тихо произнес.
- Даня, ты знаешь я хочу тебе помочь, но мне нужно чтобы ты ответил сейчас мне
чистую правду, если ты мне соврешь я не смогу тебе помочь.
Данилино спокойствие, которое наполняло его еще секунду назад, улетучилось. Он
не знал, что его профессор сейчас спросит, но страх и беспокойство потихоньку
перебарывали все остальные чувства и брали главенство над его решимостью и
спокойствием. И в конце концов он не выдержал и не дожидаясь вопроса перебил
профессора.
- Что такое случилось, что-то с Захаром или …….., - мысли в голове у Дани путались
и он не мог собраться, один вопрос лез вперед другого и в его голове творилась
каша и если бы не настойчивый голос профессора то Даня сам себя бы довел до
обморока.
- Даня, слушай меня и только меня.
Даня быстро пришел в себя и собрался. Он понимал, что профессор, который всю
жизнь оберегал его и который был одним из лучших товарищей его отчима, не
69
причинит ему вред и раз он говорит, что нужно его послушать значит это очень
важно. Он собрался, постарался отбросить все свои чувства и молча, со всем
вниманием посмотрел на профессора.
Таким Дана еще не видел профессора, на его лице читался страх и озабоченность.
Обычно спокойный и сдержанный ко всему человек, который сохранял
спокойствие в самых стрессовых и нервных ситуациях, на его глазах превратился
из его кумира в обычного пожилого старика, который очень был чем то
обеспокоен. Он еще раз приблизился к Дани и тихим дрожащим голосом произнес.
- Даня, мне очень нужно знать, - его голос был не четким и дрожащим и явно
выдавал беспокойство, - Даня, ты участвовал в саботаже.
На мгновение Данила застыл и погрузился в прострацию. Он молча сидел и
вспоминал вчерашний день, когда они с Петром Алексеевичем пытались спасти
Коломну включив механическую подачу воды, но при этом на время отрубив
электричество во всей Коломне и вспомнил его слова которые не замечая начал
бормотать в слух:
- ……… против приказа решили отключить всю электронику, чтобы потом врубить
механическую систему пожаротушения, против приказа, приказа, приказа …., - это
слово разносилось в голове у Дани как звон, который разноситься после удара
колокола. Даня не знал чьего приказа, какого приказа, что он запрещал, на тот
момент он знал только одно, что если он не сделает, то что его попросили, то
Коломна погибнет. Но только сейчас его окутал страх, который пробирал его до
самых костей, страх который окутывал его и заставлял паниковать и бояться.
Только сейчас Даня понял почему он лежит один в палате, почему еще никто к
нему не пришел и почему в глазах Николая Петровича читалось такое
беспокойство и страх.
- Даня ответь мне, какой приказ, ответь ты участвовал во взрывах громоотводов, -
уже не тихо с явным беспокойством начал говорить профессор.
- Какие громоотводы, когда они взорвались мы с Серафим Александровичем были
в учебном центре.
70
Взгляд Николай Петровича упал на пол, он явно ожидал ни этого ответа и после
минутного молчания произнес.
- Серафим Александрович, Петр Алексеевич и твой отчим, так же как и ты под
арестом. Вас собираются судить.
- Судить, за что, мы же ничего не сделали.
- Сделали или нет это собственно уже не так важно.
- Как не важно, мы же пытались помочь и как я понимаю не без успешно.
- Дело сейчас не в этом. Даня ты попал между молотом и наковальней. Военные
сейчас пытаются захватить власть в Коломне и им нужна только причина для этого
и то, что вы сделали, им вполне хватит. А чтобы спасти Коломну нужно публично
показать, что мы способны к действиям.
- Так что же делать?
Николай Петрович встал и молча начал ходить по палате. Даня знал, что в данный
момент лучше его не трогать, так как он обдумывал все то, что он сказал ему.
Данила понимал, что ему грозит, если его признают в том, что он участвовал в
саботаже Коломны. Самое страшное, что может представить любой житель пяти
поселений, это изгнание.
Изгнание это когда жителя одного из поселений выгоняли за пределы поселения
при этом на лбу выжигали “ изгнанник” . Это делали для того чтобы не одно из
поселений не принимало этих людей и человеку приходилось выживать одному, что можно было воспринимать как смертную казнь.
Даня с ужасом в гласах нервно смотрел как профессор молча ходил по палате, при
этом не говоря ни слова. В данную секунду он представлял как его признают
виновным и думал, что страшнее, смерть за границами его родного дома, после
того как он спас его или как ему будут выжигать на лбу надпись. И только сейчас, он подумал о его отчиме, который вырастил его как родной отец, о его
инструкторе, который обучал его всему что он знает, о Егоре который может
остаться без отца и сам того на замечая громко и с возмущением произнес: - А их то, за что. Они же ничего не сделали.
71
Профессор молча посмотрел на Даню и подошел к нему. Он положил руку ему
прямо на голову и спокойно поглаживал успокаивая его. Он делал вид, что ничего
не видел, но Даня понимал что профессор просто решил не обращать на это
внимания. Даня, просто сам того не замечая плакал и просто не мог остановиться
постоянно повторяя:
- За что, за что.
Даня понимал, что то, что он плачет ничего не изменит, но не мог пересилить эти
чувства. Просто он вспомнил все события, которые произошли с ним за несколько
дней и как будто за одну секунду они разом эмоционально вылились прямо на него.
Он уже не мог себя контролировать и понимал, что профессор уже не стоит рядом, но все продолжал плакать. Вместе со всем этих к нему вернулась и усталость, которая поглотила его и он уже не представлял где он и что с ним. Даня забыл про
то, что его должны судить, про то, что он спас Коломну, про то, что его близкие
под арестом. Он не заметил как профессор снова вернулся и подошел к нему, как
он сделал укол и как он тихо заснул.
Когда Данила раскрыл глаза профессор уже был радом с ним и разговаривал с
каким-то человеком. Он не слышал о чем они говорили и даже не рассмотрел того
человека, он только успел заметит нашивку на плече. Эта нашивка представляла из
себя два крюка на черном фоне.
- Кто это был, - заспанным голосом произнес Даня, - я думал к арестантам никого
не пускают, а тут вы и этот человек.
- Этого человека везде пускают, - как-то безразлично произнес проф и
улыбнувшись продолжил, - но речь сейчас не о нем. Как ты себя чувствуешь?
- Знаете совсем не плохо, - как то бодро произнес он, - а что вчера произошло со
мной?
- Ничего особенного, у тебя был легкий стресс и расстройство. Но если учесть, то, сколько ты пережил всего за пару дней. Да и мы все, это вполне нормально, но зато
сейчас ты должен чувствовать себя хотя бы отдохнувшим.
- Ну можно сказать и так, - с сарказмом произнес Данила, - если учесть что мне
предстоит.
72
- Это да, но ты не плохо держишься. Тем более у меня есть две новости. Первая, дошли сведения касательно позавчерашнего нападения. Они конечно не
утешительные, но все таки. После нападения урков, кто-то взорвал громоотводы.
И главные подозреваемые были вы, но мне сказали, что за два дня до этого нашли
трех людей. Они были без сознания, но живые.
- Кто нашел? Где нашли? Да и какое они имеют отношение ко всему?
- Это в принципе не важно, - но после того как профессор увидел взгляд Дани, решил все таки сказать, - это были военные с караваном они шли от Автово и
обнаружили при подходе к Коломне трех людей.
- И как это нам поможет, - не сдержавшись произнес Даня.
- Терпение молодой человек, терпение, - ставя на место Даню произнес Николай
Петрович, - ситуация в том что сейчас двух людей нету в мед центре, а один был
обнаружен у громоотвода.
- И вы предполагаете что это они взорвали его.
- Нет, без фактов я ничего не предполагаю но это, аргумент, который может дать
вам шанс. Тем более что времени у нас нет. И это новость два. Сегодня вечером
будет суд.
73
8
- Люди - хозяева своей судьбы.
Вильям Шекспир
Данила пытался успокоиться и отдохнуть, но мысли
Суд
постоянно крутились в голове и не давали ему покоя. Он
понимал, что легче ему от этого не будет, но все равно
заснуть, как советовал профессор, не получалось. Даня
прокручивал два прошедших дня снова и снова. И каждый
раз в его голове мелькала мысль а что если. А что ели бы он
не пошел помогать тушить пожар. А что если бы он не
выбрался из учебного центра. А что если бы он убил Егора
приняв его за убийцу. А что если бы? А что если бы? А что
если бы?
Эти слова снова и снова крутились у него в голове, повторяясь как заколдованные. Они просто в бились ему в
голову и как бы он не старался ему не удавалось отвлечься и
успокоиться. Как бы он не старался подумать о чем-нибудь
другом каждый раз его мысли возвращались к одному и тому
же. А что если бы?
Дане просто стало не выносимо находиться в палате в
которой он лежал. Он поднялся с кровати и начал ходить по
ней из стороны в сторону отсчитывая сколько шагов он
совершил. Эти действия он проделывал не для каких то
расчетов просто таким образом он пытался отвлечься.
- Сорок шесть, сорок семь, - монотонно произносил в слух
Даня, таким образом чтобы сам слышал свой голос, сорок
восемь,
сорок
девять,
-
продолжал
он,
-
пятььььььдддддесяяяяяттттттт, - его голос протяжно начал
растягивать цифру как будто он забыл что идет дальше.
74
На самом деле Данин взгляд упал на стену. Он предполагал, что находиться не в мед
центре, так как в палате, в которой он лежал не было окон. В смысле не было
зацементированных окон. Так как во всех помещениях кроме линзы окна были
зацементированы, по причине безопасности. А в этом помещении они отсутствовали в
принципе. Его взгляд упал на пятно, которое он увидел на стене. Он медленно подошел к
стене и начал его рассматривать. Сам факт того что он начал приглядываться к таким вещам
в такой момент, раньше бы его обеспокоил и он сразу же попытался бы переключить свое
внимание, но сейчас он пытался отвлечься любыми способами и именно поэтому давал его
любопытству волю.
Даня аккуратно рассматривал пятно, его оттенок был довольно темным.
- Это явно не краска, - пробормотал он и потер пятно пальцем, небольшие частички
остались на пальце, - и не масло, - продолжал бормотать он, после чего растер неизвестное
вещество, поднес к носу и слегка понюхал.
Зрачки Даниных глаз резко раскрылись. Как будто хищник, который преследует добычу
уже не один час, наконец настигает ее и впиваясь в ее тело ощущает вкус крови.
- Кровь, это кровь.
В голове у Дани сразу же начали мелькать мысли, о которых он так старался не думать.
- Так если кровь, это ничего не означает, - он спокойно подошел к своей кровати и подняв
матрац посмотрел на края кровати. Его страшные мысли все больше поглощали здравый
смысл. На краях кровати были специальные затворы, для того чтобы привязывать человека
который находиться на ней. Его кровь все больше начинала приливать к голове тем самым
думать становилось все труднее. Уже не с таким железным спокойствием Данила подошел к
железной двери, которая раньше не попадала в его обзор и посмотрел на нее. Он глядел на
тяжелую железную дверь и с ужасом понимал, что он точно не в мед центре, так как дверь
которая была перед ним была очень массивна и тяжела. В медицинских палатах таких дверей
не было просто потому что в этом не было необходимости, да и и отдельных палат там тоже
не было, только сейчас об этом подумал Даня. Это означало только одно он находился в
закрытом военном секторе и соответственно все близкие ему люди тоже находились тоже
здесь.
Кровь все больше приливала к голове, на столько что у Дани начинались головокружения, но не смотря не на что, мысли не покидали его. Он представлял, что только могли творить
военные, для того чтобы все они признались в саботаже, которого просто напросто не было.
Даня просто начал метаться из стороны в сторону. Если бы кто-нибудь в данную секунду
наблюдал за ним, то он точно бы прял Данилу за белку, которая прыгала из стороны в
сторону и металась по клетке, в которую ее заточили. А что ели за ним и так наблюдают и
75
смотрят как он мучается, а что если они решили извести его именно таким способом просто
оставляя его со своими мыслями и что у них это получается.
По палате разнесся тусклый и короткий звук. Этот звук сопровождался фырканьем
воздуха, который скопился в палате и означал только одно, дверь открывается.
Даня был рад этому факту, так как еще несколько секунд и он наверное начал бы кидаться
на стены. Но через мгновение, увидев двух людей в старой, но очень опрятной военной
форме подумал обратное. В данную секунду все его мысли отступили и в голове оставалась
только одно.
- Егор, Серафим, отчим, чтобы не случилось, они не заслужили изгнания, я должен что-
нибудь сделать. Я должен и я сделаю.
Мысли промелькнули в его голове очень четко и очень быстро.
- Не смотря не на что, - настраивая себя, еще добавил он.
Но прежде чем он успел что-то сказать или сделал человек в форме быстро и четко
произнес.
- Данила, на выход.
И расступившись в сторону, двое военных как бы пропускали вперед Даню. Даня
понимал, куда его ведут и зачем, поэтому просто молча, исполнил приказ.
Как только он вышел из палаты, он сразу же понял, что его догадки были более чем
верны. Он все это время находился не просто в военном секторе, а в тюрьме этого сектора.
То место, про которое они сами, мальчишки Коломны, еще пару лет назад, рассказывали
друг другу страшные истории и домыслы. Так как считалось, что страшнее этого места не
было в Коломне. Но в данный момент, он шел по однообразным коридорам не замечая
ничего, что творилось вокруг него, хотя если бы ему еще месяц назад, кто-нибудь сказал что
он попадет сюда, то он бы это воспринимал со страшным содроганием и ужасом. А сейчас с
каждым шагом в его голове зрела только одна мысль.
- Не смотря не на что, не дам произойти тому, что должно. Не смотря не на что.
Конвой остановился около дверей и только сейчас Даня понял, вот тот миг, от которого
зависит дальнейшая судьба Коломны и его близких. Вот тот момент, который изменит не
только судьбу одного человека, но судьбу многих.
- Один человек может изменить мир, - мелькнуло у него в голове, - может изменить мир.
Двери, перед которыми стоял конвой, были очень большие и явно были не отсюда. Они
были деревянные и очень красиво украшены резными узорами, на которых можно было
разглядеть цветы и растенья, которых давным давно уже не было, а в центре дверей
76
располагался двуглавый орел, которого разделяли створки дверей. Даня понимал, что через
какое-то мгновение створки дверей разомкнуться и пасть двуглавого орла откроется, изрыгая все ужасы современной действительности. Даня вспомнил, как в учебном центре, Кирил Викторович, инструктор который рассказывал об истории планеты до ЧЕСа, говорил им, что раньше самой большой проблемой того общество была бюрократия и