Коломны, единственное отличие было только в том, что вся одежда была скомпонована. То
есть, не было ничего лишнего, никаких веревок, пуговиц, вся одежда плотно прижата к телу, в общем, он был одет как военные Коломны. Так же его лицо целиком было закрыто, какой-
то маской.
- Может я его убил, - подумал Даня.
Но тут же, как будто опровергая домыслы Дани, неизвестный застонал и перевернутся. В
данный момент, любой другой наверное в бешенстве продолжал бы методично, не
останавливаясь наносить удары. Но Даню что-то останавливало. Нет, не в коем случае он не
забыл о том, что совершил этот человек. Нет, но просто в данный момент, его мозг отделил
эти чувства в какой-то другой уголок головы, чтобы они не затуманивали его разум и
благодаря этому, он понимал, что надо вначале узнать кто этот человек, зачем он убил
Серафима, а только потом придать суду.
Данила осторожно подошел к человеку, присел на корточки и смотрел прямо на него.
Неизвестный медленно но глубоко дышал, его глаза были плотно закрыты. Даня нагнулся
чуть ближе к нему и протянул руки к краю маски, чтобы снять ее одновременно произнося в
слух:
- Ну что тварь, посмотрим, кто тут у нас.
Но его глаза расширились от изумления, когда он услышал в ответ сквозь хрип.
- А хрен тебе.
31
После произнесенного, неизвестный открыл глаза, согнут одну из своих ног и нанес удар
прямо в корпус Дане. Даня, не как не ожидал такого развития событий, но не смотря на это
успел среагировать схватив неизвестного за другую ногу и они оба как мешки с песком
полетели с уступа.
Сам по себе уступ был на высоте всего несколько метро, падение с него длилось меньше
двух секунд. Но в тот момент, Дане казалось, что оно длилось как минимум пару минут. Ведь
за это время он осознал тот факт, что он опять недооценил противника, что хоть он и был
сломлен но до последнего готовился нанести Дане сокрушительный удар, в отличии от него
самого.
Их падение, ознаменовалось громким, глухим ударом о железный пол и звук от него, разносился эхом по всей территории арены. Только сейчас Даня почувствовал, на сколько, он устал. Боль, хлынула гигантской волной от всех частей его тела к голове и у него
создавалось такое ощущение, что она сейчас лопнет. Сил не было, чтобы просто
перевернуться и то, этого не хотелось, так как каждое движение его тела приносило ему
ужасные ощущения. Но все-таки он нашел силы сделать это и перевернутся. Он лежал на
полу и смотрел, но крышу учебного центра и ему больше не хотелось двигаться, каждый удар
его сердца разносил такой импульс усталости и боли что он просто хотел закрыть глаза, закрыть глаза и забыться. Даня сам не заметил, что он именно это и сделал. На мгновение
ему показалось, что он почувствовал такое облегчение, что ему больше ничего не надо. Но
это только на мгновение, ведь через долю секунды он вспомнил о серафиме, о том, что он
сейчас лежит в коморке и вместе с этими мыслями пришла и боль. Но эта была не та боль, которая придавала усталость, нет, это была та, которая заставила Даню открыть глаза, собрать все оставшиеся силы в кулак. Он перевернулся на другую сторону, встал на колени
при этом упирался руками в землю, его взгляд был направлен вперед. Впереди, буквально на
расстоянии вытянутой руки лежал неизвестный. На его голове все еще была натянута маска.
Даня знал, что нужно действовать, нужно собрать остаток воли и встать. Он закрыл глаза, чтобы привести все мысли в порядок, чтобы на секунду окунуться в темноту. Темноту, которая его согревала и предавала ему сил, но вместо этого в него поселилась тревога, все его
чувства и мысли в данную секунду были сосредоточены только на одном, на его горле. Даня
даже не пытался открывать глаза, он чувствовал, как что-то холодное прижалось к его горлу, как будто ледяной ветер, который пронизывал даже толщу цемента и метала, сосредоточил
всю свою мощь на тоненькой линии, которая сейчас обрамляла его горло. Даню на секунду
окутала паника объединенная со ужасом и в голове мелькнула мысль.
- Ну, вот и все, конец. Даня думал именно так, потому-что знал, что к его горлу приложен
нож. Его холодное и острое лезвие невозможно было спутать ни с чем. Любой человек хоть
раз в жизни видевший или державший настоящий нож, нож не для хозяйственных или
кухонных нужд, нет, настоящий нож, предназначенный для того чтобы резать плоть, причинять страдания и боль. Это тот предмет, который в руках настоящего специалиста
32
своего дела мог, убрать множество препятствий на его пути. Даня это прекрасно знал, потому-что сам очень хорошо владел этим предметом, хоть у него его и не было. Но страх, который окутывал его и заставлял испытывать уважение к этому предмету, ни давал ему ни
на секунду усомниться, что если человек, который держит нож пустит его в дело, то его дни
сочтены.
- Ну, череп, не сбылось твое пожелание, - подумал Даня. И только сейчас его осенило, кто
же тот, кто держит этот нож. Даня медленно приоткрыл глаза, как бы боясь любым лишним
движением спровоцировать человека державшего нож. И когда он открыл их, то увидел то, что и так точно знал. В метре от него, так же без движимо лежал человек. Его голова резко
заболела и он снова не замечая этого закрыл глаза. У него в голове с бешенной скоростью
начали бегать мысли, лица, фразы.
- Кто? Как? Зачем? – его мысли летали в голове и он пытался за секунду понять все. Но его
мозг, стараясь переварить сегодняшние события, явно не справлялся. И тут как гром, человек, который держал нож произнес.
- Ну что Дань, опять теряешься, - голос был спокойный и ровный, в нем чувствовался весь
опыт прожитых лет и накопленных знаний. Этот голос был теплый и вместе с тем строгий
и высокомерный. Этот голос, Даня слышал изо дня в день уже на протяжении нескольких
лет.
- Этого не может быть, - думал про себя Даня, - я же точно видел.
- Слишком много думаешь, - с таким же спокойствием произнес он снова.
И после услышанного, Даня уже знал точно, это был Серафим. И мгновенно страх от
холодного прикосновения метала, улетучился. Все вопросы Кто? Что? Почему? которые
крутились в его голове и мешали здраво принимать решения, сразу испарились. В его мыслях
наступило такое умиротворение и спокойствие, что его мозг просто начал правильно
принимать решение.
И именно в этот момент, время как будто замедлилось. Даня оценил все, что с ним
произошло равнодушно и трезво. И понял, что все его опасения, страхи скорей всего были
напрасны и что человек который стоит сзади него никогда не причинит ему вреда.
- Ну, а если, я ошибаюсь, - мелькнула мысль, в его голове, но холодное равнодушие
откинуло ее сразу, - если, не может быть.
Пока Даня, выслушивал упреки в свою сторону, а мозг оценивал происходящее, он уже
выпрямился и не упирался руками о землю, но до сих пор стоял на коленях. Человек, стоял
прямо сзади него, одна рука держала нож, а вторая опиралась на его плече.
33
- Ну прощай, - с явной не искренностью произнес человек и его левая рука поднялась, видимо для того чтобы оглушить Даню за его бездействие.
Даня понял, что это его шанс. Он моментально, одной рукой схватился за рукоять ножа, чтобы не дать нанести стремительный удар, а второй последовал быстрый и сильный удар в
область лопатки. Удар и еще удар. Тот эффект, которого он ждал, наступит почти
мгновенно, не смотря на то, что человек явно сопротивлялся. Он пошатнулся на месте и
ослабил руку, в которой находилось смертельное оружие. Даня не остановился не на секунду, его движения были быстрыми, четкими и отработанными. Он правой рукой отодвинул нож
от горла, ловким движением вскочил на ноги и последовал точный удар локтем левой руки
прямо в голову. Прозвучали громкие стоны и человек ослабил хватку, ослабил настолько, что
Даня без особого сопротивления провернул над собой руку противника, в которой был нож
и оказался прямо за его спиной. Последовал удар ногой прямо в коленную чашечку и человек
прикрикивая от боли повалился на колени. Даня вынул при помощи второй руки нож и на
автомате нанес удар ногой прямо в голову. Человек повалился на спину.
Даня глубоко но равномерно дышал. Не смотря, на все болевые ощущения, которые
исходили от каждой части его тела, усталости, которая переполняла его, он испытывал
чувство удовлетворенности, гордости и счастья. Передним лежал его поверженный учитель.
Он часто дышал, из его носа лилась кровь, но не смотря на все это, на его лице четко
прорисовывалась ехидная улыбка. Только сейчас он заметил, что его одежда была все
испачкана чем-то, и он уже знал, что это явно не кровь. На секунду Дане хотелось крикнуть «
Что, за хрень, что тут произошло», но потом здравый смысл взял вверх и он не стал этого
делать, понимая, что сейчас ему все объяснят.
Даня, молча, подошел к Серафиму Александровичу и протянул руку. Тот, продолжая
ехидно улыбаться, вытирал кровь, которая сочилась из его носа. А через несколько секунд
произнес покашливая.
- Ну, ты конечно молодец, - без сорказма произнес он твердым голосом и схватив Данину
руку одним движение встал на ноги, - но если ты знал что это я, мог бы хотя бы по лицу в
конце не бить.
Перед ним стоял его инструктор и друг его наставника Серафим Александрович. Он был
ростом с Даню, но в отличие от него имел отличную выправку, которая досталась ему еще с
тех старых времен, когда они с Захаром служили в спец полку и не смотря на то, что он был
повержен его учеником, выглядел куда достойней и уверенней чем Даня.
- Я просто не был до конца уверен в этом.
- Опять ты б……, - было хотел ответить Дане, но не стал, - в этом то, твоя основная
проблема, у тебя отличные физические данные, ты хорошо действуешь в нестандартных
ситуациях, но твое мышление тебя подводит. Понимаешь в таких ситуациях как сегодня……
34
- Да, кстати про сегодняшнюю ситуацию, - было хотел возмутиться Даня, но сразу же был
поставлен на место как какой-то малолетка, грозным голосом наставника
- Не перебивай, когда тебя учат, - с озлобленностью в голосе сказал Серафим
Александрович.
Данила стоял молча, не зная что сказать, ведь перед ним стоял не кто-то, а его инструктор, который с малых лет обучал его всему что он знает и он не в коем случае не мог ему перечить
или любым другим способом показывать свое не согласие. Но, не смотря на все это, он был
очень обескуражен и возмущен и еле сдерживал себя, так как сегодняшний день тяжело было
назвать нормальным. Внутри него боролось два начала, первое хотело разобраться, что же
сегодня здесь произошло, оно хотело получить ответ немедленно. А второе помнило об
уважении и почтении.
- Ты пойми Даня, вот даже сейчас, ты, вместо того чтобы действовать, наверняка
устраиваешь в своей голове винегрет, - уже спокойным голосом с нотками уважения говорил
Серафим Александрович, - я же вижу, что тебя разрывает узнать, что же здесь произошло.
Это и ежу понятно! А ты вместо того чтобы прямо спросить, проявляя ко мне уважение. Нет
ты несомненно молодец, но ввиду некоторых обстоятельств, - он шмыгнул носом и
аккуратно потрогал свой нос, - тебе было бы это простительно.
Данила, молча слушал своего инструктора и в его глазах читалось разочарование.
Разочарование в самом себе, в том что он как будто сделал что-то не так и из-за этого подвел
всех. Он старался отвести их, чтобы Серафим Александрович их не увидел. Но он как будто
читал мысли, подошел в плотную к Дане и взглянул ему прямо в глаза. От Серафима
Александровича исходила такая энергетика, уверенность и сила, что любой человек, который вставал рядом с ним, испытывал бы как минимум не удобство, а тут какой-то
паренек.
- Ты Даня должен быть более уверенным в себе, более скоординированным, - не отводя
взгляда, говорил он, - ты должен понимать что сегодня последний день, когда я могу тебе
что-то вбить в голову, - с грустью произнес он,- дальше ты уже должен это делать
самостоятельно.
Тут молчание, которое образовалось после произнесенного, прервалось громким кашлем
и хрипом, которые интенсивно продолжались и разносились по всей арене, а эпицентром
этого всего был человек, который свалил Даню с уступа и которого он преследовал от
коморки инструкторов.
- Егор, - с волнением в голосе произнес Серафим Александрович и вместе с Даней
подбежали к нему.
Когда Даня подбежал к Егору он сразу же снял маску, которая не давала ему покоя все
утро. Под маской было лицо до боли знакомое ему, лицо его лучшего и единственного друга.
35
- Ну, ты и придурок, - с любовью в голосе произнес Егор, - да и бьешь как баба.
- Ага, а сам-то намного лучше.
-Да, лучше некоторых.
- Ну, по крайне мере кто из нас сейчас валяется, ты или я.
- Так хватит вам гавкаться, - со строгостью в голосе произнес Серафим Александрович, - в
конце концов, если бы не эта ткань, которую нам дал на пробу профессор, не известно в
каком бы ты был сейчас состоянии.
Егор сразу же замолк, а Данила на автомате взглянул на маску, которую он стянул с
головы Егора. Он внимательно осматривал ее со всех сторон. Верхний слой маски, был
сделан из обычного материала, а вот внутренний из какого-то непонятного. Он напоминал
Дане что-то очень приятное и мягкое. Но с другой стороны очень прочное, так как когда он
ногтем пытался ее порвать ничего не вышло. Серафим Александрович увидев это, спокойным и ровным голосом сказал.
- Можешь и не пытаться, по словам наших профов, его не возможно порвать, по крайне
мере не таким способом. Они мне доказывали, что этот материал компенсирует наносящие
ему повреждения и распределяет их по всей своей поверхности, а потом концентрирует в
обратную силу, в ту точку из которой она идет, - по лицу было видно что Серафим
Александрович сам не до конца все понимал всех тонкостей, но не подав вида продолжил, -
короче они сказали что от пули этот материал маловероятно что спасет, так как сила очень
большая на маленький участок, но вот от ударов очень эффективно должно помогать.
- Так вот почему у меня так все болит, а я то думал что такое, - произнес Даня и с
возмущением глянул на Егора, но тот сделал вид что ничего не слышит.
- Так ладно, хорошь возбухать, - сказал уже даже с отцовской любовью Серафим
Александрович, - давай лучше, помоги мне с Егором, а то несмотря на все эти тряпки ты его
отделал не плохо.
Они подняли Егора и хотели вдвоем понести его к коморке инструкторов. Но Даня видел, что Серафим Александрович еще не совсем отошел от событий сегодняшнего утра и сказал, что сам справиться. Хотя он еще и сам не пришел в себя и все его тело ныло от боли, но он
не подавал виду.
36
4
- Неразумно бояться того, что неизбежно.
Публилий Сир
В пустом помещении стояла тишина, трое человек сидели
Подарок
и о чем то разговаривали, разрывая это спокойствие
небольшими волнами своей беседы, которые на время
разбавляли эту тишину, но через пару секунд спокойствие и
тишина снова возобладали и нетленная гладь тишины брала
вверх.
Голоса всех трех людей были спокойны и в них не
ощущалось ни намека на какое-то возмущение. Все бурные
беседы уже улеглись, теперь трое людей просто сидели и