====== Явление первое ======
Мы все связаны красной нитью судьбы. Я это давно поняла. Идёт человек, и за ним длинная красная нить тянется. Это так странно. Нити образуют причудливые узоры, удивительный алый ковер – цвета крови, роз и заката. Цвета нежности и страсти.
Связи людей – одна из самых удивительных вещей в этом мире. Идёт ругающаяся пара, и их мизинцы крепко связаны красной нитью. Она удлиняется, когда они удаляются друг от друга, но никогда не рвётся. Никакие ножницы её не разрежут.
Человек, с которым ты связан, может быть похожим на тебя, словно близнец, или же совершенно другим, противоположным, словно из другого мира. Вас разделяет стена, через которую протягивается красная нить, и только от вас зависит, разрушите ли вы её или нет.
Что же остается? Покориться судьбе? Я всегда считала, что если человек к тебе жесток – значит, он не твоя судьба. Потому что любовь не должна причинять боль, она не убивает, а воскрешает. Ты и раб, и господин. Да... Любить должно быть легко.
Не знаю, повезло ли мне видеть красную нить или нет. Может, в неведении мне было бы лучше. Думая о том, с кем я связана, я испытывала смешанные чувства. Я опасалась, что этот человек мне не понравится, что он окажется мерзавцем. Да и вообще не хотела быть с кем-то связанной. И в то же время я сгорала от нетерпения увидеть его. Всё гадала, какой он. Белокурый юноша, похожий на сказочного принца, имеющий классическое гуманитарное образование? Веселый студент-выпивоха с кожей оливкового цвета? Ленивый мажор с жеманными манерами и шлейфом аромата дамасской розы и мяты? Может, это вообще противный старик с сальным взглядом.
Вы могли бы подумать, что я хочу сказать, что каждый человек связан с кем-то. Это не так. Я встречала людей без нити. Их было значительно меньше, чем обычных людей. Свободные, словно ветер, они мне напоминали ангелов с двумя крыльями. А у остыльных одно крыло было оторвано, и они могли летать только сцепившись с кем-то за руки. О, одиночки всегда были. Только вот свобода означает и ответственность. Лишенные возможности излить всю свою любовь одному человеку, они окутывали ею всё человечество. Такие чаще всего сгорали, чтобы осветить другим путь. Сгорали, превращаясь в пепел, от которого все отмахивались, забывая имя того, кто подарил им свет. И они знали о своей судьбе, но не отрекались от неё. Вот кто такие люди без красной нити.
Увы, мне тоже хотелось стать такой. Как Данко, который вынул своё горящее сердце, чтобы осветить другим путь. Что угодно, лишь бы не быть связанной с непойми кем. Глупой я была, в общем-то. Глупой, потому что боялась неизвестности.
Итак, я ждала Того, Кто На Другом Конце Нити всю школу. А потом – весь институт. На половине обучения мне пришлось всё бросить. Не потянула финансово и морально. А ещё поняла, что так больше продолжать не могу – чувствовала себя не на своём месте, героиней, случайно попавшей не в свой роман, неуместной и оттого несчастной. Моя семья была в ярости. Ещё бы – таких трудов стоило поступить туда. Мне и моей семье. Огромные деньги потрачены на оплату, на репетиторов и курсы. А потом – на литературу, вебинары... И тут я заявляю, что ухожу. Деньги выброшены на ветер. Никого не интересовало, что к концу второго курса я ненавидела свою специальность и всё, что с ней связано, всеми фибрами души.
В итоге я осталась на своей работе, перейдя на полную ставку, а дома выслушивала лекции от родных, отмечая про себя, что нового на этот раз они сказали. А потом через знакомых отца мне предложили вакансию работницы в какой-то гостинице. Так, горничная, которая иногда подменяет и прачку. Сама гостиница была довольно бедная и была в уютном деревенском стиле, располагалась на цветочном луге. Я училась у старших работниц, убиралась, стирала, а потом приходила домой вконец измученная, но довольная.
Итак, это был мой очередной рабочий день. Я шла через поляну, на которой рос шафран, клевер, вереск, ферулы, на клумбах источали тонкий аромат камелии и розы. В воздухе стояло полуденное марево, бельё на веревках развевалось, словно флаг. Моя кожа загорела на солнце и теперь блестела, походя на бронзу, а выгоревшие волосы были прикрыты полинявшей косынкой, пахнущей старым порошком с запахом эфирных масел. Жужжание пчел и запах крема для загара предвещали очередной день, полный жары, раскаленного воздуха, желанных брызг автоматической поливалки и потной усталости.
Я шла по коридорам, стуча тапками о дерево. В руках у меня была груда грязного постельного белья. Я направлялась в прачечную, чтобы всё это постирать. Я думала о чем-то своём, и потому не заметила парня, идущего прямо на меня и, судя по всему, даже не думающего сворачивать. Мы столкнулись и упали, постельное бельё разлетелось.
- Фу! – воскликнул он, когда наволочка приземлилась на его лицо, – Кто-то явно давно не мыл голову. Уж не твоё ли это, грязнуля?
- Это из номера! – возмутилась я.
- Ага, конечно, – хмыкнул он, оглядывая меня с ног до головы, – Ты, видимо, высококвалифицированная горничная, хорошо знающая своё дело для столь юных лет.
- Что-то не нравится? – спросила я, склонив голову набок.
- Во-первых, ты не смотришь, куда идёшь, а потому сбиваешь с ног клиентов и вынуждаешь их нюхать аромат немытых тел, – назидательно поднял он палец вверх, – Во-вторых, как ты вообще выглядишь? Чепец покосился, вся измазана чем-то красным... Ага, хозяйское варенье лопаешь?
- Это казеное!
- Ага, ага. Классные усики.
Он похабно улыбнулся. Я покраснела с ног до головы.
- Чего краснеешь? Решила таким образом следы варенья скрыть? Не получится, детка. И к тому же, тебе не идёт.
Он подмигнул мне и удалился. Даже не помог мне собрать бельё или хотя бы подняться. И вдруг я с ужасом заметила, что от него ко мне тянется красная нить. Это что, это он моя судьба?! Ну уж нет, не бывать этому!
====== Явление второе ======
Следующая встреча произошла таким же жарким днем. Я бегала с тряпкой, вытирая пол в общем зале. Снаружи стояло летнее марево. Помимо жары, дул тёплый ветер, приносящий с собой пыль, запах роз и свежего дерева.
- Пятно пропустила, – услышала я знакомый противный голосок за спиной.
Парень ткнул ногой в красное пятно на полу, судя по всему, от вина. Я поспешно вытерла его.
- И ещё.
Я вытерла и его. Так повторилось несколько раз.
- Очень плохо моешь, – цокнул он, – Плохая из тебя хозяйка.
- Тебе-то что?! – вспылила я, – Иди, куда шел.
- Что за грубость, – состроил обиженную мину он, – Так ты общаешься с тем, кто хочет тебе помочь?
- Да ты просто издеваешься, а не помогаешь.
- Да ну? Если бы я не помог, то пол остался бы грязным. Клиенты бы пожаловались на тебя, и админинстратор сделала бы тебе выговор. А я не хочу, чтобы ты пострадала, малышка.
Он снова пахабно улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. они смотрелись особенно белоснежно на фоне загоревшей кожи.
- Спасибо за твою безграничную доброту, – отвесила я саркастический поклон, – Вовек её не забуду. Я так счастлива, что в нашем мире ещё остались люди, неравнодушные к чужой беде.
- О да, я знаю. Так трудно быть таким добрым в этом жестоком обществе, – живо подхватил он, – В иной раз и спасибо не скажут, а ведь я им оказал просто неоценимую помощь.
- Ты просто широчайшей души человек! Как я могу отблагодарить тебя?
- Половина твоей зарплаты.
Он подмигнул мне. У меня задергался глаз.
- Это ты сейчас серьёзно?
- Да нет, конечно, – захохотал он, – Делать мне нечего, кроме как у ребенка деньги отбирать. Давай, работай, сейчас шеф придет. А она сейчас в просто ужжжаааасном настроении!
Я испугалась и принялась быстро домывать оставшийся участок. Уж я-то знаю, какова админинстратор в гневе. Придерется к крохотной точечке на потолке. Парень какое-то время с ухмылкой понаблюдал за мной, указывая мне на пропущенные пятна, которых значительно поубавилось, а потом ушел восвояси.
К приходу админинстратора пол сиял чистотой. В нём отражалась и я, и уставшая женщина. Она хмуро на меня посмотрела и повалилась в кресло. Я поспешила уйти. Сейчас лучше ей не попадаться на глаза.
Начался купальный сезон. Наш город мог немногое предложить: небольшой участок пляжа на берегу моря, ужасную жару, аквапарк и ряд ресторанчиков под навесом. И множество торговых рядов со всякими безделушками. И палатки, предлагающие рисунки хной, афро-косички и детский боди-арт на лице с животными принтами.
В общем, это самый обычный южный курортный городок. Пыльный, с минимальным количеством деревьев, летом, весной и в начале осени тут так жарко, что можно задохнуться. А зимой льют дожди.
Наша гостиница наполнилась туристами. Они приносили с собой акценты, диалекты, ароматы чужих городов и готовность к переменам. А наша гостиница была довольно популярна: приветливый персонал, красивый вид из окон на цветущую поляну и уютная атмосфера деревенского домика. А это значит, что работы у нас прибавилось. Из отпуска вернулась вторая горничная и приняли на работу прачку, так что мне не приходилось выполнять работу за троих, чему я была несказанно рада.
В общем, с утра я приходила и убирала номера. Потом мы обедали в соседнем кафе под навесом, пили кофе, ели булочки с корицей и сплетничали. Потом меня гоняли особо капризные посетители. Впрочем, таких было немного. Но всё равно. Короче, до вечера я выполняла свои обязанности, а потом шла домой и валилась на кровать без сил.
Иногда со мной контактировал этот человек, с которым я, по закону подлости, связана нитью судьбы.
- Неправильно чистишь ковер, детка.
- В том номере лампочка перегорела, как не стыдно?
- Посетитель только что осушил бутылку вискаря. Почему не зарегестрировала?
- Детка, горничной не следует носить волосы распущенными. Понимаю, они у тебя красивые, но всё же.
- Ну и зачем ты надела эти каблуки, перед кем красуешься этими ножками? Горничной следует носить классические туфли на невысоком каблуке.
Уууух, как он меня бесит!!!
А потом приключилось вот что. Я решила встретиться с университетскими подругами и выпить, погулять, повеселиться, в общем. Мы сидели в антикафе, которое открылось совсем недавно и было одно на весь город, пили, девочки курили, парни обнимали их и похабно шутили, я сидела в обнимку с бутылкой водки. Ребят конкретно разнесло, а я почувствовала себя одинокой. Почти все тут связаны красными нитями.
- Я люблю его, – ныла мне в ухо Джессика, – А он ваще на меня не смотрит. Я не в его вкусе.
Я покосилась на Джо, по которому она ещё с первого курса сохла. От её мизинца к его тянется красная нить.
- Признайся ему, – сказала я.
- Ага, чтобы он меня послал?
- Я уверена, он к тебе что-то испытывает.
- Откуда ты знаешь?
- Чувствую. Да и по поведению заметно. Да и вообще, лучше сейчас признаться и быть отшитой, чтобы потом не мучаться.
- И то верно! – приободрилась Джессика.
Она осушила бокал шампанского и потащила Джо в сторону. Я неодобрительно цокнула. У неё аллергия на алкоголь, и, судя по всему, меня её здоровье волнует больше, чем её саму.
Мы ещё так посидели, а потом разъехались. Один из парней вызвался меня провожать, но я заверила его, что сама дойду.
Ну и дура! Лучше бы пошла с ним. Пусть он мне не очень нравится и от него разит водкой больше, чем от меня. Он-то хоть знает эти места. Наверное. А я не знаю.
Казалось, дома обступили меня, чтобы посмеяться. В глазах всё двоилось и расплывалась. Я брела куда-то, думая, что скоро окажусь в знакомых местах, но забредала в такие, о существовании которых я и не подозревала.
- Ха! Заблудилась, ягодка?
Опять он. Внутри меня всё начало закипать от злости. Парень высунулся из окна машины, насмешливо сощурив тёмно-зелёные глаза.
- Опа, да ты пьяна, – присвистнул он, – Сколько ты выхлестала?
- Отвали, – сказала я.
- Водка? – поморщился он, – Серьезно?
Я зашагала быстрее, чтобы он от меня отстал.
- Ты вообще знаешь, куда идти? – крикнул он.
- Я че, своего адреса не знаю?
- А вдруг забыла по пьяни? Мне казалось, ты где-то на восточной стороне живешь.
- Какое тебе дело?!
Я ускорила шаг ещё больше, практически перейдя на бег. Совершенно не представляла, куда идти. Но делала вид, что всё в порядке и всё под контролем.
- По-моему, ты вообще не представляешь, куда идёшь, – поравнялся он со мной.
Я поспешила прижаться к дому. Увы, тротуар был слишком узок.
- Знаю, – огрызнулась я.
- И куда?
- К автобусной остановке.
- На какой автобус сядешь?
- На сороковой! Всё, отвали от меня.
- Ахаха! Я так и знал! Остановка с сороковым автобусом находится на другой стороне улицы, дура!
Я пришла в окончательную ярость. Кроме того, я почувствовала, как заливаюсь предательской краской. Чувствуя себя полной дурой, я повернула в другую сторону и побежала. Найдя остановку, я села прямо на асфальт. От злости я аж протрезвела. Было уже темно и тихо. Я казалась себе девочкой из “Мой сосед Тоторо”, которая тоже так стояла на остановке посреди ночи. Только я была одна, взрослая, пьяная и без зонтика. И дождя не было. Только жара, которая значительно спала по сравнению с днем, но асфальт всё ещё хранил её остатки. Машин не было, свет в окнах домов был погашен. Как будто в городе-призраке, внезапно подумалось мне.
Я услышала звук подъезжающей машины. Сначала мне показалось, что это был автобус, и я встрепенулась, подойдя к краю тротуара. Но вместо желанного транспорта я увидела знакомую ярко-красную машину, из окна которой высунулось его лицо.
- Уже поздно, ягодка, – хмыкнул он, – Автобус уже давно в парке дрыхнет.
Я была раздосадована, но решила не показывать этого.
- Че теперь делать будешь? – не отставал он.
- Такси вызову, – невозмутимо ответила я.
- Деньги хоть есть?
Я порылась в кошельке. Совсем немного. Даже на совсем паршивое не хватит.
- Есть, – соврала я.
- Да ну? – сощурил он, – Сейчас цены подняли. Хватит хоть?
Он вышел из машины и отобрал у меня кошелек, оставив без внимания моё возмущение. Пересчитав деньги, он сокрушенно покачал головой.
- Нет, не хватит. Даже самое дешевое сейчас почти в два раза дороже.
- Пешком дойду, – уверенно заявила я.
- На это уйдет три часа, – поднял брови домиком он.
- И что?
- И то. Свалишься. Тем более, мало какая сейчас шпана бегает. А ты у нас пьяненькая, в короткой юбчонке и накрашенная, как кукла.
- С чего это тебя вдруг забеспокоила моя юбка?
Он внимательно на меня посмотрел, прикусив нижнюю губу.
- Садись в машину.
- Ну уж нет!
Я решила не принимать помощь от этого типа. Даже если мне придется идти пешком три часа.
- И что ты будешь делать? Ты вообще знаешь, куда идти?
- Знаю!
- Да ну? Ты даже не знаешь, где эта остановка находится.
- Я просто...
- Хорошо, допустим, ты знаешь. Тогда скажи мне маршрут.
- Ну... По этой улице прямо и до парка...
- Уже неправильно! Сворачивать надо на первом повороте. То есть там, где перекресток. За парком уже крайний район. Не самый благополучный, если что.
Я сердито засопела. Гордость не позволяет мне принять от него помощь. Вдруг он воспользуется тем, что я буду в долгу у него?
- Давай, садись. Не бойся, порядочный, обижать не буду.
- Спасибо, обойдусь без твоей помощи.
- Ты дура? Ты останешься одна, в незнакомой части города, без денег и пьяная. Что, ночевать под мостом будешь? К утру дождь обещали.
В общем-то, он был прав. Скрепя сердце, я села на заднее сидение машины. В салоне было чисто, пахло хвоёй и лимоном. И тихо играла бразильская музыка. Он тихо подтанцовывал ей в такт. А потом заиграла “освобожденная песня”.
- О, моя любовь, моя дорогая, – выводил парень, повернувшись ко мне, – Я так соскучился по твоим прикосновениям.
- На дорогу смотри, – процедила я.
- Хочешь, покажу одно классное место? – спросил он.
- Я хочу домой.
- Оно по пути к твоему району.
Он свернул в холму, на вершине которого росло несколько деревьев. Мы поднялись на его вершину. Там была скамейка с кем-то забытым пледом. Отсюда хорошо просматривался город и далекая линия моря. А внизу была крыша дома. Можно было спрыгнуть на неё, не получив особого увечья.