– Мироныч, зачем ты меня сюда затащил, не пойму? Ведь мы почти приехали! – спросил у толстого его худощавый напарник.
– Ты, Серега, сам подумай, какая там суета. Они супермаркет завтра с утра открывают, а у них сигнализация не настроена и кассовая программа вылетела. Мы как приедем, весь день сегодня будем операционку переустанавливать, чтоб к вечеру кассовую программу запустить. Ты думаешь, нас поесть куда-нибудь выпустят? В лучшем случае сухомятку какую-нибудь организуют, – пояснил толстяк.
– Завтра чем будем заниматься?
– Завтра, в день открытия, будем тревожную сигнализацию восстанавливать и в лучшем случае к вечеру запустим, тоже не попируешь.
– Ты думаешь, они магазин откроют без сигнализации и без тревожной кнопки? – с сомнением поинтересовался худощавый.
– Поверь моему жизненному опыту, запустят в любом случае. Тут мне сказали, что весь район на ушах стоит, ждут открытие нового крупного продуктового супермаркета с нетерпением, а хозяин жадный до денег, он в любом случае откроет магазин, даже если мы один кассовый аппарат запустим, а не все, – хмыкнул толстый. – Не зря же нас из Уфы дернули за сто тридцать километров, торопится очень, даже стерлитамакским программистам не доверился.
– Не поэтому нас вызвали, а потому, что установка входит в цену операционки, а ты сам сказал – хозяин жадный до денег.
Стольник увидел, что Николс напрягся и весь обратился в слух. Глядя на него, Харитон понял ранее услышанное выражение: «ушки на макушке».
Подошел Сусел и, с шумом опустившись на стул, жизнерадостно обратился к ожидающим завтрака спутникам:
– Короче, пацаны, как и подозревал, бешбармака у них не оказалось, так я, хоть и утро, и супца заказал. Жидкой баланды похлебать по-любому надо, два дня нормально не жрали, ну и на второе гуляш взял, говорят, бодрый и цена смешная: по сто сорок рублей на рыло вышло.
Взгляд Николса пронзил его жестким укором. Соседи прервали свой диалог.
– Ты бы, Василий, сил для мамкиных харчей поберег, нам всего-то ехать километров пятьдесят осталось до родной деревни, – нарочито громко ответил ему Николс, напряженно сжимая скулы.
Услышав условное обращение чужим именем, Сусел напрягся и замер.
– А, ну да, быстрей бы уже мамку увидеть да девок соседских пощупать, – подыграл он и замолк.
Подошла официантка, черненькая миловидная девушка, поставила несколько тарелок с едой и два бокала с чаем на соседний столик, после чего мужчины стали ускоренно поглощать пищу.
– Вот какая! Я бы ей запердолил, – плотоядно осмотрев официантку, едва слышно процедил Сусел.
– У тебя первая ходка по юности за изнасилования чуть вроде не состоялась? – ощерился Рябой. – Если тебе повезло откупиться и не сесть, это еще не значит, что всегда будет так переть. На зоне за изнасилование опускают, и насильники кукарекать начинают.
– Пошел ты! – выпучив глаза громким шепотом, процедил Сусел. – Мне всегда все проканывает! Я тогда смог договориться, чтоб телка забрала заяву, и не сел, значит, и не было этого. Запомни, я счастливчик! Кого хочу, того и имею.
– Ну, смотри не сглазь свою удачу, – с показным безразличием произнес Николс. – Удача – она телка капризная. За все могут призвать ответить, так что не беспредельничай, особенно когда в нашем кругу двигаешься.
– Не собираюсь я ее трахать. Получше найду, когда все дела сделаем.
– Вот это уже правильный разговор, – одобрительно кивнул Николс.
Через пару минут, когда родители с детьми уже вышли на улицу, бандитам принесли суп. Четверо спутников с энтузиазмом принялись за еду, прислушиваясь к звукам за соседним столиком. Но разговор, заинтересовавший Николса, так и не возобновился.
Соседний столик справился с завтраком минут за десять, и компьютерщики, кивнув на прощание официантке, направились к выходу. Когда дверь закрылась, Николс остановил тяжелый взгляд на Рябом.
– Проследи, куда поедут и где выйдут, не светись перед ними лишний раз, мы тебя здесь ждем, – распорядился он, пододвигая ключи от машины ближе к Рябому.
– Блин, пожрать спокойно не дашь, – огрызнулся Рябой, но, быстро дохлебав суп, вскочил и направился вслед за мужчинами.
Николс подошел к окну и проследил за отъезжающей «ауди», а затем за их джипом.
К столику подошла официантка, расставляя на столик четыре тарелки с непонятной для Стольника пищевой массой.
– Расскажи, красавица, нам, колхозникам, какой магазин у вас новый открывается? – обратился к ней вернувшийся Николс.
– Чет вы на столичных больше похожи, а не на колхозников. И машина крутая, только номера незнакомые. Да завтра супермаркет у нас открывается огромный, – с гордостью ответила девушка. – Весь район ждет.
– Деревенский я, – уклончиво ответил Николс. – Вот и хочется посмотреть, какие дела в родном краю происходят. А в каком районе супермаркет?
– Не из Покровки, случайно? – поинтересовалась девушка.
– Да нет, ближе к Уфе, – уклончиво ответил Николс.
– Не из Тойбазы? – продолжала пытать девушка.
Николс понял, что ни одного достоверного названия населенного пункта он вспомнить не сможет, и решил блефовать.
– Да, а как догадалась?
– Я с Тойбазы Марата Хайрулина знаю, а вы с ним чем-то похожи.
– Марата? Хайрулина? Малого? – проявляя чудеса актерского мастерства, обрадовался Николс. – Он же родственник мой!
– А вы знаете, что Роза родила недавно? – поделилась новостью девушка, убеждаясь, что перед ней знакомый знакомых.
– Да ты что! Мальчика или девочку?
– Девочку. Месяца три назад. Что, ей привет передать? От кого?
– Да нет, я сам заеду поздравлю, все равно туда еду, а тебя как звать?
– Аселя, – представилась официантка.
– Аселя, а меня Ринат.
– Зачем вы из машины вещи с собой взяли? – полюбопытствовала девушка, рассматривая сумки, стоящие под столиком.
– Да вот боимся, вдруг у вас тут хулиганы появились, украдут, и придется в родную деревню без сменных штанишек ехать.
– Да прям, у нас все спокойно. К такой машине лишний раз и подходить не решатся.
– Скажи, это что за шишка такая супермаркет открыла? Не поселковый?
– Нет, что вы, городской он. Местный, со Стерлитамака. Абдрахманов фамилия, не слыхали?
– Это милиционер бывший который?
– Нет, наоборот, бандит, он всю жизнь спекуляцией живет, вот и сейчас торговать будет.
– Ну что же, красиво жить не запретишь, – развел руками Николс, принимаясь за еду и давая этим понять, что разговор закончен. – Хлеба принеси еще нам, Аселя, будь любезна. Вот тебе денежка, сдачи не надо.
Официантка радостно убежала и вернулась с хлебом. Она, видимо, хотела продолжить разговор, но увидела, что Николс общается с Суселом, и удалилась.
Когда они остались одни, Сусел одобрительно посмотрел на подельника.
– Грамотный пробивон.
– Тему чуешь? – поинтересовался Николс. – Карта нам козырная, похоже, легла, смотри, расклад какой. Сигнализация не работает. Инкассаторы наверняка тоже только на закрытие приедут. Барыга или своей охраной будет обходиться, или минимум ментов привлечет рядовых с резиновыми дубинками, жадный потому что. Народ в первый день попрет по-серьезному, все будет с полок сметать, серьезный куш обязательно снимем.
– Что-то слишком гладко.
– Ты что, не веришь в воровской фарт? Это реальная тема.
Взгляд Сусела остановился на Стольнике.
– А ты, Стольник, что думаешь? – поинтересовался он.
– Я не думаю, – честно ответил тот.
– Почему? – недопонял Сусел.
– Мне и так хорошо, – совершенно искренне ответил Харитон.
Сусел переглянулся с Николсом.
– Пойдем пообщаемся, – предложил он, и они пошли в другой конец зала и присели за крайний столик, повернувшись к нему спиной.
Стольник не сразу услышал, о чем они говорят. Его это и не особо интересовало, просто нечем было занять свой ум, и он посмотрел на салфетки. Бумага колебалась от звука, а зрение преобразовывало колебания в слова.
– Николс, ты решил с нами этого дурика таскать, а сейчас вообще на дело хочешь его взять!
– Запомни, Руслан, он не подельник, он – пассажир. Мы на него все дела замкнем и спишем со счетов.
– Он же нас сдать может.
– Трупы еще никого не сдавали, так что пусть на этом деле засветится, а потом мы его под раздачу спишем. Он безвредный, улыбается все время. Вреда от него точно не будет, а пулю на деле поймает – так невелика потеря.
– У нас на общаке больше сорока лимонов, а ты хочешь нас на дело вести ради пары сотен тысяч.
– Это не из-за бабла, хотя, когда масть прет, надо брать. Это чтоб дурика засветить. Потом сожжем его в джипе, машина все равно засвеченная и номера казахстанские внимание привлекают.
– Мы успеем подготовиться к завтрашнему вечеру?
– Надо успеть. И не к вечеру. Дело делаем к обеду, а то вдруг в обед инкассация приедет.
Слова неприятными микровзрывами шелестели в голове Харитона. Он съел непонятную пищевую массу, названную «гуляш», и к нему пришло чувство сытости, а с ним и чувство удовлетворения. Еда удовлетворяла потребность в питательных веществах, необходимых для регенерации энергии. Теперь он знал цену деньгам. Он быстро учился. Значит, чтоб наесться, надо сто сорок рублей. У новых друзей есть сорок миллионов рублей, это значит, можно наесться 285 714 раз. Если есть три раза в день, как в дурдоме, – значит, можно питаться 95 238 дней. Учитывая, что их четверо, каждый может есть 23 809 дней. Это примерно шестьдесят пять лет можно не задумываться о питании и спокойно наслаждаться тишиной. Значит, вот почему они стремились получить больше денег! Они просто хотят подольше оставаться спокойными. Получается, если у него будут деньги на питание, он сможет больше наслаждаться тишиной.
Он был доволен ходом своей мысли.
Николс и Сусел вернулись за столик к Харитону и молча стали доедать остывший гуляш. Вскоре появился и Рябой, который, вернувшись, стал жадно поглощать пищу, а остальные выжидающе смотрели на него, не задавая вопросов.
Когда Рябой доел, он выпрямился на стуле, сжал губы и внимательно осмотрел присутствующих.
– Я понял, что вы затеяли. Супермаркет большой, недалеко здесь, эти двое прямым ходом туда поперлись.
– Осмотримся и решим, как быть, а пока нужно определиться, где остановимся, чтоб всей бандой не роиться, – решил за всех Николс. Он поднялся, давая понять, что завтрак закончен, и остальные тоже встали со своих мест, беря из-под стола по сумке. Через несколько секунд кафе полностью опустело.
Глава 14. Бюро нейтрализации
Сигнал о выявлении сверхвозможностей преступников прошел по аналитическому каналу информационной системы АМБ, так сокращенно называли Агентство Международной Безопасности, и попал в информационный портал подразделения, выделенного для отслеживания и контроля подобных проявлений, именуемого «Бюро Нейтрализации».
Агентство не подконтрольно ни одному правительству, ни одной из стран планеты. Не привязано к территориям и финансировалось за счет собственной финансовой структуры. Самостоятельно вело компьютерные и оружейные разработки и могло позволить себе технологии, на несколько десятков лет опережающие развитие современной электроники.
Информационная система «Бюро Нейтрализации» отфильтровала сигнал по тематике и по территориальному признаку. Информация сортировалась системой параллельных компьютеров, корректирующих и проверяющих работу друг друга, поэтому человеческий фактор ошибки исключался, после чего система отправила сообщение на электронную почту агенту, курирующему участок. Сообщение хотя и отправлялось на закрытый адрес, оформлено как ежедневная рассылка новостей. Анализ информации с момента получения, формирование сообщения, все пересылки, вместе взятые, заняли всего несколько секунд.
Агент GN-315 читал рассылку, полученную на свой сенсорный мобильный телефон. Он обязывался уставом АМБ пользоваться средствами связи, аналогичными тем, которые мог позволить себе обыватель.
– Я, Котя, тебя оставлю в салоне, но, к сожалению, забрать не смогу, – нежным тоном произнес он, не глядя на рыжеволосую кудрявую девушку с губами на пол-лица, сидящую на переднем пассажирском сиденье.
– Опять твоя работа! На сколько месяцев пропадешь в этот раз? – капризно спросила кудрявая.
– Ты же знаешь, что все свое свободное время я стремлюсь проводить с тобой. Ты мой нар-Котик! – с плотоядной улыбкой произнес абсолютно лысый мужчина с кавказским носом и небритым лицом.
– Милый, мне обидно, что лучшие годы своей жизни я трачу на то, что жду тебя, – обиженно ответила девушка и отвернулась к окну.
– Разве я не тот мужчина, которого стоит ждать? – с самодовольной улыбкой спросил лысый и глубоко затянулся кубинской сигарой.
– Конечно, я тебя буду ждать всегда, но ты уедешь, а я, как назло, вчера стукнула свой пусик. Там фара разбита, и как я буду без машинки по магазинам и салонам ездить, на такси, что ли? – плаксиво запаниковала рыжая и замахала ручками, стараясь отогнать табачный дым. – Убери свою вонючую заразу. Как ты ими еще затягиваться можешь, они же такие крепкие!
Она знала, что это ее нытье его жутко возбуждает.
– Тогда, рыжик, отложи свой массажный салон на часик, я тебе куплю новую машину, чтоб не беспокоиться за тебя в ближайшие дни, – с видом кота, объевшегося сметаны, предложил лысый и затушил сигару в автомобильную пепельницу.
Он знал, от чего возбуждается она. Своими эмоциями эта женщина наполняла его жизнь необыкновенно мощными красками, вводящими в состояние эйфории и окрашивающими реалии окружающей действительности в яркий цвет, а этого зачастую так не хватало в этом блеклом, сером мире, лежащем у его ног. Она – его единственное уязвимое место.
– Хочу! Хочу! Хочу! – запрыгала на сиденье девушка и захлопала в ладоши. – Мусик, подари мне тот «феррари» голубенький, его хочу. Мне надоел этот огромный джип с такими мягкими фарами.
– «Феррари» не положено. Зачем слишком выделяться? Давай скромненько на мерседесике поездишь?
– Нет. Тогда лучше тот золотистый «лексус». Его тоже хочу.
– Хочешь, значит, будет. Точнее, уже есть, я же исполнитель твоих желаний, – самодовольно ответил лысый.
– Ты – настоящий мужчина! Я так тебя хочу! Ты меня жутко возбуждаешь! Целуй меня страстно! – потянулась к нему рыжая, судорожно цепляясь своими ярко-красными ногтями за его светло-серые джинсы, обезумев от распирающих ее эмоций.
– Котенок, ты меня потом поцелуешь, сейчас быстро за машинку чек подпишу и поеду. Ты же знаешь – работа прежде всего, – объяснил лысый, крепче берясь за руль.
Его не беспокоило, что ему предстоит проехать на машине пару тысяч километров и выезжать приходится в ночь. Ведь при необходимости он легко мог обходиться без сна трое и более суток. Он – сверхчеловек с точки зрения рядового обитателя планеты Земля, и место ему в комиксах про супергероев. Тем не менее он жил в обычном мире, скрывая то, что для его четвертого уровня возможностей прыгать с места на двенадцать метров вверх, видеть летящие пули и ускоряться до 260 километров в час считалось среднедопустимыми показателями.
Самое важное – появилась цель, к которой стоило стремиться, это тонизировало и выводило из утомительного состояния праздности.
Он верил, что, когда сумеет отказаться от страстей, его тоже посвятят в «Законы Вселенной» – в ту тайну, которую человечество когда-нибудь осознает. Тогда, и только тогда другие цивилизации увидят в человечестве равного себе носителя сознания для ведения дискуссии. Ну а пока же людей игнорировали, не давая информацию, с помощью которой они могли себя уничтожить, и не выпуская их за пределы планеты. Их бюро тоже было причастно к дозированию информационного уровня, как и множество других тайных организаций.
Бордовая «ауди-ТТ» взревела и резко свернула на улицу, ведущую к автосалону. Водитель намеревался оставить там свою пассажирку и устремиться по делам, прописанным должностными обязанностями нейтрализатора четвертого уровня допуска Агентства Международной Безопасности.