- Если я расскажу… Всё расскажу… - продолжил он, наконец. – Ты меня защитишь?
- Да, - твёрдо сказал Шейн. Он уже знал, что защитит в любом случае. Что бы это ни было: работа, инстинкты или искренняя забота. Другой альфа ждал его там, во дворе. Вызов был брошен.
ГЛАВА 3. Запах мокрой шерсти
На колени, вот так. Чуть разведённые бёдра подрагивают, и красная, жаждущая продолжения дырочка пульсирует перед самым лицом. Пройтись по ней языком и слабо прикусить, так чтобы он сладко застонал и подался навстречу. Больше – никаких ласк. Омега готов, и это знают оба.
Выпрямиться и войти одним долгим движением на всю длину, так чтобы он стонал и плакал от боли и тёрся задницей о бёдра альфы, выпрашивая продолжения. Взять за холку. Сначала слабо прикусить, почти нежно, чтобы по позвоночнику омеги пробежал ток, а затем потянуть на себя, выгибая его и толкаясь ещё глубже, в жаркое нутро. Выйти до конца и насадить со всей дури, а потом слушать шумные благодарные вздохи у самого своего рта…
Шейн открыл глаза. На кухне стрекотало кипящее масло. Тампон вывалился из носа и валялся на подушке рядом с ладонью.
- Блядь… - сказал сержант тихо, но с чувством.
Надо было что-то решать. Тампоны себя не оправдывали. С одной стороны, на парня всё равно вставало, с другой, с заткнутым носом рядом с другим альфой Шейн становился почти слепым. Сержант осторожно втянул воздух. В ноздри ударил запах жареных помидоров. Он почти забивал тонкие нотки мяты и ванили, от которых член норовил подпрыгнуть ещё выше.
Шейн встал и, до пояса завернувшись в одеяло, вышел в коридор. Питер стоял у плиты. Футболки на нём не было, а широкие штаны сползли и висели на косточках, открывая нежную ложбинку уходящую… уходящую в… На несколько секунд Шейн замер, представляя, как кладёт руку на шею парню и, нагнув его над плитой, свободой рукой сдирает вниз эти чёртовы джинсы. Интересно, там Питер скользкий, как в легендах? Или его надо мучительно долго готовить, как это бывает у людей?
Питер, поначалу тихонько мурлыкавший себе под нос, теперь будто бы спиной ощутил взгляд оборотня. Лопатки его сошлись вместе и замерли, выдавая напряжение.
- Привет, - буркнул Шейн мрачно, поняв, что его раскрыли.
Питер медленно обернулся. Он смотрел с осторожностью и, кажется, в любой момент был готов выпрыгнуть в окно.
- Как спалось? – спросил юноша, и Шейн невольно бросил взгляд вниз, проверяя, хорошо ли одеяло скрывает его сны.
- Давно так не спал, - признался он честно и, прежде чем Питер успел задать новый провокационный вопрос, скользнул в ванную.
Питер выключил плиту и прислонился спиной к стене. Скосил взгляд за окно и вздрогнул, в упор встретившись с горящими зелёным огнём глазами. Вечером он не запомнил, на какой этаж они поднимались, но уж точно выше пятого. Дэниэл не мог видеть его сквозь стекло… Но почему тогда он смотрел прямо Питеру в глаза?
Дверь ванной хлопнула, и Питер резко обернулся. Шейн стоял на пороге, обвязав бёдра полотенцем. От стояка коп успел избавиться, зато бриться явно было не в его стиле. Влажные пряди каштановых волос липли к вискам. Взгляд сполз ниже и невольно ощупал выпуклые мышцы груди.
- Чем занимаешься? – слова сорвались с губ сами собой.
- Бегаю… - Шейн усмехнулся, - за бандюками.
Коп явно видел его взгляд. Когда их глаза сталкивались, Питеру казалось, что Шейн вообще видит его насквозь, это пугало. Вообще, было в нём что-то неуловимо напоминавшее Питеру отца. За обманчивой мягкостью скрывался зверь, и Питер не испытывал желания встретиться с этим зверем лицом к лицу. И в то же время – хотел. Это было желание того же свойства, что и тяга попробовать травку или распить с друзьями бутылку виски, припрятанного отцом в шкафу. Питер знал, что поступать так нельзя, но ничего не мог поделать с тянущим чувством в груди.
- Пахнет вкусно.
Питер выдавил из себя улыбку.
- Не французская кухня, но хотя бы горячее. Я… хотел тебя отблагодарить.
Шейн усмехнулся. Он подошёл к плите и, взяв сковородку в руки, чуть потряс её, проверяя, готовы ли яйца. Питер заметил, что при ходьбе хозяин дома заметно сутулится, будто привык таскать на плечах что-то тяжёлое. Шейн молча разложил яичницу по тарелкам и кивнул Питеру на стул. Тот сел. Тело ещё неприятно напоминало о недавних событиях, хотя, если вспомнить, как всё это было, наверное, он мог считать, что легко отделался.
- Ты обещал рассказать, - напомнил Шейн, будто угадав его мысли.
Питер вздохнул и закрыл глаза.
- Я коп, - добавил Шейн, - мне как врачу – можно всё.
Питер едва заметно усмехнулся.
- Да…
Он ещё раз вздохнул.
- Ладно… Я не совсем знаю с чего начать. И что, вообще, имеет отношение к делу.
- Начни с того, что не даёт тебе покоя. А дальше я сам спрошу.
Питер кивнул, хотя сказать было легче, чем сделать. Мысли скакали с места на место, а мозг судорожно пытаться зацепиться за что-то, найти объяснение произошедшему.
- Его зовут Дэниэл, - выдохнул он, наконец, и открыл глаза, чтобы увидеть реакцию Шейна.
У сержанта был такой вид, будто он собирается конспектировать. Даже пальцы постукивали по столу в характерном движении.
- Дэниэл? А фамилия?
Питер покачал головой.
- Фамилии не знаю. Мы обращались друг к другу по именам. Иногда ещё были прозвища, но тут не тот случай. Дэниэл не терпел никакого обращения, кроме как по имени, – Питер облизнул губы, собираясь с мыслями. - Он был гитаристом в нашей группе. «Сердце Зверя». Точнее, стал им. Я пришёл в группу на месяц раньше его и уже немного обвыкся. Потом вышел скандал между Джоном – он у нас пел – и парнем, который стоял на басах - кажется, Старки. Я его почти не запомнил, потому что он вскоре ушёл и пару недель мы простаивали. Пытались репетировать, но без гитары дело не шло. А потом друзья друзей предложили нам Дэниэла.
Питер снова закрыл глаза, невольно погружаясь в те чувства, которые владели им в первую встречу. Говорить о них Питеру не хотелось по тысяче причин.
- Дэниэл… - повторил Питер вслух. – У него были чёрные волосы до плеч. Из-под футболки виднелся кусочек татуировки – какой-то древний символ. И взгляд… - Питер вновь облизнул губы и приоткрыл глаза. - Взгляд как у тебя.
Шейн медленно кивнул. Пока всё было понятно, и Питер рассказывал именно то, что было ему нужно.
- Между вами что-то завязалось? – спросил он, предлагая, таким образом, продолжать.
- Нет! Чёрт… Я знаю, что говорят про таких парней, как я, но я никогда не был с…
- С мужчинами, - закончил Шейн за него. Эта новость его немного расстроила. Задача усложнялась. – Но тебя всё равно к нему тянуло?
Питер кивнул.
- Да… Чёрт… Это ощущение… силы. Первобытной. Будто запах дикого леса. Ты знаешь это, - Питер посмотрел на Шейна в упор. – Ты сам пахнешь так.
Шейн едва заметно усмехнулся.
- Знаю, - подтвердил он.
- Поэтому вчера… ты напугал меня. Но в тебе что-то другое. Сложнее.
- Мы говорим не обо мне.
- Точно, - Питер тоже усмехнулся и на секунду взгляд его стал колючим, а по телу Шейна в который раз за утро пробежали мурашки. – В общем… Мне просто нравилось с ним. Ходить по клубам. Смотреть на девушек. Он редко кого-то снимал, да и я тоже. Поначалу всё это казалось нормальным, а потом я понял кое-что. Он был психом, - Питер нервно усмехнулся. – Как-то вечером мы сидели на смотровой площадке там, над городом. У нас был ящик пива, но сам Дэниэл пил мало. Рядом стоял его байк, и музыка грохотала на всю округу. Нам было хорошо. Даже не нужно было говорить. А потом запись закончилась и наступила тишина. Оглушительная. Дэниэл какое-то время сидел молча и смотрел вниз, а потом повернулся ко мне.
«Ты веришь в сказки, Пит?» - спросил он. Я только рассмеялся. Меня уже основательно повело, и я готов был поверить во что угодно.
«Тебе нравятся Волки?» - в глазах у него что-то сверкнуло.
«О, да, - я снова рассмеялся. – Последний альбом был ничего».
«Ты не понял, - теперь уже усмехнулся он, и глаза его снова заблестели. – Я про настоящих, живых волков. Ты хотел бы бежать по лесу, вдыхая запах ветра? Топтать лапами палую листву? Сворачивать, учуяв запах крови... Рвать зубами ещё живую дичь…»
На последних словах он облизнул губы, будто уже чувствовал вкус крови на губах. Я тоже представил это. Закрыл глаза и ощутил этот запах свежести. Никаких людей. Нет асфальта и грязных улиц. Я, ветер... И добыча далеко впереди. Чёрт… Я этого хотел. Реально хотел. Мы посмеялись ещё, потрепались о чём-то… А потом он хлопнул меня по плечу и подтолкнул к байку.
«Давай, Пит. Пора сворачиваться».
Мы оба замерли, неожиданно остро ощутив это прикосновение даже через плотную кожу куртки. Мой взгляд столкнулся с его, и у меня появилось странное чувство, будто я должен сейчас делать всё, что он скажет. Сейчас и всегда.
«Мы – волки, Пит, - сказал он серьёзно. – Когда Зверь проснётся – позови меня».
Чёрт. Тогда я не придал всему этому значения. Ну, знаешь, обычный выпендрёж. У нас в тусовке такого полно. А потом… прошло, наверное, недели три. Он притащил меня в какой-то клуб. У меня тогда ещё не было настроения, но он сказал: «Ты же хочешь стать волком?» Мне нечего было ответить, и я согласился. Всё было как обычно, мы сидели, пили пиво, слушали музыку. Правда, девчонок там не было совсем, это я заметил сразу. Спросил: "Почему?" А Дэниэл только усмехнулся: «Женщины не становятся волками».
В какой-то момент всё поменялось. Он рванул меня за плечо и потащил на улицу. Едва мы вышли, толкнул лицом к стене, как вы любите делать это с арестантами, заломил руку. Что-то странное мелькнуло у моей шеи, я не сразу понял, что это – морда, будто у здоровенного оскалившегося пса. Затем плечо пронзила боль, я рванулся. Сам не знаю, как мне удалось высвободиться. Я упал на асфальт и стукнулся головой о какой-то угол. За спиной послышался вой, и я обернулся так резко, что перед глазами всё поплыло. Не знаю, может, это уже были глюки, но того, что я увидел мне хватило, чтобы найти силы вскочить и броситься прочь. Я бежал минут десять, а вой всё ещё был рядом. Увидел ограду городского парка прямо перед собой и вспомнил, как это бывает в кино – ну, знаешь, когда кто-то перелезает через ограду, а цепной пёс не может его достать, потому что не умеет лазать как кошка.
Короче, я перемахнул эту чёртову ограду в два прыжка и успел пробежать ещё метров двадцать, прежде чем здоровая чёрная туша накрыла меня. Потом… Питер запнулся и сглотнул. Поднял на Шейна взгляд, полный мольбы.
- Я понял, - Шейн кивнул.
Он попытался накрыть пальцами ладонь Питера, как уже делал вчера, но тот рванул руку с силой, которая застала Шейна врасплох.
- Я не трогаю, - торопливо добавил Шейн, пытаясь поймать взгляд Питера, но больше ему этого сделать не удалось, поэтому он просто встал и, раскидав по кружкам пакетики с чаем, залил их кипятком. Одну поставил перед носом Питера и дождался, пока тот сделает пару глотков.
- Спасибо, - сказал Питер через некоторое время, заметив выжидающий взгляд копа.
- Как назывался клуб?
Питер опустил глаза в чашку и долго молчал.
- Не помню, - сказал он наконец. – Где-то на Грэнт-Эйв. Но не один из тех клубов с огромными вывесками… Маленькая дверь в подвал, я бы никогда не догадался, что за ней что-то есть, если бы не Дэниэл.
- Грэнт-Эйв… - повторил Шейн. Он примерно понимал, о чём речь. Всего в городе он знал пять клубов, где собираются Волки. Впрочем, он вовсе не был уверен, что знает все. Вот только каким дебилом надо быть, чтобы тащить в такое место омегу? Да ещё и нераскрывшегося… - А Волк… Какого он был цвета?
Питер, наконец, поднял глаза и посмотрел на него, как на сумасшедшего. Похоже, он всё ещё не верил в случившееся. Шейну доводилось инициировать бет. Правда, только чужих – специфика работы вечно подбирать за другими объедки. Однако все ритуальные слова звучали бы сейчас так же глупо, как и привычное полицейское: «Я хочу вам помочь».
«Ты один из нас…». Похоже, Дэниэл как раз и пытался ввести парня в стаю. Вот только Питер ему не поверил. И Шейну тоже поверит вряд ли.
- Питер, - сказал он спокойно. – Ты дал показания. Не для протокола, но всё же дал. Мне нужно найти эту тварь, и я буду исходить из того, что ты говоришь правду, и ты - не псих. Иначе у нас ничего не выйдет. Так что сосредоточься и вспомни, какого цвета была шерсть?
Питер как-то обмяк и покачал головой.
- Было темно, - сказал он устало.
- Постарайся.
Питер прикрыл глаза и задумался.
- Не знаю, - сказал он, наконец. – Не уверен. Вначале мне показалось, что морда у него тёмно-серая, с такими… серебристыми прожилками. А потом туша была чёрной или почти чёрной. Я просто не видел, она заслонила свет.
Шейн кивнул, фиксируя сказанное в памяти.
- Ещё одно, - продолжил он. – Что с твоей семьёй?
Питер замер, не донеся чашку до рта. Буквально заледенел.
- Ты же не от Святого Духа родился, - подзадорил его сержант, но Питер на подкол не среагировал. – Ну же, Питер, тебя ведь кто-то ищет?
Шейн сделал паузу, но никакой реакции на лице Питера не было.