Балабаев Андрей Михайлович
Бросок за мечтой
Пролог.
- Тому, кто был весел, доволен и благ
Чей полон был дом и не меркнул очаг
Хватило сомнений и грусти свинца
Чтоб счастье сменить на судьбу беглеца...
Умолкли струны, растворился в синем небе и в шелесте листьев звон, смолк и голос - женский, чуть хриплый, играющий оттенками, как вино в хрустальном бокале. Песня кончилась, но её слова продолжали жить: вместе с птичьим щебетом, вместе с лучами солнца, льющимися сквозь зелёную крышу леса, жить - передавая миру частицу своей невесомой печали.
- "Хватило всего лишь кусочка свинца, чтоб дырку проделать в спине беглеца"! По-моему, так звучит гораздо-гораздо лучше.
- Дурак.
И снова - летняя тишина. Тишина травы, бабочек, белых облаков и высоких крон, тишина ветра, тепла и света.
- Мне очень нравится, как ты поёшь. Даже слов нет. Давно не было так хорошо.
Изумлённый взгляд метнулся по усталому лицу, по закрытым глазам, задержался на едва заметной улыбке, больше похожей на собственную тень, и тут же скрылся, опасаясь быть обнаруженным. Поворот головы и волна чёрных волос спрятали все следы.
- Скучаешь по ней?
- Да. В первые мгновения казалось, что кругом одна пустота.
- А теперь?
- Теперь не кажется. Я знаю о пустоте, но в моей власти её чем-то наполнить. Чем-то по моему выбору. Необычное ощущение. Странное.
Лето вокруг них всколыхнулось, заиграло красками, словно желая показать всё богатство своей природы, всё очарование, бережно хранимое головками одуванчиков, прозрачными крылышками стрекоз и свежестью густых трав. Игривым котёнком ластилось оно к двоим, сидящим на вершине холма, у самого края леса. Девушка, смеясь, заслонилась ладонью от трепетных поцелуев ветра, её спутник раскинул руки и упал на спину, подставляя лицо солнечным небесам.
Далеко внизу лужайки, рощи и перелески, пронизанные блестящими ниточками ручьёв, накатывали волнами на белый город, но не разбивались о его здания, а тянулись дальше, переплетённые с вязью улиц, как пальцы встретившихся ладоней. Город был пуст, прекрасен и тих. Ни движения, ни единой точки, ничего, способного нарушить гармонию тенистых аллей, широких проспектов, тайных тропинок - только покой, тишина и ветер. Он не выглядел мёртвым или покинутым - напротив, город продолжал жить, но уже своей собственной, нечеловеческой жизнью, размеренной и невидимой обычному глазу.
- Спишь?
Девушка чуть наклонила голову. Синяя стрекоза доверчиво села ей на плечо.
- Нет. Мечтаю.
Глава 1. Время жить.
Наверное, это мог быть отличный день. Солнечный, весёлый и беззаботный. Эон Ли, заглянувшая рано утром, могла взять за руку, вытащить из дома и молча отвести в университет. А потом, после успешно сданных экзаменов - прогулка по городу, в окружении предпраздничной суеты. Да, прогулка с друзьями до самого вечера, и ещё...
К сожалению, это оказался мрачный, тоскливый и мокрый день. Эон Ли, заглянувшая рано утром, молча взяла за руку и вытащила под дождь. Холодный, очень холодный дождь. Почти как её лицо. Да, не будь лицо Эон Ли таким застывшим, даже падающая с неба вода могла бы показаться приятным душем. Увы, от желания до возможности - целых три шага, два из которых длиннее вечности, а третий надо сделать, не имея ног.
- Ли, куда мы идём?
Молчание, только ноги по лужам шлёпают.
- Ли, ты же не хочешь прогулять экзамены?
Остановилась и отпустила руку. Не к добру это.
- Иди.
- Что?..
- Иди на экзамены!
Можно подумать, после этого её можно оставить одну.
- Не пойду.
Пожалуй, это уже привычно - пристроиться сзади, дистанция - три шага, равнение на стянутые хвостом волосы. Такие мокрые, что хоть отжимай. Ручейки стекают...
- Университет в другой стороне.
Остановилась. И как ей не холодно в тонкой майке?
- Я знаю.
- Не ходи за мной.
- Сама виновата. Вытащила - терпи.
Мокрые и замёрзшие, они прошли ещё три квартала. Дождь потоками низвергался с черепичных крыш, заставляя держаться середины пустынной улицы, но и там приходилось брести по щиколотку в воде, заявившей свои права на покорный человеческий город.
Возле очередного проулка Эон Ли, не раздумывая, свернула влево - на узкую дорожку, зажатую меж двух глухих стен. Небо, разгневанное попыткой бегства, удвоило старания - распахнув серую бездну прямо над головой, оно бросало вниз миллионы прозрачных капель, рождённых лишь для того, чтобы прожить мгновение полёта и соединиться со своими сёстрами, разбившись при ударе о землю.
Дорожка вывела к пустырю. Ограниченный с трёх сторон унылым бетоном, он зарос кустами и ковром зелёной травы, спрятав дальний край за деревьями. Над ними, почти сливаясь с тучами, возвышалась каменная стена. К ней и двинулись оба путника - теперь уже бок о бок, рассчитывая найти под деревьями хоть какое-то укрытие от дождя, но не желая, однако, признаваться в этом друг другу.
Среди высоких стволов оказалось немногим суше. Пропитавшаяся водой трава противно хлюпала под ногами, нижние ветви, злорадствуя, норовили окатить старательно накопленной влагой, так что двое, не останавливаясь, прошли негостеприимную рощу насквозь, выйдя к небольшой полянке, зажатой между деревьями и стеной. Труды их вознаградились: здесь, скрытая от лишних глаз, обнаружилась беседка, изогнувшая крышу на деревянных резных столбах.
Беседка была круглая, открытая всем ветрам, но после беснующегося ливня казалась весьма уютной: что такое сырые лавки по сравнению с плетьми холодной воды!
Одежду отжимали молча, отвернувшись в разные стороны. Так же, молча, устроились на скамье, в метре друг от друга, наблюдая за продолжающимся ненастьем. Молчание давно стало основой их общения, позволяя каждому сохранять пространство своих мыслей нетронутым, и в то же время - улавливать чувства и настроения, общаясь без всяких слов.
Ветер. Холод. Запах дождя.
- Римм...
Она нечасто звала его по имени. Ещё реже - таким голосом: тихим и неуверенным.
- Что?
- Чего ты хочешь достичь?
- В жизни?
- Да. Вообще. Для чего живёшь?
Он опустил голову на сцепленные ладони.
- Наверное, хочу быть полезным. Хотя бы для кого-нибудь, кроме себя. А ты?
- А я... А я вот не знаю. Хочется чего-то... яркого, такого, что смогло бы перевернуть всю жизнь. Вспышки, знака... Сегодня я поняла, что ничего такого не будет. Что выбор у меня невелик - окончить университет и заниматься какой-нибудь ерундой, или стать маргиналом, отвергнуть общество и прожить всю жизнь в одиночестве. Вот так. И я пока не знаю, что с этим делать.
Он покосился на её лицо, бледное и напряжённое в обрамлении мокрых волос.
- Думаю, не ты первая. Универсального решения нет.
Римм сделал паузу, глубоко вдохнул, наслаждаясь свежестью воздуха.
- Попробуй отыскать себя в науке. Это единственное дело, в котором можно идти вперёд, не опасаясь встретить лбом стену. Только придётся...
- Хватит. Я так и знала, что не поймёшь.
- Снова обиделась?
- Не обиделась. Просто хватит.
И опять - молчание, в котором рождаются и умирают непроизнесённые фразы.
- Экзамены, наверное, уже кончились.
- Жалеешь, что не пошёл?
- Не особо. Пересдам завтра.
- Римм...
Он взглянул на спутницу, пытаясь понять, откуда в её голосе прорезались вопросительно-озорные нотки.
- Ты ведь всё равно сегодня не занят?
- Уже нет.
- И не делай такое лицо, будто я во всём виновата!
- Э?..
- Хочу сходить кое-куда. Составишь компанию?
- Куда я денусь. Правда, сходить - это ты поспешила. Как бы вплавь не пришлось.
Он вытянул руку за пределы беседки, подставляя ладонь граду тяжёлых капель.
- Это просто водичка!
- Холодная водичка!
- Здесь недалеко. Побежали!
Эон Ли выскользнула под дождь, остановилась, заново привыкая к его леденящим прикосновениям, и неожиданно рассмеялась. Шум ливня глушил все звуки, но Римм, стоя на границе стихии, видел её лицо и улыбнулся в ответ, укоряя себя за то, что любуется чужой радостью. Постоял мгновение и шагнул вперёд.
***
Подошва соприкасается с полом, рождая звук. Чёрно-белый мрамор, неживое достоинство полированных плит и вычурного узора. Покой, нарушенный впервые за сотни лет.
Галерея прорезала травянистую равнину, простёршуюся до самого горизонта. Где-то там, вдали, бичевал землю проливной дождь, но меж витых колонн гулял лишь его посланец, свежий ветерок, да и тот, исполнившись почтения к странному месту, не дерзал разойтись во всю прыть и нарушить строгую тишину.
Вдоль галереи, обратив незрячие взоры к проходу, застыли морфы. Обращённые в подобия древних статуй, они молча встречали нежданного гостя, поражая разнообразием форм и чьей-то фантазии. Были здесь обнажённые атлеты, замершие в середине движения, грозные рыцари в тяжёлых доспехах, выдуманные людьми боги, исполненные величия и внутренней силы, были сказочные животные - драконы, грифоны, единороги, были прекрасные девы, воплотившие всю гамму эмоций от чистой невинности до яркого эротизма.
Возле одной из фигур идущий остановился, поправил капюшон, хмыкнул. В горделивой, статичной позе, перед ним стояла высокая девушка. Изящные латы скрывали тело, тяжёлые волосы отброшены за спину, в левой руке - рукоять меча, слишком длинного для хвата одной ладонью. На лице - вызывающая усмешка, полная внутреннего огня, уголки глаз приподняты, правое плечо чуть выдвинуто вперёд...
Постояв несколько секунд, путник двинулся дальше, окружённый почётным караулом серебристо-белых памятников.
Галерея закончилась массивной дверью, под стать остальному убранству: створки чёрного дерева со стальными кольцами знаменовали конец пути. Петли тихонько скрипнули - именно так, как должны были скрипнуть, приглашая войти, но подчёркивая при этом собственную значимость, подобно привратнику, отдавшему не один десяток лет верной службе.
Внутри оказалось тепло, просторно и солнечно. Жёлто-голубые витражи бросали на стены и потолок разноцветные пятна света, из распахнутого окна доносился нежный аромат цветущей сирени.
Благостную картину нарушил резкий и громкий возглас.
- Не вижу радости! Почему меня никто не приветствует?!
В стоящем у окна кресле кто-то пошевелился. Послышался тяжкий вздох.
- Кончай маскарад, Кинан. Я не расположен с тобой играть.
- Можно подумать, ты когда-нибудь бывал расположен, мерзкий брюзга.
Гость потянулся, сбрасывая плащ с капюшоном, и оказался гостьей - высокой девушкой в чёрной майке и голубых брюках. Чёрные волосы гривой падали на её плечи.
- Зачем пришла?
- Думаю, побить тебя, или миловать.
- А.
- Слушай, "а"! Лицо изволь показать, когда беседуешь с кем-то!
- Обойдёшься. Ты же здесь неформально.
- На твоё счастье, а то заставила бы отвечать по уставу.
- Так что же ты, дочь моя, здесь забыла?
С этими словами хозяин комнаты всё же встал, обошёл высокое кресло и присел на краешек мраморного стола.
- Мороженого хочу. С клубничным сиропом.
Её собеседник, казалось, слегка опешил, но почти сразу рассмеялся - тихо и немного скрипуче.
- Ах, вот оно что. А я думал, скучала по мне, ночей не спала...
- Мороженого дашь, жадина?
Вместо ответа откуда-то из-под стола выглянул мелкий морф. Фантазия хозяина сказалась и на нём - бедолага приобрёл очертания танка на восьми тонких ножках, вооружённого сенсорной башенкой и двумя неуклюжего вида манипуляторами. В левой лапке он держал вазочку с мороженым, правая сжимала бутылку, наполненную чем-то золотисто-прозрачным. Покрутив башенкой, морф подбежал к девушке и протянул угощение.
- Эх, вот так бы всегда...
Она занялась мороженым, игнорируя насмешливый взгляд хозяина.
- Кстати! Я по дороге видела статую... Весьма примечательную статую! Не подскажешь, откуда черпал вдохновение, о гордый ваятель?
- Глазастая Кинан. По-моему, вышло совсем неплохо. Синтез реальности с аллегорией.
- А мнением модели поинтересоваться забыл? Нет, я не то, чтобы возмущаюсь...
Она вдруг посерьёзнела.
- Вспоминаешь?
- Иногда - вспоминаю. Именно поэтому не стал создавать точный образ. Слишком уж ярок он.
- А себя, Виндик?
- Себя, увы, не могу. Тебя что-то тревожит?
- Всегда. Я не я, если не испытываю тревоги. Поэтому пришла съесть у тебя мороженого.
- Ясно.
Он заложил руки за голову - чёрная фигура посреди белой комнаты, взгляд устремлён за пределы стен.
Кинан откупорила бутылку, сделала глоток, замерла.
- Невкусно?
- Нет. Надобно мне бежать. Сработала одна из ловушек.
- Ловушки? Помогаешь Тайо на добровольных началах?
- Нет, сама. Скучно же. Пока, Виндик!
Во второй раз дверь открылась без скрипа.
***
- Это и есть то самое место?
- Ага.
- Значит, на пустырь мы забрели не случайно?
- Ага.
- Могла бы сразу сказать.
- Тебе скажи. Пришлось бы два дня уламывать.
Лаз в стене вовсе не казался хорошим началом пешей прогулки. Кто и зачем вывел его на заброшенный пустырь, осталось загадкой, но этот кто-то не имел ничего против крутых бетонных ступенек, тусклого освещения и ржавых металлических прутьев, в изобилии торчащих из потолка. Эон Ли, похоже, была солидарна с неведомым творцом и только Римм находил место совершенно ненормальным, предпочитая, впрочем, помалкивать.
- И долго будем идти?
- Пока не отыщем выход.
- Обеда, как я понимаю, мы не планируем...
- Мы и ужина не планируем. Возражений нет? Принято единогласно.
- Принцесса была ужасная...
- Что?
- Погода, говорю, не заладилась.
К тому времени, как ступеньки закончились, сменившись ровным полом, прошло не менее десяти минут. Короткий коридорчик вывел в кишку тоннеля - узкого, кривого и очень пыльного. Светлячки, вяло кружась над головами, едва освещали царящее кругом запустение. Тоннелем не пользовались давно. Осыпавшаяся со стен плитка обнажила неровный камень и проложенные в углублениях трубы - белесые, похожие на огромных червей. Кое-где виднелись наглухо закрытые, облезлые двери, подходящие скорее для карликов, нежели нормальных людей. Затхлый воздух навевал мысли об остановившемся времени.
Римм брёл следом за спутницей, стараясь не задевать стен. Сожалеть о пропущенных экзаменах было поздно, поэтому некоторое время он бездумно созерцал ягодицы Эон Ли, находя их более привлекательным зрелищем, чем виды унылого подземелья. На периферии сознания крутилась, пытаясь обрести чёткость, какая-то мысль - Римм приметил её давно, но старался не подгонять, опасаясь получить недооформленный результат. Мысль отвечала взаимностью, с каждой минутой становясь всё более готовой к употреблению, и к тому моменту, как за поворотом показалась первая развилка, вопрос окончательно созрел для того, чтобы быть озвученным.
- Ли! Как ты думаешь, что это за тоннели?
- Понятия не имею. Похожи на аварийно-технические - коридор для людей, дверцы в стенах - для каких-нибудь морфов.
- Аварийно-технический - в таком состоянии?
- Почему нет? Стал не нужен, вот и забросили. Меня больше интересует - куда теперь?
Проход, по которому они шли до сих пор, плавно разделялся на два тоннеля.
- Предлагаю назад.
- Отклонено.
- О тебе ведь забочусь. Римм Винтерблайт и без того красотой не блещет, а вот Эон Ли Граоне, мумифицировавшись в каком-нибудь тупике, потеряет довольно много.