Под охреневшим взглядом землянина гигантский тигр виновато склонил голову, прижал уши к голове и громогласно зашипел на свою, судя по всему, хозяйку. Вид опасливо отступающей машины смерти размером с легковушку был новым опытом в жизни мужчины.
— Я знаю, что ты не любишь мыться в речках и больше предпочитаешь озера, но если не смыть с тебя все те кишки и кровищу, то уже на следующий день ты будешь так вонять, что от нас будут шарахаться даже вороны падальщики!
Стас сумел оторвать взгляд с тигра и сосредоточился на девушке, после чего его глаза вновь стали грозить вывалиться из орбит.
— Я сплю что ли? — даже пробормотал он и его слова даже были услышаны.
— А ты и впрямь из того еще дремучего угла, — хохотнул Таро Санса, Наоки лишь пренебрежительно хмыкнул. — Сейчас ты можешь наблюдать за одной из самых красивых представительниц клана Киатто, Таюри Киатто, грозной укротительницей гигантских кошек. Говорят, что они так сроднились со своими питомцами, что сами стали немного на них похожи, как характером, так и бесподобной внешностью.
— А, это ты Таро-сан, — фыркнула девушка, ухватившись за ошейник тигра, который был еле виден в шерсти. — У тебя как всегда язык совершенно без костей. Кто это с тобой такой?
— Ты слишком строга ко мне, Киатто-сан. А это…
Стас не особо их слушал во все глаза таращась на самые настоящие кошачьи ушки на голове девушки. Благо, они хотя бы располагались не сверху, как их надевают любители косплэя и тому подобного, а на месте обычных человеческих ушей.
Более того, приглядевшись, Ордынцев начал замечать мельчайшие детали вроде того, что внутренний угол глаза скруглен куда сильнее, иное расположение надбровных дуг и просто носовых хрящей. По отдельности эти изменения были не так уж и заметны, но вместе создавали странную картину.
Словно что-то царапает глаз, не давая отвлечься.
— Таро, Наоки, почему вы своевольно покинули пост! — строгий голос заставил парней вытянуться в струнку, а девушку скоренько убежать мыть понурившегося и смирившегося тигра.
Этот громадный представитель семейства кошачьих определенно обладал интеллектом близким к человеческому.
К испуганным молодым воителям, широко шагая, подходил мужчина лет тридцати. Кроме нагрудника на нем почти не было доспехов, но по тому, как вели себя юноши, от этого он не стал менее опасен. Его коричневые вьющиеся волосы были завязаны в толстый хвост позади. Вооружен же он был двумя короткими клинками, больше похожими на ножи, висящими на поясе.
— Мы оставили Кайто на воротах, — заторопился оправдаться Таро, видимо, имея в виду их третьего, высокого товарища. Скорее всего, он даже не стал спрыгивать с одного из деревьев. — Вот, это тот самый Широ, про которого говорил старейшина Джиробу. Хотели его довести до старейшины, чтобы по пути ничего с ним не случилось…
— Хватит глупых оправданий, — голосом мужчины можно было замораживать воду. — Немедленно вернулись на пост. И будьте благодарны, что я ничего не скажу о вашей безалаберности главе клана. Уж поверьте, он был бы очень недоволен.
— Благодарим, Гокку-семпай. — юноши быстро поклонились, а потом рванули к воротам с такой скоростью, что Стас успел лишь моргнуть, как их уже не было.
Не говоря ни слова Гокку схватил Стаса одной рукой за талию, а другой за шею.
— Что… Бл-я-я! — воитель резко оттолкнулся от земли, подбросив их обоих в воздух. Грудь сперло от внезапной нагрузки и если бы не придержанная шея, он рисковал ее свернуть.
Одежда безумно трепетала под сокрушительными порывами встречного воздуха.
Стоило же им достигнуть верхней точки прыжка, как Ордынцев не сдержал громкого крика, когда они начали падать с высоты в пару десятков метров.
Чтобы добраться до нужно комплекса шатров хватило всего двух прыжков. Тем не менее мучающийся от морской болезни Стас, даже в таком состоянии сумел бегло оценить лагерь.
Так, он заметил, несколько деревянных вольеров, за которыми расположились гигантские звери клана Киатто.
Также Ордынцев, после некоторого размышления уже на земле, смог вспомнить, что во время падения они нехарактерно смещались в нужную Гокку сторону. Значило ли это, что он каким-то мистическим образом мог регулировать падение?
Суровый воитель не дал Стасу и пары минут, чтобы прийти в себя, сразу потащив к своему начальству.
Уже привычный шатер, чье единственное отличие, это знакомый ромб с крестом на стенах и одеждах всех встречающихся воителей.
Последних встретилось аж шесть штук, ровно по двое у каждого прохода.
Джиробу нашелся в маленьком украшенном цветами шатре, сидящем на коленях возле низенького столика, рядом с которым тихо дымился чайничек. На подносе стояли чашка, шкатулка с открытым чаем, деревянная ложка и маленький венчик.
— Старейшина, я привел целителя, — Гокку коротко поклонился и прикрыв шторку, оставив наедине нервничающего Стаса и молчаливого старика, задумчиво рассматривающего чашку с чаем.
Ордынцев застыл, не зная, что делать.
«Должен ли я первым начать разговор? Или это обязан начать хозяин? Что мне делать? Какого хрена этот старый пердун молчит, будто язык проглотил?! Пока он тут политесы разводит, мой потенциальный пациент подыхает. А умрет он, то мне легче будет себе самому горло вскрыть, чтобы поменьше мучиться».
Так и не дождавшись от старейшины никаких действий за первую пару минут, Стас все же решился заговорить.
— Кхм, здравствуйте, Джиробу-сама. Я прибыл так быстро, как только мог. Не хочу показаться невежливым, но прямо сейчас умирает принц клана Сумада и вы…
Стас подавился всей заготовленной речью. Вообще сложно говорить, когда тебя за горло поднимает и держит твердая, как сталь рука, и ты болтаешься в воздухе, отчаянно пытаясь вдохнуть воздуха.
При этом, хотя он и задыхался, Ордынцев всеми силами пытался держать себя в руках и не пинаться, так как понимал, что этим он лишь гарантированно подпишет себе смертный приговор.
Иллюзий в том, что он сумеет вырваться, Ордынцев уже давно не испытывал.
— Кто разрешал тебе говорить, смерд? — лицо Джиробу скривилось от отвращения, но вместе с тем на нем вполне читалось мрачное торжество. — И вот этим мне предлагают лечить того проклятого принца? Какая дурацкая шутка. Видят духи я был терпелив, но это оскорбление, которое смывается только кровью!
Глава 9
В глазах плясали кровавые мушки, а хватка на шее с каждой секундой становилось все крепче. Стоило хотя бы вспомнить силу удара при общении с монахами, чтобы понять, что этот старик способен выдавить его, как тюбик с пастой.
Говорить Стас уже не мог, попытки драться были бы смехотворны.
Мозг мужчины экстренно обдумывал варианты, ища способ спасти своего хозяина от неминуемой смерти.
И выход был найден.
Чего стоило Стасу полностью расслабиться, не знает никто, но он отпустил державшую его руку, расслабил ноги и повис, словно окончательно потерял сознание.
После чего, задержав дыхание, спокойно уставился на хмурящегося воителя.
Выражение мрачного ликования дрогнуло, сменившись недоумением, чего Стас и добивался.
«Надо максимально сломать ему шаблон, сделать то, что обычно никто делать не станет. Но не переборщить иначе все закончится, не успев начаться».
Джиробу задумчиво склонил голову, после чего чуть разжал хватку, дав Стасу вдохнуть столь ценный в этой ситуации глоток воздуха. Но даже так Стас не дал себе подтянуться на руке, чтобы вдохнуть больше.
Пальцы безумно больно впивались в челюсть и гортань, но Ордынцев, стиснув зубы, терпел.
Спустя минуту старик внезапно хмыкнул и разжал свои пальцы, позволив Стасу рухнуть на колени, вбирая столь желанный кислород.
В тот момент воздух был настолько сладок, что Ордынцев сравнил бы его с таковым прямиком из рая.
— Возможно, ты все же немного отличаешься от обычной безродной грязи, — гнев старейшины уже прошел и, развернувшись, он сел обратно за чайный столик. — Встань, хватит собой пачкать пол.
Стас отпустил саднящее горло и встал.
В голове он тысячи раз расчленил и сжег мерзкого иномирца, но на лице у него не дрогнул даже мускул.
Возможно, кто-то бы сказал, что в этой ситуации лживая покорность была бы лучшим выбором, но Ордынцев считал иначе.
Старейшину позабавила стойкость землянина и было бы полной глупость не пытаться осторожно развивать этот путь.
Поэтому перед Джиробу предстал пускай и потрепанный, но готовый ко всему человек, который не сломался перед рухнувшими на него жизненными трудностями.
— Ты не похож, на обычного крестьянина, — Джиробу медленно насыпал чая в чашку и залил ее кипятком. — Но меня совершенно не интересует твоя история.
Воитель взял кисточку и начал неторопливо помешивать ею чай. Между каждой фразой проходила как бы не минута, что изрядно действовало Станиславу на нервы.
— Единственное, что сейчас важно, готов ли ты поставить свою жизнь на жизнь принца Сумада? Умрет он, умрешь и ты. Страшно умрешь. Медленно. Ты согласен? — каждое слово весило словно гранитная плита на могиле Ордынцева. — Отвечай.
— Готов! — в тоне мужчины не было ни грамма сомнений, и ответил он, ни секунды не помедлив.
Землянин прекрасно понимал, что другой ответ подразумевает лишь мгновенную смерть.
— Хорошо, — старейшина улыбнулся, но Стас предпочел бы, чтобы он и дальше хмурился. Было в этой улыбке нечто, что роднило ее с копошащимися в могиле червями. — Тогда мой сын Гокку тебя проводит.
Обернувшись, Стас не удивился, обнаружив у себя за спиной незаметно подобравшегося воителя.
Прощания от него и не ждали, сразу поведя в нужную сторону.
Пару раз им по пути встречались спешащие куда-то по делам воители клана Санса. Причем, Стас отметил, что на службу принимали не только мужчин, но и женщин. Возможно, потому, что магия позволяла, как минимум, частично компенсировать физиологическое превосходство.
Местом их прибытия оказался отдельный шатер с тремя раздельными комнатами. Пол был устлан вполне качественными татами.
Набрав в грудь воздуха, Стас решительно шагнул внутрь. Гокку последовал следом.
Стоило же Стасу оценить фронт работ, как он кое-как сдержал рвущиеся сквозь зубы маты. Лежащий на футоне, этакой японской вариации матраса, человек больше напоминал прошедший через мясорубку кусок мяса, с ног до головы покрытый кровью, ранами и бинтами.
Первой было столько, что белый футон стал аж ярко красным.
Самым же неприятным из всех ранений была кое-как прикрытая рана на животе. Даже по одному взгляду издалека становилось понятно, что все очень и очень плохо.
Сам пациент, если смыть с его лица подсохшую кровь и грязь был молодым в сущности парнем лет шестнадцати — семнадцати. Его черные непослушные волосы торчали во все стороны, чем-то напоминая ощетинившегося ежа.
Вообще, до открытия во второй половине девятнадцатого века антисептика, большая часть травматических повреждений живота оканчивалась фатально.
Хуже того, так заканчивались и попытки прооперировать пациентов, вследствие чего многих вовсе оставляли без медицинской помощи, ведь в таком случае шанс выживания, как это не парадоксально, повышался.
Словно всего вышеперечисленного мало, с момента получения ранения, прошло минимум двенадцать часов, поэтому ситуация плавно переходила в безнадежную.
Все эти мысли пронеслись в голове Ордынцева буквально за секунды после чего он, плюнув на своего конвоира, решительно зашагал к своей потенциально самой тяжелой и трудной работе.
Более детальный осмотр лишь увеличил ту бездну вопросов, которая раздирала разум мужчины.
Откровенно говоря, Стас решительно не понимал, как лежащий на футоне кусок мяса вообще может еще жить.
Множественные повреждения кожи, мышц и, если судить по кровоподтекам, отбитые внутренние органы, обильная кровопотеря — все это ставило крест на смысле дальнейшей работе.
Однако, вопреки всем правилами богов и людей, он все же жил. Умирающий перед ним пацан, словно бы зубами и когтями прочно вцепился в жизнь и упорно отказывался сдаваться. Каждый его вдох звучал тяжело и сипло. Участки кожи, не покрытые кровью были бледны и покрыты потом.
Его существование, скорее всего, было бы пыткой, которую он, к счастью, не мог оценить, будучи без сознания.
И все же, это давало Ордынцеву надежду. Обычный человек без помощи антибиотиков и антисептиков уже давным-давно бы умер, но живучее тело, без сомнения, родовитого воителя все еще имело шансы выкарабкаться.
Откровенно говоря, небольшие шансы, но Станислав не привык сдаваться так просто.
Если этот пацан настолько не хочет умирать, то Станислав Ордынцев сделает все возможное и невозможное, чтобы воплотить его желание в реальность.
Землянин резко развернулся к все также стоящему в дверях Гокку.
— Ситуация тяжелая, но шансы его спасти все еще есть, пускай и очень небольшие. Мне срочно требуются медицинские инструменты. Бинты слишком сильно приклеились к коже, на отмачивание нет времени, а если снимать, рискуем еще сильнее разбередить рану, остается только срезать — Стас быстро говорил, не желая тратить ни секунды столь ценного времени.
— Мне требуется «скальпель», проклятье! — изо рта землянина вылетело русское слово. В этом мире не существовало скальпелей или даже их аналогов. — Мне нужен небольшой очень острый и прочный нож, примерно вот такого размера…
Стас замер, после чего яростно стиснул зубы. Он внезапно понял, что стоявший напротив него воитель пришел сюда отнюдь не для того, чтобы ему помогать.
Более того, он демонстративно скорчил максимально скучную рожу, смотря куда-то вверх, будто все окружающее его вовсе не касается.
«Ах ты крыса. Хочешь поиграть? Будет тебе поиграть!» — от всех нервных встрясок тормоза мужчины начинали потихоньку отказывать.
Ордынцев подходил к тому состоянию, когда ты уже практически труп и бояться в этой жизни тебе остается немногого.
— Если я немедленно не получу указанные мной инструменты и перевязочные материалы, то этот парень умрет и лично ты будешь объяснять Джиробу и самому главе вашего клана, а может и клана Киатто, почему по ТВОЕЙ вине умер принц клана Сумада. — Стас буквально прошипел эти слова в лицо дернувшемуся Гокку, после чего со злобным ликованием смотрел, как по непроницаемому лицу воителя пробегает судорога гнева.
Мгновение и Стас опять болтается в воздухе. Гокку сгреб его за воротник.
— И что дальше? — прохрипел Ордынцев по причине того, что горло пережал воротник. — Убьешь меня или побьешь? А кто будет лечить этот, считай, полутруп?! Дорога каждая секунда!
— Ты много на себя берешь смерд! За твое неуважение ты заслуживаешь лютой смерти. — Гокку вновь вернул маску безразличия, справившись с собой, но Стаса была не обмануть.
— Может и так, вот только сейчас я хочу выполнить задание вашего нанимателя, Нобуноро-самы. Ты же мне в этом деле лишь усиленно мешаешь! Как думаешь, что скажут остальные воители, когда узнают, что клан Санса плевать хотел на прямые приказы своего нанимателя?!
Гокку сбросил Стаса на землю словно ядовитую змею. Ордынцев больно приложился, но в душе ликовал. Он, стараясь не морщиться, быстро поднялся, и торжествующе уставился в пышущие яростью глаза человека, который был способен убить его меньше чем за секунду.
Увиденная скорость местных магов вполне это позволяла.
— Ты пожалеешь, смерд, о каждом своем наглом слове.
— Возможно, — бесстрашно согласился Стас, не разрывая зрительной дуэли. — Но это будет потом, а инструменты нужны сейчас.
— Что тебе нужно? — буквально выплюнул свои слова Гокку.
— Мне нужны бинты, затем, как я сказал небольшой острый и прочный ножичек, загнутая игла из максимально хорошей стали, крепкие и чистые нитки для зашивания ран, небольшие ножницы, самый крепкий алкоголь из всех имеющихся и, — Стас замялся, пытаясь объяснить. — И похожий на ножницы небольшой зажим, для пережатия тканей и щипцы для вытаскивания инородных предметов из внутренностей. Первым делом неси нож, алкоголь, щипцы и зажим!