– Пойдем в детскую трахнемся, там на кроватях пальты разные разбросаны.
А ведь в моей первой жизни в революцию такие вот мастеровые становились наркомами, то есть министрами, фельдмаршалами и генеральными секретарями госбезопасности, уничтожая всех этих паршивых интеллигентов миллионами и сотнями тысяч.
В наше, то есть в настоящее время среднее образование было сделано обязательным. Кто не хотел, того учили насильно, потому что без образования он кроме как говночерпием стать не мог, да и то в профсоюзе говночерпиев сначала требовали справку о среднем образовании.
К слову пришлось. Везде были образованы профсоюзы. То есть профессиональные союзу по отраслям. Ох и попортили они кровь работодателям, зато интересы трудящихся блюли. В моей первой жизни участие в профсоюзном движении было обязательным и в профсоюзном билете было так и записано: «Профсоюзы – школа коммунизма», а вот в нынешнем профсоюзном билете записано: «Профсоюзы – школа демократии».
Прямо сейчас у меня встреча с министром иностранных дел. Кстати, протеже графа Китченера, и я в нем ни разу не разочаровался. А старику Китченеру я так потихоньку намекнул, чтобы он себе подготовил достойного заместителя.
– Чувствую, господин статс‑секретарь, – сказал я, – у нас сегодня сложнейший вопрос, судя по объёму вашей папки.
– Да, господин Верховный правитель, – ответил он, – у нас сегодня «Царь Грузинский; Государь Иверския, Карталинския и Кабардинския земли́ и области Арменския; Черкасских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель, Государь Туркестанский».
– Компот солидный, – сказал я, – дайте мне краткую оценку состояния переговорного процесса.
– Процесс безрезультатный, – сказал министр. – Каждый день новые требования и претензии, полный выход из состава России, и чтобы Россия как Золотая Рыбка была у них на посылках, защищала от всех врагов и от тех стран, кому они плюнут в поганую морду.
– Что бы вы предложили, господин статс‑секретарь, если бы были на моём месте? – спросил я.
– Чисто по‑человечески, гнал бы я их всех. Не знаю, за что наши предки там погибали, боялись, что англичанка туда придёт? – сказал министр. – Ну и пусть бы пришла, тогда мы бы соседей имели цивилизованных. А что с нами Англия сделает? Воевать будет? Да мы ей как Наполеону так навтыкаем, что в Лондоне откроется сеть «быстро», в которой наших казаков будут обслуживать быстрее, чем в Париже. А если по‑серьёзному, то войска наши оттуда нужно вывести, а всех оставшихся князей, ханов и шамхалов скупить на корню. Пусть их перекупают другие хозяева, но границы нужно закрыть.
– Добро, так и поступим, – утвердил я предложение министра иностранных дел.
По моей команде военное министерство с главным штабом и Генеральным штабом разработало план вывода войск в этой части территорий‑колоний, давайте будем по‑честному называть то, что оно есть на самом деле. План постройки помещений для выводимых частей запустили в дело. Потребовалось много рабочих рук и такие у нас нашлись. А подрядчиков пришло, так видимо‑невидимо. И инвесторов тоже.
Сначала мы вывели семьи из этих районов. Желающих остаться там не трогали, только взяли заверенные расписки, что они по собственному желанию остаются там‑то и там‑то, понимают всю ответственность принятого ими решения и никаких претензий к российскому правительству не имеют. Тоже касалось и офицеров. Им местная аристократия обещала золотые горы, как‑никак, а военные специалисты. С офицеров и членов их семей брались такие же расписки.
После отдачи команды о выводе началось силовое препятствования выводу наших частей. Блокирование дорог. Захват заложников. Требование передать всё оружие и прочее, и прочее. Дано указание на силу отвечать утроенной силой. Созданы мобильные группы поддержки, которые приходили на выручку блокированных частей.
Воинские формирования мы вывели без особых потерь. Но возникла ещё одна, не менее серьёзная проблема. Служившие в Туркестане и на Кавказе офицеры и члены их семей оказались заражены синдромом азиатской коррупции. Об этом ещё писал Михаил Лермонтов в своём большом рассказе «Кавказец».
– Кавказец есть существо полурусское, полуазиатское; наклонность к обычаям восточным берет над ним перевес, но он стыдится её при посторонних, то есть при заезжих из России. Ему большею частью от 30 до 45 лет; лицо у него загорелое и немного рябоватое; если он не штабс‑капитан, то уж верно майор. Настоящих кавказцев вы находите на Линии; за горами, в Грузии, они имеют другой оттенок; статские кавказцы редки; они большею частию неловкое подражание, и если вы между ними встретите настоящего, то разве только между полковых медиков.
Ох, за этот рассказ и вызверились на него герои этого рассказа.
Причём, нужно отметить, что кавказский и туркестанский синдром абсолютно одинаковы. Поменять шашлык на плов и всего делов.
После вывода русских частей из Туркестана и Кавказа там загорелся настоящий пожар, слава Богу, без малейшего нашего участия. Каждый князь и хан стали дербанить себе то, чего у них не было. Князья дерутся, у холопов чубы трещат. Где тот кавказский и туркестанский аристократизм по сравнению с русскими. Сейчас сравнивать не с кем, сами все такие.
Английский писатель Редьярд Киплинг писал стихотворение о бремени белого человек. Оно большое и, как мне кажется, справедливое, но я приведу только его окончание:
Неси же бремя Белых –
И скопишь с юных лет
Венок дешёвых лавров,
Скупых похвал букет.
Но на закате жизни
Без всякой суеты
Твой труд пускай оценят
Такие же, как ты!
Глава 85
Иногда я думаю, как обливались кровью души французов, когда они уходили из Алжира, которую уже считали своей традиционной территорией, как плакали англичане, предоставляя независимость жемчужине короны Британской империи – Индии, а как они воевали со своими колониями в Северной Америке, когда колонисты заявили о своей независимости, сколько крови пролили. И ради чего? Всё равно признали независимость североамериканских штатов.
Для справедливости нужно сказать, что во всех испанских колониях говорят на испанском языке, в бывших французских и бельгийских колониях на французском языке, в бывших британских колониях – на английском языке. Пусть не везде, но английский язык второй основной язык в странах Британского содружества. И сразу у меня возникает вопрос. Будут ли жители бывших российских колоний говорить на русском языке? Через сколько поколений они забудут его и как сократится русский мир после предоставления независимости колониям?
А если уж быть более объективным, то если бы французы, англичане и испанцы вели себя в своих колониях точно также, как вели себя русские в своих колониях, то ни одна из колоний не говорила бы на языке колонизаторов. Если про тебя говорят, что ты империалист, то и веди себя как империалист, если говорят, что ты оккупант, то и веди себя как оккупант, уважать станут больше. А если тянуть нюню, то и к тебе также будут относиться.
Здесь пора рассказать, как проходили переговоры с «Император и Самодержец Киевский, Царь Польский; Государь и Великий Князь Черниговский, Витебский, Мстиславский».
Украинская сторона была настроена решительно. Каждое заседание двусторонней комиссии по подготовке договора о дружбе начинали с коллективного пения:
Ще не вмерла Україна,
І слава, і воля!
Ще нам, браття‑молодці,
Усміхнеться доля!
Згинуть наші вороги,
Як роса на сонці;
Запануєм, браття й ми
У своїй сторонці.
Не погибла ещё Украина,
И слава, и воля,
Ещё нам, братья‑молодцы,
Улыбнётся судьба!
Сгинут наши враги,
Как роса на солнце,
Будем властвовать и мы, братья,
В своей стороне.
Территориальные претензии были такие, что диву дашься. Вспоминали Илью Муромца, Алёшу Поповича Добрыню Никитича. А Киевский князь Владимир‑Красное солнышко вообще был владетелем всех земель Киевской Руси и всю Русь он крестил.
Главным переговорщиком по этому вопросу был цесаревич Николай. Молодой, а уже закалённый и дипломат достаточно опытный. Переговоры вёл ровно, без истерик, отстаивая пункт за пунктом нашего проекта.
Когда речь зашла о новых территориях, то здесь была твёрдо озвучена наша позиция: с чем Украина пришла в Россию в январе 1654 года, с тем она и пойдёт в свободное плавание.
Переговоры были длительные, но у украинской делегации хватило благоразумия взять то, что предлагают и подписать договор о дружбе и взаимопомощи сторон на вечные времена.
Глава 86
С Польшей было намного сложнее. Украина сама пришла под руку русского царя, а Польша сама никак не хотела в Россию, но её особо никто и не спрашивал. Польская делегация, как и украинская каждое заседание начинала с пения гимна:
Jeszcze Polska nie zgin ęł a ,
Kiedy my ż yjemy .
Co nam obca przemoc wzi ęł a ,
Szablą odbierzemy.
Ещё Польша не погибла,
Если мы живём!
Что враги у нас отняли,
Саблей отберём!
Там в гимне ещё прописано, как их Бонапарт учил свободу отвоёвывать. Вот отвоевали себе свободу с Наполеоном, второй раз побывав в Москве и еле унесши оттуда ноги с Наполеоном‑освободителем. Спасибо России, что собрала Польшу воедино, отобрав её части у Австро‑Венгрии и Германии. Я был председателем этой комиссии и часто бывал на её заседаниях. Вместо переговоров шляхта во главе с председателем пела гимны, размахивала шашками и грозила международными судами с требованиями контрибуции за захват польской территории.
На одном из последних заседаний я им прямо заявил, что мы не потерпим на своих границах враждебную нам территорию, угрожающую нам войной. Мы не только не выведем оттуда свои войска, но и нарастим их группировку, чтобы в любой момент локализовать враждебные действия польской стороны.
На заседание первого сентября делегация пришла без председателя сейма по причине его внезапной болезни. Мне кажется, что они его связали, в рот забили кляп и оставили в гостиничном номере.
В течение двух часов мы согласовали график вывода войск Варшавского военного округа, российской администрации из царства Польского и подписали текст о дружбе и сотрудничестве, выразив надежду на то, что нашим странам никогда не придётся воевать друг с другом. В дополнении к договору мы вписали пункт о возвращении в Польшу ссыльных офицеров и участников восстания Костюшко, если кто‑то ещё остался из них в живых и, если они выкажут такое желание.
В этой жизни польский вопрос не являлся уж таким сложным, как в моей первой жизни. Мы краем уха слышали, что органы НКВД расстреляли около тридцати тысяч поляков, интернированных во время Второй мировой войны. Радио «Свобода» говорила одно, а газета «Правда» говорила совершенно противоположное, значит «Свобода» говорит правду.
С решением окраинных вопросов Россия вздохнула легче. Как это говорится в английской пословице? Если дама выходит из автомобиля, то автомобиль начинает ехать быстрее. Сейчас можно более внимательно заняться внутренними проблемами, а именно выборами в местные органы власти и в Государственную Думу.
По сообщениям председателей Особых трибуналов во всех регионах созданы независимые избирательные комиссии из беспартийных граждан, которых отбирали так же, как и присяжных заседателей. Во всех регионах проведена полная люстрация государственных служащих, включая силовые структуры и правоохранительные органы. Очищен и полностью заменён судейский корпус. Уровень коррупции снижен до самого низкого в истории нашей страны. На первое октября назначен единый день голосования в законодательные собрания регионов. Борьба за места идёт нешуточная, но без применения насилия, которое жёстко пресекается. Вот оно то, что называется наведением порядка в стране. От нас отделились присоединённые территории, но осталась в целости Россия и это самый важный итог нашей совместной деятельности.
Нужно дать поработать законодательным собраниям, чтобы они осмотрелись с местным законодательством и приняли необходимые местные законы, а уж на будущий год или ещё через год займёмся выборами в Думу. Главное – сделать необратимым процесс демократизации и не допустить регресса в стране.
Глава 87
По примеру умных людей, мы оборудовали каждый участок видеонаблюдением с возможностью видеозаписи, чтобы хотя бы так проверить на честность проходящие выборы. Кроме этого, на каждом избирательном участке находились представители партий, участвующих в выборах и эти же наблюдатели наблюдали за тем, как производится подсчёт голосов. Если выборы честные, то нет никакой необходимости проводить подсчёт голосов в обстановке строжайшей секретности.
Предвыборная агитационная компания при отсутствии репрессий властей пробудила политическую активность граждан. Молодёжь с национальными значками и флажками раздавала буклеты кандидатов и приглашала на выборы. Везде слышалась музыка, развевались флаги России и регионов. Когда было такое в нашей стране? Так было только в моей первой жизни в революцию 1917 года, которую мы во второй моей жизни благополучно избежали. Я лично в первой жизни это не видел, потому что это происходило за сорок три года до моего рождения. Знаю по рассказам очевидцев.
Выезжая в регионы, я больше видел жизнерадостные лица, чем угрюмых и вечно недовольных всем и вся троглодитов, которых враждебная нам пропаганда представляла, как основную часть населения и образ типичного русского. И мы тоже не отставали от них. Но в последнее пятилетие отношение к нашей стране коренным образом изменилось. Открытость миру, добрососедские отношения с бывшими колониями, активные международные контакты во всех областях, участие России в международных мероприятиях, совместная борьба с терроризмом, военно‑техническое сотрудничество, совместное с миром ношение бремени белого человека, повышение уровня жизни россиян и занятие достойного места в мировом валом продукте, всё это поднимало авторитет страны в мире и самооценку наших граждан.
Все члены избирательных комиссий понимали, что за подтасовки и вбросы бюллетеней их не спасёт от суда «ни Бог, ни царь и не герой». Я организационно мог повлиять на Особые трибуналы, но на сформированные ими суды я не имел никаких прав и возможностей. Прошло совсем немного времени и авторитет суда, находившийся у плинтуса, поднялся на небывалую высоту и обращение к судье «Ваша честь» уже соответствовало реальности.
Выборы во всех регионах прошли организованно. Шли голосовать семьями с гармошками люди старшего поколения и с магнитофонами молодые люди. В районе избирательных участков шла бойкая торговля всем и вся. Степенные мужики пропускали по кружечке пива, пока их жены, собравшись вместе, как будто сто лет не виделись, что‑то живо обсуждали и из этих женских групп частенько доносился вспыхивающий смех.
В восемь часов вечера все избирательные участки закрылись и через три часа уже были готовы протоколы с результатами. Действительно, как можно считать пять тысяч протоколов десятью членами комиссии в течение суток? Они там что, повторяли программу начальной школы по арифметике?
В полночь по телевидению стали объявлять результаты голосования по регионам. На первом месте «Партия прогресса» (ПП), на втором – «СДПР» (социал‑демократическая партия России), на третьем – «СИС» (Спаси и сохрани, возврат к первоначальному названию от «Слово и дело»). Остальные партии в пределах математической погрешности.
ПП лидирует во всех регионах. СДПР и СИС балансируют между собой на один‑два процента. Вот это борьба. Грязь, конечно была. Это в предвыборной борьбе, без этого никак не обойтись, но все участвовавшие в выборах, не имеют претензий по организации выборного процесса и по подсчёту голосов. Их наблюдатели наблюдали за этим процессом и претензий не имеют.