Настало время мычать и блеять мне!
- Ээээ…
Интересный вопрос!
- …Хотел бы - если бы пред мною была поставлена задача повторить путь Христа к Голгофе. Но, пока такой команды не было, - я кивнул на компьютер, - как только, поступит приказ, так я сразу - крест на спину, терновый венец на чело и вперёд!
- Так, это…? – отец Фёдор опасливо и торопливо крестится на монитор, что-то про себя бормоча.
- Да! – утвердительно киваю и, показываю пальцем в направлении неба, - это «портал»: аппарат для связи ангелов, так сказать - с «вышестоящим руководством».
Его Преподобие, восторженно-понимающе приподнял брови «домиком».
Посидели, помолчали…
Наконец, отец Фёдор, как бы подводя черту под своими вопросами резюмировал:
- Да, Вы абсолютно правы: мы пришли в этот мир - чтоб претерпев всяческие ниспосланные на нас невзгоды и, закалив дух, покинуть его для иной жизни…
Эх! Сам неоднократно на эту тему «там» думал – с приближением… Хм, кгхм… Сами знаете чего. Эх, хорошо бы, если б это было так!
- Я рад, Ваше преподобие отец Фёдор, что мы с Вами пришли к полному взаимопониманию. Ну, а теперь – удовлетворив по мере возможностей ваше любопытство, я бы хотел в свою очередь удовлетворить своё и, задать Вам несколько своих вопросов… Не возражаете?
- Отнюдь, нет - спрашивайте! Простите, Ангел… А, каково ваше святое имя?
- «Святое имя?»
Про что это он?
…Ах, да: священник, просто спрашивает - как меня звать! Чтоб, такое ответить? Кабы знать, как всё повернётся… Поэтому ловким финтов ухожу от прямого ответа:
- Ну, его нам с Вами ещё предстоит придумать. С «ангельским» именем боюсь, жить мне у вас в Советской России - будет как-то «несколько» дискомфортно. Давайте отложим решение этого вопроса на потом, а пока - я бы хотел узнать, вот что…
***
«Допрос» Отца Фёдора длился достаточно долго. Мой собеседник полностью пришёл в себя, становился всё более и более словоохотливым и приблизительно через час-полтора – время летело как никогда быстро, я узнал вкратце, вот что…
Месторасположение.
Непосредственно сейчас, я находился в так называемом «диаконнике» - помещении в южной части алтаря каждого православного Храма, где хранятся состоящие в ведении диакона священные предметы: ризы, священные сосуды, напрестольные Евангелия, кресты, дарохранительницы и так далее.
Когда я выразил сожаление, что некоторые из этих предметов - по закону «о возмещении материальных масс», оказались вместо меня в «параллельной Вселенной», священник меня успокоил, типа: «всё уже украдено до нас!».
В смысле: последнее более-менее ценное, было конфисковано властями в 1921 году - для оказания помощи голодающим Поволжья. Пропавшее же в момент «переноса», по словам протоиерея - по ценности, не идёт ни в какое сравнение с полученным по «взаимному обмену» Ангелом Божьим – да ещё и вместе с «порталом»!
Если говорить в более широком смысле, волей неведомых сил меня «занесло» в Нижегородскую губернию (областью она станет, видно позже: запамятовал - когда в СССР произойдёт административно-территориальная реформа1), в Ардатовский уезд, в волостной городок Ульяновка.
Так, так, так… Такое название и не использовать?!
Позже, надо обязательно подумать над этой темой.
Что удивительно, хоть я в здешних краях ни разу не бывал (по месту жительства «там», я - коренной сибиряк), но местную историю я знаю достаточно хорошо, даже для нижегородца-сторожила! Интересовался, знаете ли - по роду последнего моего «занятия»… Ну, или увлечения - кому как угодно.Сей городок, по словам моего собеседника с численностью населения - уже очень длительное время никак не могущего добраться до трёх с половиной тысяч, находится примерно в ста пятидесяти верстах юго-западнее губернского Нижнего Новгорода, на реке с прикольным названием «Тёща». Ну, это недалече от другой речки – Пьяны, которая протекает неподалёку от речки Серёжи.
Это северо-восточная окраина, так называемой - бывшей «империи» братьев Баташёвых2. Когда-то, Баташёвым принадлежало восемнадцать металлургических заводов в среднем Приокье: чугуноплавильных, железоделательных, «молотобойных» - выпускающих практически всю номенклатуру тогдашних металлических изделий. От якорей и пушечных ядер - до крестьянских серпов, кос да гвоздей. Из всех них, к началу двадцатого века осталось всего два достойных упоминания - Кулебакский и Выксунский металлургические заводы, работающих в основном на привозном металле, остальные же потихоньку закрывались или перепрофилировались.
Рисунок 1. Ю. В. Гальянов: Портрет братьев Андрея и Ивана Баташёвых.
Посёлки же, при заводах ждала разная, зачастую незавидная судьба: про этот например, Ульяновку - я даже упоминания в Интернете не помню! Наверное, он попросту был брошен несколько позже, а его жители - разбежались да разъехались кто куда.
«Градообразующим» предприятием здесь был металлургический завод, работающий по «демидовским» ещё технологиям - на местной «болотной» руде и древесном угле, с механизмами - приводящимися в действие от водяного колеса. Когда-то сей завод производил чугунное литьё, но был остановлен из-за нерентабельности, ещё очень задолго до Русско-японской войны. С тех пор посёлок всё хиреет и хиреет - хотя положение несколько спасает расположенная неподалёку полустанок железнодорожного направления «Нижний Новгород – Пенза» и проходящее через него улучшенное шоссе-грунтовка «Нижний Новгород – Саранск»...
***
Экономика.
Край конечно промышленный, но голодный – в прямом смысле этого слова…
Очень голодный!
Недаром именно в этих краях, а не в голове у Ленина - в чём многие уверены, родилось народное движение – известное в истории как «продотряды». Конкретно оголодав, рабочие Выксунских заводов организовались, вооружились и отправились на Юг добывать хлеб для своих семей. Ильичу оставалось только приветствовать «инициативу» масс, всемерно поддержать её и, взять на «всеобщее» вооружение...
Местное сельское хозяйство из-за скудных песчаных почв испокон веков находится в глубокой заднице и местные, чтоб окончательно не вымереть с голоду после отмены
продразвёрстки, занимаются тем же - чем и, до эпохи «исторического материализма»: всевозможными «отхожими» и надомно-кустарными промыслами. По сути, это уже готовый пролетариат – только завод-фабрику какую-нибудь построй и, недостатка в более-менее квалифицированной рабочей силе, не будет!Рисунок 2. Верхне-Выксунский завод братьев Баташевых.
Особенно широко, по словам отца Фёдора, распространено изготовление из той же болотной руды минеральных красок трёх видов: жёлтого (охра), красного (железный сурик) и коричневого (умбра) цвета.
Сейчас, в связи с политикой «НЭПа» и, не прошедшей ещё памятью народной о Голоде в Поволжье, добравшего до этих мест и взявшего здесь свою «львиную долю» человеческими смертями - мужики воспрянули духом и, всё копают и копают… Все окрестности уже, по новой изрыли своими «дудками»! Примитивными шахтами, то есть.
Отец Фёдор, к моему удивлению, показал недюжинные знания местной экономики.
По его словам, мужикам-кустарям ничего не светит: в 1920-ом был образован Приокский горный округ с окружным центром в городе Выкса, в состав которого вошли Верхне-Выксунский, Нижне-Выксунский, Вильский, Досчатинский, Бушуевский, Кулебакский заводы и Мордовщиковская судоверфь. Все более-менее крупные места добычи железной руды, объединились в самостоятельный трест «Райруда». Кроме этого, на Везломском заводе «Железный сурик» в деревне Летнёво Борекской волости, было возобновлено производство той же самой краски.
- А против завода, наш кустарь ценой не потянет… «Сожрёт» он их!
- Согласен, Ваше Преподобие: всенепременнейшим образом «сожрёт» – не впишется кустарь в законы рынка.
Сам Отец Фёдор тоже, исстрадавшись за годы «эпохи военного коммунизма» – подобно своему тёзке из «Двенадцати стульев», пытается заниматься «бизнесом». В частности, он тоже разводит ушастых кроликов.
- Совсем оскудела паства православная, - жаловался он мне, - не проживёшь с прихода, то!
Действительно, не знаю - какими окажутся другие священники, но этот всем своим видом, напрочь опровергал расхожее представление о попе - как о чём-то пузатом, сытом и гладком.
Мнится мне, что и «тот» отец Фёдор – «ильфо-петровский», не от хорошей жизни мутил свои «бизнес-проекты»! За исключением похода за стульями покойной воробьянинской тёщи, конечно… И я впервые нехорошо подумал про этих - любимых мною с детства писателей, «ради красного словца» всё переиначивших.
***
Власть.
В отличии, наверное, от большинства городов и сёл России, Советская власть в посёлке установилась сразу - всерьёз и надолго… В декабре семнадцатого года, сверхсрочно дембельнувшийся с приватизированной заряженной винтовкой и несколькими вооружёнными друзьями, местный житель из пролетариев - Анисимов Фрол Изотович объявил, что власть меняется. Образовав в Ульяновке волостную ячейку РКП(б), он был выбран председателем её Исполнительного комитета (Волисполкома). Затем Анисимов разогнал волостной комитет «временных» и волостной комитет Учредительного собрания и, повесил над управой красный флаг - наскоро сделанный из конфискованного в лавке купца Добронравова, кумача. Вскоре, он же собрал из местных нищебродов и возглавил волостной Совет.
Вместо отменённого ещё «февралём» волостного урядника с шестью городовыми (на каждые пятьсот жителей, в Российской Империи полагался один полицейский), «силовые структуры» городка – «Рабочую милицию», образовали три еврея – выселенных в эти края из-за «черты оседлости» в 1915 году и человек пятнадцать-двадцать местных люмпенов-бездельников.Рисунок 3. Типичная волостная управа при Империи, с бюстом царю-освободителю Александру III.
- Ох и, лютовали поначалу…, - аж, прикрыл глаза, вспоминая батюшка, - всех купцов и имущих граждан, до последней нитки обчистили, а меня уж было к стенке ставили – застрелить «за контрреволюцию» хотели, да Фрол Изотович заступился… Я ж его - пострелёнка крестил и, вот таким ещё помню – как он у меня яблоки из сада воровал!
Отец Фёдор, аж прослезился от умиления - показывая рукой от пола, рост будущей «волостной власти»:
- Ох и, шкодливый же был дитёнок! Отец его – Изот Максимович, всё на отхожих промыслах хлеб свой насущный добывал – пороть его было, видно, некогда…
От новых порядков летом восемнадцатого года, даже произошло некое подобие вооружённого восстания: собралась толпа возмущённого народа у бывшей Управы, пошумели, постреляли по окнам из охотничьих берданок да вдоволь притащенного с фронта оружия. Даже, кого-то из «силовых структур», насмерть убили лютой смертью. Большинство пришедших с Анисимовым «друзей», куда-то срочно слиняло – кого не поймали и не судили «судом Линча» на месте, а он и один из евреев-милиционеров… Ещё кто-то, заперлись в здании Управы и отстреливались - до прибытия подкрепления из уезда, подавившего «восстание». Жертв и «репрессированных» было относительно немного: с пяток убитых, с десятка два раненых и, столько же арестованных и увезённых «в город». Большинство из последних, кстати, вскоре оттуда вернулись живо-здорово.
Сей бунт, явно пошёл всем сторонам на пользу: Анисимов и единственный сохранившийся еврей Кац Абрам Израилевич – возглавивший со временем волостную НКВД3, избавившись от наиболее одиозных «соратников» - убитых или сбежавших из городка, привлекли за продуктовую пайку «старые» кадры, сами набрались кой-какого управленческого опыта и далее правили более-менее сносно. Особенно, запомнилось моему собеседнику первая «великая» стройка социализма: возведение «всем миром» общественной бани.
- Не «забронзовели» ещё? – спрашиваю.
Переспросив и поняв смысл вопроса, отец Фёдор ответил, отрицательно – немало удивляясь при этом:
- Да, нет пока: к любому из них можно подойти в любое время – хоть на улице, хоть где и спросить, попросить о чём-нибудь… Отлаять хорошенько, наконец!
Помолчав, отец Фёдор воскликнул вне всякой логики:
- Невероятно, но при всём при этом – большинство прихожан считает эту власть своей!
Конечно, «невероятно» и удивительно: попробуй «хорошенько отлай» какого-нибудь мэра «той» - демократической России, проносящегося мимо тебя на служебном или личном «Мерседесе»!
Кстати…
- А на чём ездит местное начальство?
Местная правящая «элита», оказывается, ездит на пролётке - раньше принадлежащей купцу… Не важно, какому купцу.
Правда, имеется и автомобиль, неизвестной «его преподобию» марки - появившейся в здешних краях, известными лишь ЕМУ(!!!) путями. Но, ныне он простаивает в сарае: ибо единственный человек, который мог его починить – пленный белогвардейский офицер, вытащенный Анисимовым прямо с «того свету» (из уездной ВЧК, то есть), по окончанию эпохи военного коммунизма сбежал от него куда-то очень далеко… Возможно даже за границу! Нового же шофёра, никак найти не могут - хотя вроде и, условия найма на службу приличные – продуктовая пайка и оклад совслужащего.
Так, так, так… Заманчиво, заманчиво… Очень заманчиво, чёрт побери!
Ладно… Пока что, просто сделаем себе «зарубочку» на память – а там видно будет.
***
Теперь про саму личность первого встреченного мной хроноаборигена - иерея Благовещенского Храма городка Ульяновск.
Отец Фёдор не так давно овдовел и, вести домашнее хозяйство ему по очереди помогают пожилые бабки-прихожанки. У него имеются три дочери, уже давно и очень далеко «вылетевшие» из родительского гнезда и, связь с отцом поддерживающие весьма эпизодически:
- Совсем отца забыли… Недаром говорится: дочь – отрезанный ломоть…
При упоминании младшего сына, отец Фёдор заметно помрачнел: на момент Октября, тот был учащимся старших классов одной из нижегородских гимназий… Затем, добровольно поступив и закончив Курсы красных командиров4, он был в 1920 году отправлен на Польский фронт - где и пропал без вести где-то под Вильно.
Из других близких родственников имеется родная сестра - вдова умершего ещё до войны инженера-железнодорожника, живущая в Казани - с которой Отец Фёдор изредка переписывается.
***
Удовлетворив своё любопытство по другим – менее значимым вопросам, я обратился к иерею Благовещенского Храма с первой просьбой:
- Ваше преподобие! В вашем мире я – простой смертный и, мне надо бы помочь… Иначе, моя миссия окажется невыполненной!
Хотел намекнуть на «кары», которые ожидают его бессмертную душу «там» в случае отказа - но священник сам, с истовой горячностью религиозного фанатика, тут же с готовностью откликнулся: