Потом ничего – привык…
***
В Ульяновке было всего три улицы - которые можно было так назвать с большой натяжкой и, на которых поддерживается хоть какая-то видимость городской культуры.
Главной в Ульяновке считалась Дворянская улица, не так давно переименованная в «Советскую». На ней располагалась Соборная площадь, собственно на которой находился Благовещенский Храм - где я «материализовался». Она, единственная из всех была крыта булыжной мостовой: на двух других - лишь остатки старого деревянного настила ещё баташёвских времён, на которых - довольно часто бывает, ломают себе ноги люди и даже лошади.
На бывшей Дворянской улице до революции жил народ «уважаемый» - те же дворяне, священники, купцы и зажиточные мещане… Кроме нескольких двухэтажных «небоскрёбов», остальные дома были одноэтажными без малейших архитектурных излишеств. Справа от Благовещенского Храма находился большой старый сад и дом иерея Свешникова, отличавшийся от домов простых горожан лишь добротностью и величиной.
Двухэтажный особняк – ныне занимаемый волостной больницей, когда-то принадлежал купцу Королькову - владельцу керосиновой лавки и магазина на Базарной площади, в котором раньше торговали одеждой и тканями.
Ещё один двухэтажный дом и ещё одна весьма примечательная личность! Этот двухэтажный особняк, ныне - волостная школа «второй ступени», до революции принадлежал помещику Кулагину Нилу Николаевичу – про которого, я уже рассказывал.
На противоположном углу улицы стоит бывший двухэтажный дом купца Василия Цедринского, про которого я узнал очень забавную – ещё имперских времён, историю…
Отец Фёдор, пользовался в Ульяновке очень большим авторитетом: прежде, его не только уважали - но и побаивались даже «власть имущие», так как за прегрешения он не щадил никого! В городке до сих пор рассказывают об эпитимии, которую отец Фёдор наложил на этого купца за многочисленные «прелюбодеяния» - вышедшие за все грани норм приличия. Кроме всего прочего - что полагается грешнику (усердных молитв и строгого поста), купец должен был приходить в Храм только в чугунных колодках - специально отлитых по его же заказу. Позорище то, было…
Чугуняки, гремели на всю округу!
Ныне, сильно постаревший купец Василий живёт на втором этаже собственного дома «с подселением» директора местной школы, а на первом этаже разместилась библиотека и краеведческий музей.
Ну и, последний двухэтажный «небоскрёб» на улице Советской - довольно-таки приличный трактир и заодно гостиница, нэпманши Софьи Николаевны Сапоговой. Так как подобное заведение единственное в Ульяновке, оно незамысловато и без всяких затей так и называется: «Трактир».
Поперёк улицы Советской, через Соборую площадь проходит улица Ямская - по которой и, проходит (донельзя захиревший с построения ещё задолго до революции «железки») почтовый тракт «Нижний Новгород – Саранск». Эта улица по большей части «чиновничья» - именно на ней жило всё волостное начальство и находились все органы волостного управления.
При новой власти всё осталось в принципе на прежнем месте: просто «вывески» и флаги поменяли, да убрали бюст Государя-Императора – не успев ещё поставить взамен памятник Вождю мирового пролетариата с «протянутой рукой». Первым делом, конечно, надо упомянуть двухэтажный волостной Совет - чьи стены ещё носят следы пуль после «восстания» лета 1918 года. Здесь же, волостной военкомат - который буквально в год моего появления закроют, а его функции передадут в уезд. В самом же здании расположится фельдшерский пункт – вотчина Казаринова Константина Николаевича и, заодно роддом.
Ну и, на этой же улице - волостной отдел НКВД и здание суда, всяк в своём двухэтажном «небоскрёбе».
Неподалёку от чекистов, в добротном одноэтажном деревянном доме с огромным садом, живёт ещё один мой знакомец и довольно частый гость - землемер Иван Александрович Александров, сохранивший должность при новых властях.
Рядом с его домом находились два деревянных здания Ефима Михайловича Фирстова – владельца «почтовой станции». В большом доме с мезонином жила вся его семья, а в здании напротив располагалась конюшня.
Бизнес Ефима Михайловича сошёл было почти «на нет» – в связи с последними событиями в «эпоху перемен». Однако, с объявление НЭПа Ефим Михайлович несколько «ожил» и, даже строит грандиозные планы… Ныне же, он практически живёт извозом до железнодорожного полустанка - находящегося в шести вёрстах от Ульяновки.
Далее, два одноэтажных деревянных дома принадлежат Анне Ивановне Паршиной, вдове и начинающей нэпманше. В одном доме живёт она с двумя взрослыми сыновьями, в другом расположилось местное швейное «предприятие» под незатейливым названием «Игла» - ей принадлежащее.
Список волостной интеллигенции можно дополнить доктором Ракушкиным – про которого я уже рассказывал, аптекарем, ветеринаром, метеорологом с заброшенной метеорической станции…
Третья, самая большая (как бы не - раза в три больше двух первых, вместе взятых) - но и, самая неблагоустроенная и запущенная улица посёлка Ульяновка, раньше называлась «Торговая» - а сейчас носит гордое название «Пролетарская».
Старое название вполне объяснимо: в месте пересечения с Ямской улицей – на ней находится Базарная площадь – самое оживлённое место в округе, где торгуют как в «специализированных» заведениях - так и с лотков или просто с рук. Местная барахолка, короче…
Новое название появилось тоже не «с куста» или по наитию: основной контингент живущий на этой улице - это немногочисленный пролетариат, кустари-надомники, крестьяне-земледельцы и просто – люди «вольных профессий».
Из самых серьёзных «специализированных» предприятий торговли, можно назвать национализированный ещё в восемнадцатом «нефтяной склад» – раньше просто керосиновая лавка купца Королькова. Сейчас склад находится в ведении Главного управления по топливу (ГУТ) ВСНХ СССР и торгует керосином довольно скверного качества…
Гофно - надо сказать по правде, а не керосин!
Того же происхождения самый крупный во волостном центре магазин – ныне государственная «Госкооперация», с вечно пустыми полками. Соль, спички, колёсная мазь, верёвки, вонючее хозяйственное мыло да нехитрые скобяные изделия – вот и весь «прейскурант».
Улица Пролетарская упирается в плотину через реку Тёщу, с запущенным прудом - на противоположной берегу которой и располагается собственно, остановленный и растащенный до последнего гвоздя, бывший чугонолитейный завод братьев Баташёвых… Ныне от него осталась лишь одна плотина да сами и, ныне добротные здания цехов завода – видно на века сработанные крепостными крестьянами.
Остальные «улицы» официальных названий не имели, а местные жители обозначали их как: «Тёщин (Чикин, Хвощёв) переулок», «Назарьев тупик» и так далее…
Вот, такая безнадёга!
Конечно¸ я не избалован столичной жизнью в столице или просто в большом городе. Я родился, учился, и всю жизнь жил и работал в небольшом по современным мне меркам городишке – всего лишь триста с небольшим тысяч жителей…
НО, ЭТО УЖ СЛИШКОМ!!!
Попадая в неблагоприятную для себя среду, всяк уважающий себя прогрессор, в соответствии с законами жанра (исключая смертельно-фатальный случай в самом начале, конечно!), должен или поменять её – переехав в более благоприятную (например – в Америку!) или изменить среду под себя.
Что выбрать?
Из загородных «достопримечательностей» - которые я ещё не почтил собственным посещением, можно упомянуть женский монастырь в пятнадцати верстах на северо-востоке - закрытый при Советской власти и «стан принудительных работ» близ железнодорожного полустанка. Последний по своей сути, трудовой концентрационный лагерь для «враждебных элементов» - буквально только «вчера» закрытый, ещё колючую проволоку растащить не успели! Во времена военного коммунизма в нем содержались осуждённые на срок «до окончания Гражданской войны» - было такое наказание в эпоху Военного коммунизма, числом около трёхсот.
Это был так называемый «мягкий лагерь»: хорошо зарекомендовавшие себя осуждённые (часть из них являлась жителями самой Ульяновки) могли жить в городе на съёмных квартирах, а в лагерь являться только для прохождения «трудовой повинности». Во время Гражданской войны, Советская Россия была отрезана от бакинской нефти и донбасского угля и, дрова стали основным видом топлива для её промышленности, транспорта и городского хозяйства.
Вот, находящиеся в этом лагере «буржуи» и занимались заготовкой дров для диктатуры пролетариата!
***
Как казалось поначалу самая сложная проблема - обзаведение соответствующими документами, удостоверяющими мою личность на поверку - оказалась самой простейшей.
Оказывается, я попал в очень интересное время! Время, когда старая, дореволюционная паспортная система оказалась сломанной - а новая советская, еще только-только создавалась.
До большевиков в Российской Империи действовало «Положение о видах на жительство» от 1894 года. Согласно нему, лица проживавшие по месту постоянного жительства не обязаны были иметь паспортов - достаточно было «приписки» к месту службе или к какому-нибудь обществу… К крестьянской общине к примеру или купеческой гильдии. Наличие паспорта являлось необходимым лишь при удалении далее чем на 50 верст от места прописки - сроком дольше, чем на 6 месяцев. Женщинам, вообще паспорт был не положен - но мог быть выдан лишь с разрешения отца или мужа.
Имея на руках документ – до 1906 года он назывался «паспортная книжка», любой подданный мог свободно перемещаться по всей территории Империи – за исключением цыган, евреев проживающих за «чертой оседлости» и лиц имеющих судимость или находящихся под надзором полиции. Последние две категории тоже могли «двигаться» - но только с разрешением и, с особой отметкой в документе удостоверяющим личность.
Рисунок 5. Документ, удостоверяющий личность в Российской Империи.
Государство было сословным - сословный же принцип, лежал в основе документирования населения. Бессрочные паспортные книжки выдавались дворянам, купцам и чиновникам. «Податному» же населению, в зависимости от обстоятельств и «личностей», выдавались на руки документы трёх видов:
1) «Паспортные книжки» на срок в пять лет – если нет задолженностей по платежам. При просрочке оных же, документ отбирался полицией.
2) Удостоверение личности на один год – вне зависимости от долгов перед частными лицами или задолженности в казну.
3) «Вид на отлучку», так же – на один год. Такие чаще всего выдавались лицам, не достигшим совершеннолетия...
Ну, заграничные паспорта – это отдельная «песня», думаю про них здесь неуместно - не по делу рассказывать…
Естественно, придя к власти, большевики - стремящиеся разрушить «весь мир насилья, а затем…», первым делом отменили сословное деление населения, а значит – уничтожили всю паспортную систему Российской Империи.
«А, затем» - что взамен?
Внутри России царила разруха, развал и полная неразбериха в учёте хаотичных перемещений гигантских масс людей - а лидеры большевиков первым делом позаботились о введении «Трудовых книжек»… Для нетрудящихся.
Да, да!
Воистину парадокс: знаменитая советская «трудовая книжка», начало своё ведёт от желания новых властей уничтожить «паразитирующие» классы - методом их перевоспитания принудительным трудом.
Документ, имеющий название «Временное трудовое свидетельство для буржуазии», был украшен лозунгами «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» и «Кто не работает, тот не ест!» и, выдавался лицам «живущим на нетрудовой доход» и «использующих наёмный труд», а также - торговцам, лицам «свободных профессий», лицам «без определённых занятий» и прочим тунеядцам…
Лица перечисленных категорий - не имеющие подобного документа, могли подвергнуться штрафу или тюремному заключении и самое главное – без него не выдавали продуктовые карточки, а в условиях Гражданской войны - это равносильно приговору к мучительной смертной казни через голодную смерть…
К счастью, большевики - дурью маялись не долго!
Пришедшие в результате двух переворотов революционеры-теоретики, ввели всеобщую трудовую повинность и сперва считали - что «победивший пролетариат» в особом контроле с их стороны не нуждается. Типа, рабочий класс имеет врождённое чувство сознательности и освободившись от своих оков, с головой погрузиться в созидательный труд во имя грядущего пришествия коммунизма…
Однако, недолго музыка играла!
Уже в восемнадцатом году выяснилось, что на пролетарскую «сознательность» рассчитывать нечего: любой трудящийся умеет «класть» на работу - не хуже представителя бывших имущих классов.Осознав суровые реалии, большевики надо отдать им должное - мгновенно на скаку «переобулись»!
Рисунок 1. Одно из первых советских удостоверений личности.
В борьбе с так называемым «трудовым дезертирством», снабдить «трудовыми книжками» решено было в первую очередь именно «гегемона» - рабочих и заодно - государственных служащих. Старорежимный паспорт у таких изымался, а на его основании выдавалась «трудовая книжка» - которая становилась основным документом, удостоверяющим личность.
Однако, для реализации таких планов, у разорённого двумя войнами подряд государства, уже не было достаточно ресурсов. Даже в обеих «столицах» - в Москве и Петрограде, программа полной замены старых паспортов новыми трудовыми книжками, не была реализована и, в начале 20-ых годов этот проект был свёрнут.
Дальше, эти два важнейших для каждого советского человека документа – паспорт и трудовая книжка, «эволюционировали» по отдельности.
Так что, парился я совершенно зазря: в качестве удостоверений личности в стране функционировали самые разнообразные документы: старые паспортные книжки, виды на жительство, свидетельства о рождении и браке, служебные удостоверения, всевозможные справки и мандаты, выдаваемые различными учреждениями новой власти.
Мало того!В соответствии с принципами «Новой Экономической Политики» и объявленной свободой развития рыночных отношений начался хоть и короткий - но совершенно уникальнейший период в российской истории, когда её граждане были избавлены от необходимости иметь паспорт и «привязку» к месту жительства. «Органам управления» было ЗАПРЕЩЕННО(!!!) требовать у граждан РСФСР предъявления документов удостоверяющих их личность!
Паспорт становится обязательным документом, лишь при выезде гражданина за границу.
Удостоверение же, скорее было «правом» чем обязанностью. Оно выдавалось на три года и, кроме личностных данных, содержало место постоянного проживания, род занятий, отношение к воинской службе, семейное положение… В отличии от царских паспортов, в нём не содержалось «словесного портрета» - а фотокарточка вклеивалась по желанию.
Естественно я знал, что этот период продлится недолго и заранее позаботился - чтоб мои документы были в полном порядке. Как только более-менее встал на ноги - тотчас самолично съездил в уездный Ардатов и получил удостоверение личности. Тут же, встал на воинский учёт в местном волостном военкомате и, без всяких затруднений обзавёлся «Книжкой красноармейца»…
Рисунок 2. Один из образцов книжки красноармейца - предшественницы военного билета.
Глава
3
.
Подсчитаем «рояли» и поразмышляем вслух.
Но первым делом, знамо дело, как только стал выздоравливать - я посетил диаконник в Благовещенском Храме и, произвёл учёт доставшихся мне «роялей».