- Ну вот ещё один любитель сказок, - ехидно произнёс Ебелдос, обдумывая, как бы ему посильнее задеть брата, но его намерению не суждено было сбыться.
- Ваш билетик! - гаркнула дородная дама над ухом Ваучера, отчего тот даже подпрыгнул на месте.
- Четыре билета до следующей, - ответил младший, судорожно пытаясь вспомнить, к какой станции они только что подъехали.
- Откуда едем? - задала дежурный вопрос контролёр.
- Из Леонтьево, - наобум ответил Ваучер буднично-непринуждённым тоном, извлекая из кармана кошелёк.
- И куда? - так же буднично спросила дама, цвет лица которой, по мере произнесения этой короткой фразы быстро перешел от телесного к ярко-алому
- В Почвино! - ответил ничего не заметивший Ваучер и начал отсчитывать деньги.
- Вот что, мальчики и девочки, вы сейчас забираете вещи и идёте на выход! - рявкнула контролёр так, что думавшая о чём-то своём Даздраперма даже вскрикнула от неожиданности.
- На каком основании? - ледяным тоном спросил, Ебелдос, заметно бледнея от нарастающего гнева, частью искусственно-ебелдосовского, частью естественно-пассажирского. Подобного неуважения к своей личности он не терпел.
- Эта рожа московская ещё спрашивает! - возмутилась контролёр и добавила. - Вы ведь в Почвино едете?
- Да, - растеряно отозвался Ваучер, начиная подозревать, что что-то идёт явно не так как надо.
- Ну так в Почвино эта электричка не останавливается, да и в Леонтьево, где вы якобы сели, я к вам подошла ещё до того, как двери открылись. - Преисполненным праведного гнева голосом сказала дама и в ту же секунду двери захлопнулись, и электричка тронулась в путь.
- Ничего, в Академии выйдете! Там как раз озеро есть, или вы по болоту на лодке плавать собирались?
- Нет, конечно! Зачем нам болото? - ответила, обведя всех непонимающим взором Даздраперма.
- Ну так в Почвино только болото и есть, - завершила разговор контролёр, отправившись проверять билеты дальше.
- Уф! - вздохнул с облегчением Ваучер, пряча кошелёк в карман.
- Она вернётся! - убила в зародыше общую радость Дозабелда и начала снимать с полки рюкзаки.
- Я предлагаю ей не подчиняться! - храбро заявил Ебелдос.
- И нас обуют местные менты, - ответил Ваучер, надевая рюкзак.
Ебелдос ещё пытался что-то сказать про права человека и попирающих их наглых тёток, но покрасневшая как рак Дозабелда рявкнула ему прямо в лицо. - Мы ехали без билета! - и, не дожидаясь ответа, отправилась в тамбур.
Контролёр Зоя Ивановна Петухова не была злым человеком, и когда бедно одетые пассажиры оплачивали не весь проезд, а делали вид, что сели только сейчас и на следующей выходят, продавала билет, не задавая лишних вопросов. Если же человек не выглядел голодранцем, она с большим интересом выясняла, откуда едет пассажир и куда, но потом всё равно продавала билет, делая вид, что верит даже самому явному вранью.
Чем конкретно ей не понравилась эта компания, Зоя Ивановна вряд ли смогла бы ответить - ну, не понравились они ей кардинально. Два сопляка и две соплячки были облачены в дорогие жёлтые армейские ботинки натовского образца, цену которым контролёр прекрасно знала, так как работала некоторое время в одном из тверских военторгов. Новые с иголочки костюмы 'горка' и далеко не самые дешёвые рюкзаки дополнялись двумя тележками, на которых располагались надувная лодка "Кайман N-380" в фирменном чехле и восьмилошадный мотор японского производства.
После того, как власти закрыли образцово показательную сельскую школу, в которой Зоя Ивановна только директором была без малого пятнадцать лет, с работой у неё не особо ладилось. Пришлось побывать и уборщицей, и посудомойкой, и вот теперь контролёром. Она не была завистливым человеком, никогда не считала деньги в чужих карманах. Но ситуация, когда компания из четырёх молодых людей, явно не для дела, а для развлечения везёт с собой снаряжение суммарной стоимостью в несколько её, Зои Ивановны, годовых зарплат, но не желает честно платить за проезд, показалась ей вопиющим примером несправедливости. К тому же богатенькие малолетки были, скорее всего, москвичами, а москвичей Зоя Ивановна не любила, пожалуй, даже больше, чем цыган, хоть и бесспорно меньше, чем евреев и лимитчиков. Что, кстати, ей самой было объективно трудно объяснить - ведь демографическую статистику, по старой директорской привычке, она по газетам примечала, да и в районной библиотеке с бесплатным интернетом бывала хотя бы раз в неделю. Дойдя до головного вагона, она, усилив свой авторитет парой охранников, вернулась в вагон к жуликоватой четвёрке и не покинула его до того момента, пока наглецы небыли выставлены вон с подконтрольной ей территории.
- Ну, и какие у нас планы? - раздраженно спросила Дозабелда, на которую конфликт с контролёрами произвёл крайне гнетущее впечатление.
- Первым делом найдём билетную кассу, - мрачно ответил Ваучер, посмотрев на брата.
- Ну, чего вылупился? Надо, так ищи! - ответил брату Ебелдос, всё еще недовольный тем, что его желание устроить акцию неповиновения не поддержали ближайшие родственники. Однако он прекрасно понимал: ничем хорошим эта акция для Кузькиных не закончилась бы. Именно это и удерживало его от грандиозного скандала. Брат и сёстры, зная скверный характер Ебелдоса, постоянно делали вид, что признают лидерство старшего, однако во всем, кроме мало значительных мелочей, поступали по-своему.
- Извините пожалуйста! Вы не подскажете, где билетная касса? - спросил Ваучер у проходившей мимо пожилой женщины в простеньком ситцевом платье и резиновых сапогах.
- А вон там в стене магазина окно, что на платформу смотрит, но только там сейчас нет никого, - ответила женщина и повернулась, чтобы уйти.
- А когда электричка ближайшая на Бологое? - задал следующий вопрос младший.
- А-а, не там вышли, что ли?
- Ну да, промахнулись малость. - Признаваться в том, что их высадили, Ваучер почему-то постеснялся.
- Ну так в без пятнадцати шесть по расписанию должна быть.
- Отменили! - вмешалась в разговор дородная женщина средних лет в таком же невзрачном платье, домашних тапочках на босу ногу и полным ведром картошки в руке.
- Тогда в половине одиннадцатого.
- Тоже!
- Ну на последней значит, её не отменяют никогда.
- А последняя - это во сколько? - уточнил Ваучер, уже понимая, что застряли они здесь надолго.
- В ноль пятнадцать, кажется, или в ноль десять, - ответила женщина в сапогах, а потом зло добавила. - Совсем честным людям от москвичей житья нет. Они "Сапсанами" в Питер мотаются, а нам до города не добраться, а доберёшься, так не знаешь, как вернуться. В больницу надо, а не попадёшь.
- Да-да! Из-за "Сапсанов"-то половину электричек и отменили, -ответила на невысказанный вопрос женщина в тапочках. Она посмотрела на приезжую молодёжь с такой злобой, будто они были олицетворением врага всех пассажиров, начальника РЖД Якунина, и добавила. - Брат слышал в городе, что скоро электрички могут вовсе отменить. Как только этих гадов земля носит?
- А, что, автобусов здесь нет? - ухватился за последнюю соломинку Ваучер.
- Почему нет? Ходят, два раза в неделю. Ближайший послезавтра должен быть.
- А тут есть озеро? - вмешалась в разговор Даздраперма, которой надоело стоять возле железнодорожных путей.
- Вам Никулинское или Зареченское? - вопросом на вопрос ответила женщина в сапогах.
- То, что ближе! - решил заранее пресечь возможное обсуждение сравнительных характеристик водоёмов Ебелдос.
- За библиотекой, - махнула рукой в сторону почерневшего от времени двухэтажного деревянного дома одна из женщин, после чего обе дамы начали оживлённо судачить о каких-то общих знакомых.
Обойдя здание библиотеки по хорошо утоптанной тропинке, Кузькины дружно издали вздох восхищения. Озеро хоть и уступало в размерах Можайскому водохранилищу, на берегах которого им удалось побывать в прошлом году, бесспорно, вызывало к себе уважение. Ебелдос как наименее склонный к проявлению чувств эстетического характера опомнился первым и решил подколоть своих сестёр, оживлённо обсуждавших увиденное.
- Ну озеро, ну не слишком маленькое, ну и что? Воды никогда что ли не видели? - спросил он, мысленно составляя план очередной шутки.
- Да это же чистый дигидрогена монооксид. - восхищенно сказала Даздраперма, одним глазом внимательно наблюдая за братом, с лица которого стала сползать наглая ухмылка. Стоит отметить, что с этим научным термином у последнего были связаны не самые лучшие воспоминания. В девятом классе Ебелдос очень хотел вступить в партию зелёных. Как-то раз ему пришло письмо по электронной почте с информацией о страшном химикате, который: является основной составляющей кислотных дождей, усиливает эрозию почвы, ускоряет коррозию металлов и вредит большинству электроприборов, способен нанести вред человеку в жидком, твёрдом и газообразном виде и вызывает наркотическую зависимость, приводящую к смерти при отказе от его приема в течении недели. Возмущённый применением данного вещества в качестве охладителя и растворителя, а также при производстве пенопласта, огнетушителей, пестицидов и даже искусственных пищевых добавок, юный борец за правое дело, следуя прилагавшейся к письму инструкции, собрал подписи под петицией за запрещение опасного вещества в своем и трёх параллельных классах, и отправил её Президенту России.
Спустя месяц всех подписантов вызвали в актовый зал, где директор школы прочел им ответ Президента. Последний искренне радовался тому факту, что школьники в нашей великой стране не боятся проявлять гражданскую сознательность и озабочены вопросами экологии, но - к сожалению - он не может запретить обыкновенную воду. Вслед за директором слово взяла учитель химии, сообщив, что, несмотря на радость Президента России по поводу их гражданского мужества, все подписанты получат двойку в четверти. На следующий день после столь знаменательного события Ебелдос впервые за много лет был жестоко бит одноклассниками, на своей шкуре испытав слова сэнсэя о том, что очень редкий мастер сможет отбиться от толпы.
Каждый раз, когда сёстрам Кузькиным надоедали выходки брата, они напоминали ему о простой воде и гомерическом идиотизме. После этого старший братец замыкался в себе на пару часов и переставал их беспокоить.
Накачав лодку, Ваучер с Ебелдосом забросили в неё часть поклажи и отправились на поиски места для стоянки. Отсутствовали они около часа. За это время девушки успели съесть полкило купленного в пристанционном магазине печенья, обсудить оставлявшее желать лучшего поведение братьев и поссорится на почве эстетических вкусов. Дозабелда со священным трепетом относилась к классике и терпеть не могла современную ритмичную музыку. Музыкальные пристрастия Даздрапермы были полностью противоположны сестринским.
К тому моменту, когда Ебелдос приплыл забрать оставшиеся вещи и сестёр, последние уже исчерпали словесные аргументы и готовы были перейти к активным действиям, что, учитывая их принадлежность к имевшим существенные различия в технике школам единоборств, могло стать незабываемым зрелищем. Рассказав все, что думает о двух курицах, вдруг ни с того, ни с сего решивших подраться, брат напомнил, что лишь он один в их семье может похвастаться вторым даном, а значит может считаться и старшим по званию. Возмущённая такой постановкой вопроса, Даздраперма заявила, что вовсе не факт, что её первый дуань в ушу в реальной драке будет слабее, чем второй дан в каратэ, а значит, старшее звание себе Ебелдос присвоил несколько преждевременно. Дозабелда, имевшая первый дан в тхэквондо, оптимизма сестры не разделяла. Она понимала, что в поединке с братом ей не выстоять и пары минут, если только бой не будет вестись на нунчаках, которыми она умела махать с потрясающей скоростью и точностью. Зато Ваучер с его скромным вторым разрядом по тайскому боксу бил старшего, и не один раз, голыми руками.
Принудительно помирив сестёр, Ебелдос отвёз их на малюсенький пляжик, именуемый местными рыбаками Большим Прокосом, и оставил их обустраивать лагерь. Сам же отправился вместе с братом на рыбалку. Младший был фанатом рыбной ловли, наверное, лет с десяти и давно имел полный комплект снастей фирмы Shimano, но его (комплект) в этот раз пришлось оставить дома. Загоревшись идеей открыть магазин рыболовных снастей, Рауф выдал Кузькиным для тестирования два десятка китайских удилищ различного назначения, катушки, леску и шнуры малоизвестных фирм, и очень огорчился, когда Ваучер наотрез отказался брать китайские блёсны вместо проверенных "мепсов". Поминая китайцев незлым ласковым словом, братья выловили десяток щурят и трёх окуньков, несмотря на небольшие размеры достойных занять место в котле. Мелкий окунь бросался на блесну значительно чаще, но сразу же отпускался, предварительно получив свою порцию рыбацких 'комплиментов'.
Идея сварить уху возникла ещё в процессе лова рыбы, но как авторитетно заявил Ваучер, одной рыбы для этого недостаточно и, отдав улов сёстрам, братья отправились на лодке в магазин за недостающими ингредиентами. К сожалению, отоварить весь список они не смогли, в магазине не было петрушки и никакой зелени вообще, но Ебелдос добавил к списку три бутылки водки и восемь литров пива, заявив, что с огненной водой уха будет значительно вкуснее. Младший брат осторожно поинтересовался, зачем так много, ведь чтобы отбить запах тины, достаточно влить в кастрюлю каких-то сто грамм, или это просто чтобы не ходить два раза? Однако в данной ситуации никакие попытки ограничить алкогольные аппетиты старшего брата уже не возымели бы действия. Вырвавшийся из-под опеки матери и её мужа, Ебелдос хотел оторваться по полной.
Дозабелда встретила братьев враждебно: по обилию спиртного она сразу поняла, что Ебелдос будет не только пить сам, но и спаивать младших. Пообещав, что всё расскажет маме, она схватила первую попавшуюся бутылку и ушла в женскую палатку снимать стресс в гордом одиночестве. Пиво 'Охота' оказалось для неё слишком крепким, и очень скоро Дозабелду сморил сон. Братья и младшая сестра куролесили долго и шумно. Несколько раз старшая просыпалась и однажды ей даже пришлось на них накричать. Вконец упившиеся родственнички орали какую-то жутко похабную песню, причем настолько громко, что Дозабелда начала опасаться, как бы стоящие на соседнем прокосе рыбаки не приехали разбираться. Сильно за полночь шумная компания угомонилась и старшая из сестёр смогла вздохнуть с облегчением и забыться тревожным сном. Проснулись все ближе к обеду с жуткой головной болью и даже не сразу обнаружили, что ночью у них украли лодку. Первым делом все бросились к соседям, но те мирно спали, будучи пьяными в лоскуты, и о чём-либо спрашивать их было бесполезно.
- Ну, и что теперь будем делать? - спросила Дозабелда, даже не надеясь, на какой-то конструктивный ответ от Ебелдоса, главного виновника и организатора попойки.
- Рауф нас убьёт! - вместо него ответила младшая и захлюпала носом.
- Следует проверить, что эти уроды не успели унести, - заявил старший не терпящим возражения тоном.
- И пока ты будешь устраивать свою инвентаризацию, лодку станет искать бесполезно, - ответил младший и бросился собирать разбросанные по поляне вещи. - Соседи говорили, что тут есть какая-то деревня совсем рядом. Надо бы местных расспросить, - добавил он, собирая палатку. В процессе сборов выяснилось, что воры унесли только мотор, лодку и канистру с остатками бензина. Всё остальное, в том числе ставшие более ненужными тележки, ночные гости взять даже не пытались.
- Пришли на лодке, взяли нашу на буксир и отвалили. Даже на берег думаю, никто из них не выходил, - предположила сквозь слёзы Даздраперма.
- Да ты прямо Шерлок Холмс, - ответил старший, даже в такой ситуации не растерявший своего ехидства.
- Вполне возможно, что так оно и было, - вступился за сестру Ваучер, взваливая на плечи тяжелый рюкзак.