«Да е**сь всё конем, я русский офицер или хер моржовый! Чёрт с ними, пусть погоны снимают, совесть зато чиста будет!» — майор плюнул под ноги и открыл общий радиоканал отряда.
— Всем группам, сворачиваемся! Разогнать этот шабаш.
Такой слаженной и быстрой работы, командир не наблюдал даже на учениях с участием министра. Казавшаяся монолитной, чёрная стена щитов как-то резко сломалась, сложилась и исчезла. А, похожие на фантастических терминаторов в своих бронекостюмах, бойцы, шустро врезались в жиденькую толпу «либералов», щедро одаривая их демократией и с помощью широко известных в народе «демократизаторов».
— Чё застыли? Приглашение нужно? — крикнул майор в изумленно замершую толпу народа.
— Да не, ща разберёмся, не мешайтесь главное! — ответил стоявший в первых рядах мужчина, и лицо его прорезала волчья усмешка. Люди в едином порыве качнулись вперед, туда где испуганно верещали избиваемые ОМОНом либералы.
— Прошу! — майор демонстративно отошел в сторону и помахал рукой прямо в камеру ТВ.
Через час, майор стоял на вытяжку перед начальством и преданно ел взглядом портрет Верховного на стене. Начальство, сидящее в кожаном кресле за монументальным, дубовым столом, ехидно пялилось на майора.
— Морда лица, согласно устава — дебильно-придурковатая, вижу, даже и не верится, что два высших за плечами. Молодец. Знаешь, зачем вызвали?
— Так точно, тарщь генерал! Разрешите написать по-собственному?
— Ты мне тут идиота не включай! Я тебя, сукин сын, как облупленного знаю! Я вот что спросить хотел — какого хера ты ждал так долго?
— Чё? — на этот раз «строить рожу» не потребовалось, майор на самом деле был в полном офигевании.
— Ты тут не «чёкай» майор! Короче так — иди к своим гаврикам, и всей бандой пишете рапорт о переводе.
— Куда?
— На Кудыкину гору, майор! Куда скажут туда и напишите! Всё ясно?
— Так точно, ясно…
— Да, и вот ещё что, я всё понимаю, но скажи своему снайперу, что отстреливать этому мудаку конечности — садизм. Мог бы просто колено прострелить…
— Так их четверо было, товарищ генерал. В смысле, снайперов четверо.
— Иттить колотить, вали уже отсюда… подполковник!
В западных СМИ возникла буча об «зверском убийстве» видного политолога и либерала П.В. Сиропова. Холодящие душу кадры демонстрировали ошметки того, кто только что так красиво выступал на сцене. Общественное мнение резко осудило политику правительства России, в Сов.Безе ООН дипломаты цивилизованных стран потребовали от представителя России объяснений. Ответ того не прибавил оптимизма европейцам, и вызвал новую волну возмущения.
— Собаке — собачья смерть. Сиропов, пытался разжечь межнациональную рознь. Девы Флота, имеют статус граждан России, и любые оскорбительные высказывания в их адрес — это оскорбление России.
Большим сюрпризом для собравшихся стало то, что русских поддержала Япония. Её представитель, в весьма обтекаемых, но при этом полностью понятных для присутствующих выражениях уведомил, что японское правительство, полностью поддерживает Россию в этом вопросе, и, никаких санкций или прочих действий против неё предпринимать не намеренно. Так же, пользуясь случаем, представитель Японии уведомил представителя США в том, что Япония, конечно, очень ценит усилия Белого дома по поддержанию мира на планете, но вот американская база на Окинаве, к примеру, там абсолютно лишняя, да и моряки ВМС США, должно быть, очень тоскуют по родине, так что… Вобщем, вся получасовая речь японца свелась к трЁм словам — Янки, гоу хоум! После этого сов.безу стало уже не до какого-то там Сиропова.
Всё это имело и другие последствия. Той же ночью, базировавшиеся на Окинаве канмусу в составе: линкоры Арканзас и Невада, авианосец Саратога, крейсер Пенсакола и эсминцы Андерсен и Лемсон явились в посольство России и попросили дипломатического убежища, которое и было незамедлительно предоставлено.
Прочитав доклад о массовом дезертирстве с Окинавы, начальник ГРУ усмехнулся и бросил своему заму:
— За что боролись, на то и напоролись.
— Так точно, товарищ генерал, юсы снова сели в лужу, которую готовили нам. Операция закончена.
Комментарий к Интерлюдия 3 (политическая) Ну вот решил немного отойти от романтики. Все описанное – мой личный бред, никому его не навязываю)
====== Ганя ... ======
Сегодня Ганя была как-то особенно взбудоражена. Сегодня она снова увидит его, девушка почувствовала, что краснеет. В последнее время, этот странный парень, постоянно занимал все её мысли. Она уже знала, кто он и как его зовут, в Морской Гавани, вообще, казалось, что все, всё и про всех знают. Ганя улыбнулась. В больнице ей все уши прожужжали про то, как Нахимов от Конго прятался. И то сказать, его по всей базе ищут, а он, спокойно так на газоне перед штабом дрыхнет. Девушка улыбнулась, какой он у неё хитрый, спрятался там, где искать и в голову-то не придет. У неё, именно у неё, уж это-то она поняла абсолютно точно, чай не дурочка. Да и как тут не понять, когда на тебя смотрят такими глазами. Сегодня, она снова его увидит, сможет поговорить с ним, объясниться, рассказать о своих чувствах. Девушка решила не откладывать разговор в долгий ящик. Всё-таки опасения у неё были, вокруг парня крутилось много красивых девчонок, могут ведь и увести, тем более, что парней мало, и на всех их всяко не хватит.
Вот и база. Канмусу быстренько вошла в док и скинула обвес. Теперь нужно срочно, прямо сейчас найти Нахимова! С такими мыслями Ганя выскочила на набережную, и чуть не врезалась в спину объекту своих мечтаний. Странно, но он её даже не заметил. Парень стоял глядя прямо перед собой, и что-то бормотал себе под нос. Сгорая от любопытства, девушка потихоньку подкралась поближе, интересно же послушать, о чём это он там шепчет. Через пять минут, она уже не знала, смеяться ей или плакать. С одной стороны, оказывается, у неё уже есть соперница, причём, соперница уже добилась некоторого успеха, но всё же, он её, Ганю, любит. А это в глазах девушки было куда важнее. Ну подумаешь, Нагато. Как-нибудь разберёмся. А как переживает-то, как убивается, любо-дорого послушать. На душе стало так тепло и легко. Она уже едва сдерживалась, чтобы не засмеяться. Само собой, тут же появилась мысль подшутить над парнем, да и что скрывать, обидно как-то, что она не единственная.
Будь Ганя помоложе, она наверняка вспылила бы, наорала на парня, да и, чего уж от себя то скрывать, врезала бы ему как следует. А потом гордо удалилась бы куда-нибудь подальше от глаз, и ревела бы и оттого, что не одна, и оттого, что врезала тому, кого на самом деле любит и без кого жить не может. А потом при встречах гордо воротила бы нос, обдавая фунтами презрения, и снова ревела бы в подушку по ночам. Короче – портила бы жизнь и ему, и себе. Вот только, Гангут не эсминец какой-то несмышлёный и импульсивный, а вполне себе линкор, дама рассудительная и трезвомыслящая (ой как хочется такой быть!). И, хотя слухи о парнях – аватарах ходят уже давно, до недавнего времени, она что-то никого из них не встречала. А тут сразу – практически принц, и жизнь спас, что, для любой уважающей себя девушки – тоже важно! И вообще – принцев мало, и на всех точно не хватит, начнёшь нос воротить – глядь, и увели. Да, что ходить далеко-то – вот пример, перед глазами! Не успела парня найти – а там уже другая нарисовалась, фиг сотрёшь теперь. Да и не удивительно, мало того, что парни редкость, так вон ещё какой красивый и ладный. Ганя поймала себя на том, что мечтательно смотрит на парня, на его фигуру, на его крепкие руки, она прекрасно помнила прикосновения этих рук, таких сильных и одновременно нежных. Девушке вдруг нестерпимо захотелось оказаться в его объятьях, захотелось настолько сильно, что она еле сдержалась чтобы не наброситься на ничего не подозревающего парня. А тот всё продолжал мучиться. “Хмм ну ладно, щас я тебе!”
- Да поняла я тебя, поняла. – проворчала Ганя прямо в ухо парня. Ну не кричать же, а по-другому может и не услышать, вон, как в себя ушёл, девушка уже полчаса за спиной стоит, хоть бы оглянуться соизволил.
Ну, что сказать, вид резко оцепеневшего парня, был презабавен, канмусу с трудом удержалась от неприличного, чай не лошадь, фырканья. Вот он робко поворачивает голову, и смотрит прямо в глаза. По телу прокатилась какая-то жаркая волна. “Так, стоп, спокойно Ганя, спокойно, только не краснеть, только не...” Гангут почувствовала что-таки да – краснеет. Ситуация резко выходила из под контроля, нужно было что-то делать, и девушка ляпнула первое, что пришло в голову:
- Давно стоим? Кого ждём? – признаться, глупее вопрос трудно было себе представить, но лучше уж так, чем стоять и краснеть как гимназистке перед загулявшим матросом.
- А... ага, то есть – нет! Только пришёл! Жду – тебя! – наконец отмер парень.
- Я вижу, что только пришёл, ты же тут битый час репетируешь! – ехидство из Гани так и пёрло. – Я уже отчаялась, всё не замечаешь и не замечаешь.
Девушка демонстративно надула губки и вздёрнула носик.
- Как прощения вымаливать изволите, сударь? – девушка и сама уже не понимала, что она несёт, главное, что он был рядом, смотрел на неё, разговаривал с ней, всё остальное было не важно. “Только бы не сморозить дурь какую-нибудь!” – отчаянно прокричал внутренний голос и замолк, погребённый под какой-то эйфорией.
Парень хлопал глазами и молчал. Явно, все заготовленные заранее речи вылетели из головы, не выдержав встречи с суровой реальностью. А в Ганю словно бес вселился:
- Ну что же вы молчите, сударь? Ведь не далее, как пять минут назад вы так красноречиво говорили... – “Мамочка, останови же меня! Господи, что я несу! Он же сейчас обидится и уйдёт! Ой я дура...” – Что же, не соблаговолите ли вы, рассказать мне, что вы имели...
Парень побледнел, потом покраснел, потом попытался что-то сказать, но девушку, что называется, понесло. Она и сама была бы рада остановиться, но вот не могла и всё. “Бросит, теперь точно бросит! Вот кому такая дура и балаболка нужна?” Остатки здравого смысла отчаянно пытались пробиться к разуму, но безуспешно. “Всё, сейчас плюнет и уйдёт.”
Я всё пытался понять, что происходит. Стоящая передо мной девушка задвигала монолог, при этом отчаянно краснея, и с какой-то надеждой в глазах смотрела на меня. Впрочем, надежда быстро сменялась отчаяньем, и даже наверно обречённостью. И тут, меня осенило, вот я идиот, мне же медаль за тупость дать надо, и уши оторвать заодно, всё равно такому круглому болвану они ни к чему. Она же сейчас в истерику ударится. Ну, способ борьбы уже известен – шагаю к ней вплотную, фиксирую в объятьях (а нефиг вырываться), и с огромным удовольствием (и с внутренним трепетом, куда же без него) целую в эти милые, надутые губки. Ну, теперь если и огребу, то хоть есть за что, и надо сказать, оно того стоит. Но держу крепко, и чувствую себя, надо сказать счастливым до чёртиков в глазах, хотя опасения всё же присутствуют. Вдарит или не вдарит? Вот в чём вопрос. Вернее, даже не в этом, а в том, как она к моему самоуправству отнесётся, и тут, я с неким ужасом понимаю, что Ганя и обидеться может. Ситуация ах – стою на набережной и целую девушку, а вокруг уже начинается подозрительное шевеление. Эх, что делать – слухи расходятся мгновенно. Хватаю Ганю в охапку и несусь к роще. Остановился перевести дух, отбежав километра полтора со странно притихшей Ганей на руках. Стою, озираюсь. Вокруг – пальмы, природа юга, и что самое главное – никого.
- Может поставишь на землю? – голос девушки тих и как-то задумчив.
Приготовившись к худшему, и собрав всё мужество, чтобы не зажмурится, аккуратно опускаю драгоценную ношу на траву. Молчим, долго молчим. Наконец собрав волю в кулак бухаю:
- Ганя, я тебя люблю!
- А Нагато?
- И её люблю.
- Понятно.
С ужасом жду вопроса: “А кого сильнее?” Ответить на такое просто не смогу...
Вместо этого, меня хватают за уши (пригодились всё-таки!), притягивают поближе и впиваются долгим поцелуем прямо мне в губы. Стою в полном обалдении, замерев и боясь спугнуть момент. Гангут, с видимой неохотой, отрывается от меня, смотрит в глаза, а потом отвешивает смачную оплеуху...
- Сказать за что?
- Нет, не надо.
- Вот то-то же.
И снова притягивает меня к себе.
Комментарий к Ганя ... Вроде управился, бррр вот уж эта романтика ...
====== Тревожная ======
Между тем, обстановка накалялась. Разведка искала, но пока не могла найти авианосцы, что бомбили гавань. Патрули прочёсывали соседние квадраты, но враг, как сквозь землю провалился. Это беспокоило. Флот напоминал человека, замахнувшегося, но не знающего куда бить. Напряжение буквально повисло с воздухе.
Кроме того, как-будто проблем было мало, разведка докладывала о странно опустевших водах в Атлантике. Создавалось впечатление, что Глубинники оттуда просто исчезли. Но в такое чудо не верили даже самые прожжённые оптимисты. Твари ушли, но куда? Одновременно с этим, стали появляться доклады, что монстров видели у северной оконечности Мадагаскара, в большом количестве. Позже, такие данные появились и из Австралии. Более того, хотя серое марево над Флотом Бездны и мешало спутниковой разведке, были замечены многочисленные вторичные признаки боёв Глубинников между собой. Создалось впечатление, что одна из Южных Принцесс, предположительно с Бермудов, меняет место жительства, а многочисленных недовольных этим фактом, просто сносит с пути. Оставался открытым вопрос — куда именно намылилась Принцесса?
Странности поведения Глубинников этим не ограничивались. Ещё один из их флотов был замечен у берегов Антарктиды. Твари вели себя на удивление тихо, и не жрали всё подряд, как они это обычно делают. Пошли упорные слухи, что там видели одну из Принцесс, а именно Хоппо, которая мирно играла с пингвинами. Не известно, нравилось ли происходящее безмозглым птицам, но Хоппо, судя по слухам, получала неимоверное удовольствие. Услышав эту новость, Михалыч, как-то подозрительно засмущался и попросился в очередной отпуск. Первый за последние десять лет. На прямой вопрос, куда он собрался, так же прямо ответил, захотелось на Юг махнуть. Как далеко на юга собрался махнуть Михалыч, он не сообщил.
Отличился Николай. Как-то поймал меня перед отбоем и, с торжественным видом, вручил бумажку. Знаете, что этот комик в ней написал?
Командиру в/ч 2201
Рапорт
Товарищ майор — разрешите жениться!
Подпись Дата
Вот что мне оставалось делать? Только в духе всем известного комэска чесать репу.
— И кто это тебя, душа моя, надоумил-то? И главное — на ком жениться то будешь? — в принципе, ответ был очевиден, но хотелось послушать Колину версию.
Тот замялся.
— Ну, тащь майор, я того, самого… Ну и вот. Как честный человек.
— Ну и кого же ты — «того»? Акаги или Кагу?
— Так обеих, тащь майор.
— Чё?! Когда?!
— Дык, в госпитале ещё. Но это не я, они сами вдвоём пришли! Сказали, что, мол, не будут больше ругаться из-за меня. Ну вот и…
— Зашибись, то-то я думаю, чего-то они такие довольные ходят! Как кошки сметаны облопавшиеся. Ну Колек, ну кобель. Гарем значит строим, по кирпичику? — жаль, но издеваться долго у меня не получилось.
— Командир! Хорош, а? А то сам с двумя девчонками чуть не по базе в обнимочку рассекаешь! И только не говори, что сам не того?!
Тут наступил мой черед смутиться. Дело в том, что я действительно, тоже «того». Правда, не с обеими сразу, как Николай, но тем не менее. Уже предвижу вопросы: «Кто первая?»; «Когда?»; «В каких позах?». Облизнётесь, это личное. Одно скажу — с любимой девушкой такие вещи делать куда приятнее, чем со случайной подружкой.
Со всеми этими амурными делами, прошла пара недель. Надо сказать, что не всё было так безоблачно и прекрасно, как хотелось бы. Мой самый главный датчик, буквально вопил о том, что приближаются не просто большие — огромные проблёмы. Наконец, был объявлен приказ — мы атакуем недавно найденную базу противника. Сопротивление ожидается ожесточённое, поэтому в бою будет принимать участие весь флот. Несколькими группами мы должны выйти в район сосредоточения и нанести удар. В теории у нас перевес, но чутье солдата подсказывало, что не всё так просто. Что-то такое уловил и Николай. Мы с ним ходили, натянув на морды самые счастливые улыбки, какие только могли изобразить, и усиленно готовились к неприятностям. К сожалению, операция по переводу в тыл наших любимых девушек, закончилась полным провалом. Ожидаемо конечно, но всё равно — жаль.