Тот кузнечик, что прыгнул, все-таки долетел до трактора, всеми своими тремя тоннами грохнулся на кабину, и прозрачный материал треснул, один из осколков провалился внутрь, едва не перерезав весь экипаж. Датчик картриджа пушки мигнул зеленым, самый прыткий, которому оставалось совсем чуть-чуть, разлетелся на куски, а я вдавил инерционный гаситель, и провалился в яму.
— Бысто сюда, — скомандовал, выпуская захваты.
Те, кто посообразительнее, вцепились в них, а те, кто потупее, сначала посмотрели, что делают другие, и только потом последовали их примеру. Так что на то, чтобы проломить крышку кабины, отбросить куски в стороны, притянуть присосками пятерых людей и рвануть вверх, надеясь, что никто из них не оторвётся, у меня ушло около десяти секунд.
Несколько кузнечиков прыгнули, пытаясь достать штурмовик, и им это почти удалось, жвала самого прыткого скользнули по силовому экрану, а шипастая лапа задела одного из спасённых, нанизывая на острия. Мужчина в зелёном комбинезоне дико заорал, но тут я уже ничего сделать не мог, остальных бы увезти. И перевёл дух только на в полукилометре от земли. Оставшиеся четверо трактористов висели молча, я бы на их месте тоже не дёргался, с такой высоты падать — верная смерть.
— Экипаж частично спасён, — доложил я конфедерату. — Возвращаюсь на базу.
Изображение вяло поморщилось, ничего не ответило, и снова исчезло. Использование оружия не заблокировалось, значит, ещё не все, по мнению тюремщиков, закончилось.
Внизу кузнечики не успокаивались. Камеры трака показывали, как тридцатиметровый труп червяка рвали на части, вылавливая уже мёртвых зародышей и пытаясь их оживить. Убедившись, что матка мертва, а потомство уже не выберется, почти три сотни членистоногих двинулись к другому трактору. Может, у них не было мозга, или того, что этим существам его заменяло, но связь между этими объектами и гибелью приплода они установили, и очень хотели отомстить.
При необходимости трактор мог передвигаться очень быстро, даже летать низенько, но второй экипаж решил не рисковать, зарылся в землю и двигался в сторону базы на глубине в сорок метров, уходя всё глубже и глубже, Лали и компания тоже при виде нападающих кузнечиков не горели желанием снаружи остаться, и скрылись в ангаре.
Кузнечики доскакали до силового барьера, и остановились. До стен базы оставалось тридцать метров, но твари не делали попыток прорваться или перепрыгнуть через барьер. Они выстроились по периметру, и чего-то ждали.
Глава 19
19.
— Младший распорядитель Совета? — девушка, подошедшая к невысокому мужчине, со смиренным видом ждавшему в просторном холле, когда его примут, прекрасно знала, кто он. Но тем не менее спросила.
И от этого младший распорядитель похолодел, потому что в голосе девушки звучало сомнение. Но ничем охватившего его ужаса не выдал, только поклонился.
— Смотритель ждёт тебя, — девушка пошевелила пальцами, обозначая направление к исчезнувшей части стены, и отвернулась. Больше её этот человек не интересовал, и от этого младшему распорядителю стало ещё тревожнее.
Но, когда он входил в зал допросов, так же твёрдо печатал шаги и держался прямо. Ещё десять тысяч лет назад Высокий двор и Совет лордов дополняли друг друга. Но после мятежа все изменилось, отколовшиеся лорды забрали несколько символов власти, и найти их пока не удавалось. Те из них, что сохранили верность Империи, никуда не делись, и власть их не стала меньше. Но и не больше. Зато власть императора выросла до таких размеров, что Высокий двор диктовал всем остальным свою волю.
Смотритель Высокого двора был одним из потомков мятежных лордов. Одним из семи сдавшихся — в каждой вернувшейся семье первых двух детей убивали, третьего, или третью, готовили для этой работы с пелёнок, когда новый смотритель был готов, убивали старого, и так каждое поколение, каждые триста-четыреста лет. Император считал, что это справедливо, предки смотрителей чуть было не разрушили Империю, и теперь потомки искупали их вину. Всего мятежных лордов было четырнадцать, половина не захотела покориться, те, кто вернулся и просил о прощении, стали слугами. Очень могущественными, любой лорд не имел и сотой части того влияния, что имели они. Но все равно, практически рабами.
Формально младший распорядитель был ничем не ниже смотрителя, потому что именно лорды когда-то выбрали нынешнего императора, а Совет лордов — утвердил. Когда император наконец умрёт, они проделают это снова, но фактически тот, кто мог отдавать приказы командующим флотов и распоряжаться целыми планетами, был здесь никем.
Смотритель, высокий молодой человек с длинными платиновыми волосами, завязанными сзади в узел, приветливо улыбнулся. Казалось, своим статусом он ничуть не гордился.
— Садись, — кивнул он распорядителю на коврик. — Кто мы такие, чтобы стоять друг перед другом.
Младший распорядитель не торопясь уселся на пол. Правда, не настолько медленно, чтобы позволить смотрителю сесть первым, это граничило бы с дерзостью. Смотреть сверху вниз — привилегия вышестоящего.
Некоторое время смотритель молчал, цепким взглядом темно-зелёных глаз держа собеседника. Потом похлопал рукой по полу. Девушка в нарушение всех правил не проползла расстояние от прохода до коврика на коленях, а прошла его и мягко уселась.
— Моя дочь, — смотритель кивнул в её сторону, — ещё двадцать-тридцать лет, и займёт моё место. Но пока ей придётся подождать, прежде чем вспороть мне живот и перерезать горло, ей ещё слишком многому надо научиться.
Девушку перспектива отцеубийства, похоже, ничуть не волновала. Она хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание, и развернула экран.
— Здесь, — она ткнула пальцем в систему из двух планет, вращавшихся вокруг тусклой звезды, — корабль Лордов очутился в первый раз. Потом он переместился в систему Сотни лун, и исчез. Совет лордов получил все данные от службы порядка.
Распорядитель наклонил голову. Непонятно, какого ответа от него ждали, информация и так поступала Высокому двору в первую очередь.
— Совет должен был провести расследование, — продолжала девушка, — и выяснить, чей именно корабль мы обнаружили, а потом потеряли.
— Этого сделать не удалось, — младший распорядитель очень старался спокойно смотреть на отца с дочерью. — Никакой идентификации, при прохождении порталов использовались подменные коды Федерации, заблокировать их невозможно, и отследить — тоже. Мятежные лорды заплатили немало, чтобы получить такое право, и отнять его нельзя.
— Именно так, — улыбнулся потомок тех самых мятежников. — Но это сделали мы. Своими способами.
Младший распорядитель почувствовал, как его сердце стукнуло два раза и остановилось. И только огромным усилием заставил его биться снова. Тайны лордов — самые поганые, хорошо если просто убьют того, кто их знает, или ограничатся семьёй. Раньше выжигали целые обитаемые планеты. Только оставшиеся в живых лорды могли сличить собственный родовой знак с тем, что оставил корабль, значит, вполне возможно, именно этот смотритель — из семьи того, кто кораблём управлял. Тем не менее, он предпринял отчаянную попытку спастись.
— Полагаю, только старший распорядитель должен это знать, я слишком незначителен.
— Старший распорядитель мёртв, — презрительно бросила девушка. — С этой минуты ты выполняешь его обязанности. Совет лордов должен собраться в течение сорока дней, все это время информацию, которую мы тебе скажем, никто не должен знать.
Младшему, а теперь уже старшему распорядителю хотелось закрыть уши и заорать, чтобы не слышать ничего.
— Корабль принадлежит лордам Кросли, владетелям Огненных островов изначальной планеты лордов, — добил человечка смотритель.
Распорядителю очень сильно захотелось умереть. Желательно перед тем, как ему открыли имя вероятного наследника.
Когда-то, на уничтоженной планете, семьдесят восемь семей владели островами, разбросанными по бескрайнему океану. Семьдесят восемь первых лордов много тысяч лет назад подняли свои корабли в поисках неизведанных миров, и основали одно из самых могущественных государств в галактике. Правда, свою родину они уберечь не смогли — звезда сколлапсировала, уничтожив и себя, и ближайшее пространство вместе с планетой и оставшимися жителями.
Огненные острова лежали почти на самом полюсе. Их владетели не были самыми богатыми, могущественными или грозными, пока планета существовала, они копались в земле, выращивали хус, гнобили подданных, воевали с соседями и вообще были обычными людьми. После того, как империя вышла в космос, мало кто из них поднимался выше должности наместника или владетельного адмирала. Во время мятежа семья раскололась, а истинный лорд Огненных островов, как и остальные тринадцать других обиженных властью восставших, начал отсчёт с нуля, показывая, что семья обновилась и история началась заново.
Даже если наследник какого-нибудь пропавшего лорда найдётся, место в Совете никуда не делось, и он сможет занять его, свободные кресла дожидались своих хозяев. Только кресло лордов Кросли было уже занято — самим императором.
— Когда? — девушка проводила взглядом старающегося идти прямо гостя, дождалась, когда проход за ним закроется. Тот получил инструкции и бережно нёс их в себе.
— Если бы это был просто исполнительный дурак, вроде бывшего старшего распорядителя, то пришлось бы ждать целых сорок общих дней, — смотритель потянулся, легко вскочил на ноги. Триста пятьдесят лет никак не сказались на его состоянии. — Но этот тип умён.
— Будем за ним следить?
— Зачем? Нам нужно, чтобы этого четвёртого лорда Кросли, если он вообще существует, искали. Кто это сделает, служба порядка, или разведка Союза планет, которая платит этому прыщу, или Республика, везде сующая свой нос, нас не интересует, важен результат. Чем больше людей мы в этот поиск вовлечём, тем лучше.
— Но ведь они начнут это делать не сразу?
— Нет, за сорок дней они только успеют подготовить утечку из Совета, чтобы все выглядело так, словно кто-то из лордов проговорился. Наверняка Совет захочет увидеть и самого императора, что же, мечтать никто не запрещает. Думаю, это растянется минимум на год.
— Ты веришь, что этот четвёртый или какой-то там по счету лорд Кросли существует?
Лорд Туманного залива покачал головой.
— Какая разница, если нет — может, стоило его придумать, но метка Огненных лордов опознала даже фальшивый ключ. Если ты помнишь историю, первый лорд был просто жадный дурак, не поделивший что-то со своим младшим братом, второго лорда убили собственные слуги, третьего продали в десант, но он сбежал три или четыре тысячи лет назад, по подсунутому одноразовому ключу портала, и должен был сгинуть. Возможно, на корабле вообще никого не было, и тот в автоматическом режиме возвратился на базу, значит, найдём ещё одну в рабочем состоянии, хорошо бы на территории Конфедерации, у них неплохие планеты. Но все равно, у Республики лучше. Даже лучше наших.
— Слышал бы тебя император, — сказала девушка.
Отец с дочерью рассмеялись. Императора в империи фактически не было уже три с половиной тысячи лет. В самом деле, не считать же им выжившего из ума старика, который практически всю свою несознательную жизнь проводит в анабиозе и достаётся оттуда только по необходимости все теми же самыми смотрителями. Потому что нельзя приближать тех, кто восстал, и думать, что страх и жестокость заставят их служить снова.
*****
Мне не было дела ни до Империи, ни до Республики, ни до Союза планет. До Конфедерации — да, тут не помешал бы десант или пара штурмовых крыльев, собравшиеся возле ангаров кузнечики явно что-то мерзкое готовили.
Пассажиров, зависших на захватах, я опустил на крышу базы, не самое лучшее место, но пока что самое безопасное, если не считать открытого космоса. Туда членистоногие не прыгнут, а вот на земле могут найти где угодно, если они за столько километров обменивались между собой информацией, никто не мешает им это делать от гнезда к гнезду. То же самое и конфедерат сказал.
— Никому не покидать базу, — унылая физиономия, казалось, слегка приободрилась. — Заключённый охранник Дэн, вести наблюдение с воздуха. Продлеваю режим полёта до двенадцати часов, с добавлением времени по необходимости. Эвакуация персонала только по моей команде, по людям огонь не открывать, собственность Конфедерации беречь.
При той необходимости, о которой говорил конфедерат, они сами могли бы вывезти людей и разогнать хищников за пару минут. Но один трактор, хоть и сломанный, лежал в яме, другой — целый, затаился на глубине, значит, ценное имущество было во временной безопасности, а те, кому не повезло вернуться на базу, получали отличный урок — вот что бывает, если совершаешь преступление, и отправляешься в колонию. Спокойной жизни им никто не обещал, думаю, конфедераты там ставки делали, выживет поселение или нет.
Топлива у меня было на несколько десятков суток, если не пытаться взлететь слишком высоко и не отстреливать каждую цель из волновой пушки, с едой проблемы начались бы только дней через десять, с водой — никогда, в воздухе её было достаточно, панель управления показывала, что ресурса компонентов ещё на пару лет хватит, несмотря на их тускло-красную индикацию. Но говорить это конфедерату я не стал, во-первых, он и так мог смотреть параметры штурмовика, если бы вдруг захотел, а во-вторых, радость в голосе скрыть трудно. Из всех колонистов я сейчас был в самом выгодном положении.
— Все вернулись? — входящий канал связи поставил на минимум, так что вопли и оскорбления шли тихим фоном. — Ну что, салаги, приготовьтесь. Тут подкрепление подошло, неплохо бы вам вооружиться и приготовиться отразить атаку. По слухам, они особенно любят синий цвет, так что всем, у кого синие волосы, лучше побриться налысо.
— Все готово, командир, — прорвалась через крики остальных колонистов Чесси. — Две установки для наземных целей активированы и перенастроены. Можем их опробовать на штурмовике, если его достанут, то и кузнечиков тоже.
— Да ладно, понял уже, — не стал я нагнетать, — так и быть, попробую что-то сделать.
В волновом режиме пушка требовала слишком много энергии, десяток или два кузнечиков я бы разнес в труху, но потом пришлось бы лететь на перезарядку. Зато плазмой я мог пулять по тварям хоть вечность. Крохотные шарики разогнанного вещества в магнитной оболочке, всего таких заготовок в картридже было почти сотня тысяч, вреда бронированной цели принести не могли, но против живых организмов могли сработать. Точно такие же, только меньше в десять раз, устанавливались в пистолеты.
Однако первый же выстрел показал, что хитиновый покров кузнечиков с плазмой справляется отлично — небольшая дырка в броне не заставила тварь даже с места сдвинуться. Точность наводки была невысокой, управляемости тоже никакой, попасть в какое-то конкретное место гарантированно можно было только, если мишень и штурмовик оставались неподвижными, но мы с летательным аппаратом двигались, сдуваемые ветром, и кузнечики тоже на месте перетаптывались.
Из пяти десятков выстрелов успешными оказались только два, одному кузнечику я чудом попал в фасетчатый глаз, а другому — в открытое суставное сочленение. Отряд потерю бойцов заметил, вышедшими из строя перекусили здоровые товарищи, так что я, считай, просто обеспечил противника обедом.
Выстрел более мощным зарядом был куда успешнее — сотня крохотных шариков формировались в один, и в этот раз небольшой очередью удалось раздолбать кузнечика на куски. Грудная клетка взорвалась вместе с какими-то важными органами, ближайшие соседи накинулись на приготовленное угощение и сожрали его.
Только почти исчерпав боезапас, я остановился. Возле периметра валялась минимум сотня трупов, и некоторые осаждающие уже отворачивались от еды, а те, кто оказывался рядом с погибшими, начинали прятаться за чужие спины. По общей связи меня теперь уже не ругали, а подбадривали, ещё бы, каждый картридж с зарядами стоил почти три тысячи, это они там веселились, а я вгонял себя в долги. Но, казалось, ещё немного, и я переломлю ситуацию, заставлю этих гадов сбежать, сломлю их ксено-моральный дух.
Кузнечики и вправду заволновались, но не потому, что решили отступить — к ним подходило очередное подкрепление. И при виде него я тоже немного занервничал, а те, кто сидел внутри ангара, сильно.