«Так и под машину попасть недолго,» – напоминала себе тогда девушка. – «Сейчас нужно быть повнимательнее, а мечтать буду чуть позже».
Трамвай привез ее на тихую тенистую улочку с такими же деревянными домами, как у нее самой, и с трехэтажными многоквартирными напротив. В одном из таких старых трехэтажных строений находился небольшой книжный магазин, один из немногих в городе.
У магазина был отдельный вход со стороны улицы. Ко входу вела дорожка и невысокая лестница. Дверь была самой обычной, ничем не примечательной. Понять, что здесь находится книжный магазин, можно было только по маленькой табличке у двери и полусотне разноцветных корешков, пестрящих на подоконниках.
Окна магазина использовались в качестве витрины, поэтому за ними выставлялись самые яркие и привлекательные экземпляры так, чтобы с улицы каждый мог их заметить. И если снаружи магазин имел ничем не примечательную дверь, то внутри него царила волшебная атмосфера настоящей книжной лавки.
Деревянные полы; красивые стеллажи, состоящие из разномастных старинных шкафов; добротные дубовые столы едва ли не середины прошлого века и множество самых разных книг, в основном классических, с темными обложками и золотистым тиснением … Все это позволяло каждому покупателю почувствовать себя настоящим путешественником во времени.
Внутри книжный, в котором работала Лета, походил на кабинет зажиточного горожанина, какого-нибудь графа или помещика девятнадцатого века. На потолке висела огромная люстра. На полах, скрадывая шаги, вдоль шкафов-стеллажей лежали красные, слегка выцветшие ковры. Здесь даже была небольшая комнатка с окном и за плотной шторой, в которой стояло большое и старое мягкое кресло с высокой спинкой, а еще стол с настольной лампой. Здесь можно было посидеть и почитать какую-нибудь книгу.
Этот магазин был вторым любимым местом Леты после дома. Каждый раз, открывая утром входную дверь своим ключом и заходя на порог, она с удовольствием вдыхала запах книг и дерева, усилившийся за ночь. Словно под звездный дождь, заходила она под россыпь взметнувшихся в воздух от движения пылинок. Они опускались на ее волосы и одежду, и Лета вносила их на себе за прилавок, как благодать. Для нее это был словно бы обряд инициации, проходящий каждый раз, когда она входила утром в этот магазин.
И целый день ее окружали книги, старые и новые. И приходили люди, которые интересуются книгами. И она любила все это. Этот живой, тихий, шепчущий мир, совершенно иной, непохожий на ее собственный. Он спасал от суеты улиц, которой сложно было избежать даже здесь, в небольшом, казалось бы, городке. Спасал от бесплодных и тягучих размышлений и от однообразной обыденности.
Здесь Лета могла читать, мечтать, узнавать что-то новое. Она могла говорить с людьми о книгах, их авторах и историях. Она чувствовала себя на своем месте. И до сих пор не могла поверить в то, что однажды ей так невероятно повезло, ведь место продавца мог занять совсем другой человек. И тогда ей пришлось бы работать где-нибудь еще, где было бы не так хорошо, как здесь.
Здесь на тенистой улице, в небольшой комнатке среди старых шкафов, замерших пылинок, мягких красных ковров, картонных переплетов и бесконечных историй – в этом странном мире Лете было уютно.
V
Хорошие книги могут заменить собой целый мир. С самых первых страниц они привлекают и манят тебя, словно чистое лазурное море в жаркий и пыльный день. Завороженный, ты с разбегу с головой ныряешь в это море и погружаешься на самую глубину. Там тебя ждет волшебное разноцветное царство, оно окружает тебя со всех сторон, заставляя стать частью его невероятной жизни. Ты уплываешь все дальше, следуя за автором и сюжетом, ты изучаешь новое, находишь сокровища, переживаешь, страдаешь, живешь, а к привычной реальности возвращаешься только по самой острой необходимости.
Когда история заканчивается и остаются последние страницы, ты ощущаешь, что тебе невероятно тяжело расставаться с этим новым миром, ставшим таким знакомым и понятным. Преодолевая себя, ты выныриваешь на поверхность, но лишь для того, чтобы сделать глубокий вдох, оглянуться, снова нырнуть и стать частью нового, совершенно другого, но не менее захватывающего сюжета.
У Леты не было необходимости возвращаться в реальность. Тело ее ничего не требовало для существования, поэтому сознание могло уноситься в самые глубокие недра истории, не переживая о том, что придется прерывать путь и выныривать на поверхность. Можно было прочитывать целую книгу, не вставая с места, а после – даже не делая глубокий вдох, а лишь оглянувшись и сняв с полки следующую – погружаться с головой в другой мир.
Миры эти были разные: фантастические, мистические, совершенно обычные и оттого еще более нереальные теперь для Леты. Это были миры, полные загадок, чувств и философии. Они не только отвлекали девушку от мрачных мыслей, унося ее сознание прочь от серости и пустоты, они еще заставляли ее забыть об одиночестве, создавая приятную компанию. Через книги с Летой говорили авторы и герои. Через книги она могла чувствовать себя живой, потому что там постоянно что-то происходило, менялось и развивалось. Книги оказались единственным проводником яркого цвета: только с их помощью, читая описания неба, природы, предметов и одежды, она могла представить себе, как выглядят те или иные цвета.
Она читала. И читала много. Лежа на кровати, на полу, на столе в кухне и даже в ванне, из крана которой не текла вода. Она сидела на подоконнике спиной к окну, накрывалась старым пледом на кровати или забивалась в угол. Она почти не смотрела по сторонам, стараясь отдалиться от того, что ее теперь окружало. И тем более не смотрела в окна и не выглядывала за дверь: еще помнила ту странную тень, да и невыносимо было видеть пустые холодные улицы и мертвые провалы окон напротив. Разве что изредка рассматривала кусочек двора за окном кухни, где росла старая ива и куст бузины, вспоминая о том, как когда-то это было ее самым любимым местом, где она чувствовала себя в безопасности, где могла творить самую настоящую магию и доверять всему вокруг. Ей очень хотелось снова оказаться там, среди кустов, на которых сейчас не было ни одной ягодки, но она безумно боялась. И, избегая открытых пространств и окон, снова и снова возвращалась к книгам.
В старых шкафах старые книги десятилетиями хранятся в одном и том же положении на одном и том же месте. Изредка их на несколько секунд снимают с полок, чтобы смахнуть пыль. Еще реже их заставляют покидать привычное место, когда хотят прочитать. Но это бывает крайне, крайне редко. Потому что это старые книги, которые десятилетиями хранятся в старых шкафах.
Некоторые из этих книг принадлежали еще старым хозяевам дома. Некоторые купил отец Леты. Но больше всего книг приобрела и принесла домой она сама. Не меньше сотни с тех пор, как начала работать в магазине. Это были не новые книги: их успели уже не раз передать из рук в руки. И оттого в старинном шкафу они смотрелись так, словно сотню лет уже являются его неотъемлемой частью.
Этих слов никто никогда не прочтет, потому что они не были записаны. Они были сказаны в месте, где их не мог услышать никто; лишь нескольких старых фотографий внимали им, поставленные на самом виду. Эти слова исчезали сразу, как только рождались на свет, потому что в том мире, где была сейчас Лета, недолговечное не могло сохраниться надолго.
Я уверена, что знаю все эти книги. Но их обложки… Они такие странные… Размытые, непонятные. Пальцы на миллиметр погружаются в них, словно в туман, но при этом ничего не ощущают.
Впрочем, как всегда.
Буквы четкие. Каждое слово можно ясно прочитать. Я думала, что напечатанный текст будет ускользать, убегать от меня так же, как все вокруг. Думала, он будет нечетким, смазанным или вовсе пропадет. С тоской ожидала пустые страницы.
Я так рада, что книги целы! Бог с ним, с обложкой. Главное – текст. Истории. Даже не представляете, как вы мне нужны сейчас.
Нашла старую книгу. Кажется, это папина. У нее обложка совершенно обычная, такая, какой я ее когда-то знала. Она не уплывает, не обвивает пальцы туманом. Это просто обложка.
Очевидно, книга эта достаточно долго прожила, чтобы мир ее запомнил. Дольше, чем я…
Кажется, это тридцатая. Я пробовала начать считать, но где-то сбилась. Впрочем, это не так уж и важно.
Даже хорошо, что не надо спать и есть. Можно читать, читать, читать. До тех пор, пока не дочитаешь до конца. Все равно что проплыть океан за один вдох.
Я даже подумала, что этот ужасный мир вполне может оказаться раем. Для тех, кто любит читать, конечно же. К твоим услугам – вечность и все книги, которые только сможешь найти. Не думай, не заботься ни о чем – просто читай! Ведь тебе этого так не хватало при прежней жизни, всегда что-то отвлекало: усталость, голод, дела, любовь…
Любовь…
В том-то и дело, что это вовсе не рай. А книги – всего лишь способ забыть об этом.
Упрямый мир не хочет, чтобы хоть что-то было по-моему! Куда бы я ни положила книги, куда бы ни поставила фотографии, где бы ни бросила плед – все всегда возвращается на место! Я не замечаю, как это происходит, но это происходит!
Это ужасно! Это сводит с ума. Все всегда одно и то же, что бы я ни делала!
Только в книгах люди могут изменить мир вокруг себя. Окажись они на моем месте, зарыдали бы от тоски и одиночества.
Одиночества… То, что переживают они там, в своих темных мрачных лесах, в бедных квартирках, в горах и пещерах, – все это глупость. Я теперь знаю, что это глупость… Что настоящая тоска – вот она. Здесь. Вокруг меня.
Это любимая книга Олега. Интересно, есть ли у него уже другая любимая?..
Помнишь, я как-то читала ее вслух для тебя? Ты сидел вот в этом самом кресле, закрыв глаза и держа в руках большую чашку горячего чая, а я читала тебе.
Конец ознакомительного фрагмента.