С жадностью осушив половину тары, парень вновь начал прокручивать в голове, события вчерашнего вечера.
«Сын хокаге… Наруто… Его поведение было игрой, или, он действительно идиот? Меня не покидает чувство, что Наруто — учившийся в академии. И Наруто — поставивший надоедливую девчонку в один ряд с насильниками, это — два разных человека, — генин совершил очередной глоток. — Глаза Учиха, даже без активного шарингана — видят куда больше. Мимика и жесты были похожи, но отличались мелкие детали, скинул маску? Вероятнее всего. Тогда, почему в академии он показывал такой слабый уровень подготовки? Тесты можно завалить намеренно, но спарринг… Разница между неучем и игрой вскрывается, особенно, если устраиваешь бои десятки раз. Получается — Его никто не учил. Могла ли верхушка «Листа» выбросить сына «Героя» на помойку? Стоп, Ка-сан говорила, что у меня мог быть молочный брат, от её погибшей подруги. Но, из-за «Старых маразматиков», к нему не подпускают даже близких друзей семьи. А подругу звали… Кушина! У меня появилось к тебе много вопросов, Наруто. И ты на них ответишь»! — Мысленно воскликнул Учиха, отправляясь к месту встречи.
***
В свободное время, полигон номер шесть был излюбленным местом для парочек, желающих провести время в уединении. В глубинах перелеска, скрывалось несколько полянок на которых влюблённые парочки устраивали «пикник», зачастую, даже не притрагиваясь к еде.
Буквально в десятке метрах от перелеска, располагался небольшой водоём, заманивающий своей кристально чистой водой, любителей искупаться на природе.
И только три вбитых в землю, деревянных столба, выбивались из общей картины. А большинство посетителей полигона, даже не догадывалось о их назначении.
Учебный полигон встретил джинчуурики неожиданным запустением, а мерно покачивающиеся кроны деревьев создавали небольшую долю умиротворения. Не обнаружив своих товарищей по команде, парень забрался на столп, и сев в позу лотоса, вновь приступил к упражнениям по развитию СЦЧ. В этот раз, не желая себя скомпрометировать, парень ограничился лишь малым количеством чакры биджуу.
Пустив поток алой энергии, джинчуурики ощутил уже привычные чесотку и покалывания. Медленно, со «скрипом», клетка за клеткой, тело постепенно привыкало к агрессивной чакре древнего монстра.
Спустя время, джинчуурики ощутил неподалёку два источника эмоций. Первым оказался Саске, вторым же источником служила розоволосая девушка, в бордовом ципао и тёмно-зеленых шортах.
Кивнув брюнету, джинчуурики продолжил свою медитацию.
— С добрым утром, Саске-кун, — смутилась девушка. — Наруто…кун.
— Слышал, Саске? Я теперь «кун», — блондин тяжело вздохнул. — Ох уж это лицемерие.
— Я не…
— Есть разговор, Наруто, — холодно произнёс Учиха.
— Какое совпадение! — Радостно воскликнул парень. — У тебя, в десять вечера, устроит?
— Да.
— Учись, Сакура. Вот как нужно приглашать Саске на свидание! — «Я теперь — кун. А ты — даже не чан. Месть! Будешь знать, как бить других по голове».
— Пф.
Репутация с Учиха Саске: + 20
«Кажется, он сегодня не в настроении. Ну и ладно».
— Наруто… кун, — начала девушка. — За что ты меня ненавидишь?
«Женщины», — Я тебя не ненавижу. Просто я презираю всех людей с Фамилией — Харуно.
— Но… за что? — Растерялась куноичи. — Моя семья, тебе ничего не сделала!
«Хм-м, а Учиха-то уши, навострил-навострил», — Скажи, Сакура, — Узумаки пристально посмотрел на девушку. — Если бы ты встретила «Демона Листа», ты бы его убила?
— Причём тут — это? — Возмутилась куноичи.
— Простой вопрос — Простой ответ.
— Ладно, — нахмурилась девушка. — Если верить всем слухам, что о нём ходят. То он ужасный человек, из-за которого страдают жители, — начала куноичи свою речь. — Говорят, что он настолько преуспел в скрытности, что его не могут поймать даже АНБУ. Отец рассказывал, что в прошлом году, «Демон» жестоко убил нескольких торговцев. Долг шиноби, защищать простых людей от любых угроз. И я, как куноичи «Листа», обязана прекратить его зверства.
«Интересно, а она в курсе того, что в обязанности шиноби, входит только служба Каге? И что этот самый шиноби, имеет право убить простого человека, если тот его оскорбит или атакует». — Сакура, хочешь я расскажу тебе историю о мальчике по имени… Менма?
— Может хватит говорить загадками? Ты ведёшь себя странно.
— Не-не, ты послушай, это очень интересная история, — парень демонстративно прокашлялся. — Итак. Жил-был мальчик, по имени Менма. С самого рождения, он всегда был один, у него не было ни папы, ни мамы, что могли одарить его любовью и заботой, или защитить от плохих людей.
— Нар…
— Помолчи, Сакура! — Рявкнул джинчуурики. — Когда мальчику исполнилось пять, из приюта его поселили в маленькую однокомнатную квартиру, на последнем этаже аварийного дома. Раз в месяц, Менма получал сиротское пособие, но, его не хватало. Мальчик не мог пойти на рынок, и купить там дешёвые продукты. Стоило ему только появиться около прилавка, как на него обрушивался град из оскорблений, проклятий и пожеланий сдохнуть в выгребной яме. Куда бы мальчик ни пошёл, все на него смотрели как на маленького монстра, что вот-вот устроит кровавый пир, а другие дети по наказу взрослых, обходили его стороной. Куда бы не пошёл Менма, он всегда был — чужим. От голода мальчика спасало только наличие нормальных магазинов, но цены в них были ощутимо выше. Шли годы, Менма поступил в академию шиноби. Мальчик надеялся, что хотя бы в ней он заведёт друзей, но увы, ничего не изменилось, большинство детей его по-прежнему избегало. Со временем, в… городе мальчика, открылась раменная. Приезжему повару была безразлична репутация мальчика. И со временем, мальчик стал завсегдатаем его заведения, поскольку оно было одним из немногих мест, где к нему нормально относились и не считали исчадьем ада, — «Не самые лучшие воспоминания из жизни Наруто», — подумал джинчуурики и продолжил. — Однажды Менма подслушал весьма громкий разговор усатого, розоволосого торговца с группой своих… видимо друзей. Розоволосый рассказывал, как коварный «Демон» проник в его дом, украл украшения его жены, опустошил холодильник, и даже пытался изнасиловать его спящую дочь. Но отважный отец бросился на защиту своего чада. Завязался неравный бой, «Демон» пустил в ход все свои «тёмные» силы, но благодаря отваге, героизму и специальному амулету, отгоняющего «Демонов», отважный отец смог защитить честь и достоинство своей дочери. А самое интересное, спустя сутки, «отважный» отец, буквально партиями, начал продавать подобные амулеты, зарабатывая при этом огромные деньги. А спустя несколько месяцев, он открыл отдельный магазин, посвященный различной «Противо-Демонической» атрибутике, — парень посмотрел в глаза ошарашенной девушки, понявшей кто есть кто, в этой истории. — Ну что, Сакура. Остановишь мои «зверства»? Убьёшь мерзкого «Демона», что пытался тебя изнасиловать? Ты кстати проверь там, а то мало ли.
— Прости, — тихо произнесла осевшая на траву куноичи.
«И, за что она извиняется»? — Спросил себя джинчуурики. — Саске?
— М-м?
— Понимаю, я неотразим, и многим тяжело устоять пред мои ликом. Но, ещё немного, и твой пристальный взгляд прожжёт во мне дырку. А я не люблю ощущение зарастающих дырок, они чешутся! — Возмутился джинчуурики.
— Пф, — высокомерно фыркнул Учиха.
— Вот-вот, и я о том же, — облизнувшись ответил блондин. — «Опять»!
***
Мрачное пятиэтажное здание, построенное из тёмно-серых кирпичей, со стальными прутьями вместо окон, словно в насмешку окружённое метровым, ярко-зелёным забором, предназначалось лишь для одного — сдерживать угодивших в неё шиноби.
На каждый кирпичик были нанесены печати «Фуиндзюцу», повышающие их прочность до запредельных высот. Любая техника, особенно «Земли» или «Молнии», абсорбировалось хитрым переплетением символов.
Тюрьма «Листа», построенная ещё во времена расцвета клана Узумаки была Подавляющей. «Печати подзаряжали сами себя, за счёт заключённых и Сэн-чакры в атмосфере». Камеры были рассчитаны максимум на двух человек, что иногда выливалось в административный коллапс. Из-за всего двух спальных мест, временами, заключённым приходилось спать буквально плечом к плечу со своими сокамерниками, что нередко порождало драки.
Но, в этот раз заключенным повезло. Здание, рассчитанное на пять сотен человек, было заполнено лишь на половину от возможного максимума. Основной контингент тюрьмы, состоял из нукенинов, состоявших в уже уничтоженном движении «Чистых шиноби».
Несмотря на название, «Чистые шиноби» придерживались идеи истребления всех кланов, из-за их «грязной» крови. Пытки, убийства, разбой, изнасилования, показательные казни. Для большинства из них, всё это, лишь небольшой список совершённых преступлений.
Беловолосый мужчина, одетый в стандартную тюремную робу из серых рубашки и штанов, уже на протяжении суток гневно скрипел зубами, пытаясь взглядом пробурить себе путь на свободу. Всего за один день, его жизнь кардинально изменилась. Буквально пару дней назад, он планировал свой путь возвышения в должности джонина «Скрытого Тумана», а теперь он вынужден сидеть в сырой камере, одетый в поношенные тряпки. Мужчина уже не раз проклял тот миг, когда решил сделать ставку на глуповатого джинчуурики.
— Проклятый «Демон», — прорычал мужчина. — Мы с тобой ещё поквитаемся, клановая тварь.
— Желаешь мести? — раздался мужской голос.
«Повернув голову, Мизуки увидел стоящего по другую сторону решетки мужчину, закутанного в чёрную хламиду, и скрывшего лицо за белой маской, похожей на льва». — Кто ты?
— Я работаю на того, кто желает блага всем несправедливо осуждённым, — ответил «Лев» безэмоциональным голосом. — Я могу выпустить тебя в любой момент. Но, при условии.
Слова АНБУ, заронили в душу нукенина надежду на скорое возмездие. Мысли о возможности поквитаться буквально затмили разум мужчины. — Говори своё условие, «АНБУ»! Твой господин, может просить всё что пожелает, если мне дадут право отомстить!
Пошарив в рукаве балахона, и достав небольшое фото, «АНБУ» небрежно швырнул его в Мизуки. — Убьёшь его, и с тебя снимут все обвинения.
— С удовольс-с-с-с-твием, — прошипел нукенин, смотря на фото в трясущихся руках.
***
Додзё клана Хьюга, всегда отличались атмосферой строгого минимализма. Деревянный пол был покрыт толстым слоем лака, что вылилось в требование ступать на него исключительно босыми ногами. Небольшое возвышение выложенное татами* служило местом для тренера и более продвинутых учеников. В центре додзё располагался маленький дворик, с небольшим количеством деревянных тренировочных манекенов, как две капли воды, похожих друг на друга.
Но, сегодня, один из них несколько отличался от своих собратьев. Разницей между ними служил небольшой слой свежей крови. Оставленный хрупкой на вид девушкой.
Молодая девушка, с прямыми иссиня-чёрными волосами, послушно лежащими на плечах своей хозяйки. Уже несколько минут, она не спускала взгляда со своей разбитой до крови ладони. Мешковатые лавандово-белая ветровка и синие штаны скрывали фигуру стеснительной девушки, которую она начала прятать с недавнего времени, лишь бы избежать лишнего внимания, которое ей никогда не нравилось.
Девушка старалась всегда следить как за своей речью, так и за тембром голоса. Придавать ему как можно более мягкие и нейтральные интонации. Она и не заметила, как спустя время, это вошло в привычку. Хрупкая на вид девушка всегда была доброй, отзывчивой и заботливой, такой же, какой она помнила свою маму.
От мыслей о давней потере, на глазах девушки вновь навернулись слезы. Кроме своей младшей сестры, она больше никому не говорила о том, что помнит ту злосчастную ночь. Ночь, когда к ним пробрались шиноби «Облака», и с особой жестокостью обезглавили её мать, прямо у неё на глазах.
С тех пор, она едва не замкнулась в себе. А суровое отношение отца, и других членов клана, только подливало масло в огонь. Вместо любви и заботы, тогда ещё девочку, кинули в пучину бесконечных тренировок. И никому не было дела до того, что девочка боялась причинить кому-либо боль. В глазах остальных она была наследницей клана, что со временем должна была его возглавить. Наследницей — что должна быть сильной. А всё остальное — неважно.
Год назад, отец девушки принял судьбоносное решение. Поставить сестёр в реальный бой друг с другом за титул «Наследницы». Как бы ни старалась девушка, но она так и не смогла пересилить себя, и нанести хотя бы один удар. В результате, всего одна ошибка, и от удара «Проникающей ладони» (Шотей, прим. авт.) девушка потеряла сознание.
Придя в себя, девушка тут же столкнулась с суровым, и холодным взглядом отца. Она так и не смогла забыть тот леденящий тон, которым он сообщил ей о том, что старейшины начали обсуждение её перехода в младшую ветвь. А после, одарив равнодушным взглядом, и вовсе покинул её, оставляя наедине со слезами. Тогда, девушка впервые задумалась: если отец ненавидит её за «слабый» характер, то испытывал ли он ненависть к её матери? На которую она так похожа. Если да, то почему она вышла за него? Или, это и вовсе был приказ? На протяжении многих месяцев она задавала себе эти вопросы, но так и не смогла найти ответа.
Однажды, она невольно подслушала разговор старейшин, среди которых был и её дедушка. Они с небывалым напором требовали убедить Главу клана, отдать приказ поставить на неё печать и перевести в младшую ветвь. Но главным шоком послужило требование, что по достижению совершеннолетия, она должна будет выйти за… Неджи.**
Горькие мысли, вновь привели девушку к воспоминаниям о вчерашнем инциденте. Слова произнесённые Кибой, шокировали девушку. Они были грубыми, жестокими, неправильными. С малых лет она начала симпатизировать голубоглазому проказнику, с тех самых пор как он встал на её защиту от уличных хулиганов. Ему было плевать из клана она, или нет, он просто пришёл и вступился за неё. Он стал первым человеком, вставшим на её защиту. А ей даже не хватило смелости сказать спасибо. Годами она тайно наблюдала за ним, как он тренируется, как становится сильнее, как не сдаётся не смотря ни на что. Со временем она поняла, что её симпатия переросла в нечто большее, но тогда она с трудом призналась в этом… даже себе.
Сказанное Кибой было не просто оскорбительно. Это был мерзкий, подлый удар по больному месту, только бы доказать своё превосходство. Тогда, он обидел не просто приятеля или одноклассника. Он обидел человека, которого она полюбила всем сердцем.
Услышав ту издёвку, внутри девушки всё перевернулось. Чувства, что она подавляла на протяжении одиннадцати лет, вырвались наружу. Порождая злость, гнев, ярость, ненависть… свободу. Впервые в жизни она ощутила, что её не сковывают традиции клана, она ощутила себя птицей, что вырвалась из клетки и обрела долгожданную свободу.
Очнувшись посреди ночи, от казалось бы давно забытого кошмара, она не могла понять, что с ней происходит. Чувства быстро сменяли друг друга, ей хотелось плакать и смеяться, кричать и разрушать. Душу разрывало на части, словно столкновение двух противоборствующих стихий, что никак не могли одержать верх. Надежда на то, что разминка в додзё охладит разум, была разбита в дребезги. Сколько бы часов она ни мучала свои руки, состояние не улучшалось. Раз за разом перед глазами проносились не самые приятные воспоминания.
С яростным вскриком девушка нанесла очередной удар по манекену, оставляя на нём небольшое количество крови, вновь погружаясь в нахлынувшие воспоминания.
— Ты вновь подвела меня, твоя сестра, будучи младше тебя на два года, справилась намного лучше, — холодно произнёс длинноволосый брюнет, в традиционном белом кимоно. — Ты обязана быть сильной, а не позорить наш клан. Ты — наследница.
«Я твоя дочь»! — мысленно вскрикнула девушка, нанося очередной удар.
— Вы слишком слабы, чтобы быть членом главной ветви. Вы позорите наш клан, мешая более достойным, — с презрением произнёс черноволосый парень в чёрном кимоно.
— Неджи-ни, — пропищала девочка, с трудом сдерживая слёзы.
— Ваша слабость мне омерзительна, Хината-сама, — высокомерно произнёс брюнет. — Я — более достойный, для главной ветви.
— Попробуй сказать это моему папаше! Трус! — очередной удар.