Блок на моем разуме я уже достаточно сильно раскачал, усиленно занимаясь Окклюменцией, но ни Снейпу ни Дамблдору поставить такую мощную блокаду было-бы не под силу. Оставался всего-лишь один вариант – влияние посторонней сущности, которой возможно просто стало скучно, или мерисьюшный герой не вписывался в сценарий вытраиваемой игры? Но так или иначе я почти доковырял стенку в своем разуме, скрывающей возможные знания о будущем.
Занятый размышлениями о сущности бытия я не сразу обнаружил лохматую голову, возвышающуюся над разделом “Магические существа”. Я тут же бросил надоевший учебник на стол и заинтересованный осторожно подкрался к выискивающему какие-то книги великану. Тот ничего не подозревая и воровато оглядываясь осторожно убирал в большой черный дипломат книгу в зеленой обложке, с двигающемся изображением Венгерской Хвостороги. Название книги гласило “Драконоведение, от яйца до Повелителя небес”.
– Привет Хагрид, я помахал рукой великану, лесник подскочил, одним движением захлопнув дипломат с книгами и спрятав его под мышкой обернулся ко мне. – Привет Гарри, Линда, в общем вы все здравствуйте, – обратился он к заинтересованно выглядывающим из-за моего плеча девочкам. – А что это вы тут делаете? – Хагрид перешел в наступление, – Надеюсь не информацию про Фламеля ищете? Великан нахмурился, – Не лезьте вы в это дело , не про ваши умы оно, вон лучше к учебе готовьтесь, экзамены то скоро небось... – Да нет, Ответил за всех я, – Мы и про Фламеля и про Философ...... – ТШШШШШ, громко зашипел на меня Хагрид, – не здесь, если кто-то узнает что я вам сказал, хоть я и не говорил я живо с работы вылечу, приходите лучше ко мне, там и поговорим, договорились?, Мы согласно закивали головами. – Вот и ладушки, великан довольно улыбнулся, – Посторонись молодежь, и Хагрид, отодвинув нас своей огромной рукой потопал к выходу.
Я рассказал подругам о книге, которую Хагрид забрал с собой.
— Хагрид всегда хотел иметь дракона. Он сам мне сказал в тот день, когда мы с ним познакомились, закончил я свой рассказ.
— Но это противозаконно, возмутилась Трейси. – Разведение драконов было запрещено Конвенцией магов тысяча семьсот девятого года. Если мы будем разводить драконов, маглы узнают о нашем существовании!
— Интересно, что задумал Хагрид? — с любопытством произнесла Гермиона.
Ровно через час мы стояли перед дверью в хижину Хагрида. Окна были плотно занавешены изнутри, и великан впустил нас лишь удостоверившись что это мы и тут же закрыл за нами дверь на огромный засов.
В комнате, несмотря на теплое время года горел камин, поэтому в доме было очень жарко.
– Садитесь за стол; Хагрид сделал нам чай и разлил его по большим кружкам. Я пригубил горячий отвар и спросил великана: – Хагрид, мы узнали про философский камень и думаем что один из преподавателей хочет его украсть, не мог ли ты нам рассказать защищает ли что- нибудь камень кроме Пушка? – Глупости все это!, Хагрид хмуро посмотрел на нас – Снейпу незачем красть Философский камень, он один из тех, кто накладывал защиту, вы ведь на него подумали верно? Я кивнул. – Зря, Снейп полностью верен Дамблдору и не пойдет против него, я конечно понимаю что как объект для подозрений он подходит лучше других, но я бы на вашем месте подозревал бы не того кто больше всего похож на злодея а того, кто на него совсем не похож, например Квирелла, Хагрид замолк,внимательно обвел нас взглядом и продолжил: – Это дедукция, я в детстве увлекался чтением детективов, они научили меня обращать внимание на самые незначительные детали, и пусть многие воспринимают меня как тупого великана, но я по одному их виду могу рассказать о них кое-что. Например Квирелл что-то скрывает под тюрбаном, и за запахом чеснока скрывает какой-то другой запах, еще он часто замирает, как будто говорит сам с собой, да и вообще он какой-то мутный, кто му же он новый человек в замке, остальные учителя здесь как минимум десять лет.
Ни Снейпу, ни кому другому, даже если он пройдет мимо Пушка, не пройти через защиту которую наложили Помона, Филиус, Минерва, Квирелл, Северус, да сам Альбус наложил пару заклинаний сквозь которые даже сам-знаешь-кто не пройдет.
Я утер выступивший на лбу пот и покосившись на задернутое занавеской окно спросил Хагрида: – Хагрид, а нельзя ли открыть окно? Зачем ты затопил камин, на улице ведь и так тепло?
Великан помотал головой, лишь только бросив быстрый взгляд на огонь.
В это время Трейси подошла к камину и оттуда раздалось удивленное восклицание:
– Что это?
Я повернул голову и уставился в камин. Там, на красных углях, среди танцующих язычков пламени лежало огромное черное яйцо.
– Мерлин! – ахнула Дафна, – Оно же стоит целое состояние! Хагрид, откуда оно у тебя?
Великан смущенно опустил глаза в пол.
– Выиграл, в карты выиграл в кабаньей голове, Тот значит человек, что его проиграл, даже по моему обрадовался, что избавился от него. – Хагрид, а что ты будешь делать когда он вылупится? Ведь ты живешь в деревянном доме – выглянула из за моего плеча Гермиона. – Ну я все продумал!, Великан приосанился и принялся излагать свой план: – Тут, недалеко в горах есть большая пещера, Дракончику в ней будет удобно, чары замка не дадут ему вылететь наружу или пройти барьер, защищающий замок от зверья из запретного леса, так что когда он подрастет я отнесу его туда.
Великан с нежностью смотрел на яйцо, его большие глаза наполнялись теплотой так, как будто он смотрел на собственного ребёнка.
Через несколько дней Хагрид прислал сову с запиской, в которой было всего два слова: “Он вылупляется”.
Мы с трудом досидели одну пару, и бегом кинулись к хижине Хагрида, тот открыл дверь радостный и возбужденный, со словами: “Он почти вылез, заходите скорее”.
Мы сгрудились над столом, на котором лежало испещрённое трещинами яйцо. Внезапно скорлупа с громким треском лопнула и на стол вывалился маленький дракончик. Несуразно большие крылья были плотно прижаты к туловищу, веки скрывали глаза, да и сам, свернувшийся в клубочек малыш на вид был беспомощен и беззащитен. Но вот он развернул крылья, встал на задние лапки и открыв ярко-оранжевые глаза, выплюнул небольшую струйку пламени. Я бы не назвал его сейчас красивым, но видно у девочек взыграл материнский инстинкт/ – Какой милый! – Дафна с восторгом и умилением смотрела на веселящуюся драконочку. – Милая, это девочка, коротко сказал я, не подумав о двусмысленности фразы.
Дафна зарделась, но ничего не сказала, ласково проведя пальцем по чёрной чешуе драконочки. Внезапно я почувствовал как мне по менталу идут какие-то образы, в которых я с трудом узнал себя девочек и Хагрида. Я, догадавшись от кого идут образы отправил свою информацию, только уже обозначив каждого из нас именами и ярлыками: Человек, Мальчик, Девочка. Самой Драконочке я отправил ее образ с именем Норберта и ярлыком: дракон, девочка. Она ответила согласием и благодарностью, послав мне новый запрос, на этот раз расспрашивая меня о различных предметах, на что я с удовольствием отвечал.
Я, а вместе со мной и вся честная компания стали каждый день наведываться к Хагриду и кормить Норберту, Я и Линда по мыслесвязи разговаривали с драконой, кстати та воспринимала Хагрида как одного из родителей, и жадно исследовала окружающий мир. Я довольно сильно привязался к этой непоседе, которая даже чаще чем Линда вызывала у меня невольную улыбку. Линда чувствовала это и почему-то ревновала, став чаше требовать у меня внимания...
Через две недели Норберта впервые по мыслесвязи сказала: Я дрракон!, и рассмеялась, кружась по пещере, в которую её перенес предусмотрительный Хагрид, голос у неё оказался чистым и звонким чем-то напоминающим хрустальные колокольчики...
Пещера была большой чистой и светлой, уходя куда-то вглубь горы. Судя по остаткам чешуи, которую мы нашли в пещере, здесь раньше жил дракон. Норберта сказала что он умер очень давно, Пещера разветвлялась на три ветви, одна уходила вниз, другая вперед, в той что уходила вперед росли кристальные сталактиты и сталагмиты, я бы не удивился, найдя здесь, среди обломков кристаллов, драгоценные камни, но дальше входа идти было опасно, огромные каменные сосульки в любой момент могли рухнуть на голову.
Третий тоннель, наиболее широкий – вел на верх, выходя практически на вершину горы, оттуда открывался чудесный вид.
Под нашими ногами расстилалось зеленое море, уходящее далеко вниз, горные ручейки и речки чудесными водопадами и маленькими струйками стекали вниз, терялись в пещерах, и снова выходили наружу, скрываясь под сенью многовековых деревьев.
Древний замок казался игрушечным, его островерхие шпили и массивные смотровые башни, отсюда казались такими хрупкими и недолговечными...
Черное озеро охватывало замок с двух сторон, и отсюда можно было рассмотреть даже тот берег, на котором сиротливо виднелся одинокий каменный столб, похожий на спичку или иголку, которую невидимой рукой воткнули в песчаный пляж.
Я вновь почуствовал стыд от того, что полностью увлёкся бытовыми делами, забыв о чудесах окружающего меня мира и о людях, что находились рядом со мной.
– Линда! позвал я подругу, – не хотела бы ты сегодня вечером прогуляться со мной?
Робко поправив светлый локон Линда ответила согласием: – Конечно же хочу! Но почему ты спросил у меня это по мыслесвязи?
Потому что я хочу сходить в Хогсмит, с помощью наших способностей к превращению, и не хочу что-бы кто-то узнал о них.
– Хорошо Гарри, я никому не скажу,Линда улыбнулась своей заразительной улыбкой, возвращаясь к кормлению Норберты.
Поход в Хогсмит оказался неожиданной отдушиной, в напряжении последних недель, и сидя в своем бывшем облике рядом с Линдой в кафе, я отдыхал, отдыхал от роли мальчика-который-должен-всех-еще-раз-спасти. Вместо двух детей, окружающие видели пару: юношу и девушку, лет шестнадцати-семнадцати, и относились уже по другому. Эххх, скорее бы вырасти, постоянно находиться в таком образе, требует просто множество магической энергии и предельной концентрации, все таки метаморфомагия не рассчитана на изменение веса, только облик, а остальное невозможно. Но не для меня, правда пока что ненадолго, и энергозатратно.
Только вот к сожалению, когда мы уже в привычном нам облике возвращались в замок, случайно наткнулись на МакГонагалл. И ведь опоздали всего на десять минут! Злобная старушенция наказала нас, и даже не сказала как именно мы будем его отбывать.
– И никаких вопросов мистер Поттер! Как вы могли! А вы мисс Вустер? Не кажется ли вам, что для прогулок под ручку вы еще слишком молоды? Завтра вечером подойдете к Филчу, он скажет, что вам нужно будет делать, а сейчас марш спать и минус двадцать баллов с Хаффлпаффа! – Но профессор!, возмутился я. – С каждого!, Макгонагалл была неумолима. – Я думала молодые люди вы будете более благоразумны!
Внезапно из за поворота в возникшей тишине прозвучал то-ли хрюк, то-ли сдавленный смешок. Макгонагалл резко повернулась на звук, и, как пантера, мягко ступает по ветвям подходя к антилопе и неожиданно бросается на жертву, так и МакГонагалл по кошачьи крадучись подойдя к углу резко завернула за него, осветив прищурившегося от яркого света Драко Малфоя, который вот уже как пять минут наблюдал за тем, как профессор устраивает нам разнос.
– Мистер Малфой! А вы что тут делаете? Минус тридцать балов со Слизерина, и завтра будете отбывать наказание вместе с Поттером И Вустер! – Поттер!, МакГонагалл повернула голову и смерила нас яростным взглядом, – Вы ещё здесь? – Уже уходим Профессор, схватив остолбеневшую Линду, не привыкшую к таким финтам за руку, я потащил девочку прочь, хотя нас и наказали, на душе было спокойно. Недаром говорят: – Не было бы счастья, да несчастье помогло. То что с Малфоя сняли на десять очков больше, грело душу.
Да и вечер, наполненный событиями закончился, в общей гостинной нас встретили друзья, которые с горящими глазами, ахами и охами выслушали нашу историю, уверили что баллы это ерунда, поругали МакГонагалл за излишнюю строгость и вызвались помочь в отработке наказания.
Я расчувствовавшись горячо всех отблагодарил за поддержку, попытался отказаться от помощи(не получилось), попросил хотя-бы не идти всем факультетом, а ограничиться несколькими людьми из нашего курса(получилось), и посидев с гомонящей кампанией десять минут, отправился спать.
Лёжа в кровати я еще рас подумал про то, что не зря я выбрал этот казалось бы безобидный, но такой дружный факультет. Ведь семья, друзья – это самое важное, что только есть у человека, а Хаффлпафф – это большая семья, дети Хельги, вот как мы себя называем.
Комментарий к Глава 14. Норберта. Чем ближе к развязке, тем сложнее писать. Извините что так долго не было продолжения, уезжал туда, где интернет не ловит, главу набирал обрывками на телефоне, внезапно перечитал Конан Дойля и возможно это повлияло на некоторые события в книге. Спасибо всё тем же 52 людям! Надеюсь вам понравится продолжение.
====== Глава 15. Запретный лес. ======
Человек меньше всего похож на себя,
когда говорит от своего имени. Дайте ему маску, и он расскажет всю правду.
Оскар Уайлд
Душно, сквозь открытое окно в небольшую круглую комнату проникает тускло мерцающий лунный свет, на кровати, прямо в одежде, широко раскинув руки лежит светловолосая девочка, её глаза подобно ночному светилу светятся в темноте . Линда не спит, она думает. Рождённой среди звёзд ей тесно в этом маленьком мирке, лишь интерес к новым знаниям и тяга к её Мастеру удерживают её здесь.
Мастер... Кто бы мог подумать что она добровольно согласится стать фамильяром человека, тем более такого, обычного, ни чем не выдающегося, разве что Избранного, ведомого судьбой этого мирка. Линда – это имя дал её Мастер и она, она была горда носить его! Ведь несмотря на все временные трудности её мастер станет самым-самым, и она всегда будет с ним, всегда будет готова помочь, ведь почему-то глядя на Гарри, у неё в груди становится тепло. Линда встала с кровати и подошла к окну. Над черными верхушками елей большим блюдцем сияла луна. Девочка зябко поёжилась и отойдя от окна вновь легла на кровать, холодный ветерок донес запах и вместе с ним легкий холодок вод чёрного озера. Это полнолуние она впервые встречала в облике человека, облике, который неожиданно стал таким родным и привычным, да и так больше нравится мастеру... Линда неожиданно потянулась к нему по связи фамильяра как по путеводной нити и незаметно для себя оказалась в сновидении мастера.
Гарри снился сон, как он сидел один на краю крыши высотки и смотрел на мигающее множество огней города, раскинувшегося под звездным небом, весело болтая ногами. Дверь на крышу со скрипом отворилась и запыхавшаяся Линда подойдя к краю крыши села на парапет рядом с ним. Мальчик снял с себя кофту и как пледом прикрыл прижавшуюся к нему девочку.
– Это мой дом, – он обвёл окружающий их город рукой, второй он прижимал к себе Линду, – Был, – внезапно он погрустнел и окинув город печальным взглядом, спрыгнул вниз с крыши увлекая за собой девочку. Они медленно летели сквозь густой туман, падая казалось в бесконечность. Внезапно туман закончился ... И Линда проснулась, так и не долетев до конца.
В большом круглом кабинете было светло, и хотя было уже утро, бывшие директора Хогвартса, висевшие на стене в качестве портретов, еще сладко спали. Солнечные лучики терялись в седой бороде, скользили по крючковатому носу или отражались веселыми бликами от золотой оправы и стекол очков-полумесяцев, за которыми как всегда скрывались мудрые голубые глаза, с небольшой смешинкой.
Макгонагалл кроме должности декана Гриффиндора ещё и отвечала за школьную дисциплину, она же раздавала наказания, если по её мнению версия деканов была слишком мягкой. Наказания выданные её менялись лишь в одном случае, и имя этому случаю: Альбус.. и так далее Дамблдор. И сегодня он в очередной раз вмешался в процесс наказания, отправив троих первокурсников в запретный лес.
– Но Альбус! Они же всего лишь первокурсники! Еще дети по сути своей! Они же могут Покалечиться или, не приведи Бог погибнуть! – Макгонагалл попыталась возразить, но как всегда безуспешно, у старого директора всегда имелась пара доводов в запасе. – Дорогая моя профессор Макгонагалл, они, прежде всего волшебники, – Альбус в очередной раз хитро блеснул очками, но тут же устало снял их, и начал протирать и без того чистые стёкла большим клетчатым платком. – И кроме того, с ними будет Хагрид, он знает лес вдоль и поперек, с ним детям точно ничего не грозит.