Эти развалины стали надгробиями давно забытых миров, посещаемые только суровыми пустошными ветрами, несущими с собой зараженную пыль и испарения кислотных озер. Растянувшись на поверхности на тысячи километров, они вплетали в себя огромные скелеты небоскребов, разбитые и ощерившиеся ржавой арматурой опоры мостов и дорожных развязок, засыпанные песком и пеплом пересохшие русла каналов, пустые коробки некогда промышленных комплексов и давно опустевшие площади с памятниками всеми забытым героям.
Судьбы живых созданий, пытавшихся приспособиться к суровым условиям этого мрачного мира, никогда особо не интересовали Демиургов. Ничтожные и слабые, они были недостойны внимания и потраченного времени, которое весьма ценилось даже в бесконечной жизни создателей. Конечно, порой эти мелкие существа - остатки прежних попыток сотворить нечто, достойное их взгляда - забавляли, но не более того. Они копошились на развалинах собственных поднебесных империй и грандиозных миров, рухнувших, казалось, с самых вершин величия и совершенства. Одни из них действительно собственными усилиями медленно, с потом и кровью преодолевая каждый шаг, сумели выбраться из пепла мироздания, вернувшись к технологиям и цивилизации. Другие, отброшенные природными и техногенными катаклизмами в каменный век, навсегда остались там, постепенно превращаясь в дикарей и забывая свою прежнюю сущность.
Пусть их старый мир и изменился безвозвратно, унося в темноту безмолвия все то, что когда было постоянной частью их жизни, пусть теперь им приходилось бороться с самой природой и сущностью этого нового, черного и мертвого мира, но люди все равно остались прежними. Власть, достоинство и богатство по-прежнему терзали их души, заставляя сражаться друг с другом так же ожесточенно, как и их предки воевали когда-то при свете яркого солнца, ныне забытого и оставшегося только в детских сказках.
***
Древнее покрытие заброшенной дороги, растрескавшееся и местами просевшее, проламывалось под широкими траками тяжелого танка, едва протискивавшегося между покосившимися стенами уцелевших зданий. Для подобной махины было необходимо широкое пространство и свободный обзор, а не такая зажатость маневра, но он продолжал уверенно двигаться вперед, сминая широкими траками любое возникающее перед ним препятствие.
На капитанском мостике танка, в полевом снаряжении, состоявшем из укрепленного комбинезона со встроенным каркасом жесткости и комплекта панцирной брони, заложив руки за спину, стоял молодой барон Тристанского Дома, руководивший операцией прямо на поле боя. Как истинный дворянин, Эдвард был высоким и статным, его хорошо сложенное и тренированное тело было усилено целым рядом операций, проведенных еще в младенчестве. Как и все, рожденные и выросшие под искусственным освещением, он имел бледную кожу и белые волосы, сейчас коротко остриженные под боевым шлемом.
По-мужски красивое лицо с характерными для аристократа тонкими чертами, высокими скулами, прямым носом и четко-очерченными губами, сжатыми в упрямую линию. Больше всего выделялись природной насыщенной голубизны глаза, отличительная черта, передававшаяся в его роду из поколения в поколение, тогда как у подавляющего большинства его подчиненных радужки были обычного при нехватке цветовых пигментов прозрачно-серого, почти белого с красноватым из-за капилляров оттенком, цвета.
Эдвард Тристанский лишь покачал головой, глядя на изображение, появившееся на обзорных мониторах. Компьютер собирал информацию, объединял и пропускал через ряд фильтров, выводя в итоге уже полноценную трехмерную графическую модель. Молодому барону казалось, что использовать тяжелый танк «Викинг» в таких условиях было ошибкой. С другой стороны, такая операция являлась отличной проверкой всех его систем в полевых условиях, максимально приближенных к настоящим сражениям, но без особой опасности для самой машины и экипажа.
Танки класса «Викинг» называли сухопутными линкорами, и проектировались они изначально как сверхтяжелые многофункциональные танки, доминирующие на поле боя. Общим весом вместе с запасом топлива и боеприпасов не менее сорока тысяч тонн, закрытый тяжелой броней и накопительными дефлекторными щитами, способными выдерживать обстрел почти любой мощности, такой танк из орудия основного калибра мог подстрелить противника на расстоянии до сорока километров, прямой наводкой сбивая даже крупные воздушные цели. Для большей проходимости его гусеницы были разделены попарно, так же закрытые броней, но, к сожалению, все равно оставались одним из самых уязвимых мест из-за собственного веса и габаритов. Ремонт в полевых условиях был невозможен, и танк с поврежденной гусеницей превращался в большую, хоть и хорошо бронированную, но все же неподвижную мишень.
- Звено прикрытия вступило в огневой контакт с противником прямо по курсу в пяти километрах от нас, господин, - сообщил один из операторов на мостике. - Просит огневой поддержки. Сопротивление не серьезное, но они не хотят рисковать техникой. Противник массово применяет реактивные заряды, которые в состоянии прожечь броню в случае прямого попадания.
- Идем тем же курсом, увеличьте скорость, - кивнул Эдвард в ответ, отвлекшись от голографической одели, - подготовьте второстепенные орудия.
Дополнительное вооружение «Викинга» состояло из двух рельсовых орудий с электромагнитными ускорителями, совершенно бесшумно выпускавших снаряд на скорости до пяти километров в секунду. Стрелять из них сейчас было все равно, что бить из пушки по крысам, но лучших мишеней пока не предвиделось.
Противник, по своим возможностям едва ли превосходящий электронную симуляцию тренировочного тренажера, представлял собой кочевую орду дикарей, вторгшихся в зону влияния поверхностной базы. Первый контакт с ними оказался неудачным. На довольно вежливую просьбу покинуть эту территорию дикари ответили отказом. В Доме Тристана не привыкли спрашивать дважды, поэтому было принято решение уничтожить нарушителей, заодно испытав новую, только поступившую на вооружение, технику.
- Зафиксировано две цели, - передал координатор огня, повенув голову в большом шлеме нейроинтерфейса, соединенном с операторским пультом множеством кабелей и проводов, - в шести километрах от нас. На сигнал «свой-чужой» не реагируют. Обнаружены многочисленные пуски реактивных снарядов по позициям союзных единиц.
- Сквозь здания прострелим? - поинтересовался молодой барон, выводя на главный монитор трехмерное изображение поля боя. Между танком и обнаруженными целями высились громады полуразвалившихся небоскребов.
- Да, господин барон. Снаряды пробьют развалины без угрозы обрушения, - ответил оператор, получив данные от наводчиков.
- Тогда попробуйте подбить их из второстепенных орудий, - приказал барон, - огонь залпами, повторный выстрел только после корректировки прицела.
Оба электромагнитных орудия развернулись в сторону целей и дали залп. Трехилограммовые снаряды почти беззвучно прошили стены здания на пути, оставив в них только крупные дыры, и обе метки целей сразу же исчезли с радара.
- Сверните как можно ближе к ним, мне нужен визуальный обзор, - велел Эдвард. - Хоть поймем, по чему сейчас стреляем.
Пока танк проламывался сквозь городские развалины, барон вызвал автобота. Ранним утром молодой организм требовал ударную дозу кофеина для окончательного пробуждения. Небольшой дрон с антигравом, выполнявший роль стюарда на мостике, прибыл минуту спустя, с чашкой кофе на подносе. Армейский, со складов, суррогат лишь отдаленно напоминал напиток, к которому Эдвард привык, но хотя бы был крепким и горячим. Отпив глоток, барон практически не ощутил вкуса, слишком занятый ситуацией на поле боя. Продолжая наблюдать за складывающейся на обзорных экранах картиной, он одной рукой включил внешнее радиовещание, вслушиваясь в общий белый шум и обрывки радиопередач.
Эфир был заполнен сигналами дикарей, только начавшими понимать, с кем столкнулись. Все их вооружение на деле оказалось не способным выстоять против техники Тристанского Дома, но отступать им теперь уже было некуда. Слабо бронированная и маломощная техника, представлявшая собой вручную собранные из обломков автомобили и грузовики, ничего не могла противопоставить вымуштрованным и отлично экипированным бронетанковым подразделениям Тристанского бароната, опиравшимся на мобильные возможности тяжелых транспортов и десант пехотных соединений. Начиналось методичное уничтожение окруженной орды, которой только и оставалось, что принять последний отчаянный бой.
В конце улицы в зоне прямой видимости появился один из танков сопровождения, передавший сообщение, что основное сопротивление противника сосредоточено в соседнем секторе. В этот же момент на другом конце показался большой и тяжело нагруженный грузовик, в сравнении с огромной тушей «Викинга» казавшийся крохотным. Защищенный высокими бетонными стенами и по большей части небронированный дикарь до этого момента оставался вне локационного покрытия «Викинга». Наверное, и на самом грузовике не было никаких средств обнаружения, иначе просто не объяснить, как он выехал прямо на прямую наводку двух тяжелых боевых машин. Танк сопровождения выстрелил первым, но из-за неожиданности появления цели и спешной наводки снаряд прошел мимо, взорвавшись в паре метров левее. Машину тряхнуло ударной волной, но водитель удержал управление и сразу же сдал назад, спешно ретировавшись в тот же проулок, из которого появился.
- Вторым калибром, навесным, с напалмовой начинкой, - сказал Эдвард, подключив картинку со спутника, висевшего над полем боя. Снова обнаружить сбегающий грузовик не составило труда, осталось только задать траекторию выстрела.
Вторая башня «Викинга», расположенная чуть ниже главного калибра, задрала орудие вверх и выстрелила. Напалмовый снаряд вылетел почти вертикально, достиг высшей точки своей траектории, после чего рухнул вниз. Примерно на высоте двухсот метров над целью сработал взрыватель, и горящий напалм разлился на территории в несколько десятков квадратных метров. Картинка померкла в белом матовом свете, а место, где ехал грузовик, исчезло в потоках пламени.
Поставив танку сопровождения задачу подтвердить уничтожение вражеской единицы, Эдвард приказал «Викингу» двигаться дальше, к месту скопления основных сил дикарей. В том районе от городской застройки почти ничего не осталось, только обгорелые развалины высотой в два или три этажа - для «Викинга» все равно, что открытая местность. Удивительно, почему дикари выбрали именно этот участок для обороны, но, может быть, из-за того, что и им тоже ничего не загораживало обзор. Стоило только выехать, как в дефлекторный щит одной из башен угодил реактивный снаряд, пущенный по низкой дуге. Заряд оказался недостаточно мощным, неспособным ни пробить, ни даже серьезно повредить его, оставив только небольшую черную кляксу взрыва, растаявшую через пару секунд, но предупреждение все же прозвучало. Тут же рассчитав траекторию полета, операторы зафиксировали сразу несколько вражеских единиц. Небольшая группа, сумевшая обойти отряд прикрытия, следующий по флангам «Викинга».
- Главный калибр, - приказал Эдвард, отхлебнув еще кофе и переведя основной дисплей на изображение с внешних камер. У этих дикарей не было ничего, что могло нанести повреждения столь мощной боевой единице, - посмотрим, каков будет результат от поражения небронированных целей.
Те несколько миллиметров стали и чугуна, что прикрывали корпуса обнаруженных единиц, назвать броней у него язык не поворачивался.
Основным орудием танка являлась импульсная пушка класса «разрушитель», которую до этого устанавливали только на крейсерах или фрегатах. Направленный импульс посылал тяжелый снаряд на огромное расстояние, но из-за мощной энергетической отдачи устанавливались магнитные стволовые тормоза, так что конструкция башни даже была изменена специально под подобное орудие.
Первый же выстрел попал прямо в середину колонны противника. Два грузовика, попавшие под удар первыми, разнесло в клочья, а вездеход подбросило высоко в воздух как пушинку. Перевернувшись в воздухе, тяжелая машина отлетела далеко в сторону. Ударная волна раскидала, словно игрушки, несколько соседних грузовиков, превратив их ничем не защищенные корпуса в сплошное месиво железа, пластика и защитных материалов. Шедший в голове этой колонны небольшой танк, усиленный дополнительной навесной броней и переживший первый удар, развернул орудие и дал ответный залп, угодив куда-то в лобовую часть «Викинга», но снова даже не поцарапав его. Ответный выстрел не только разворотил танк, но и снес все развалины вокруг него, оставив лишь глубокую воронку, а ударная волна, смявшая развалины в нагромождения щебня, накрыла жалкие остатки колонны.
- Двигаемся дальше, - когда целей на этом участке не осталось, приказал Эдвард, возвращаясь взглядом к командному пульту. Здесь на тактическом дисплее отмечалось расположение всех единиц отряда, затягивающих кольцо вокруг последних сил противника, все еще пытающихся сопротивляться. И чем дальше они продвигались вглубь кольца, тем больше целей появлялось. Неудивительно, что сразу дикари отказались от мирного предложения покинуть эту территорию, у них было не меньше нескольких сотен единиц тяжелой техники, не считая грузовиков и подвижных платформ, почти целый городок на колесах, представлявший в пустошах серьезную силу.
«Странно даже, что они еще нигде не осели, ведь вполне могли бы захватить какой-нибудь небольшой анклав и сделать его своим», - подумал тристанский барон, - «Скорее всего, все еще искали наиболее подходящее место».
«Викинг» прицельно стрелял с небольших остановок, громя последние точки организованного сопротивления дикарей, постепенно подбираясь к самому центру. Вся дорога сверхтяжелого танка вскоре отмечалась чадящими кострами развороченной техники, которую обрабатывали порой сразу из нескольких калибров. Операторы постепенно прокладывали курс к зафиксированному спутниками большому скоплению техники противника. В основном это были подвижные и слабо вооруженные платформы, либо же тяжелые многоосные грузовики, сбившиеся в кучу и не способные себя защитить. Представлялась отличная возможность обкатать прицельные системы «Викинга».
- Скорострельным шестидесятимиллиметровым, длинными очередями, - почти ленивым тоном приказал Эдвард, наблюдая на дисплеях появляющиеся точки обнаруженных целей. В этот момент по танку вели огонь, но без какого-либо результата, снаряды или соскальзывали, или разбивались, даже не оставляя царапин, в худшем случае только небольшие подпалины. Скорострельные пушки в ответ прочертили сразу несколько очередей разрывов по скоплению врага, круша небронированные борта или легкую противопульную броню грузовиков как тонкую бумагу.
- Слишком их много в одном месте, - задумался тристанский барон, глядя как «Викинг» поливает технику дикарей огнем скорострельных орудий, - разумнее было бы рассредоточиться. А если бы, к примеру, у нас была авиация? Пары заходов хватило бы, чтобы тут одни воронки остались... - и уже громче приказал: - Подключите тепловизор, разрешение на поиск любых форм жизни.
Экран тут же расцвел теплыми и холодными оттенками цветов теплового спектра. Яркими красками полыхали горящие грузовики, расцветали красными лепестками новые взрывы и вспышки снарядов, но силуэты людей на термограмме попадались крайне редко.
Здесь должен быть обоз - семьи и мирные жители, не занятые охраной конвоя, последние остатки которого сейчас добиваются карательными силами, но прибор не фиксировал ничего подобного. Машины были просто брошены вместе с минимальным числом смертников, оставшихся удерживать оборону и создавать видимость присутствия всего племени.
- Прекратить огонь! - приказал Эдвард, обнаружив, что стрелять не по кому. - Их здесь нет! Отправьте разведботы, пусть обследуют всю окружающую местность.
Дикари все-таки сумели его удивить, сообразив, что тристанские войска ориентируются прежде всего на технику. Собрали ее в одном месте, используя как приманку, а сами ушли другим путем, выигрывая хоть немного времени, чтобы оторваться от преследования.
- Господин барон, - примерно через минуту прозвучал голос связиста, - наши радары фиксируют несанкционированное приближение воздушного транспорта. Система «свой-чужой» распознала код Дома Гористаров. Системы вооружений судна не активированы, но наши силы ПВО ведут его. Ждут вашего приказа.
- Не стрелять. Если бы эти падальщики хотели войны, то прислали ракету с ядерным зарядом, а не транспорт. Запросите у него статус и цель прилета. И заодно предупредите в ультимативной форме, что он нарушил границы воздушного пространства и при малейшем подозрении на неадекватное поведение будет сбит без каких-либо дополнительных предупреждений.