Есть у меня и третья злодейка — Перчинка. Но я всерьёз её не рассматриваю. Перчинка уж слишком… да, слишком. Её никак не исправить и не переделать. Слишком уж она доминаторша. Зачем мне такая в гареме? Даже если приручу её, будет постоянно истерить, скандалы закатывать, одеяло на себя перетягивать.
Соня и Тёмная Сияна тоже злодейки, но они хотя бы полностью меня признали как главного. По крайней мере на текущий момент. Я не тешил себя иллюзиями, что одним поцелуем смогу взять и разом изжить всё зло из Тёмной Сияны. Это непростая работа, которая потребует усилий как от меня, так и от самой Сияны. Только вдвоём мы сумеем наставить злую половинку песца на светлый путь.
— К слову, хозяин, — Тёмная Сияна легонько тронула меня за рукав. — Я могла бы помочь вам с допросом. Полагаю, Перчинку вам не удалось заставить говорить?
Я лишь сокрушенно вздохнул и развёл руками. Видят Бог-Император и Священный Мёд, мы были близки, очень близки. Мы раскалили пердак Перчинки от околозвёздных температур, но облицовка выдержала. Подплавилась, но сохранила форму. Все свои секреты доминаторша по прежнему держала при себе.
— Я просто залезу ей в голову и всё достану, — коварно улыбаясь, произнесла Тёмная Сияна. — Нет, мне даже в голову залезать не придётся, мы и так в мире Грёз! Это всё сильно упрощает.
— Имей в виду, Перчинка нам нужна в добром здравии, — сказал я. — Тем более она находится в моём теле. А я не хочу, чтобы оно пострадало. А то мозги ты выкручивать будешь ей, а пострадают мои нервные клетки. А они, знаешь ли, не восстанавливаются!
— Я всё понимаю, хозяин. Я буду очень и очень аккуратна. Обещаю ваше тело не повредить.
— Я прослежу, чтобы всё прошло гладко, — добавила Ника, поводив рукой над навершием своего посоха.
— Ну хорошо, — сдался я. — Вверяю судьбу своей тушки в ваши, руки, девочки. Не подведите.
Глава 17. Когда Королева стала пешкой
Темная Сияна приблизилась к Перчинке, разминая и похрустывая пальцами. Министр сладостей начала обильно потеть, полупрозрачная капля стекла по её виску и сорвалась на пол.
— Я, конечно, благодарна тебе, Перчинка, за всё то, что ты для нас с Сияной сделала… — неторопливо произнесла она. Вокруг головы Тёмной Сияны начали рождаться кляксы, сливаться друг с другом и превращаться в чёрные щупальца. — Ты связалась со мной в мире Грёз и пообещала всяческую поддержку, если я и подчинённые мной люди начнут выполнять твои поручения. Банда Красных колпаков долгое время работала под твоим скрытым покровительством… Я думала, наше сотрудничество будет долгим и плодотворным, но ты, похоже, не из тех, кто честно ведёт сделки.
— Сияна… — Перчинка заискивающе ей улыбнулась. Меня аж передёрнуло — было крайне стрёмно видеть подобные выражения на своём лице. — Ты же понимаешь, что у меня не было другого выбора. На кону стояла моя репутация и дело всей моей жизни. Честно, мне было очень больно убивать тебя, просто сердце на куски разрывалось, но в той ситуации иначе я поступить не могла…
Тёмная Сияна молча приблизилась к Перчинке и положила руки ей на плечи. Два жутких оранжевых глаза смотрели министру сладостей прямо в душу. Тёмные щупальца потянулись к голове Перчинки, проявляя особый интерес к ушам.
— Погоди… погоди, погоди, Сияна! — зачастила Перчинка. — Мы можем договориться, начать с чистого листа! Присоединяйся ко мне! На новых выгодных условиях! Я сделаю тебя своей правой рукой!
Сахаринка и Ника заметно напряглись, крепко сжимая шестопёры и посох в руках. Я их понимал — как знать, вдруг Тёмная поддастся на уговоры Перчинки? Но нет, чёрные щупальца неумолимо приближались к ушам и глазам министра, грозя вот-вот проникнуть внутрь…
— Стой! — неожиданно воскликнула Перчинка. — Стой, стой, стой! Я всё скажу! Слава, останови её!
— Поздно… — зловеще произнесла Тёмная Сияна, приблизив свои пальцы к вискам пленного министра сладостей.
— Сияна! — повысил я голос. Чуть было по инерции не добавил «Фу!», «Нельзя!» или что-то в том же духе. — Оставь пленницу. Она готова колоться.
Тёмная Сияна помедлила и с явной неохотой убрала руки от Перчинки. Я прям физически ощущал желание Тёмной запустить свои тентакли Перчинке в ушные раковины, да поглубже. Только мой командирский тон остановил её.
— Хорошо, — неохотно произнесла Тёмная Сияна, отступив от Перчинки. — Как прикажете, Хозяин.
Она хоть и подчиняется, но с оговорками. Мне придётся потратить ещё немало времени, чтобы приручить это няшное порождение Тьмы.
— Ну так что, Перчинка? — поинтересовался я у нашей пленницы, заняв место главного по допросам. — Готова говорить?
— Готова… — мрачно произнесла она, косясь в сторону Тёмной Сияны. Та демонстративно провела пальцем по горлу. — Только что ты хочешь узнать? Ты по сути уже прекрасно о моих планах осведомлён.
Я уж было хотел спросить, где искать Эгину и для чего Перчинке нужна машина из империи Арсамон. Но тут вспомнил один такой важный нюанс, волновавший меня с момента появления в Мирмеграде.
— В чём смысл запрета секса в Мирмеграде? — поинтересовался я.
Перчинка со слегка озадаченным видом приподняла бровь, глядя на меня.
— Ты же видишь, Слава, что мои подручные, отверженные — отъявленные фанатики, — произнесла она. — Они больны, как физически, так и душевно из-за своей наркотической зависимости. Я привила им это ещё со стадии личинок, чтобы создать верную лично мне армии. Их постоянно терзает жуткая боль, как ломка у наркомана. Они способны приглушить её только регулярным употреблением нектара.
— Это я и так понял давно, — сказал я Перчинке. — По факту можешь сказать, коротко и доходчиво? Зачем потрахушки запрещать?
— Мне просто нужно было найти им врага, — произнесла Перчинка. — С которым они бы боролись. Направить их ненависть в выгодное для меня русло. Секс и любовь подошли идеально. Мирмеции их и раньше не жаловали из-за особенностей своего способа размножения. Мне оставалось лишь легонько подтолкнуть.
— И ты ради этого столько лет морочила всем головы пагубностью секса? — недоверчиво произнёс я. Как-то это всё… шито белыми нитками.
— Она врё-ё-ёт, хозяин… — злобно прошипела Тёмная Сияна, глядя на Перчинку с крайней неприязнью. — Я чую ложь в душе этой маленькой сучки… Она что-то недоговаривает…
— Нет, нет, нет! — засуетилась Перчинка. — Клянусь, это правда!
— Она всё врёт, хозяин, отдайте её мне! — оранжевые глаза Тёмной Сияны вспыхнули ещё ярче. — Ух я о ней позабочусь. Она будет у меня плакать от ужаса как маленькая девочка!
— Я говорю правду! — Перчинка уже на самом деле почти плакала. И очень натурально. Или действительно переживает, или она ну очень хорошая актриса. Признаться, я за ней раньше склонности к лицедейству не замечал.
Не знаю даже… Перчинке доверия ноль, как известно. Возьмёт и обманет. Но и с моей новой союзницей всё не так однозначно. Могу ли я доверять Тёмной Сияне?
— Тёмная Сияна просто хочет мне отомстить! — воскликнула Перчинка. — Поэтому и говорит, что я якобы вру! Слава, позволь мне доказать свою искренность! Я скажу, где находится Эгина! Она в подвале, туда ведёт секретный ход! Всё покажу!
— А вот теперь не лжёт, — мрачно произнесла Тёмная Сияна. — Хозяин, может быть я всё же запущу ей пару щупалец в правильные места…
Хм, я бы на это посмотрел… но только не тогда, когда Перчинка находится в моём теле! Попозже, когда мы вернёмся на законные места.
— Веди, Сусанин, — сказал я, строго глядя на Перчинку. — И давай в этот раз без глупостей. Иначе станешь Сасаниным.
Мда, как-то туповато вышло. Каламбурист из меня так себе.
…Эгину и впрямь держали в подвале, расположенном под основным зданием. Ей выделили довольно таки приличную комнатку. Не королевские хоромы, к которым она привыкла, понятное дело. Но все равно, весьма даже прилично. Кровать, стол, кресло и даже диван — все простенькое, но добротное. Окна, правда, нет, да и откуда ему быть в подземелье. Впрочем, Эгине, как муравьиной королеве, подземелья как раз должны быть куда милее дневного света.
Эгина, объединенная со своей муравьиной половинкой, сидела в самом темном углу комнаты, словно избегая света жар-камней под потолком. Она поджала под себя лапки и, прижав к груди несколько свежеснесенных яиц, баюкала их. При этом она что-то ласково им шептала.
Когда мы открыли дверь и вошли в помещение, Эгина на нас даже не посмотрела. Кажется, она настолько замкнулась в себе, что внешние раздражители почти полностью перестали отвлекать ее. Неужели Перчинкин бунт настолько сильно повлиял на королеву?
— Здравия желаю, Ваше Величество! — произнёс я, стараясь изо всех голосом Перчинки имитировать свою манеру речи. — Кавалерия прибыла вас срочно освобождать! Поднимайтесь, собирайте вещи и вперёд к свободе!
— Слава? — Королева Эгина подняла на меня удивленный взгляд. Ее лицо выглядело осунувшимся и бледным, под глазами образовались круги. Рядом с ней на столе стояла миска с фруктами и кувшины с водой и медом — нетронутые. Королева объявила голодовку в знак протеста? Или она потеряла желание есть?
Она сразу узнала меня, не смотря на то, что я до сих пор нахожусь в теле Перчинки. Как не крути, а магическая сила королевы впечатляет. Чувствует моё присутствие по одной только ауре.
— Мамочка! — воскликнула Сахаринка и бросилась к Эгине. На глазах у мирмеции блестели слезы. — Что они с тобой сделали?
При этом Сахаринка сбросила с плечей связанную Перчинку, которую все это время тащила на себе. Я едва успел подхватить свою тушку на руки, не дав ей упасть на пол. Перепуганная Перчинка невольно окинула меня благодарным взглядом.
— Не дрова ж… — я сбил с плеча своего тела маленькую пылинку. — Это, возможно, самое ценное, что есть в этой комнате…
У Перчинки слегка заалели щеки… неужели она приняла мои слова на свой счет? Ага, как же. Держи карман шире.
Сахаринка тем временем подбежала к Эгине и принялась осматривать ее, проверяя на наличие синяков и ссадин.
— Мама, с тобой все хорошо? — спрашивала мирмеция. — Они тебя били? Тебе нужна помощь? Скажи, где болит?
— Доченька… — Эгина слабо улыбнулась и погладила Сахаринку по щеке. Яйца она продолжала прижимать к себе левой рукой. — Все хорошо, я в полном порядке. Со мной сносно обращаются, хотя и без почтения, подобающего королеве… но большего я и не заслужила.
Минуточку… она сейчас сказала «Я»? Обратилась к себе в первом лице? Что за дела? Быстро верните старую добрую Эгину с непомерно раздутым ЧСВ! Где благородное королевское третье лицо?
— Привет, малышка, — улыбнувшись, я присел перед Эгиной на корточки, переложив Перчинку на диван. — Ты как, можешь идти? Прости, что я так резко, но нам необходимо доставить тебя за пределы дворца. И чем быстрее, тем лучше. Твои дочери должны узнать о заговоре.
— Слава, — Эгина посмотрела на меня с приязнью, погладила по щеке. Также, как и до этого Сахаринку. — Ты все таки пришел за мной…
Почему Эгина так себя ведет? Неужели это из-за того, что… Я быстро осмотрел вены королевы на руках и шее. Вроде бы все окей, но…
— Ну я ж обещал… хотя да, знаю, изрядно задержался при этом, — повинился я. — Ну так что, идём?
— Нет… — Эгина отвела взгляд в сторону. — Лучше я останусь здесь.
В помещении повисла нехорошая тишина. Мы с Сахаринкой и Никой озадаченно переглянулись. Уж точно не такого ответа мы ожидали от королевы. Властной и горделивой, всегда готовой отстоять свой Мирмеград.
— Ты должна оповестить своих дочерей, что министр сладостей Перчинка подняла бунт, — напомнил я расклад. — И что все отверженные ее поддержали. Надо срочно… ну не знаю, войска ввести в город для наведения порядка и восстановления законной власти.
Эгина молчала, избегая встречаться со мной взглядом.
— Я не достойна править… — произнесла она. — Я плохая королева. Я не достойна престола… я лучше отрекусь и передам полностью власть Перчинке. Она станет куда более достойной правительницей, чем я.
Перчинка с дивана энергично закивала, осторожно косясь в сторону Тёмной Сияны. Та стояла позади нас и хмуро сверлила министра неодобрительным взглядом.
С чего бы королеве так себя вести? Неужели бунт настолько сломил её волю к сопротивлению?
— Я даже государственными делами почти никогда сама не занималась… — говорила Эгина. Из её глаз потекли слёзы, оставляя блестящие следы на щеках. — Все только через подсказки министров. А сама только развлекалась на балах и откладывала яйца… Я бесполезна и никчёмна… Лучше я буду просто бессловесной машиной для кладки яиц, а правят пусть другие.
Так, это уже не смешно.
— Ты приказывала вводить Эгине нектар? — я резко повернулся к Перчинке.
Кажется, в моих глазах что-то эдакое отразилось, потому что Перчинка испуганно ойкнула и сразу же ответила:
— Нет, нет, я же не дура! Если ввести нектар королеве, она со временем заболеет и перестанет откладывать яйца! Эгина мне нужна живой и здоровой!
— Она не врёт, хозяин… — прошелестела Тёмная Сияна. — По крайней мере верит в то, что говорит.
Эгина ей нужна живой и здоровой… это точно как-то связано с запретом на секс в Мирмеграде… ладно, вернемся к этому позже.
— Тогда почему она себя так ведёт?
— Я не знаю… — Перчинка пожала плечами. — Могу только предположить, что мой маленький переворот стал для Эгины слишком большим стрессом. Возможно, роль в этом сыграл и ты…
— В смысле?
— Ты же сам зародил в её душе сомнения. Сказал заниматься государственными делами хотя бы час в день. Эгина попробовала и осознала свою полную некомпетентность. В итоге маленький червячок сомнения вырос в настоящего монстра, изменившего личность нашей правительницы…
Я крепко стиснул зубы и перевёл взгляд на королеву. Та глядела безучастно, с полным равнодушием к происходящему. Все интересы, что остались у Её Величества, теперь вращались только вокруг откладки яиц. Ко всему остальному она стала совершенно равнодушна. Ладно, Эгина, сейчас вдарю по твоей депрессии и стрессу тяжелой артиллерией! И только попробуй в этот раз начать филонить!
— К нам, напоминаю, армия параситик движется! Если Мирмеград быстро не разберётся со внутренними проблемами, нас всех ждёт большой кабздец! — горячо выдал я. Взял Эгину за плечи и легонько встряхнул. — Думай, Эгина, думай!
— Армия параситик? — растерянно произнесла королева.
— Они идут грабить и убивать, — сказал я. — Будут обращать твоих дочерей в рабыни. Используют их тела для выведения нового потомства. И всё благодаря Перчинке, эффективному менеджеру, которому ты уступила власть. Ты хочешь для Мирмеграда такой судьбы, Эгина?
У королевы задрожали губы. Она ещё крепче прижала яйца к себе, словно хотела таким образом защитить их.
— Х-х-хорошо… — Эгина распрямилась, неуверенно перебирая всеми шестью лапками муравьиной части. Она едва не упала, настолько неуклюжими стали её движения. Сахаринка даже поддержала её, упершись плечом в хитиновый бук муравьиной половинки.
— Ладно, я сделаю, как ты просишь… — неохотно произнесла королева. — Оповещу дочерей посредством связей материнской магии… Но потом оставьте меня в покое.
Ладно, это какой-никакой, а успех. Глупо было ожидать, что у меня с ходу получится вернуть Эгине уверенность в себе. По крайней мере она начала слушаться. Ничего, вот разберемся с текущими угрозами, и доктор Слава пропишет пациентке целебные обнимашки на всю ночь напролёт. Да такие интенсивные, что королевский замок будет на фундаменте подпрыгивать. Способ проверенный, ещё ни разу не подводил. Кто-кто, а я в этом шарю.
Только вот далеко не факт, что мне дадут возможность прибегнуть к целебной секс-терапии.
В коридоре послышались приближающиеся шаги огромного количества людей. А точнее, мирмеций. А если ещё точнее — отверженных. Дверь отворилась, и наркозависимые фанатики начали один за другим входить в помещение. Их чёрные одежды мягко шелестели, а в руках бряцало оружие. На их лицах читались уже привычные злоба и агрессия…
— В чём дело? — обратился я к ним, нахмурившись. — Не мешайте министру проводить допрос пленницы!