Обычно подобная операция совершается наемными магами земли. Вся сорная растительность буквально перемалывается и перемешивается с почвой, где потом перерабатывается почвенными организмами в гумус. Данную процедуру приходится проводить несколько раз, ибо в земле остаются семена, также особо агрессивные формы норовят расплодиться вегетативным способом из корешков и обломков стволов и веток.
На этот раз «прополка» будет производиться по совершенно иной схеме. Завтра с утра на ферму прибудет Зулай Бжех со своими червячками. Девушка уверяет, что за пару недель освободит землю от сорной растительности, при этом вся биомасса, включая семена, споры и выжившие побеги, будет сразу же переработана в ценное органическое удобрение.
Ну да — шлепнул себя по лбу — я же сам её сюда позвал, за делами наш давний разговор как-то совершенно выпал из памяти.
— Ну и как тебе она? — задал вопрос Накису.
— Кто? Девка что ли? — Не сообразил сразу поддатый Турбур.
— Ну не черви же её.
— Наглая, стерва еще та. Насела на меня будто хозяйка: тем её обеспечь, то ей не так это не там лежит. Если бы не твой приказ, обеспечить условия для промышленного испытания методики, сразу послал бы куда подальше. — Однако, противореча сам себе, тут же выдал совершенно противоположное: — Вообще-то, Лёд, она так-то ничего. Я бы ей… ух!
— Обломись, приятель, у девки целибат на полгода.
— Целибат? — недоуменно вытаращился на меня Накис, — а это не заразно?
Ржал едва ли не до упаду. Когда успокоился, объяснил:
— Целибат, не болезнь, а воздержание от половой жизни в знак скорби по усопшему супругу.
— Что-то я не заметил у нее скорби. — слегка обиженным тоном выдал Турбур. — Знаешь, как задницей крутит и намеки всякие делает? Слюни с подбородка только успевай подбирать.
— Вынужденное это у неё. Если в течение полугода с кем перепихнется, родня покойного мужа, благодаря внедренному магическому конструкту, непременно узнает. Тогда её лишат полутора миллионов золотом в качестве отступных от претензий на все прочее наследство. Скажут, мол не блюла себя во время траура. В этом случае любой суд гарантированно станет не на её сторону. Так что придется бабе терпеть еще пять месяцев.
Оба моих собутыльника синхронно возбудились.
— Неужто правда такие деньжищи? — поинтересовался хозяин фермы.
— Истинная, — подтвердил я.
— Полтора миллиона! — Накис мечтательно возвел очи к небесам. — Да за такие деньги, я бы на ней и жениться не прочь. Слышь, Влад, а кто-нить из ваших магиков, может как-то снять с девки заклятье? Я бы отблагодарил.
— Не советую, Накис. Большие деньги потратишь, может и перепихнетесь разок, а вот то, что женишься и денежками завладеешь, гарантии никакой. Так что топчи местных девах — эвон какими преданными глазищами на тебя зырят, уж точно не кинут в самый неподходящий момент.
— М-да, наверное, ты прав, парень, — после недолгого раздумья сказал приятель. — У этой Зулай на роже написано «блядь». Достанется же кому-то такое сокровище — не позавидуешь.
— А ведь вы не поверите, друзья, еще несколько месяцев назад это было существо небесной чистоты и образец невинности. Первый раз, когда я ей предложил взять в ротик, она хотела сбегать за ножом и вилкой, мол слишком большой, целиком не поместится.
Какое-то время оба моих собутыльника сидели будто обухом пришибленные, переваривая только что услышанное.
Первым очухался Накис:
— Гонишь, Лёд?!
— Гоню, — честно признался я.
Тут поляну огласил дружный хохот трех мужских глоток, напоминавший скорее рёв какого-то дикого зверя.
На этом наш разговор «за дам» как-то сам собой завершился. Мы посидели за столом до наступления сумерек. Компаньоны крепко бухали, отмечая чудесное воскрешение фермера. Я потягивал пивко и смаковал местные незамысловатые деликатесы. Короче, посиделки удались на славу. По их окончании местные дамы подхватили упитых в хлам мужиков и отволокли в дом.
Прошелся до берега океана, постоял на мягком песочке, любуясь звездным небом и неяркими всполохами в водной глубине. Затем уселся в своего «Орла» и помчался обратно в школу. Завтра официальный выходной. Занятий не будет. С утреца наведаюсь на ферму. Посмотрю, как Зулай удастся справиться с сорной растительностью. Заодно гляну на конструкт, что подсадили ей жадные родичи покойного супруга в надежде, что молодая, красивая женщина не удержится и согрешит.
Утро в лесу встретило меня непролазной мешаниной из поваленных стволов, потерявших опору лиан и громкими криками обеспокоенной чем-то девушки:
— Турбур, я же просила вас убрать всю технику куда-нибудь подальше. А вот это сооружение, — Палец Зулай указал на бревенчатое строение непонятного назначения, — как только я выпущу своих подопечных, они его за милую душу слопают.
— Мадам, это была временная лесопилка, — тут же бросился в объяснения изрядно озабоченный Накис, — можете скармливать своим червячкам.
— Не «червячкам», а генно-модифицированным биологическим объектам аннелида.
Ну нифига себе, русский исказили до неузнаваемости, а латинские словечки время от времени проскальзывают[2] в первозданном, так сказать, виде.
— Вы, госпожа Верех, дама ученая, можете называть этих тварей, как вам угодно, а для меня они обыкновенные черви. — По недовольному тону моего завхоза было несложно догадаться, что девица уже успела изрядно помотать ему нервы.
На приличном расстоянии от этой парочки, негромко гомонила толпа народа во главе с Корхи. Несложно догадаться, что дальновидный фермер решил отсидеться в сторонке и не связываться со склочной дамочкой. Всё правильно, не он же претендует на её богатое приданное. Мысль о принадлежащих Зулай деньгах меня изрядно позабавила. Судя по покрасневшей физиономии, Турбуру до колик в печени надоело общество неугомонной девицы, даже богатство не прельщает.
— Явился — не запылился! — выдала недовольно Зулай при моем появлении. Непонятно, критические дни у неё что ли? Иных причин для плохого настроения не вижу.
Зато Накис, увидев меня, буквально расплылся в радостной улыбке:
— А вот и господин барон прибыли! — При посторонних компаньон отчего-то пытался изображать недалекого и туповатого наемного работника, всячески поддерживая мое реноме крутого землевладельца. Впрочем, не всегда у него это получалось, поскольку в горячке спора на производственную тематику мог и обложить «господина барона» трехэтажным армейским матом. — Ваша милость, прошу избавить меня от общества этой шибко ученой дамочки.
— В чем проблема? — поинтересовался я, подойдя к сладкой парочке.
— Мне нужно обеспечить переноску вот этих двух контейнеров на расстояние километра, — Зулай указала рукой на две металлических емкости, стоящие в паре метров от нее, — а эти отказываются.
— ? — я вопросительно посмотрел на приятеля.
— Дык, червяки в это время станут выползать из бидонов, — пробормотал не на шутку перепуганный Накис.
— Ну и что с того?
— Ага, видал я, как эти твари жрут все подряд на испытательном полигоне со страшной злобой. Загрызут, пикнуть не успеешь.
— И вовсе они не опасны до активации! — возмущенно воскликнула девушка. — Пока я не запущу специальный магический конструкт, мои питомцы будут абсолютно индифферентны к любым внешним факторам.
— Не я пас, — замахал руками бывший бравый солдат, — из местных также никто не потащит эти ейные контейнеры! Все видали, что у неё за «питомцы», а тем, кто не видел, рассказали во всех подробностях.
М-да, искать добровольцев бесполезно, зря Зулай продемонстрировала народу на что способны её черви.
— Привет, Влад! — подошедший Корхи Берецаль протянул руку для рукопожатия. — Сразу предупреждаю, никто из моих не потащит эти демоновы контейнеры.
— Ладно, герои, — пожимая руку приятеля, проворчал я, — сам понесу. Зулай не обманывает, пока не активировано специальное заклинание, аннелиды не будут способны поглощать и усваивать пищу. Так что опасаться нечего. — Затем перевел взгляд на довольную девушку. — Ты в курсе маршрута движения и общего объема работ?
— Не волнуйся, Лёд, основы топографии и картографии на втором курсе изучала, так что карту читаю и ориентируюсь на местности свободно.
— Отлично! — похвалил я. — Показывай, куда тащить эти твои емкости.
Прежде чем вручить мне контейнеры, Зулай немного поколдовала над ними, в результате через приоткрывшиеся отверстия на волю полезли толстые жирные и очень противные твари.
— Хватай, Лёд, и пешочком не торопясь прямиком на запад вдоль кромки растительного хлама. Сначала засеем полосу длиной в километр моими красавцами. А потом они всем тут покажут, на что способна современная магическая биоинженерия.
Без лишних слов схватил емкости за специальные ручки и поплелся в след неумолкающей фанатке, расписывающей безграничные возможности этой своей биоинженерии. Слушал вполуха, был занят изучением магического конструкта, весьма опасного, кстати, для её здоровья. Интересный подход у родственников Дуорми. Как оказалось, это было не просто следящее заклинание, а самое настоящее проклятие. Стоило Зулай переспать с мужчиной, её энергетические каналы начали бы разрушаться и вскоре она попросту умерла бы в страшных муках. Вот же твари!
— Зулай, — я перебил щебетание своей бывшей любовницы, — а что тебе сказали твои новые родственники насчет внедренного заклинания.
— Ну, я же тебе уже рассказывала, Лёд. Если у меня что-то произойдет в течение полугода с кем-нибудь в интимном плане, об этом сразу станет известно главе рода, и мне не выдадут обещанных денег.
— Ха, так ты еще даже не получила свои полтора миллиона?
— Получила пока триста тысяч. Согласно подписанному между нами договору, остальную сумму мне перечислят на банковский счет по завершении полугодового траура, разумеется, при соблюдении условий договоренности.
— Вынужден тебя огорчить, дорогая. Наложенное на тебя заклинание не развеется в назначенный срок. Никто не собирается передавать тебе твои законные деньги, поскольку, первый твой интим станет для тебя последним, в любом случае. Если не веришь мне, можешь обратиться за консультацией хотя бы к нашему ректору — его уровень. Денег тебе это станет немеряно — все-таки архимаг жизни. А вот для того чтобы снять проклятие твоих трехсот тысяч золотых, пожалуй, не хватит. Полмиллиона — за меньшее ни один целитель не возьмется избавить тебя от смертельной напасти. Сама понимаешь, расценки устанавливает Гильдия Магов и тот же мэтр Триори и рад был бы помочь бесплатно, но не станет рисковать своей репутацией и общественным положением.
— Полмиллиона, — прошептала побледневшими губами испуганная девушка, — у меня нет таких денег.
— Ну отчего же, — я поспешил успокоить разволновавшуюся даму, — потерпишь означенные полгода. Сразу не бросайся во все тяжкие, а как выцарапаешь у своей новой родни основную сумму, спокойно снимешь проклятие у любого высшего адепта магии жизни, или подходящее средство приобретешь у алхимиков. Впрочем, услуги мага обойдутся значительно дешевле. И заживешь ты при деньгах припеваючи. Миллион при тебе по-всякому останется.
— Суки они, падлы мерзкие, чтоб им всем провалиться к демонам и пусть их там поимеют в особо извращенной форме!
Ух ты! Сколько новых слов, а экспрессия, экспрессия! Прям Роза Сейфуль-Мулюкова, главная героиня большинства мыльных опер на национальном российском головидении. Та также охает и ахает, когда её пытается поиметь какой-нибудь нелюбимый мужик, прям жуть берет.
— Ты давай не задерживайся, подруга, червяки выползают из хранилища, тем самым мы значительно сокращаем фронт работ.
— Не волнуйся, дам команду, расползутся как надо. — Сказала и все-таки потопала в нужную сторону. Сделав пару десятков шагов, она с нескрываемым подозрением посмотрела мне в глаза. — Слышь, Лёд, ты же не архимаг жизни, в таком случае, откуда знаешь о смертельном заклятии?
— Ты же наверняка знаешь принцессу Кариэль?
— Эту мерзкую толстуху?.. Хотя поговаривали, что она сильно похудела и стала едва ли не писаной красавицей и вроде как ты… Ну нифига себе! Я тогда не поверила, а потом как-то из головы выскочило. Неужели правда?
— Чистая правда, Зулай. На принцессе, как и на тебе было высокоуровневое проклятие. У нее родовое, а от такового избавиться значительно сложнее, чем от твоего. Впрочем, если тебе не терпится, обратить к графу Парисон-Верех. Тебе с удовольствием ссудят в долг недостающие…
— Прекрати издеваться! — грозно топнула ножкой девушка. Затем посмотрела на меня с надеждой и с видом маленькой девочки, выпрашивающей у родителей очередную куклу, заканючила: — Владик, что хочешь для тебя сделаю, только избавь от напасти!
Я посмотрел в её бесстыжие глазищи. Отшлепать бы тебя хорошенько ремешком, чтобы подлостей больше не делала людям. С другой стороны, кто я такой, чтобы судить ту, что всеми доступными средствами пытается выкарабкаться из хронической нищеты?
— Ладно, подумаю, как лучше всего это сделать. Ты пока занимайся своими делами. Завтра ближе к вечеру подъеду и всё порешаем.
— Лёд, ты душка! — Зулай попыталась кинуться мне на шею, но я ловко отстранился.
— Ты давай, занимайся своими аннелидами! На мужиков не вешайся. Вдруг проклятье, упаси Отец Создатель, сработает, что будем делать?
Отскочила, как кипятком ошпаренная. Жить-то хочется.
Вскоре последний червь лихо выпал из контейнера на пыльную землю. Мы отошли метров на пятьдесят от розоватой дорожки, устланной вяло шевелящимися питомцами. Удивительно, но до сих пор ни одна птаха не попыталась отобедать червями. Подлетали всякие пичуги, подбегали домашние куры. Посмотрят, понюхают и спешат убраться куда подальше. Похоже, не очень вкусные червяки у Зулай.
Магиня извлекла из поясной сумки какой-то предмет, напоминающий по форме дамское зеркальце с ручкой. Выполнила с ним какие-то манипуляции, и выложенный червями путь в мгновение ока забурлил. В течение считанных секунд на поверхности земли не осталось ничего кроме слегка взрыхленной почвы.
— Подождем с четверть часа, — сказала Зулай, — сейчас мои красавцы отложат яйца, из яиц выползут новые червячки, далее будут плодиться все активнее и активнее, насколько позволяет кормовая база и площадь покрытия полевой структурой, стимулирующей их активность. В нашем случае ширина фронта зоны комфорта километр, глубина пятьдесят метров.
В означенное девушкой время избежавшие топора дровосека заросли буквально зашевелились. Вскоре возвышавшееся у самой опушки здоровенное дерево, внешним обликом напоминающее баобаб на глазах рухнуло и в самые кратчайшие сроки было облеплено немыслимым количеством зубастых проглотов.
Магическим взглядам я наблюдал за тем, как расплодившиеся в преогромных количествах черви уничтожали под землей корни растений, занесенные в норы запасливыми животными семена, включая несчастных кротов, землероек, змей, насекомых и прочую живность.
Не прошло и получаса, как на занятом червями участке образовалась ровная основательно взрыхленная поверхность темного цвета без признаков растительной органики. Хоть сейчас сажай банановые черенки.
— Здесь всё, пойдем дальше, — констатировала Зулай.
Мы ступили на мягкую теплую землю. Ноги проваливались где по щиколотку, а где немногим глубже. Черви не только сожрали всю органику. Они взрыхлили, землю до глубины нескольких метров, основательно удобрили её своими фекалиями.
Дальше пошло веселее. Оказавшись на территории богатой органикой, прожорливые аннелиды активно усваивали пищу, оставляя после себя плодородную землю, годную для посадки сельскохозяйственных культур. При этом угроза распространения этих тварей в естественной среде полностью отсутствовала, ибо, по словам чародейки, оказавшись вне зоны стабилизирующего магического воздействия, её питомцы погибают в течение считанных минут. И действительно, под нашими ногами я не заметил ни одного живого червя, впрочем, как и мертвого, поскольку плоть сородичей воспринимается ими как вкусная и здоровая пища. Каннибалы чертовы!
До наступления сумерек мы протопали с Зулай что-то около тридцати километров и это с учетом нескольких кратковременных остановок на перекусы и получасового перерыва на обед. Приличная скорость. Такими темпами девушка окультурит участок в триста квадратных километров в течение обещанных двух недель, а может и раньше.