– Дорогая, мы обсуждали это миллионы раз, что мы будем брать столько крови, сколько необходимо для поддержания жизни в наших телах, но не больше. Так надо ради общего блага и нашего и тех людей, которые живут под нашим покровительством.
– Ты беспокоишься о людях, больше чем о нас. Они же, вроде овец – пища для таких хищников, как мы. Почему же ты печешься о их благополучии и относишься, как к равным себе? Ты что обезумел? – Яростно, крикнула сестра и отскочила. Ее громкий голос заставил всех прислужников, находившихся сейчас вблизи от нас, замереть.
– Лучия! – Я властно произнес ее имя и увидел на ее лице удивление. – Да, ты права, люди всего лишь скот, но даже волки не убивают больше, чем им необходимо? – Уже мягче произнес я. – Пойми сестра, если мы убьем, хоть одного человека, то договор будет нарушен. Люди сбегут из деревни, а охотится вдали от дома опасно, так как есть вероятность того, что к рассвету мы можем не успеть вернуться, и нас убьет солнце, если до него до нас, не доберутся, желающие убить нас охотники. Ты ведь прекрасно помнишь, чем закончилось предыдущее расторжение клятвы – мы лишились отца, который был, куда более сильным и опытным в отличие от нас, но все же его постигла страшная учесть.
– Да, Зак, ты прав, но все равно, тебе меня не понять, ведь ты не унаследовал ненасытного аппетита от нашего отца. – Склонила голову девушка, еле сдерживая слезы.
Рост Лучии был ниже моего на голову (а мой рост был внушителен), но все же она выглядела такой беззащитной, невинно смотря снизу вверх своими искрящимися глазами. Я крепко сжал свою маленькую сестру в своих объятиях, желая утешить. Мне, ее было неописуемо жаль, ведь я, как никто другой, знал ее порок, перешедший по отцовской крови. Ее жажда была связанна не только с голодом, но и с маниакальным желанием убивать. Это черта была присуща всем членам нашего рода по отцовской линии, так как в ней были только чистокровные вампиры аристократы, испытывающие призрение ко всему человеческому роду. К счастью, мне достался характер матери, в венах которой частично текла человеческая кровь, отсюда, следовало и мое бережное отношение к живым существам.
– Постой братец, от твоего тела исходит сладкий аромат свежей крови. Вот, значит как? Ты мне говоришь о благодетельстве, а сам так же, в тайне, кусаешь людей? – Взбесилась она и попыталась вырваться из кольца моих рук.
– Лучия, успокойся. Вот об этом я хотел с тобой поговорить. – Встряхнул я ее. – К нам в замок, завтра прибудет гостья.
– О, Зак, спасибо. Я знала, что ты не оставишь меня умирать от голода. Я смогу с нею сделать все, что захочу? – Перебила сестра, чье лицо засияло от счастья: глаза заблестели, а довольная, широкая улыбка обнажила острые клыки.
– Нет, она не для тебя. Ты не посмеешь причинить вред девушке, и если ты исполнишь в полной мере мои условия, то я обещаю, что дам тебе все, о чем ты просишь.
– Как это понимать? Ты будешь наслаждаться ею, а я стоять в стороне? – Возмущалась сестра, подперев руками бока.
– Перестань ерничать! – Сказал я, с нотками раздражения в голосе. – Никто не будет ею наслаждаться. Она всего лишь гостья.
– Но для чего? Я не понимаю, зачем тебе смертная девчонка?
– Пока, я не готов ответить, но мне она нужна. – Нерешительно проговорил я, тщательно подбирая слова. – Я не могу объяснить это … Пожалуйста, доверься мне. Прошу, хоть раз послушай своего любимого братца и сделай, как велю. Я обещаю, что это ненадолго.
Мой нервный и умоляющий тон, кажется, подействовал на сестру, и она согласно кивнула головой.
– Хорошо, только ради тебя. Но и ты не забудь о своем обещании, иначе я легко воплощу все свои желания с помощью этой девицы. Например, выпотрошу ей кишки, или выколю глаза. – Мечтательно рассуждала сестра.
– Ты этого не сделаешь!
– Вот и проверим, братец! – Усмехнулась Лучия и зашагала по лестнице, с торжественной улыбкой.
Длинный подол ее плаща скользил вслед за ней, огибая углы порога. Я еще долго провожал ее взглядом, и опустился в любимое кресло, только тогда, когда край синего шлейфа скрылся из виду.
Сестра поднялась в свои покои, а я до рассвета просидел у огня, осмысливая сегодняшнюю ночь и воспроизводя в своей памяти лицо деревенской девушки.
Тут же в моем сознании возник образ потрепанной Марики, и мне захотелось убить самой медленной и мучительной смертью, того извращенца, покусившегося на невинность девчонки.
«Сегодня я мог не успеть, и чертов подонок обесчестил бы ее. Нет, определенно здесь, рядом со мной, Марика будет в безопасности». – Успокаивал я себя.
Я невольно улыбнулся, когда вспомнил ее внешний вид: она выглядела довольно забавно, особенно, когда горделиво задирала свой веснушчатый носик, или как, заливалась краской, когда прикрывала изящную, обнаженную ножку, что не могло меня не повеселить. От приятных мыслей, на душе стало немного спокойнее, а сердце ликовало внутри, но через мгновение, меня стали одолевать сомнения в правильности моего решения.
«Не выйдет ли так, что пытаясь защитить это невинное создание, я, наоборот, подвергну ее еще большей опасности, имя которой Лучия?» – Мысленно задавал я себе вопрос.
Тадэуш.
Всю оставшуюся ночь меня мучили кошмары, усугубленные жаром. Где – то на границе сна и бодрствования я видел светящиеся золотым светом глаза. Из кромешной тьмы, они смотрели ласково, даже умоляющи. Сквозь эту дремоту я слышал взволнованные советы лекаря.
– Тадэу, мальчик мой, борись. Слышишь? Ты должен сопротивляться. Не поддавайся на призыв вампира.
На рассвете я почувствовал себя гораздо лучше, хотя, все тело ломило, а липкий пот, заливавший меня этой жуткой ночью, неприятно холодил и раздражал кожу.
Я приоткрыл глаза и увидел возле своей кровати, множество висевших оберегов из чеснока и пучков засушенных трав, которые медленно тлели. От них, клубясь, поднимался густой дымок. Сразу же в нос ударил приторный запах горечи. Мне стало дурно. Я попытался подняться, но мое тело не слушалось. Рядом, облокотившись о спинку кровати, дремал мой спаситель, посланный самими небесами, чтобы избавить меня от страшной участи, притаившейся в ночи. Скорей всего, дед Микулэ провел подле меня всю ночь, не смыкая глаз, но с восходом солнца не смог побороть усталость и теперь мирно посапывал. В первые, за проведенное с ним время, я увидел его в таком состоянии. Его лицо выражало беспокойство, даже во сне, а вечно красный нос из-за выпивки, был абсолютно нормальным, хотя он сейчас показался мне еще длиннее. До этого дня его доброе лицо было, лишь слегка тронуто старостью, за исключением седых волос, но теперь я видел, как сотни глубоких морщинок расчертили лицо старичка.
Я снова попытался встать, собрав всю силу в кулак. С огромным трудом, но у меня все же получилось покинуть постель. Шатаясь, и упираясь руками о стены, я поплелся к кадке с водой, что бы умыться. Склонившись к зеркальной поверхности воды, ужаснулся. На висках, моих темных и густых волос я увидел белые нити. В памяти тут же возникла картина, по причине которой я изменился. Неужели, тот ужас прошедшей ночи явил перемены в моей внешности. Будучи девятнадцатилетним юношей, я сейчас выглядел лет на десять старше своего истинного возраста. Меня пошатнуло, но я удержался, оперевшись плечом о стены жилища. Тут же на звук откликнулся дед Микулэ.
– Тебе нельзя вставать. Ты должен поберечь свои силы. – Поспешил на помощь ко мне старичок.
– Это правда! Все ваши рассказы не вымысел! И та девушка в лесу – это вампир. – Спросил я, слабым голосом.
Врачеватель удрученно закивал головой, а взгляд своих блеклых глаз, виновато опустил к полу, но так и не прокомментировал мое открытие, хотя этого и не требовалось, так как в существовании вампиров я смог убедиться на личном опыте.
– Что теперь будет со мной? – Напрягшись, промолвил я.
– Охо – хо. Для тебя еще не все потерянно, Тадэу. – По–отечески, сжал он мое плечо. – Вот только меня беспокоит, то, что сподвигло стригоев, нарушить свое слово.
– Вы говорите о договоре между людьми и вампирами?
– Да, именно об этом. – Задумавшись, сказал старик и стал бегать своими глазами по сторонам, взбудоражено выискивая что – то, и прижимая свой указательный палец к губам. – О, вот же она.
Дед Микулэ достал с полки в стене, занавешенной старой тканью, какую – то толстую книгу. Судя по -увиденному, она пролежала там не один год. Лекарь Микулэ, сдул с увесистого фолианта вековой слой пыли и принялся с жадностью перелистывать страницы. На них я заметил, какие – то страшные картинки и каракули на неизвестном мне языке.
– Что это за книга? – С интересом спросил я.
– Эта книга с описаниями нечистой силы и меры борьбы с ней. Здесь написаны мощные заклинания. В свое время я ей пренебрег ей, о чем страшно жалею, но возможно сейчас она спасет много жизней.
Громкий тревожный стук, оторвал нас от книги. Стук на мгновение затих, но затем, повторился снова, только уже с удвоенной силой. Было ясно, что за дверью тарабанит нетерпеливый человек, или же, он экстренно нуждался в услугах лекаря.
– Домнул Петру, вы дома? Мне нужна ваша помощь. – Послышался голос за дверью.
– Тадэу, прикрой воротом свою шею, а лучше перемотай ее и шляпу надень. – Старик захлопнул фолиант и беспокойно поковылял к двери.
Вскоре на пороге появился, уже знакомый мне молодой человек. Он явно был чем – то встревожен, а его неопрятный, уставший вид говорил, о том, что он не спал всю ночь.
– Маришка … Маришка. Там, дома, она не здорова. Помогите, прошу. – Умолял, запыхавшийся парень.
– Силы небесные. Что случилось с девочкой? – Еще больше забеспокоился дед Микулэ.
– Она … Ее укусил вурдалак. – Пытаясь подобрать слова, взволнованно сказал гость.
Моя голова еще больше закружилась, я распереживался за свою подругу, что и ее постигла та же страшная участь, что и меня. Тугой комок подкатил к горлу, а пальцы на руках задрожали. Как же это не справедливо, что столь добрая и юная девушка познала все ужасы, скрывающиеся в ночи.
– О, Боже милостивый. Я пойду с вами. – Выкрикнул я, накидывая на плечи сюртук.
– Ты еще слаб, мой мальчик. Поешь и отдыхай, набирайся сил. – Приказал мне, наставник, а сам стал скидывать в мешочек, какие – то бутылочки, пузырьки и травы.
Я не мог оставаться на едине с самим собой, зная, что мой друг сейчас нуждается в помощи и поддержке, и после долгих уговоров, учитель, все же, разрешил мне пойти, вместе с ним, но при условии, что я, предварительно поем, как следует.
Собрав все необходимые травы и настойки, мы отправились в путь. Шел я позади всех, не успевая угнаться за поспешными шагами, идущих впереди мужчин. Благодаря травяным отварам деда Микулэ, я быстро смог восстановить силы, хоть и не полностью. В теле моем все – еще присутствовала легкая усталость от недостатка крови, а мелкая дрожь сотрясала мои внутренности, но все же состояние было удовлетворительным. Больше всего я переживал за Маришку, ведь рядом с ней не оказалось Петру Микулэ, который мог бы вырвать девушку из когтей вампира. Сотни раз, во время пути я спрашивал себя. В каком состоянии находится девушка и как изменилась ее внешность после встречи с чудовищем? Осталась ли она прежней: красивой, веселой, счастливой, или же, встреча с нежитью для нее не прошла бесследно? Мысленно, я молился о ее здравии Господу, просил сохранить ей твердость ума и крепость духа, но особенно желал, чтобы с ней было все в порядке.
Мы вошли во двор. Собака Штефана вылезла из будки и весело завиляла хвостом. Пропустив мужчин идущих впереди, с игривым взглядом, собака кинула свой взор на меня. Она начала громко лаять и метаться на цепке из стороны в сторону, но когда я поравнялся с ней, она заскулила, прижала уши к голове и шмыгнула в будку. Я сразу понял, что во мне ее, что – то напугало. Машинально я дотронулся до ранок, оставленных вампиршей. Они слегка зудели, словно, это был укус комара, а воспаленное место вокруг проколов, горело огнем. Старик Микулэ повернулся в мою сторону. Он тоже понял, что животное отреагировало на злую силу, которая пыталась мной завладеть, и сделал жест рукой, говоривший о том, что мне нужно ускориться. Я поторопился войти внутрь дома, прикрывая сползающую повязку на шее.
Внутри жилища нарастала тяжелая обстановка. Женщины семьи Копош, сидели за столом. На их зареванных лицах застыло отчаянье. Своими пустыми глазами они смотрели на заполняющих дом людей. Штефан стаял, подпирая спиной стену, его руки были скрещены на груди, а в его глазах горела искра ярости. Дед Сагир подливал себе брагу и грустно качал головой.
Когда я подошел к Маришке, та, устало улыбнулась. Она, полусидя в кровати, опиралась спиной на подушки. Меня удивило то, что пережитый ужас совсем не произвел изменений в ее внешности, то есть черты лица Маришки остались такими же прекрасными, как и прежде и даже ее взбалмошный характер, иногда проявлял себя. Вот только цвет ее кожи слегка побледнел, а детская непоседливость сменилась усталостью.
– Хватит плакать надо мной, я еще жива! Лучше принесите мне поесть, иначе, если я не умру от ран сделанных вампиром, то точно умру от голода. – Сердилась Маришка.
С дальнего угла дома послышались всхлипы и причитания женщин.
Маришка подкатила глаза к потолку.
– Меня всего лишь укусили, а вы все носитесь со мной, как с какой – то болезной, которая при смерти. Вы слышите меня? Со мной все в порядке. – Бастовала подруга.
Дед Микуле, начал вытаскивать из тряпичного мешочка его содержимое. Он намочил платочек жидкостью из одной скляночки, и приложил компресс к укушенному месту, потом спросил девушку о симптомах, которые она сейчас чувствовала, о ее состоянии, словно, это был не укус дьявольского отродья, а обычная простуда. Лекарь изо всех сил старался скрыть свое беспокойство, но я знал, что его сердце полно отчаяния и страха, ведь к Маришке он относился, как к собственной внучке.
В дом вошел грузный пожилой мужчина. Он сухо поздоровался со всеми и размашистым шагом подошел к лекарю, возле которого стоял я.
– Здравица вам, домнул Петру. Что с девочкой? Она превращается?
–И вам того же, домнул Тудор. Нет, стригой не обратил ее, а всего лишь высосал немного крови. Скорее всего, был не голоден. Но я одного не могу понять! Столько лет он не нарушал своей клятвы. А вот теперь … Что это могло бы значить? Не случиться ли так, что вампиры разорвут договор? – Испуганно проговорил учитель, понизив свой голос до шепота, так, чтобы никто кроме нас троих не услышал разговора.
– М-м-м. К сожалению, мы можем только догадываться, домнулэ. Вам еще не сказали, что Марика вернулась домой с черным цветком? – Так же тихо, продолжил беседу толстяк. – Между нами говоря, я считаю, что девчонка уже обречена. Да вы и сами знаете, получше других, что вампир не отступит от укушенной жертвы, пока не засосет до смерти.
Мне стало неудобно подслушивать разговор двух взрослых людей, и я поспешил к подруге.
Я подал Маришке еду приготовленную ее матерью. На ее постели сидел тот, парень, которого я одарил недавно синяком. Он презрительно посмотрел на меня и попытался взять Марику за руку, но та плавно освободила ее из его огромных ладоней.
– Ну наконец, хоть один адекватный человек, да еще и с едой? – Фыркнула она, а затем скорчила брезгливую гримасу на лице. – Аурел, не мог бы ты оставить меня наедине с другом?
Мужчина замялся, но вскоре, неохотно повиновался ее просьбе, и оставил нас вдвоем.
– Маришенька, как ты себя чувствуешь?
–Шо мной фшо в порядхе. – Запихав полный рот еды, попыталась ответить она. – Ты щебе не прехштавляешь, што шо мной шлущилощ. – Продолжала она с энтузиазмом, словно речь шла о интересном путешествии.
Из ее невнятной речи я понял, что ее заманило в лес странное свечение, которое она обозвала блуждающими огоньками. И там, она увидела вампира, которого встретила еще в трехлетнем возрасте. Еще я понял, что упырь позвал ее в свой замок, где она будет находиться, в качестве гостьи на неопределенный срок, и что отказ грозит смерти всей ее семье.