Но в конце концов, я просто хотел, чтобы они были счастливы.
- Ладно, - сказал я. - Возможно, мне не следовало быть таким спонтанным. Наверно, я просто скучаю по вам всем. Я не думаю, что вы можете винить меня за это, - oни ничего не сказали. - Девочки, вы можете пойти сегодня в школу, если вам так больше нравится. Не волнуйся, Рейч, я их отвезу, - я ждал, но они по-прежнему молчали. - Мне очень жаль. Это было нелегко для меня, и я точно знаю, что это было нелегко и для всех вас, - мой голос дрожал. - Но я стараюсь. Правда, я стараюсь изо всех сил.
Когда слезы достигли моих глаз, только тогда я заметил, что они стали влажными. Рейчел отвернулась, держась за переносицу. Кармен шмыгнула носом и потянулась за бумажным полотенцем, затем отвернулась, чтобы никто не увидел, как она вытирает потекшую тушь. Оставив кошку, Фэй пересекла комнату и обняла меня, рыдая.
Мне хотелось, чтобы она никогда не отпускала меня.
* * *
- Все будет хорошо, ты же знаешь.
Я похлопал Кармен по колену. Мы ехали в ее школу, уже высадив Фэй в Филморской начальной школе. По другую сторону лобового стекла хлопал снег.
- Я знаю, папа, - сказала Кармен. Она смотрела в окно, не глядя на меня, но разговаривая со мной, и этого было достаточно. Она шмыгнула носом. - И я знаю, что вела себя по-детски. Это просто тяжело, как ты и сказал. Наверно, я справляюсь с этим не лучше тебя, а?
- Ну, ты же дочь своего отца.
- Это лучше, чем быть дочерью Чака. Этот парень – просто никто. Если ты думаешь, что я с тобой плохо обращалась, то ты должен видеть, как я чморю его.
Я улыбнулся. Моя старшая ненавидела нового парня ее мамы. Мне было интересно, как давно он с ними, но я не стал спрашивать. Если Рейчел и завязала с ним отношения до того, как мы расстались, то девочкам не нужно было этого знать. Это был бы личный ад для меня одного.
- Просто постарайся быть снисходительнее к своей матери, ладно? Она тоже имеет право быть счастливой.
- Я знаю. Просто странно видеть ее с кем-то другим. Они никогда не целуются при мне и Фэй, но мы знаем, что они больше, чем друзья. Я имею в виду, что она иногда остается у него дома, хотя он не живет у нас.
Я съежился, но был благодарен Рейчел за то, что она уважает чувства девочек. Кто знает, как долго продлится эта история с Чаком. Скорее всего, это было просто развлечение. Было бы неправильно превращать дом в бордель. Рейчел это понимала. Она была хорошей мамой.
- Так как же мне достать билеты на твой большой спектакль?
Кармен ухмыльнулась.
- Просто приходи. Это же не Гамильтон или что-то в этом роде. Не беспокойся о билетах.
- О'кей. Тогда я приду пораньше. Я хочу быть в центре первого ряда. Тогда однажды ты вспомнишь меня в своей речи на церемонии вручения премии Оскар. А когда станешь богатой и знаменитой, ты сможешь купить мне новый фургон, чтобы выкинуть этот кусок мусора.
- О, папа, - сказала она, качая головой, с теплой улыбкой на лице. - Что же мне с тобой делать?
* * *
Утро началось как фильм Уэса Крейвена, a закончилось как специальный выпуск "Hallmark", и хотя мне еще предстояло поработать над моими отношениями с дочерьми (и даже моими странными, новыми отношениями с моей бывшей), произошел небольшой прорыв. Вместо того чтобы сдерживать свою боль, как это было раньше, я выпустил ее наружу, обнажив кровоточащую рану своего сердца. Это откровенное откровение согрело каждого из них. Я понял, что поступая по-мужски и держа свои слезы в секрете, я невольно посылал сообщение, что я совсем не расстроен, что моя жизнь была такой же хорошей, если не лучше, без моей семьи. Это должно было быть больше, чем слова. Им нужно было видеть, как я плачу, видеть мою боль. Мои дочери должны были знать, что они не одиноки в своей боли и что их отец тосковал по ним так же, как они по нему. Горе связывает людей вместе, даже когда твердый клей их прежнего счастья начал трескаться и отслаиваться.
Когда я вернулся домой, было уже почти четверть десятого утра. Я не ел ничего, кроме вчерашнего буррито, и он остался на Лестере, так что я был голоден, а также истощен. Я залез в холодильник и нашел упаковку из двадцати "макнаггетсов", из которых съел только половину. Я стоял на кухне и ел их холодными, запивая последним пивом, стараясь не думать о том, как я трахал раны от пуль умирающей женщины.
Теперь оставалось только ждать. В конце концов семья Эндрицци пришлет ко мне домой какую-нибудь гориллу в кожаном пальто, чтобы пытать меня ножом для колки льда, пока я не расскажу ему, что случилось. Надеюсь, тогда он просто пристрелит меня, а не убьет каким-нибудь более изощренным, мучительным способом. Или, может быть, они купятся на мою историю. Может быть, они вообще не станут меня искать. Может быть, все это пройдет, если я просто немного полежу тихо.
Да, верно, ну ты и выдумщик, Эсс-брук.
Я нарушил свое новогоднее обещание и выудил бутылку "Джим Бима" из-под кухонной раковины, куда я ее спрятал (на всякий случай, - сказал я себе). Я сел в кресло и включил телевизор, не глядя на него, просто ради шума, и напился до такой степени, что этого хватило на долгий сон, наполненный кошмарами.
ГЛАВА 19
Они пришли за мной на следующий день.
Впервые я заметил их, когда шел в продуктовый магазин. Это был серый "седан" с тонированными черными стеклами, который следовал за мной на каждом повороте, даже когда я въехал на стоянку винного магазина только для того, чтобы развернуться и вернуться обратно на улицу, убедившись, что они следят за мной. Так что теперь они знали, что я знаю, но это их не остановило. Я решил, что делать это в общественном месте будет безопаснее всего, поэтому я заехал на парковку продуктового магазина "Big Foods", припарковавшись так близко к магазину, как только мог.
Машина замедлила ход, проезжая мимо меня, и на мгновение мне показалось, что мои преследователи уедут и вернутся за мной в более подходящее время. Вместо этого "седан" развернулся и припарковался прямо передо мной. Я оглядел пассажирское сиденье и половицы в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия. Я похоронил оружие Лестера вместе с ним и остальными, потому что хотел избавиться от всех улик. Все, что у меня было под рукой, это очень большая отвертка, которой я открывал крышки от банок с химикатами. Я взял ее в правую руку, но остался в фургоне с работающим мотором, вызывая их сделать первый шаг, что они и сделали.
С пассажирской стороны машины вышел грузный мужчина в спортивном костюме. Я узнал в нем головореза с первой халтуры, которую мы с Сэйдж сделали для Лестера – жирного Тони - или как там его, блядь, звали. Со стороны водителя вышел мускулистый мужчина, одетый в джинсы и футболку – достаточно маленькую, чтобы подогнать Кармен – несмотря на то, что на улице была зима. Ростом он был не меньше шести футов трех дюймов, а лицо напоминало сырой гамбургер, который слишком долго пролежал без дела. Я не мог отделаться от мысли, что он, вероятно, пахнет так же. Бандит постучал в мое окно костяшками пальцев. Он выглядел скучающим. Я опустил стекло лишь наполовину, как будто защитное стекло могло защитить меня.
- Привет, Майки, - сказал он все так же невозмутимо. - Как поживаешь?
- Отлично.
- Хорошо, хорошо. Слушай, я тут подумал, может, ты хочешь прокатиться с нами, а?
Мускулистая голова стоял между двумя машинами. Если я включу передачу достаточно быстро, то смогу раздавить его между крыльями. Но меня тоже подстрелить.
- Не беспокойся об Эйбе, - сказал головорез.
Я уставился на мускулистую голову. Эйб?
- Он ничего не сделает, пока я ему не скажу, - сказал головорез. - И прямо сейчас у меня нет причин делать этого, не так ли, Майки?
- Нет.
- Эй, вот это хорошо. Хорошо, когда люди могут ладить друг с другом, а? А теперь пошли в машину. Босс хочет с тобой поговорить. Лучше приехать к нему, чтобы Эйбу не пришлось заставлять тебя это делать.
Мое горло стало как наждачная бумага.
- Я не хочу никуда ехать.
Головорез покачал головой.
- Это - неправильный ответ. Как бы то ни было, босс на тебя не сердится. Если бы это было так, мы бы уже убили тебя, а? Он просто хочет поговорить с тобой, Майки, обо всем этом деле с уборкой. Я думаю, что это может обернуться очень хорошо для тебя, если ты не оскорбишь его своим отказом.
Я сжал отвертку в кулаке, не зная, что с ней делать. Хороший план нападения не приходил в голову.
- Если я поеду с тобой, - сказал я, - ты обещаешь не вмешивать в это мою семью?
Амбал откашлялся.
- Слушай, приятель, я тебе прямо говорю. Босс на тебя не сердится. Он просто не любит, когда ему отказывают в приглашениях. А теперь почему бы тебе уже не сесть в эту гребаную машину, а? Здесь слишком холодно.
* * *
Я был уверен, что они отвезут меня в какое-нибудь укромное местечко и положат конец этому всему раз и навсегда. Возможно, они даже знали, где я бросил тела, и везли меня туда, чтобы выкопать могилу и добавить меня к этой куче. Я мог только молиться, чтобы они просто хотели убить меня, а не допрашивать. Я не думал, что смогу вынести, если мне под ногти будут совать швейные иглы, а в задницу – живых крыс.
Черт с ним, - подумал я. - Если они не тронут Рейчел и девочек, то могут выбить мне все зубы и поджечь мои яйца. Просто оставьте моих дочерей в покое.
Когда мы въехали в престижный район где-то в районе Эйвона, я начал думать, что они, возможно, в конце концов не убьют меня, и через меня прошла волна робкого облегчения. Они действительно везли меня к боссу. Это означало, что у меня был шанс поговорить с ним, а значит, был и шанс, пусть даже очень слабый, пройти через все это живым и невредимым. Я просто должен был рассказать свою историю правдоподобно.
Громилы почти всю дорогу молчали, позволив Тому Джонсу петь нам серенаду по мягкому снегу, но теперь головорез повернулся и положил руку на спинку сиденья.
- Видишь? – cказал он сказал. - Мы не привезли тебя в доки и не избили бейсбольной битой с колючей проволокой, как тот парень в шоу про зомби. Если бы ты был в списке смертников, тебя бы уже поджарили, а? Так что расслабься, ладно?
Дом представлял собой просторный особняк, расположенный на участке, достаточном для того, чтобы основать семейную ферму. Дом был современным, но в нем чувствовался дух старого света, и казалось, что он принадлежит Соединенному Королевству, а не Штатам, с их колониальной архитектурой и золотыми луковицами на верхушках башен. Можно было подумать, что это католическая церковь, а не счастливый дом какого-нибудь гангстера, если бы не толстый черный парень с бородой и ирокезом в дверях. Он был похож на более прилично одетого Мистера Ти[27], скрестив руки на груди и с лицом, как гранит.
- Это - Песочный Человек, - сказал головорез.
Я поморщился, подумав, что это звучит по-расистски, но не знал, почему.
- Это было его прозвище, когда он был призовым бойцом. Его так называли, потому что он всегда усыплял парней, а? - громила снова усмехнулся. - Я очень удивился, когда босс захотел нанять чернокожего парня. Никогда не думал, что доживу до этого дня. Я не фанатик, они хорошие люди и все такое, но черный парень, работающий охранником этого дома?
Головорез и Эйб вышли, я тоже, и охранник у двери тут же меня обыскал.
- Да ладно тебе, Сэнди, - сказал головорез, - тебе не кажется, что мы уже это сделали? Я что, не профессионал?
Мы вошли внутрь, и у меня перехватило дыхание от кричащей роскоши главной комнаты. Если дом Сэйдж был шикарным, то это был шикарный дворец, современный замок, который делал ее жилище похожим на пропитанную мочой картонную коробку. Это было идеальное сочетание красоты и безвкусицы, помещение было покрыто золотом больше, чем дом Дональда Трампа. Все выглядело редким и импортным, как будто ковры были сделаны из настоящей кожи Йети, а плитка – из тонкого фарфора. У меня было такое чувство, что если вскрыть мебельные подушки, то там не окажется ничего, кроме маленьких, немаркированных долларовых купюр, и я представил себе человека, который живет здесь, как Аль Пачино с лицом, покрытым кокаином.
- Сюда, - сказал головорез, указывая на винтовую лестницу.
Поднявшись наверх, мы прошли по коридору в большую комнату. Двойные двери были открыты. Перед встроенными книжными полками, заполненными старыми книгами в твердом переплете, стоял письменный стол. Вероятно, подписанные первые издания от давно умерших авторов, - подумал я. - Искренне ваш, Матфей, Марк, Лука и Иоанн. За столом сидел человек, совсем не похожий на Аль Пачино. Он был коренастым, с оливковой кожей, серебристыми волосами, зачесанными на затылок с небольшим завитком Супермена спереди. На нем был не костюм в тонкую полоску, а рубашка "поло" с маленьким аллигатором на груди и брюки цвета хаки, как будто он только что вернулся с игры в гольф. Когда мы вошли в комнату, он пристально посмотрел на меня.
- Мистер Эшбрук, - сказал он. - Как хорошо, что вы приехали.
Как будто у меня был выбор. Я заставил себя улыбнуться.
- Спасибо, что пригласили меня, сэр.
- Значит, это тебя привел Яворжин, - сказал он, - чтобы заниматься уборкой.
Я молча кивнул. Лучше всего не говорить вообще, так проще не ляпнуть что-нибудь лишнее. Я должен быть осторожен, дать себе время прощупать этого человека.
- И ты убирал склад прошлой ночью.
Он произнес это не как вопрос, а как утверждение. Он уже знал, что я был там. Мне пришлось сделать сознательное усилие, чтобы продолжать дышать, когда моя мошонка туго сжалась. Нет причин лгать ему. По крайней мере, пока.
- Я очистил склад в Дерби, прямо у реки, если вы об этом.
- Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, Эшбрук.
Я cглотнул.
- Мне сказали, что весь клад был залит кровищей, - сказал Босс. - Но сейчас там ни единого пятнышка. Настолько чисто, что можно с пола есть, правда, Рэй?
Он разговаривал с головорезом. Здоровяк кивнул.
- Полный порядок, босс. Точно так же, как Майки прибрался у меня дома, когда мы должны были позаботиться о сами-знаете-о-чем.
Босс повернулся ко мне.
- Расскажи мне о прошлой ночи, Эшбрук.
Вот оно. Возможно, он уже знает правду и просто хотел посмотреть, насколько сильно я буду лгать ему, чтобы решить, какого наказания я заслуживаю. Я не узнаю, пока не попробую.
- Ну, господин Эндрицци…
Босс, Эйб и Рэй разразились хохотом.
- Ты думаешь, я Эндрицци? - сказал босс, ухмыляясь. - Ты мне льстишь, Эшбрук. Ты думаешь, что один из Эндрицци будет тратить свое время на разговоры с такой мелкой сошкой, как ты? Ни за что. Нет, я высоко стою, но я не член королевской семьи. Я просто веду их счета по эту сторону Новой Англии, - усмехнувшись, он полез в верхний ящик стола, и я отпрянул, ожидая, что он вытащит оружие. Вместо этого он достал сигару и резаком отрезал кончик. - Итак, ты говоришь…?
Я медленно перевел дыхание.
- Да, вчера вечером Лестер сказал, что для меня есть работа на том складе. Так что я поехал за ним, и там, как вы и сказали, был полный бардак, - говоря это, я смотрел в окно. - Я принялся за работу работу, а он сказал, что ему нужно ненадолго oтъeхaть. Так что я отскреб все вокруг, работая до самого рассвета, а когда закончил, оказалось, что Лес еще не вернулся, - я посмотрел на Босса, ожидая увидеть какие-то изменения в его расслабленном выражении, в его серых глазах появился какой-то огонек, но он был невозмутим, как старая монахиня. - Он так и не дал мне свой номер, поэтому я собрал вещи и отправился домой.
Все. Я так и сказал. Теперь в моей истории уже ничего нельзя было изменить. Босс закурил сигару и посмотрел на меня сквозь пелену сладко пахнущего дыма. Несколько секунд он молчал, отчего на каждой складке моего тела выступил пот. Мне хотелось кричать. Я хотел, чтобы Рэй всадил в меня пулю и избавил от страданий. Все было бы лучше, чем это.