========== Глава 1. Последний император ==========
Моё имя – Флавий Плацид Валентиниан, в истории я более известен как Валентиниан III.
Вернее, это моё «новое» имя. В прошлом меня звали Артемий. Иронично, что посвящённый Артемиде, древнегреческой богине, правит Римом, но, очевидно, лучше Я, чем слабохарактерный и глупый Валентиниан из учебников.
Мне семь лет, а я уже император Рима. Великая ответственность за сохранение цивилизации от мрака смутных времён лежит на мне.
Нет, безусловно, можно было бы, конечно, и забить на всё, как это сделал «оригинал», но, увы, я не особо жажду закончить с ножом в боку, чего добивался оный. Поэтому я начал активно заниматься спортом, обучаться искусствам и фехтованию, а также грызть гранит науки, несмотря на то, что я уже обладаю лучшим в этом мире на данный момент образованием.
Всестороннее развитие не только гарантирует тебе уважение со стороны образованных элит, но и даёт тебе право и возможность сотворять мир таким, каковым ты его видишь. Это – сила знания. Не говоря уже о том, что спасение Империи, когда ты знаешь её лишь по немногочисленным обломкам – затея странная и, скорее всего, провальная. Хоть и крайне забавная.
Впрочем, вернёмся к нашим баранам. На дворе 425 год нашей эры. Таким образом, если я ничего не изменю, то падение Рима случиться уже через 51 год. Моя мать, Галла Плацидия, является моим регентом, правя от моего имени. Впрочем, сие недоразумение недолго будет мешать мне и моим планам.
Во время одного из визитов Аэция в Рим, я вызвал его на личную беседу, где предложил ему одиозный план – свергнуть мою мать, за что сам Аэций бы стал главнокомандующим римской армии и моим номинальным регентом, а я – полноправным императором. Мне – гражданскую власть, ему – военную. Зная о военном таланте Аэция, я со всей своей решительностью пытался склонить его на мою сторону, чтобы использовать для укрепления своей власти. И нет, я не тиран и не диктатор.
Просто я не могу в одиночку защитить Рим от всех угроз. Именно поэтому помощь Аэция в этом неблагодарном деле мне жизненно необходима. Конечно, он будет не единственным моим щитом, но и начинать с чего-то же надо.
К счастью, Флавий согласился на моё предложение, восхищённый моим взрослым умом и убеждённый здравыми аргументами. Через месяц моя мать была обнаружена мёртвой в своих покоях. Причину смерти, к моему удивлению, определили очень быстро - яд. Конечно же, меня никто в этом не заподозрил, что очень важно, ведь монарху не пристало травить свою мать - это плохо сказывается на его репутации.
К счастью, какого-либо чувства родства или сострадания к этой женщине у меня не было. И никогда не будет. Впрочем, не только она пострадала от моего коварного плана. Как уже упоминалось, никто не заподозрил меня. Все подозрения легли на Аэция, что не удивительно, ведь он чуть ли не открыто враждовал с моей “матерью”.
Так что от руки чужой пали мои и Аэция противники, восставшие после того, как я “вынужденно”, в рамках моего хитрого спектакля, назначил Аэция главнокомандующим войска. Большое спасибо этим недоумкам за то, что к их нелепейшему делу присоединилась практически вся оппозиция, благодаря чему я устранил практически любое возможное сопротивление моим реформам. По крайней мере, на некоторое время я его довольно сильно ослабил.
Кстати, большинство из них пало на полях Равенны, в результате полного разгрома повстанцев силами Аэция. Грамотно воспользовавшись тактическим преимуществом, Аэций окружил превосходящего в численности врага. Окружённые, повстанцы пали от рук воинов великого полководца.
Немногочисленные выжившие попытались сбежать, но конница Аэция, лично им возглавленная, уничтожила последних предателей, не дав им и шанса на побег.
Благодаря этой победе никто уже более не сомневался в том, что Аэций, этот великий полководец, достоин своего нового титула.
Так что он сам отправился и далее бить германцев, непрерывно вторгающихся в Галлию, а я же занялся управлением дел, совмещая работу, получение образования и спортивные упражнения.
Благо, моя выносливость мне это, хоть и скрепя сердцем, всё же позволяла. Первым же делом я занялся культурными и религиозными вопросами.
Следуя этому плану, я издал указ, коим постановил, что отныне на территории Империи царит религиозный мир. Таким образом, всякому гражданину разрешалось верить в тех богов, каких он сочтёт для себя наиболее привлекательными. Благодаря этому любые распри между различными конфессиями были остановлены раз и навсегда.
Следующим моим шагом было незначительное изменение устройства недели и праздничного календаря. Так, многие праздники были отменены.
Впрочем, также были добавлены и многие другие, призванные воспитать в римлянах дух упорного труда и верности монарху. Воскресенье, он же день Солнца, стал обязательным на территории всей Империи выходным, вместо субботы. В этот день запрещалось работать даже рабам.
Также, теперь он назывался день Валентиниана, чтобы все знали своего благодетеля.
Затем, немного укрепившись на троне, я пригласил Бонифация в Рим, чтобы сделать его законным губернатором Африки, взамен на ряд уступок.
К сожалению, первое и многие последующие мои предложение он отклонил, но так как я продолжал настаивать и уверять его в своих лучших намерениях, а влияние моё в Риме росло вместе с количеством моих сторонников, он всё же, невзирая на страх оказаться в ловушке, прибыл в Рим.
Бонифаций, не менее талантливый полководец и управитель, по просьбе императора, в обмен на признание его губернатором всей Африки и экстраординарные полномочия, отправился в Бетику с двадцатитысячной армией, чтобы уничтожить всех варваров, забравшихся в Испанию.
Разумеется, он был в этом деле не одинок. Аэций, усмирив на время германцев, должен был помочь Бонифацию.
Таким образом, они бы ударили сразу с двух сторон, окончательно уничтожив варварские племена, итак ослабленные недавней войной с вестготами Валия…
========== Глава 2. Renovatio imperii Romanorum ==========
Таким образом, приблизительно через шесть месяцев начнётся Иберийская кампания. К этому моменту Аэций должен будет утвердить римское владычество над Галлией, восстановить границу по Рейну, а также организовать надёжную защиту тыла. Всего за полгода. Может показаться, что это практически невозможная задача, обрекающая Аэция на провал. Впрочем, так и есть. Этот план – чистой воды безумие.
Это понимал и Бонифаций, бремя которого было ничуть не легче – он должен был усмирить племена, постоянно устраивающие набеги на римские владения в Африке. Кроме того, он должен был организовать и подготовить 20-тысячное войско к переходу через Гибралтарский пролив. Соответственно, он также должен был подготовить транспортную флотилию, а также охрану для этих судов. Чуть легче, чем у Аэция, но дел всё ещё было невпроворот. Впрочем, Валентиниан лишь успокаивал их, что всё будет хорошо, и им стоит просто довериться ему.
Император Валентиниан, пользуясь авторитетом Бонифация и Аэция, коих он сам и назначил на принадлежащие им посты, решил немного исправить существующий порядок вещей. Он понимал, почему германцы так плохо интегрировались в римское общество, в отличие от тех же галлов или италиков в эпоху Цезаря и Октавиана. Им это было попросту незачем, ведь наличие римского гражданства не давало никаких особых преимуществ.
Наоборот, в эпоху заката Империи наличие оного было скорее тягостным бременем для его обладателей, а не источником новых возможностей. Римляне массово бежали к германцам и другим варварам как раз потому, что с ними, и это было трагедией для римского государства, было легче, чем под гнётом власти императора. Разумеется, если не исправить это печальное положение дел, то империя развалится вне зависимости от того, какие усилия будут приняты для её спасения.
Именно поэтому, сразу же, как только это стало возможным, Валентиниан начал исправлять многочисленные недостатки римского государства. Первым же делом были ликвидированы откупщики различных податей. Кроме того, все граждане империи были уравнены в своих налоговых обязательствах.
Сама налоговая система была изменена полностью. Многие косвенные налоги и таможенные пошлины, тормозившие развитие товарного оборота, были ликвидированы. Также был введён прогрессивный подоходный налог. Чем богаче человек, тем больше его ответственность перед обществом.
Несмотря на значительное сокращение числа налогов, а также упрощение налоговой системы в целом, налоговое бремя осталось на уровне, бывшем до реформы. Вернее, немногим больше прежнего, но многочисленные злоупотребления, связанные с откупом различных податей и своеволием чиновников, были, по большей части, устранены. При этом, в качестве рычага регулирования экономики, была также введена система налогов и льгот, поощрявшая ремесленников, различного подмастерьев, корабелов и рабочих, а также военных и многие другие слои населения, которые для власти государя были первостепенны.
Рабство, как бессмысленный атавизм, позволить который себе могут лишь богатейшие граждане, было устранено.
При этом была серьёзно развита система наёмного труда. Оный был законодательно регламентирован до мелочей, а использование наёмного труда, и уж тем более квалифицированного, было поощрено. Как и эффективное использование механизмов и машин.
Латифундии, эффективно внедрявшие машинный труд, облагались налогом гораздо меньше. Для ряда отраслей налоги и вовсе были ликвидированы в отношении таких предприятий. Например, металлургическим предприятиям, значительно увеличившим свою продуктивность за счёт применения машин, были дарованы различные налоговые льготы. Продажа и покупка различных машин и механизмов же не облагалась налогами и сборами в принципе.
Кроме этого, было внедрено патентное право. В рамках оного полагалось, что изобретатель может прийти в патентное бюро, чтобы зарегистрировать свой патент. На основании оного он мог взимать сбор за пользование своим изобретением. Таким образом, например, человек, создавший наиболее совершенный и эффективный пресс для оливок, мог получить выгоду со своего изобретения.
Благодаря вышеописанным мерам была частично решена проблема свободных рабочих рук для производства, а само производство, прежде внедрявшее различные новшества с крайней неохотой, получило для этого новый стимул, благодаря чему многие отрасли промышленности начали постепенно переходить к мануфактурному производству.
В скором времени, благодаря этим качественным изменениям, уменьшилась стоимость многих промышленных товаров. В первую очередь, военных, таких как мечи, доспехи и многое другое. Иронично, что ради них всё это, в общем-то, и затевалось.
Хотя нельзя сказать, что каких-либо иных целей у проведённых преобразований не было. Валентиниан также рассчитывал с помощью удешевления сельскохозяйственных инструментов создать более эффективное сельское хозяйство, благодаря чему часть рабочих рук, занятых ранее в сельском хозяйстве, смогла бы освободиться, чтобы быть задействованной в промышленности и армии.
При этом благодаря росту производительности труда в этой отрасли, уменьшилась бы и себестоимость её продуктов, что, в конечном итоге, снизило бы и их конечную стоимость, благодаря чему снабжение армии пищей стало бы значительно проще и дешевле. Вот такая вот хитрая схема помощи Аэцию и Бонифацию.
Стоит ли говорить о том, что они первыми же и заметили подъём жалования для солдат при общем снижении затрат на их содержание?
Впрочем, стоит также отметить, что жалование выросло вместе с требованиями к дисциплине в самой армии.
Кроме того, было произведён дополнительный добровольный набор солдат. Поступившие на службу рекруты уже начали своё обучение (эти солдаты будут резервом Аэция до начала их полноценной воинской службы в рамках Иберской кампании).
Думаю, следует также упомянуть и то, что эти солдаты будут проходить строгое обучение, а сами они будут оснащены лучшим вооружением.
Даже при этом, как следствие роста доходов, вызванного общим подъёмом экономики, на фоне постепенного снижения расходов, у Валентиниана всё ещё оставались значительные средства, которые он решил истратить на возрождение великого римского флота, непрерывно угасавшего все эти годы. Благодаря этому, уже к началу Иберской кампании средиземноморский флот Валентиниана насчитывал 400 судов, а атлантический – 100 судов, и это без учёта Рейнской флотилии в 120 речных судов.
Важно отметить и тот факт, что военно-морские силы Рима приобрели регулярный характер, так что ни один корабль не стоял без дела. Так, например, Средиземноморский флот помогал Бонифацию в снабжении его африканских войск из Италии. Гораздо более прославился Атлантический флот.
Он принимал крайне активное участие в Британском походе: Зятю Бонифация, Себастиану, после успехов Бонифация в усмирении непокорных кочевых племён, было поручено восстановить былое римское владычество над Британией, откуда прежде были выведены практически все войска. В этом ему помогла часть сил Аэция и вышеупомянутая Атлантическая эскадра.
Благодаря оной он смог высадиться в Британии в районе современного Уэльса, после чего бывшие солдаты Аэция сломали хребет кельтскому сопротивлению, уничтожив или сильно сократив численность многих кельтских племён.
В результате морских грабежей Ирландии и Шотландии, осуществляемых отдельными соединениями атлантической эскадры, кельты Британских островов крайне поредели в своей численности.
Морские дьяволы, как их прозвали пикты и скотты, не щадили никого, поэтому немногочисленные остатки кельтских племён, бежавших в Шотландию и Уэльс, вскоре были заперты в горах, где их уже окончательно добили войска Себастиана.
Таким образом, Британия была не только возвращена в лоно Империи, но и была значительно расширена за счёт территорий Девона, Корнуолла, Уэльса и Шотландии (некоторые из них ранее уже принадлежали римлянам, такие как Корнуолл и Девон, но они были крайне слабо романизированы, так что, по сути, они никогда реально не были частью Римской Британии).
Завершив свой поход, Атлантический флот впоследствии принял некоторую роль в уничтожении армориканских кельтов, после чего занялся, в основном, отражением фризских и ирландских морских разбойников, а также грабежом Скандинавского и Балтийского побережья.
Ну и, наконец, Рейнская флотилия. Как уже упоминалось ранее, Аэций выделил часть своих сил Себастиану для его похода.
У некоторых могли возникнуть вопросы, почему Аэций выделил часть своих сил ему, ведь он вёл неравный бой с германцами.
Теперь же у вас есть ответ на этот вопрос – Рейнская речная флотилия. Именно её активные действия позволяли частично, а на некоторых участках и вовсе полностью, сдерживать переход германцев через Рейн в Галлию.
Благодаря этому Аэцию стало жить значительно проще, не говоря уже о том, что он сам вскоре получил достойный резерв в 15 тысяч воинов, что позволило ему перейти от мобильной обороны к восстановлению прежней границы по Рейну и постепенному уничтожению варварских государств на прежней территории римской империи (таких, как королевство Арморика).
Впрочем, к флоту мы ещё вернёмся, а пока что стоит сосредоточить своё внимание на приближающейся Иберской кампании…
========== Глава 3. Иберия, утопленная в крови ==========
Которая началась в мае 426 года с форсированного перехода Гибралтарского пролива солдатами Бонифация.
В это же время Атлантический флот блокировал побережье Галисии, отрезав свевов от главного источника пищи – моря. При этом, Средиземноморский флот также блокировал всё побережье, принадлежавшее варварам, и хотя для вандалов это был не столь сильный удар по экономике, в отличие от свевов (у которых начался голод из-за нехватки продовольствия на фоне вынужденного ухода в горы), флот выполнил свою задачу – сковал часть сил германцев, которые не могли уйти в поход, оставив свой дом с детьми и жёнами беззащитным перед набегами ромеев. Благодаря этому Бонифаций без каких-либо проблем перешёл пролив, встав лагерем в устье реки Бетис (ныне Гвадалквивир).