- Погибший батинавт?!
- Простите, Максимилиан, но из ваших уст это звучит уж очень трагично. Поймите, что такого человека нет, и существовать не может. Это фантом до сих пор присутствующий в сознании некоторых из членов команды Станции. Правда, уже как воспоминание. И я это могу доказать предоставлением учётных записей в регистрационном журнале прибытий и вахтенных смен.
- Хорошо. Но истинность подобных записей с лёгкостью можно сфальсифицировать или сымитировать примерными данными?
- Не вопрос. На многих внешних объектах, находящихся в галактическом Ближнем или Дальнем Экстерре существуют системы дислокационного обнаружения. И вы, и я, и каждый человек группы, включая и дельфинов на "Медузе", фиксируется радарными маяками и отображается в виде кода с позицией в пространстве. Полозов же отсутствует как таковой!
- Если ещё и учитывать то, что он уже трое суток как мёртв и кинут на съедения местных морских обитателей.
- Неужели, то что я привожу вам действительные факты отсутствия навеянной субъективности не является доказательством?
- А вы бы сами, поверили, когда каждый старается убедить тебя в бесцельности и ненужности твоего нахождения на комплексе. При этом вознося прискорбие относительно, якобы, погибшего призрака.
- Здесь я разведу руками. Вам придётся самому решать ход и эмоциональное составляющее отношения к этому делу.
- Тогда я скорее всего займусь своей прямой обязанностью и постараюсь собрать максимальное количество данных о обстоятельствах окружающую эту противоречивую смерть афалина.
- Суицид...Не забывайте, Макс, что это было аффективной ответной реакцией мыслящего существа на происходящее с людьми.
- Что?! - презрительно сощурился я. - Генрих, вы как истинный учёны, позволяете себе произносить подобное? Ведь только послушайте, как это анекдотично звучит - смерть по причине осознания собственной вины и бесполезности дальнейшего существования и жизнедеятельности. Смерть из - за уязвлённого самолюбия. Наконец - то мы обнаружили совесть! И у кого, дельфина - афалина.
- Вы видите в этом глупость?! - недоумевающе спросил Фаллада.
- А в этих словах подразумевается что - то иное?! Ведь должны же быть весомые и весьма весомые причины для такого акта...
Поднявшись я всем своим видом стал показывать что собираюсь прекратить нашу беседу. Наш разговор изначально превращался в фарс, где страхи и предрассудки замкнутого коллектива проявлялись в глупости логических построений одного из его представителей.
- Постойте, Макс. Вам стоит согласиться с тем, что направленные психо - модуляциями Монаха образы исчезли практически сразу с его смертью.
- Это не доказательство. Вернее, подтверждение обратного, было ли вообще воздействие на людей. А если такой довод и обоснован, то зачем вам тогда продолжать оставаться ночевать в ординаторской?
Сжимая и растягивая в долгом молчании губы Генрих Фаллада тяжело сопел. Решение говорить далее давалось ему с трудом:
- Я не обвиняю никого в происходящем. Если бы не гипотетический адюльтер Элен с этим... Виктором Полозовым, а терпение и лояльность Филиппа были на высоте, то рыбина осталась бы жить. Отчасти, я рад что всё закончилось с его смертью.
Подойдя к двери я остановился.
- А вот сам Гери так не считает. По нашему вчерашнему разговору я сделал вывод, что количество дельфинов не уменьшилось, а осталось прежним. Это наводит меня на совершенно дикую мысль о каком - то странном саботаже. И выяснять это я не собираюсь! - открыв дверь, я вышел в тёмный, после яркой освещённости ординаторской, коридор. На мгновение замер: - Благодарю за угощение!
Сориентировавшись, я отправился в свою каюту.
7
Берт пришёл позже меня, когда по местному распорядку уже начинался вечер. Шапка тёмно - русых волос поблёскивала и отдавала влагой, а весь его вид выдавал сдерживаемую усталость после перенесённых нагрузок. Таким я БР - 3 видел редко. Лишь когда мы задерживались в лаборатории, подгоняя результаты неотложных экспериментов под необходимые нормативы.
- Загостился ты, как я погляжу...
Выдав свою очаровательную улыбку биохом подошёл к секретеру.
- Стараюсь стать более полезным и необходимым. Пришлось подчиниться и пройти небольшой подводный экскурс
- Берт, не забывай, что здесь мы максимум на неделю. И с определённым заданием Управления. Не стоит уж так стараться.
- Я прекрасно помню, - он начал перебирать сложенную стопку книг. - Но стоит ли при этом становиться замкнутым и закрытым от остальных. Думаю, моё общение принесёт особую пользу и тебе, и персоналу Станции.
- Какой - то резон в этом есть. Только весьма относительный. Ты уже в курсе того психологического фона, который возник на "Медузе"?
Спокойное лицо биокибера обратилось в мою сторону. Он уже прекратил свои поиски и держал книгу в руке зажав палец между страницами в виде закладки. На однотонного цвета обложке было выведено изощрённым старым шрифтом: Дьондюранг "Философия одиночества".
- Скорее всего я пока этому не придаю особого внимания, так как не обнаруживаю необходимости в гиперболизации происходящего.
- Может быть - зря. И стоило бы пронаблюдать и подумать.
- О чём? - довольный находкой Берт подошёл к креслу - лежанке и удовлетворённо опустился в него. - О намеренной смерти дельфина по кличке Монах? Или конфронтации двух научных работников, которые никак не состыкуются в едином мнении по исследованиям?
- Это кто же такие?
- Ихтиолог и по совместительству фельдшер - медиколог, Элен Фергюсон и начальник исследовательской станции, Генрих Фаллада.
- Ты хочешь сказать, что между ними существует психологически - конфликтная заинтересованность на основе чисто научно - унитарного характера. Но ведь их темы разняться...
- Не совсем. Тем более, что у обоих есть определённая тенденция в явной причастности друг к другу.
- Не хочешь же ты сказать, что пожилой Фаллада воспылал более, чем отеческой, страстью к молодой сотруднице.
- Макс, скажи, ты никогда не думал, что большинство людей, по своему назначению, весьма заурядные существа?
- А как давно ты стал отвечать столь философскими измышлениями на поставленный вопрос?
- Просто, чем больше познаёшь окружающее, тем чаще начинаешь замечать образующуюся простоту из навеянной многообразности. Мудрость не приносит печали, а лишь статику.
- Не мудрость приносит печаль, а осознание её природы. Так что там с долгожданным ответом на поставленный мной вопрос?..
Решив перед сном принять душ я встал с кровати направляясь к нише с кабинкой.
- Всё предельно просто - Фергюсон дочь Фаллады. Правда, искуственно выращенная.
- Однако, для меня это весьма неожиданная новость, - я недоумённо остановился у ниши, пытаясь осмыслить услышанное сообщение. - И где же ты отыскал подобные данные?
- Роллан и Свен рассказали мне об этом. Оба уже несколько лет работают с Генрихом.
- Где ты с ними успел встретился?!
Утихомирившейся после утренней беседы с Генрихом рой моих мыслей вновь сорвался, образовав сумбурное облако наполненное размышлениями, подозрениями и домыслами.
- После беседы с Элен и договорённости с ней об использовании одного из двух нейронно - синапсных комбайнов для загрузки. По правде сказать, пришлось надолго задержаться в гидрариуме, чтоб наладить сам аппарат. Они ведь настроены на функциональность с афалинами и подобными с ними китовыми. Но есть в том и плюсы: широкая ванна не сковывает твою механику; великолепный простор для расслабления. Затем, - Берт перестал пролистывать книгу, - она помогла провести очередной курс по программе.
- Давай твои сентиментальные впечатления по поводу симпатичного ихтиолога перенесём немного в будущее. Меня интересуют эти двоя гидронавтов...
- Знаешь, Макс, ты никогда не задумывался о том, что способно поменять нас, наше поведение, восприятие, мысли? Изменить радикально, до неузнаваемости. Именно ту суть, которая якобы есть часть нас, руководит нами. И это, отнюдь, не характер и привычки, а что - то ещё.
- Берт, перестань извергать философские измышления и ответь, пожалуйста, на вопрос.
- С удовольствием. - Откинув назад голову и прикрыв глаза биокибер придался воспоминаниям. - Пройдя процедуру активации, я немного задержался, решив понаблюдать за дельфинами. Это вполне возможно сделать в экипировочной - одна из стен является прозрачной и позволяет наблюдать за существами. Макс, ты даже не представляешь, как они великолепны! Прекрасны, органичны и грациозны. А общение с ними приносит истинное удовольствие и... это, нечто, непривычное, что ли? - Берт открыл глаза и с нескрываемым откровением смотрел на меня. - Люди покоряют открытый космос в попытке не только распространить свой вид и популяцию, но и найти хоть каких - то собратьев, способных подобно им мыслить и делиться прожитым. Но ведь у них уже есть всё, и не только дельфины. У них есть - Земля!
- Ты действительно изменился, - саркастически заметил я.
- Прости. Пока я продолжал наблюдать за этими тремя особями афалин в экипировочную зашли двое батинавтов: уже знакомый тебе Роллан Гери и Свен Татсон. Они-то и предложили мне отправиться с ними провести осмотр нескольких подводных плантаций.
- Кто - то из них говорил о Викторе Полозове? - лениво поинтересовался я.
- Лишь совсем немного. И всё очень отрывочно и сумбурно. Но и из этого уже становится понятным, что он на самом деле представляет собой. Даже показали его фото и экипировочный бокс.
Вдруг, совершенно простая мысль пришла ко мне в голову вихрем пролетев перед глазами. Боясь потерять её, я рванулся к секретеру, потом к своей кровати ища свой вещевой кейс. Там должно было находится то, что сможет хоть на немного прояснить все эти загадки с загадочным глубоководником.
В папке с вложенным в него направлением и заданием находился полный список тех, кто составлял исследовательскую и техническую команду "Медузы", а так же их голографические фото с небольшим биографическим списком жизненно важных датировок. Карточек оказалось шесть. И именно одна из них не имела к делу никакого отношения. Она была из моего личного архива и ценна как память.
Вытащив и перелистав список экипажа, я пересмотрел все пять фотографий. Четверых я уже знал точно: это Роллан Гери, Элен Фергюсон, Филипп Мерсье и Генрих Фаллада. Пятый до сих пор мне был не известен.
С голографической карточки смотрело кругловатое лицо какого - то добряка с тёмно - карими глазами и широким носом. На обороте я прочёл : "Свен Татсон, норвежец. 42 года солярного стандарта, гидронавт глубоководник (батинавт)". По правде говоря, что - то этот скандинав уже не выглядел столь сияюще юным и свежим. А его грузность, которая не подобает хорошей форме гидронавта, отражалась даже на лице.
- Это он?! - я показал фото Берту. - Это Виктор Полозов?
Внимательно рассматривая портрет биокибер будто специально, тянул паузу.
- Сожалею, Макс, но Полозов выглядит совершенно иначе, по - другому.
- Что значит - "по - другому"? - раздосадовано спросил я, забирая фото назад. Моя мнимая надежда на удачу в одночасье рухнула. - Может быть ещё раз посмотришь? Вдруг ты ошибся?