<p>
- А вот я могу! - внезапно встрял Джонни.</p>
<p>
- Вот как? - Кларк обратил заинтересованный взор на самого младшего члена семейства.</p>
<p>
- Да! Мы с ребятами из поселка обычно играем у лагуны... Мам, ну чего ты так смотришь, там совершенно безопасно, и ты же знаешь, как хорошо я плаваю! Так вот, недавно у нас появился новый парень, зовут его не по-нашему, И-лю-ша И-ва-нуш-кин, во! Ребята говорят, что он русский.</p>
<p>
- И чем же интересен этот русский мальчик? - вкрадчиво поинтересовался Алан.</p>
<p>
Взоры старших Лоуренсов в момент заледенели, мать под столом уже дергала любимого сыночка за шорты, а отец явно нацелился выдать ему затрещину, но тщеславного Джонни, из-за внимания иностранного журналиста к его скромной персоне впервые почувствовавшего себя очень важной фигурой, уже ничто не могло заставить попридержать язык:</p>
<p>
- Этот парень рассказывал, что он болел раком, почти уже помирал, но у нас ему сделали новое тело, и теперь он совершенно здоров... Ой!!! Пап, ты чего дерешься?! Ну что я такого сказал-то??!!</p>
<p>
...Винсент в ярости зашвырнул газету в дальний угол:</p>
<p>
- Чтоб черти побрали всех этих журналюг! Какая-то поганая желтая газетенка, и все наши великие планы идут псу под хвост!!!</p>
<p>
- И многие ее прочитали? - внешне спокойно осведомился Кевин.</p>
<p>
- Кому надо - те прочитали! Уже к вечеру стряпню этого репортеришки цитировали все мировые информационные агентства! Да нам теперь проходу не дадут всякие борзописцы! И нашему пациенту, кстати, тоже! Ну и как его теперь прикажешь копировать?!</p>
<p>
- Неужели ты всерьез рассчитывал, что такое событие, как первая пересадка человеческого тела, можно будет долго скрывать от прессы? Уверяю тебя, не в Австралии, так в России, не наш сотрудник, так кто-нибудь из родственников исцеленного непременно проболтался бы, а дальше все пошло бы тем же путем. Кто, кстати, из наших отпускников оказался находкой для искателей сенсаций? Стив вроде всех досконально проверял...</p>
<p>
- Да если бы это еще был сотрудник института!... - Винсент издал рев раненого зверя. - Так ведь нет, обо всем проболтался какой-то малолетний щенок, как его там, а, Джонни Лоуренс! Он, видите ли, играл в одной компании с нашим Ильей, хорошенько запомнил все, что тот по глупости о себе рассказывал, и в самый неподходящий момент вывалил все это перед приблудным газетным писакой!</p>
<p>
- И ему никто не объяснил, что об этом категорически нельзя трепаться за пределами острова?</p>
<p>
- Может, и объясняли, только у него в одно ухо влетело, а из другого вылетело! А родители его, похоже, просто не в состоянии контролировать своего ненаглядного сыночка! Нет, хватит либеральничать с этой малолетней шантрапой! Как говорят русские, что не доходит через голову - дойдет через зад! Когда сия семейка вернется на остров, я поставлю папашу этого юного Джонни перед дилеммой: или немедленное увольнение за грубое нарушение условий контракта, или он хорошенько отделает своего отпрыска, да так, чтобы это слышал весь остров! Может, хоть другие шалопаи тогда за ум возьмутся.</p>
<p>
- Угу, профилактика на будущее, - кивнул Кевин, - но пока нам еще предстоит разгребать последствия этой незапланированной сенсации. Теперь обращения о помощи пойдут валом, как нам на них отвечать?</p>
<p>
- Институт больше пары таких операций в неделю не потянет, - хмуро промолвил Винсент, - и то еще если забросить все исследования и заниматься только этим. Зарубежные клиники, даже самые оснащенные, к столь сложным операциям не готовы в принципе. В итоге нас же и начнут ругать, что мы поманили несчастных людей иллюзией исцеления, а доступа к столь жизненно важной медицинской услуге не обеспечили.</p>
<p>
- Значит, нам надо строить собственную большую клинику, - пожал плечами Кевин.</p>
<p>
- Где? На острове мало места, и у меня нет ни малейшего желания превращать его в проходной двор.</p>
<p>
- А почему обязательно на нашем острове? В Кириату много островов. Предложи их правительству заняться медицинским обслуживанием туристов, они тебе под этот проект хоть в самой столице землю выделят. Аборигены, что сейчас без дела болтаются, получат рабочие места обслуживающего персонала, правительство - международный престиж плюс нехилые налоги, страждущие - надежду на скорое исцеление, а мы - новые доходы плюс возможность отбирать интересующих нас пациентов, не вызывая при этом никаких подозрений. Всем хорошо, все счастливы!</p>
<p>
- Да, это, пожалуй, выход... А каких пациентов ты собираешься отбирать? Все еще надеешься кого-нибудь продублировать без огласки?</p>
<p>
- Винсент, первый человек с новым телом - это суперсенсация, десятый - всего только повод для маленькой заметки в газете, а уж когда такие операции встанут на поток... Ну сам подумай, кому придет в голову отслеживать судьбу каждого прооперированного? А если совместить появление дубля еще с каким-нибудь важным событием, то никому из репортеров даже в голову не придет копать в этом направлении. В общем, Винсент, наслаждаемся заслуженной славой, строим клинику, готовим к обнародованию очередное научное открытие, ну, скажем, в области геронтологии, и дожидаемся удобного момента для главного нашего дела. Да, и когда ты подберешь новую кандидатуру для дублирования, ни в коем случае не подпускай его к нашим малолетним островитянам! Внушение внушением, а наступать второй раз на те же грабли все же не стоит.</p>
<p>
- Ну, это уж само собой разумеется, - хмыкнул Винсент.</p>
<p>
...После того самого неудачного интервью десятилетний Джонни Лоуренс чувствовал себя явно не в своей тарелке. Родители как-то резко к нему охладели, на просьбы не реагировали и все угрожали крупными неприятностями в будущем. Долгожданная турпоездка оказалась безнадежно испорчена. По возвращении на Ниунау мальчика немедленно засадили под домашний арест и даже не пускали к нему друзей. Отец куда-то ходил объясняться, похоже, ему там устроили грандиозный разнос, поскольку домой он вернулся донельзя взвинченным. Джонни заперли в его комнате и выпускали оттуда только в туалет. Вечером отец с матерью долго ругались в своей спальне, но почему-то в полголоса, через стену было слышно плохо и понять почти ничего не удалось, разве что отдельные фразы типа "меня уволят", "нарезать розог", "это не наши традиции", "и должен орать", "он еще ребенок", "хорошо, у меня где-то дедовский ремень завалялся", "нет, и не проси, это приказ руководства". Засыпал мальчик с самыми дурными предчувствиями.</p>
<p>
Утром отец сам принес Джонни завтрак и сурово произнес: "Как поешь, шагом марш на веранду!" Понятно, что после такого распоряжения мальчику кусок не лез в горло. Завтрак растянулся на полчаса, но, хочешь - не хочешь, из комнаты все же пришлось выползать. На веранде с зачем-то раскрытыми окнами Джонни бросилась в глаза невесть откуда здесь взявшаяся низкая длинная скамейка. Ровно такие же стояли у них в школьном спортзале.</p>
<p>
- Джон, - обратился к нему отец, - за разбалтывание посторонним людям секретов фирмы, в которой мы с матерью имеем честь трудиться, ты будешь показательно наказан. Можешь не оправдываться, тебя перед выездом неоднократно предупреждали о недопустимости подобного поведения. До сих пор мы слишком либерально к тебя относились, но теперь чаша нашего терпения переполнилась. Тебя ждет порка. Раздевайся догола, садись верхом на эту скамейку и затем укладывайся на живот.</p>
<p>
Джонни, которого доныне, несмотря на все его проказы, даже ни разу не шлепнули, был шокирован. В отцовских руках мальчик с ужасом узрел точильный ремень, которым его прадед по семейному преданию когда-то поколачивал деда. Отец этой участи уже счастливо избежал, а Джонни до сего дня и подавно был свято уверен в своей неприкосновенности. Жалобно пискнув, Джонни забился в угол, откуда, впрочем, был немедленно извлечен решительно настроенными родителями. С одеждой пришлось расстаться. Еще минуту спустя его насильно усадили на скамью, связав ноги под ней, и заставили улечься на нее пузом.</p>
<p>
- Я на вас пожалуюсь! - проныл Джонни. - Вы нарушаете мои права!</p>
<p>
- Куда? - усмехнулся отец. - Здесь тебе не Калифорния! Тут ни соцработников нет, ни телефонов доверия, ни законов таких, по которым можно засадить родителей, наказывающих своих нашкодивших отпрысков. Так что единственное право, которое у тебя осталось, это орать во всю глотку, и чем старательнее ты этим займешься, тем меньше получишь. Мать, держи ему руки, чтобы не вздумал прикрываться!</p>
<p>
Распластавшись на скамье в неприличной позе, юный Лоуренс до боли сжимал бедрами ее боковые кромки. Отец взмахнул ремнем, и на обе ягодицы словно кипятком плеснуло. Джонни взвизгнул, задергался, заизвивался на скамейке, но деваться с нее ему было некуда. Отец порол неумело, попадая по чем попало, зато старательно и со всей силой, несколько раз даже засадил отпрыску по самым нежным местечкам промеж ягодиц. Боль была такая, что Джонни потерял всякую возможность плохо выполнить предписание отца и орал так, что его действительно было слышно по всему острову. Когда зареванного мальчугана поднимали со скамьи, он давал себе страшные клятвы, что скорее язык проглотит, чем скажет хоть словечко о здешней жизни кому-нибудь постороннему!</p>
<p>
...Шелтон, натянув на лицо дежурную улыбку, пристально разглядывал зал для пресс-конференций. Надо же, сколько писак собралось, даже приставных стульев уже не хватает! А ведь вроде даже особо никого не оповещали... Впрочем, слухи по Лондону быстро разносятся...</p>
<p>
- Дамы и господа! - начал он. - Мы собрали эту пресс-конференцию в связи с несколько преждевременным распространением сведений о последних научных достижениях нашего Института клеточных исследований. Да, мы подтверждаем, что больному саркомой русскому мальчику Илье Иванушкину провели операцию пересадки выращенного для него нового тела, но это всего лишь единичный факт, операция совершенно не отработана, о возможных при ней осложнениях мы пока можем только догадываться. Тем не менее, коль скоро первые результаты наших исследований уже стали достоянием общественности, правление компании "Глобальный изыскатель" уполномочило меня пригласить желающих стать участниками дальнейших экспериментов по пересадке тел. Как вы понимаете, их положительные результаты никак не гарантированы, но для кого-то это может стать единственным шансом сохранить жизнь. Окончательный отбор участников экспериментов будет проводить руководство института, все операции пока будут осуществляться в институтских лабораториях и за счет компании "Глобальный изыскатель", соответственно, все полученные при этом научные данные становятся собственностью нашей компании. Операции будут проводиться раз в неделю, чаще не получится, соответственно, многим нуждающимся в них придется отказывать, поймите нас правильно. Когда методика будет отработана, мы откроем большую специализированную клинику в столице Кириату, куда смогут обращаться все желающие, но лечиться им придется уже за свой счет. Клиника эта также будет принимать на стажировку медперсонал изо всех стран мира с тем, чтобы они, обучившись, смогли проводить подобные операции у себя дома. Контактные телефоны и почтовые адреса для справок будут обнародованы в ходе нашей пресс-конференции. Я вижу, что вас всех уже распирают вопросы. Ну что ж, постараюсь на них ответить, не затрагивая, естественно, тех технологических подробностей, что являются секретами нашей компании.</p>
Глава 7.
Прорыв в геронтологии.
<p>
"А погодка-то вполне лондонская..." - подумал Винсент, озирая хмурые тучи, нависшие над Шереметьевским аэропортом. Перелет из тропического лета Ниунау в осеннюю Москву хорошему настроению никак не способствовал. Но ничего не попишешь - дело прежде всего. В столице России Шелтона ждали важные конфиденциальные переговоры. Все еще входящий в Совет экспертов шелтоновской компании Константин Петров и присоединившийся к нему Стивен Ньюбери давно уже окучивали местные элиты и сумели таки подготовить почву для тесного сотрудничества, теперь надо было нанести последний штрих.</p>
<p>
- Господин Шелтон, наше министерство всесторонне изучило ваши предложения и сочло их выгодными, - российский министр здравоохранения и социального развития был сама любезность, - мы также очень признательны вам за спасение жизни нашего юного гражданина Ильи Иванушкина и рассчитываем на дальнейшее сотрудничество в этой сфере, но все-таки хотели бы знать, насколько близок к успеху тот ваш проект, который софинансируется нашим суверенным венчурным фондом?</p>
<p>
- Близок, как никогда, - Винсент постарался растянуть губы в широкой улыбке, - загвоздка лишь в определении кандидатуры того, кто первым подвергнется операции омоложения.</p>
<p>
- Надо ли так понимать ваши слова, что у россиян есть неплохой шанс?</p>
<p>
- А как же иначе! Россия имеет столько заслуг перед человечеством в области геронтологических исследований и настолько славится своими храбрыми испытателями, что просто невозможно отказать вам в этой чести. Но, конечно, у нас есть и определенные требования к предполагаемому первопроходцу...</p>