***
В конце дня у Кати была запланирована встреча с Василисой, которая пришла на 30 минут раньше и уже сидела в приёмной. По её виду было заметно, что время истекает, а результата нет, и она очень нервничает по этому поводу. А вот когда Катя увидела пять страниц А4, аккуратно исписанных мелким почерком, переживать стала она.
– Вы хорошо поработали, – сказал Катя, кивая в сторону листов.
– Да, я проплакала почти всю ночь, вспоминая. Вино помогло, написала почти всё. Думаете, мне это поможет?
Катя смотрела на «дракона», который был у неё на шее, и по увеличившимся его размерам поняла, что совершила ошибку. Воспоминания Васи и её боль сделали тварь ещё больше.
«Не смотрите на неё, когда будете работать. Вы должны понимать, что она есть. Но не смотреть. Представьте, что это муха или овод, который жужжит где-то. Ты же не будешь обращать на него внимание», – учила её Ольга.
– Какое самое раннее воспоминание о том, что на вас накричали, вы нашли?
Василиса покопалась в бумажках и рассказала о том, что в младшей школе на уроке физкультуры грозный и большой Фаил Заналович на неё накричал, когда она не могла залезть на канат.
– И что вы почувствовали?
– Страх, стыд. Я казалась себе такой маленькой и ни на что не способной…
Катя почувствовала на себе все её эмоции: сначала страх, который пробежался холодком по её спине, потом у неё слегка прихватило горло, а потом её накрыло чувство одиночества и беззащитности. Она всегда понимала, что чувствуют её клиенты, но таких ярких ощущений у неё никогда не было.
Она нечётко, но увидела школьный спортзал и фигуру, одетую в синий спортивный советский костюм, только половину его от пояса: «Видимо, так его видела сама Василиса», – подумала Катя.
У Кати не было возможности анализировать, она решила отпустить процесс и посмотреть, куда это вынесет.
– Давайте поработаем с этим воспоминанием. Вернитесь мысленно в тот момент, когда он на вас кричит. Вы маленькая девочка, почувствуйте снова эти эмоции. У вас тут смесь эмоций, и мы уберём одну за другой. Сначала страх. Страх – это то, что вы не понимаете. Ребенок боится темноты, в которой он ничего не видит. И когда этот страх проходит?
– Когда загорается свет!
– Верно. Мы сейчас будем осветлять ваш страх. Так, любая эмоция – это ваше творение. Я предлагаю вам сказать: «Этот страх – это я». Когда вы понимаете, что вы создали эту эмоцию, и признаётесь себе в этом, вы её развеиваете, потому что за ней ничего нет. Это просто эмоция, туман, воздух. Поэтому говорите хоть вслух, хоть про себя: «Этот страх – это я». И попробуйте почувствовать, когда вас отпустит.
– Этот страх – это я, этот страх – это я, этот страх – это я, этот страх – это я, этот страх – это я, – шептала без остановки Василиса. – Мне кажется, я его убрала.
Катя посмотрела на неё и попыталась почувствовать. «Да, объёма страха стало меньше».
– Теперь, когда мы убрали туман эмоции, давайте посмотрим, что лежит у неё в основе. Чего вы боялись конкретно, попробуйте фактами описать, почему вы испугались?
Василиса немного подумала и сказала: «Я испугалась, что он меня ударит. И меня никто не защитит, никто…» – тихо сказала она.
– Он уже бил кого-то при вас?
– Нет, конечно, он был большой, метра два и очень грозный. Но никого не бил.
«Понятно, – про себя подумала Катя. – Значит, это не первый раз, он, страх, так же включился после крика». Но её ещё кое-что заинтересовало.
– А почему вы подумали, что вас никто не защитит? У вас целая школа вокруг, ваш школьный учитель, родители?
– Не знаю, я не думала про это.
– Я думаю, – сказала Катя. Хотя ей очень хотелось сказать «чувствую», – что вы почувствовали себя такой одинокой, как будто одна во вселенной.
– Да, это было именно так.
«Но так не должно быть, маленькие дети редко трусят», – думала Катя. И решила воспользоваться подсказкой от Ольги.
– Скажите, а ваш отец кричал на вас?
– Да, конечно, бывало. В школе, в институте, он и сейчас умудряется на меня покрикивать. Характер у него очень вспыльчивый.
– Какое раннее воспоминание у вас с ним и когда он на вас кричал?
Вася опять полезла в свои записи.
– Так, он накричал на меня в школе за три по рисованию, потом я сломала ролики, был ещё эпизод с моей собакой, которая написала ему рядом с ботинком.
«Всё это не то, – думала Катя. – Сама задала ей некорректный вопрос, а вот как его задать его точнее, чтобы она вспомнила? Вселенная, помоги мне, я не знаю».
Катя начинала паниковать. Уже прошло пятьдесят минут, а змея так и была на месте, да ещё и начала скалиться на неё. Она встала налить воды, чтобы взять минутный тайм-аут. И за барным столом, где находился чай, стоя спиной к Василисе, сама закрыла глаза. Она увидела как бы снизу маленькую худенькую детскую ручку, которая сжимала стаканчик мороженого, с которого струйкой стекала липкая жидкость по её запястью. Но выше запястья ручку обхватила большая мужская красная рука, с короткими пальцами и волосами на тыльной стороне ладони. Мужчина ругался, девочка плакала, он куда-то её тащил. Она не понимала слов. Было точно лето. Катя решила рискнуть.
– А что за эпизод с мороженым, летом в парке, вы и ваш отец, – спокойно сказала Катя, пристально посмотрев ей в глаза, стараясь понять: попала или нет.
Василиса около минуты молчала.
– Да, я совсем забыла. Но откуда вы это знаете?
– Работа у меня такая, – ответила Катя, стараясь сама не потерять самоконтроль.
Конец ознакомительного фрагмента.