– И что, нельзя было их выкинуть без кружки пива? – удивился я.
– Можно, но… Во-первых, их там десять человек минимум, вот и считай, сколько вышибал надо хозяину таверны. Во-вторых, сколько мебели и прочего имущества будет повреждено в ходе силового перемещения лиц украинской национальности из пивнушки на улицу. И в-третьих, такие силовые методы могут привести к потере других клиентов. В общем – одни проблемы.
– Но ты сам сказал, что немцы запретили украинцам входить в Немецкую слободу.
– Да, действительно так. Теперь с украинским жетоном вход в Немецкую слободу запрещён. И если они там окажутся, то кабатчику не надо будет искать вышибалу, а он может спокойно вызвать патруль, и, что самое интересное – другие клиенты будут этому рады. Потому что это – порядок. Если согласно немецкому порядку украинцам там нельзя быть, значит, их там не должно быть. А если кого-то случайно занесло – то пусть пеняет на себя. С немецкими патрулями лучше не связываться. Убить не убьют, это запрещено, но что-нибудь могут и поломать… Чтобы неповадно было.
– А что за жетоны?
– Каждая организованная группа, типа нашей Вороньей слободки, имеет жетоны, которые раздаёт своим гражданам. Вот, например, мой, -и Михаил достал из-под рубашки жетон – металл жёлтого цвета с рисунком ворона на одной стороне и цифрами на другой. – Ворон – это символ нашей Вороньей слободки, по нему сразу видно откуда я. А этот номер, -перевернул он жетон, – мой личный, уникальный. Типа паспорта, короче. У тех же украинцев на жетоне трезубец – не спутаешь принадлежность. Сам вход в Немецкую слободу, как и в любую другую, не охраняется, зайти может любой. Но если тебя идентифицируют внутри слободы как того же украинца, вход которым местная Управа запретила – то ты становишься вне закона.
– И что сделают?
– На первый раз выкинут за пределы Слободы, предварительно записав твой номер жетона, а на второй раз отдадут рыбакам. А вот это уже совсем плохо.
– Да, я слышал об этом, – покачал я головой. – А если без жетона вломятся? Как его тогда идентифицировать и понять, был ли он здесь раньше?
– А без жетонов только «дикие» ходят. Этим сразу ноги-руки ломать будут, да так, что они потом свои выбитые зубы будут собирать сломанными пальцами. Никакой «дикий» просто так не полезет в Немецкую слободу.
– Слушай, но если у украинцев есть жетоны, то получается, они тоже состоят с кем-то в союзе, самих то их вроде мало, чтобы свою «слободу» сделать?
– Ни с кем они в союзе не состоят, – ответил с усмешкой Михаил. – Сами создали свой «Тризуб» – самый маленький в Земля-сити.
– А почему сами? Ведь с таким количеством людей у них ни силы, ни влияния нет.
– Да пробовали они «прибиться», но не взял их никто. Сначала к немцам сунулись, но те послали их сразу «лесом». Зачем немцам нахлебники, да ещё такие горластые. Потом пошли украинцы к американцам, но и те, сначала поиграли в демократию, а потом тупо заявили, что мол, американский народ высказался против. Кто бы его ещё спрашивал… Этот американский народ. К «Средиземным» ходили, к «Балканам», но везде «отворот – поворот». Реноме у них плохое, ещё с той, настоящей Земли. А здесь эта «нация воинов», как они любят себя называть, ещё больше добавила красок к этому реноме. Поэтому в итоге, чтобы получить жетоны, а вместе с ними хоть какую-то легализацию и, пусть и небольшую, но защиту, они и пошли на создание своего Тризуба.
– А кроме немцев, у других нет такого порядка? Таких правил? У вас, например.
– Нет, кроме немцев больше ни у кого такого нет. У нас, в Вороньей слободе, да и у многих других сил на это нет. А в Американской оккупационной зоне каждый салун сам за себя. Там «ковбои», они и без патруля выкинут из заведения кого удобно, да ещё на потеху остальной публики. Американцы любят такие развлечения. Поэтому украинцы туда за халявой не ходят, били их там не раз. Только с деньгами, и без «Слава Украине». Сидят как все остальные.
– А где же они деньги берут? Сам же сказал, что нигде не работают…
– В «дикой» зоне промышляют… Самое любимое занятие – косят под «диких» и вымогают деньги с новичков. Правда, «дикие» уже не раз их ловили и наказывали, но ничего не меняется. Убивать-то нельзя.
– А китайцы? Что в их зоне?
– Про китайцев мало что скажу. Я туда не хожу. Слышал, что даже рыбаки не очень любят ходить в этот квартал. Там бесполезно разбираться, кто прав, кто виноват. Всё на одну рожу, и никто на человечьем языке не говорит. В общем, Чайна-таун живёт своей жизнью, чужаков никуда не посвящая, и никого не выдавая. А со «Славой Украине» там и прибить могут, честно говоря. Хотя это категорически нельзя. Рыбаки за это жестоко наказывают, как правило, забирают с собой.
– Всё как на реальной Земле!
– А ты что хотел! – воскликнул Михаил, – Люди-то одни и те же! Поэтому и порядки, и манеры общения одни и те же. Где бы люди ни были, куда бы их не занесло, они остаются теми же людьми, которыми и были. Со своими слабостями и недостатками.
– Ладно, Миша, разреши теперь вернуться к моей персоне. Так могу ли я стать членом, или гражданином, не знаю, как это у вас называется, Вороньей слободки. Всё же я русский и мне бы хотелось к вам «прибиться».
– Вопрос решаемый, – хлопнул по столу Михаил, – идёшь в нашу Управу, там сейчас заведует Равшан, он узбек, малость хитрюган, как и все узбеки, но в целом парень хороший. Скажешь, что я за тебя поручился. А найти Управу просто – выходишь из кондитерской, идёшь направо, пятый дом.
Оформление местного «гражданства»
Мы с ним посидели ещё немного, и я пошёл искать Управу. Впрочем, найти её было легко, она действительно располагалась недалеко от кондитерской.
Зайдя в неё, я увидел довольно большого и высокого узбека, с немного лишним весом. Но в целом выглядел он неплохо. Я представился, сказал пару слов про себя, добавил, что был в кондитерской, познакомился с Михаилом, который и подсказал мне, где находится Управа, и что хочу стать гражданином Вороньей слободки.
Равшан (а это был именно он) выслушал меня спокойно, внимательно разглядывая при этом Цезаря, а потом спросил, кто за меня поручится.
– Михаил, конечно, – ответил я, – он сам сказал, что будет моим поручителем.
– Хорошо, – ответил узбек, – и дал мне лист бумаги и карандаш. – Заполняй. Там всё просто, но если будут вопросы – спрашивай.
Говорил Равшан по-русски без акцента.
Я довольно быстро справился с анкетой и вернул её на стол.
– Теперь ждём рыбаков, – убирая бумагу в стол, сказал Равшан, – они будут послезавтра утром. Так что приходи пораньше, пройдёшь проверку.
– Какую ещё проверку, – не понял я.
– Какую проверку? Рыбацкую проверку. К нам придёт один из их спецкоманды, он прочитает твою анкету, а потом посмотрит в твои глаза. Всё это займёт несколько минут. Если всё написано правильно, и за тобой никаких грехов нет, то рыбак кивнёт ОК, и на этом формальности будут почти завершены.
– А почему «почти», а не совсем?
– Потому что тебе надо будет выдать жетон и взять с тебя оплату и налоги.
– И сколько всё это будет стоить?
– Собственно жетон стоит пять монет, плюс каждый гражданин Вороньей слободки платит налог: одна монета в неделю. С новичков берём четыре вперёд, так что готовь девять монет «на бочку».
– И здесь налоги, блин…
– А ты как хотел? За каждого своего гражданина Слободка несёт ответственность и всегда готова оказать помощь. Разумную, конечно. Главное – чтобы сам гражданин никуда не «влетел» так, что уже никто и ничто ему помочь не сможет. например, нарушит правила рыбаков. Кстати – вот они, эти правила, внимательно прочитай и не дай Бог их тебе нарушить.
Окинув взглядом листок, я ничего нового для себя не увидел. Всё это мне рассказали Майк и Инга.
– А проверку что, во всех зонах делают?
– Нет, – ответил Равшан, – только в небольших. Это мы сами додумались и попросили рыбаков нам помочь, чтобы какая-нибудь сволочь не затесалась. Или какой-нибудь маньяк. А вот немцы, американцы и китайцы – те сами свои проверки делают. Впрочем, у них возможностей и средств значительно больше, чем у нас, или тех же балканцев. Кстати, тебе нужна помощь в подборе жилья или работы?
– Ну пока я снял комнату на пять дней, а вот потом, наверное, будет нужна. Да и помощь в поиске работы тоже…
– Вот тебе адреса, – протянул мне Равшан листок бумаги, – здесь есть и комнаты, и квартирки. Разные предложения в зависимости от толщины кошелька. За пару дней наверняка себе что-нибудь подберёшь. А после ОК рыбаков, подумаем и насчёт работы.
На том и расстались. По дороге домой я завернул в кондитерскую и купил полный пакет плюшек и пирожков, чтобы себя побаловать за ужином.
Происшествие
На обратном пути, не знаю почему, решил срезать. Хоть я и так город совсем не знал, но какое-то авантюрное чутьё повело меня с Цезарем по закоулкам. И тут – ну вот она причина, почему нас занесло в этот переулок. Мы услышали женский голос, который явно просил помощи.
Выскочив на этот голос, мы увидели… кого бы вы думали? Теда и Майка, которые явно с не очень хорошими целями повалили молодую девушку на землю, задрав ей юбку и пробовали «продвинуться» дальше на своём порочном пути. Но мне даже не пришлось спускать Цезаря с поводка и давать ему команду, так как два охламона, увидев нашу боевую «двойку», быстро вскочили и бросились бежать.
Подойдя к девушке, я помог ей встать и спросил, всё ли с ней в порядке. Но она не отвечала, а её широко раскрытые глаза выражали всю глубину того ужаса, который испытала.
– Ладно, – сказал я, – пошли вместе до базарной площади, там попьёшь воды, придёшь в себя, а потом придумаем, как тебя довести до дома.
Так мы молча и добрались до веранды харчевни, где я остановился. По дороге нам никто больше не попался, как будто всё вымерло, но не успели мы усесться в плетёных креслах, как к нам тут же подлетел хозяин заведения. Похоже, он знал девчонку, и, склонившись над её головой, тихонько о чём-то спросил. И она ответила, после чего тот сразу исчез.
«Вот так вот, – подумал я про себя, – спасаешь, спасаешь, а тебе даже спасибо никто не скажет, а тут подлетел местный толстопуз, и она ему всё выложила».
Впрочем, мне наконец-то представилась возможность осмотреть спасённую мною девицу. Лет ей было не больше двадцати. Молодая деваха, в общем, довольно красивая. Фигуру-то я ещё по дороге рассмотрел и оценил – хорошая фигура. Так что, скажем так, было на что посмотреть и полюбоваться.
Хозяин таверны вернулся минут через пять, принеся на подносе стакан с водой, чай для двоих и что-то типа варенья. И тут я вспомнил, что у меня ведь были плюшки, которые я нёс из кондитерской и про которые забыл из-за «небесной красоты» этой девицы. Но расстроиться я не успел, так как оторвав наконец-то взгляд от девичьего личика и, переведя его на кавказскую овчарку, увидел, что в пасти она (кавказская овчарка, конечно) аккуратно держит мой пакет.
– Цезарь, – вырвалось у меня, – ты умнеешь здесь, в Аламании, прямо на глазах. Тебе уже и команды говорить не надо – сам всё соображаешь. Такими темпами скоро и читать научишься!
Тут и девушка не выдержала и улыбнулась, глядючи на нас с псом. После чего отпила воды и взялась за чай. С моими плюшками.
– Я сейчас отойду в дамскую комнату, – пролепетало «небесное создание» завершив с чаепитием, после чего встало и исчезло за дверью.
Но в одиночестве я пробыл недолго, так как минут через десять показалась группа «трудящихся», одетых в какую-то униформу в общем количестве шесть человек.
Поднявшись на веранду, один из них, наверняка старшой, подошёл ко мне и спросил:
– Здесь должна быть молодая леди, вы не знаете где она?
– Отошла в дамскую комнату, скоро должна вернуться.
– А вы и ваш пёс, наверное, как раз и есть те, кто помог ей отбиться от хулиганов?
– Ну да, мы помогли ей отбиться, если можно употребить это слово.
– Что с ней, в каком она состоянии? – уже осторожно спросил старшой группы.
– Всё нормально. В физическом смысле, если это вас интересует. Хулиганы не успели реализовать свои гнусные намерения. А вот в душевном плане – не скажу. Со мной она всё время молчала.
– Понятно… – протянул тот. – Меня зовут Отто Вебер, и я хочу выразить вам свою благодарность за оказанную помощь. Будете в Немецкой слободе, обязательно зайдите в пивную «Бавария», там вам будут рады.
Сказав это, Отто протянул руку, которую я тут же пожал.
– А меня зовут Макс. Я тут пока новенький, и как только получу жетон, обязательно зайду к вам в слободу. Тем более я уже столько хорошего про неё слышал.
Не успел я закончить своё изречение, как показалась девушка и бросилась к Отто. Он её обнял, что-то зашептал, потом посмотрел на меня извиняющимся взглядом, и они пошли обратно, сопровождаемые остальными пятью членами их отряда. День к этому времени подошёл к концу, и мы с Цезарем отправились спать.
Знакомство с болгарской мафией
На следующее утро, проснувшись бодрыми и в хорошем настроении, пошли завтракать. Завтрак нам понравился, но к местному чаю в таверне не было ничего сладкого. В итоге, недолго думая, мы с Цезарем взяли курс на кондитерскую, благо знали уже две дороги до неё. Правда, проулками мы уже не пошли.
Дойдя до кондитерской, я решил Цезаря внутрь не брать, всё же приличное заведение, а он там был как «слон в посудной лавке», и привязал его к ограде.
– Сиди здесь и веди себя прилично, – сказал я ему, – я скоро вернусь. Куплю немного вкусных плюшек, в том числе и на твою долю.
Конец ознакомительного фрагмента.