-- Вот, за недоразумение наше, за завидущие глаза наши, за загребущие руки наши, наказаны мы, ибо постигла нас кара.
-- Что же свершили вы, и почему с поклоном идёте к нам, а не к гномам? -- Нахмурила брови Вреона, королева лесных эльфов.
-- Изначально мы ввергли вас в свой обман, ибо жаждали мы власти над землями гномьими, и над всей добычею их. Вздумалось нам добраться до сокровищ гномов, минуя самих гномов, и вот: заплутали, заблудились мы во тьме! Долго, долго мы искали, а друзья наши -- пропали! Многих потеряли мы: одни прельстились пустыми стекляшками, и погибли; других завлекли магия камней и магия русалок -- потеряли мы и их; третьих угораздило попасться к самим гномам... Се -- наша вина; признаём мы свой проступок.
-- Мы вас приютили, накормили, напоили; обогрели, кров и знания свои вам предоставили. Так вы нас отблагодарили? -- Осерчал Рилиас, вставая с возвышения, на котором он сидел. -- Но мы, эльфы, отходчивы; мягкосердечны, терпеливы и многомилостивы. Мы дарим вам своё прощенье, но простят ли людей гномы? Вы нанесли нашим друзьям такую обиду, которую просто так не загладить...
Пришёл час, и гномы возвратились со всех своих глубин на земную твердь -- поистине, на сей раз они углубились слишком далеко, ведь искали они сердце горы. Жить под землёю они уже привыкли, потому и не было их почти что целый год.
И вышли гномы, наконец, на свет богов, и дружно, многократно раз чихнули, ибо после тьмы претил им яркий свет. И что же? Словно ждали их уже, ведь столпились сразу возле них.
И пали люди ниц, и поведали историю свою. И по мере того, как они рассказывали, лица гномов всё темнели, багровели. Каждый житель глубин теперь был потенциальным вулканом, и одно лишнее движение, один опрометчивый проступок могли стоить жизни любому их обидчику.
-- Ах, люди! Какие же вы низкие! -- Напали, набросились на них словесно гномы, приукрашивая речь матерными оборотами, приправляя почти каждую свою фразу острым словцом. -- Низкие, несмотря на то, что выше нас по росту! Да как же вы только посмели, в наше-то отсутствие, воспользовавшись долгосрочными делами нашими, не позволявшими нам отлучиться с подземелья, положить и глаз, и руку на то, что принадлежит только нам; на то, что досталось нам кровью и потом?!
И просили за людей и эльфы, и драконы -- удостоверились последние в искренности слов юного народа.
Долго, очень долго держали гномы обиду на людей; сто долгих лет. Помнили они о том, как поступил с Бериллой и ими самими Варианн; насколько неблагодарным, чёрствым, злым он оказался. Не могли они сего простить в одночасье -- а даже когда простили, до конца людям так и не доверяли; ни в делах, ни на словах.
Время шло, и, в конце концов, гномы подружились и с людьми -- в особенности, с тем их племенем, что невысоким было, и кудрявым, и весёлым, беззаботным; эти невелички ходили босиком, курили трубки и рыли норы, как когда-то -- гномы. Эльфы же больше полюбили высоких, златовласых и голубоглазых, которые имели в этом с эльфами некоторое сходство. Но были среди людей и те, кто раскаялся наигранно; те, кто и не думал отступаться от однажды задуманного. Эти смуглые, скуластые, узкоглазые, жёстковолосые создания, не имеющие никакого понятия ни о дисциплине, ни о культуре, ни об архитектуре, ни об искусстве, не захотели жить ни среди эльфов, ни среди гномов: они ушли к тем, кому они были ближе -- к троллям, гоблинам и великанам, и некоторое время не казали свой нос ни в Гномгард, ни в Эльфхейм.
-- Всё ли изложил ты о камнях, мой друг? -- Обратилась однажды к одному из своих верноподданных королева Берилла, будучи уже стара, ибо время не стоит на месте.
-- Всё, да не всё, о госпожа! -- Ответил Наиварр. -- Кое-что я упустил.
И открыл Наиварр Золотую книгу, и вписал в неё следующее:
"Рассказывая о сокровищах гномов, нельзя не упомянуть камень жизни. Чтобы его добыть, нужна была очень крепкая кирка и острый нож, которые ковали мастеровитые гномы-кузнецы. Этот минерал продлевал человеку жизнь и делал его неуязвимым к болезням и ранам. В истории известны лишь несколько случаев, когда камень жизни доставался людям, но те не знали о его коварных свойствах. Камень это нельзя передать по наследству или подарить. Он служит единственному владельцу и только до его смерти, а потом рассыпается в прах.
Многие из людей и царствующих особ мечтали завладеть и таким сокровищем, как бронзин. Этот редчайший камень, напоминающий золотые слитки, находили на месте, где в горах застыла лава и на глубине не меньше пяти метров. Минерал имел способность притягивать золото к своему обладателю и использовался для украшений и амулетов.
Особую цену для гномьих королей и эльфийских правителей имел аметист. Этот волшебный камень использовали для изготовления посуды. Выпивший из неё говорил только правду, а любой яд мгновенно терял свои свойства и становился безвредным. Честным и целеустремленным людям, выпившим напиток из чаши, сделанной из аметиста, он придавал ясность ума, бодрость и силу для исполнения своих желаний, а мудрецам помогал медитировать и мыслями проникать в будущее...".
Дописав, Наиварр вздохнул с облегчением. И только тогда закрыл он Золотую книгу, и отнёс в Главную библиотеку, бережно поставив её в один ряд с Гномьей летописью, в которой летописцами разных лет, времён и эпох описано пробуждение гномов, житие Нейна, нашествие великанов, подвиги Сигруна Победителя и любовь Бериллы к Варианну.
-- Рассказывать о камнях и их волшебных свойствах я могу без остановки. -- Сказал самому себе Наиварр. -- Самые важные сведения были мной записаны. Теперь можно и на боковую!
А Золотая книга существует и по сей день -- хранится она в Подгорных пещерах. Все надписи в ней выполнены особыми чернилами и умелой рукой; они исчезнут сразу, как только попадут на дневной свет -- а сделано это для того, чтобы уберечь древние знания гномов от людей и других народов.
<p>
Свиток #06. За столом у фей и тифлингов</p>
Тифлинги, как и гномы, оказались большими любителями вкусно, сытно, плотно подкрепиться: самыми знатными лакомками они оказались, самыми всеядными, и принято у них было садиться за стол аж семь раз в день.
Когда тифлинги приглашали гномов в свои уютные, комфортные норки, то столы их прямо-таки ломились от яств. Так, повара тифлингов угощали желанных гостей тушёным кроликом с репой и картошкой, которого готовили в казанках на открытом огне, обязательно приправляя травами -- то лучшая еда, как для завтрака, так и для сытного обеда. Но любую пищу нужно чем-то запивать, и тифлинги, прекрасно зная о том, как гномы любят эль, заблаговременно наготовили к праздничному столу множество его сортов, среди которых золотой, сезонный, мягкий, двойной, пшеничный и многие другие -- как же не угодить дорогим гостям? Ведь как замечательно порой собраться хорошей компанией за не менее хорошим столом просто так, безо всякого повода, дабы обсудить важные и не очень дела -- например, узнать о том, что творится в мире, и услышать нечто новое об обычаях и традициях друг друга!
-- А что вы любите есть сами? -- Спросил однажды на одной из таких посиделок Арн Говорящий, который слыл среди гномов сказителем и баснописцем, а также собирателем всевозможных гербариев.
-- Жареное на огне мясо. -- Мгновенно нашлись тифлинги. -- Чаще всего на углях запекаем бабируса (он родственник домашней свиньи); жарим также куропаток и даже ящериц. Помимо этого, в нашем рационе имеются пироги с беконом, которые мы назвали "Кольцо дракона". Наши кулинары выпекают их в огромном количестве на праздники и дни рождения; эти острые, сытные, жирные пирожки с удовольствием едим как мы сами, так и наши дети. Ещё в нашем меню есть хоббитанские кексы! Маленькие и очень сладкие, они готовятся по особому рецепту и подаются со сливочным маслом, которое щедро намазывают на каждый кусочек выпечки.
-- А что вы любите пить? -- Не унимался Арн, попутно записывая всё увиденное и услышанное в свой дневник.
-- Сладкое пиво "Шимэ"; его у нас пьют все без исключения. "Шимэ" варят и выдерживают в дубовых бочках, а подают в больших литровых кружках. Заготавливаем мы и янтарное вино -- из крыжовника и белой смородины; оно имеет очень сильный и приятный аромат, и больше подходит для наших женщин. Ну, а мужчинам больше по душе драконий сидр -- как вы сами можете убедиться, он получил своё название из-за большой крепости, красноватого оттенка и очень яркого яблочного вкуса.
-- "Кольцо дракона", "драконий сидр"... Я рад, что вы с ними сдружились! -- Сказал Арн. -- С драконами. -- Добавил он некоторое мгновение спустя, делая ещё один глоточек.
-- Это правда! -- Подтвердили тифлинги.
-- Право же, нам уже пора... -- Заторопился Арн. -- Собираться надо, в путь-дорогу.
-- Мы всегда рады дорогому гостю! -- Замахали руками тифлинги, не желая отпускать гномов с пустыми руками и собирая им подарки и гостинцы, для жён и детей их. -- Может, стоит подождать до утра? Проведёте ночку у нас, мы вам постелим.
-- Благодарим. -- Отвечали им гномы, поступая по-своему: во всём должна быть мера, и не следует наглеть, злоупотребляя гостеприимством и радушием хозяев. Также, гномы, при всей своей природной беспечности, никогда не позволяли себе напиваться вдрызг ни в гостях, ни у себя дома. Равно, как и эльфы, они считали это признаком дурного тона. Тифлинги им в этом вторили, отличаясь умом, сообразительностью, порядочностью, пунктуальностью и темпераментом, чего нельзя было сказать о двух других племенах людей -- в особенности тех, что обитали бок о бок со всякими неразумными творениями, затаившимися за бугром, дожидаясь своего часа.
Настоящий тифлинг всегда перед уходом проверял, запер ли он дверь, потушил ли свет, и отключил ли кран над умывальником (гномы, будучи ещё и неплохими сантехниками, понастроили густую сеть канализаций, и приучили всех остальных правильно пользоваться всеми их новшествами на этом поприще). Но всё же, тифлинги были не столь гостеприимны и радушны, как могло показаться на первый взгляд: они не откроют дверцу своей круглой норки первому встречному, и даже если идут к кому-либо в гости, заранее извещают об этом, дабы не получилось так, что пришёл гость, а хозяина нет дома или он не желает принимать его в это время. Каждый тифлинг чётко следовал им же составленному графику, распорядку дня, и был безупречен, безукоризнен в этом; порой это выливалось в паранойю (по крайней мере, так считали все остальные люди). В некотором роде тифлинги были манерны, и даже жадны, ибо не давали в долг (при этом стараясь не залезть в долги сами). Они умели экономить, и составили целый свод норм, правил и законов, к которым приглядывались, присматривались и другие народы -- но и в этом есть заслуга гномов, которые никогда не отличались несобранностью, расхлябанностью, ленью. Тифлинги, общаясь с ними, впитывали в себя, как промокашка, все их наработки, всё самое лучшее и только хорошее, отчего гномы и были так привязаны к ним, испытывая к ним всяческое уважение. Ещё, тифлинги были до крайности опрятны, чистоплотны и воспитаны; они активно посещали выстроенные эльфами театры, ходили на выставки картин живописцев. Этот народ, как губка, вобрал в себя всю культуру старших народов, и весьма ценил их архитектуру и искусство. Но тифлинги были абсолютно не склонны к опрометчивым, авантюрным поступкам; вместо этого они предпочитали коротать деньки в своих норках за чтением какой-нибудь интересной книги. Отличаясь высокой дисциплиной, они прививали её и своим детям, растя тех со всею строгостью. И за каждую шалость ребёнка, за любое его ослушание следовало справедливое, достойное наказание: так, в случае небольшой провинности ребёнка ставили в угол. Если же малолетний непоседа сильно баловался, противился запретам и ограничениям, нарушая их; если разбил вазу, много намусорил, мучил кошку -- такого негодника ставили на горячую соль либо снимали ему портки и пороли при всех по мягкому месту деревянным дрыном, кожаным ремнём либо смочённым в воде (или раскалённым) прутом, дабы впредь исполнял то, что ему велено, и не делал, не творил того, что ему не велено. Проказникам вбивали, что такое "хорошо", и что такое "плохо", и это было наилучшей формой их обучения и воспитания; им с рождения, с детства прививали нужные, угодные черты характера и поведения, и новый тифлинг подрастал уже вполне здоровой и нормальной частью своей общины. И гномы, и эльфы были в восторге от мер, принимаемых тифлингами в отношении своего потомства, поскольку и сами не выносили хаоса, шума, беспорядка, разгильдяйства, громких криков и визгов, постоянной беготни; их это бесило и раздражало, действовало на нервы, и они радовались тому, что их друзья не потакают капризам своих чад, пресекая на корню всё их нытьё.
-- Коли с детства не приучишь -- всю жизнь будут головной болью, горем луковым и обузой для семьи. -- Одобряюще кивали гномы. -- Обязаны они слушаться старших, а всё их недовольство -- от Лукавого.
-- Дети должны быть счастью и отрадой, достойными наследниками и надёжной опорой в старости, а не венками на могилах своих родителей. -- Соглашались с ними эльфы.
Прямой противоположностью тифлингам были грязные пройдохи, что кучковались подле племён троллей, гоблинов и прочей нечисти, уподобляясь им во многом. Эти люди собирались в группы среди густой травы, растирая её меж своими ладонями, дабы войти в странное состояние. Они бы превратились в животных, если бы не их зависть, враждебность, ненависть и месть; алкали они изничтожить все добрые народы. Эти человеки строили себе жилища из древа и камня, а также костей и шкур диких животных. Жажда отмщения, подпитываемая Злом, подтолкнула чёрных и душой, и телом людей выковать себе подобие всего того оружия, что имелось у эльфов и гномов. Оно уступало всему тому во многом, но скопилось его уж целая гора, ибо, как гномы были поглощены поиском самоцветов -- так и чёрные люди не сидели на месте, снедаемые низкими помыслами о не менее низких свершениях; пока прохлаждались эльфы, совершенствуясь в магии и всём духовном, зловредные людишки набирали силу телесную.