– Интересно. А что за запросы?
– Всякие разоблачения, слежка, поиск компромата… Знаешь, какие шишки к нам обращаются? Мне страшно их имена даже вслух произносить. Но со многими мы в хороших отношениях. С кем-то даже дружим. Без этого в нашей сфере никак.
Мила удивляла меня все больше. Никогда бы не подумал, что эта хрупкая блондинка каждый день имеет дело с опасными для жизни делами и расследованиями.
– Уволюсь и буду спать спокойно, – резюмировала она и грустно уставилась на остывший суп.
– А хочешь, ко мне перейти? – спросил я, сам не ожидая этого. – Мне как раз помощница нужна, начнешь с работы секретаря на ресепшене, потом, как разберешься с делами, переведу в помощники руководителя. Рекламное дело тоже нескучное, и к тому же спокойное. Как тебе идея?
Мила посмотрела на меня, широко раскрыв свои и без того огромные глаза:
– Ты сейчас серьёзно? Я....я…согласна! Господи, как славно, Артем!
Она рассмеялась, лицо ее расслабилось, и она вновь стала похожа на прежнюю Милу.
– Так что ж теперь ты будешь моим начальником, Скворцов? – Мила находила эту идею забавной. Она наконец-то наполнила ложку тыквенным супом и с аппетитом съела.
– Не люблю такой официальности. Давай называть друг друга партнёрами? Мы же друзья? – Я протянул ей руку в честь скрепления будущих партнерских отношений. Она ловко пожала ее своей, задержав чуть дольше, чем это предполагалось. Я отметил про себя, что впервые так легко жму девушке руку: без страха, без переживаний о том, что она может узнать через рукопожатие что-то интимное, что совсем ей не следует знать в начале знакомства. Мила совершенно иная, не такая как Оля. И это мне в ней нравилось.
Я немного смутился, но тут же продолжил:
– Жду тебя на новом месте пчёлка, приходи, как только захочешь. Будешь работать в моём улии! – Я засмеялся, но в душе от чего-то становилось трепетно. Тысячи маленьких тарелок бились в груди, звонко рассыпаясь осколками по всему телу. Мила будет работать со мной. Рядом.
– Окей, партнёр! Очень славно! – Мила подмигнула мне, и мы продолжили обедать, непринужденно переведя беседу к обсуждению недавно просмотренных фильмов.
Прощаясь, я оставил ей визитку нашего менеджера, сказал, что жду её в любое время в офисе для оформления всех необходимых документов. С радостью и трепетом вернулся в офис. Оставшуюся половину дня я думал о Миле и о нашем с ней разговоре. Надеюсь, что моя спешка и приглашение работать ко мне в офис, никак не отдалят ее от меня.
После окончания рабочего дня я решил немного прогуляться пешком до вокзала. От проспекта Мира до площади трех вокзалов рукой подать. Домой возвращаться совершенно не хотелось. Настроение впервые за последние две недели было прекрасным. Я хотел отложить момент приезда домой, испортить его скорой встречей с Олей было бы непростительно грустно.
Мартовское солнце слепило глаза, гул автомобилей заполнял улицу, и я понял, как давно не гулял вот так просто без цели и спешки. Я жадно ловил этот незнакомый мне до недавних пор воздух, такой необычный и так мне необходимый, воздух свободы. Небо, словно внасмешку надо мной, было совершенно чистым, голубым, с редкими вкраплениями белых полосок-облаков. Оно как бы говорило мне: смотри, жизнь прекрасна, решайся на первый шаг, оставь Олю в прошлом, ты прекрасно справляешься и без нее. Отчего-то мне сделалось жутко, и я потряс головой, пытаясь скинуть с себя этот ареол из безумных мыслей. Оставить Олю просто так я тоже не мог. Слишком многое нас связывало. Чувства не умирают внезапно, на это тоже нужно время и силы.
Подходя к вокзалу, я обратил внимание на огромный автомобиль белого цвета. Марку не разглядел, то ли Тойота, то ли Хёндей, но зато обратил внимание на девушку, выходившую из него.
До боли знакомая куртка, походка, что за это еще за игры? Оля, хлопнула дверцей автомобиля и побежала к турникетам.
Да, без сомнения это была она. Но, черт возьми, что она делала в этой машине?
10
Я несколько раз нажала на кнопку вызова. Огонек загорелся, и лифт улиткой пополз вниз.
Казалось, прошла вечность, прежде чем двери раскрылись передо мной. Нажав на седьмой этаж, я запустила руку в сумочку, в поисках пропуска для входа на этаж.
Двери ещё не успели сомкнуться, как их задержала чья-то ладонь, и они вновь раскрылись. Вслед за ладонью в лифте появился Борис.
– Доброе утро, Ольга, – сухо и дежурно поздоровался он со мной, затем ловко нажал на кнопку седьмого этажа, и лифт плавно начал набирать высоту.
Я поздоровалась с ним кивком головы и продолжила поиск пропуска, чувствуя, как Борис смотрит на меня все это время.
Мы уже две недели работали вместе, но я никак не могла привыкнуть к его присутствию. Борис для меня оставался тайной, которая тревожила и не давала спокойно уснуть. В его безупречной внешности было что-то такое, что вызывало во мне отвращение. Я сама не понимала, что именно, но старалась пересекаться с ним в офисе как можно реже. Борис же напротив, старался подружиться со всем коллективом. К каждому сотруднику нашёл тропинку, по которой мог легко проникать в самое сердце. Наверное, я единственная из всех обозначила личную территорию забором, а путь к своему сердцу преградила шлагбаумом. Общение с Борисом давалось мне с трудом, встреча с его взглядом казалась пыткой. А ехать с начальником в одном лифте – сущим наказанием.
Когда лифт остановился на нужном этаже, нам навстречу с ресепшена вышла встревоженная Надюша.
– Борис Петрович, заказчики уже на месте. Ждут в большом зале. Через сколько их к вам пригласить? – Быстро проговорила она, переводя взгляд с меня на Бориса и обратно, пытаясь понять почему мы приехали в лифте вместе и так напряженно ведем себя.
– Отлично, через пять минут я их жду у себя в кабинете.
Борис, не глядя на меня и Надю, прошёл в кабинет и закрыл за собой дверь.
Уже две недели он один проводит беседы с заказчиками, передавая мне лишь простые проекты и работу с документацией. Он не допускал меня до собеседований и не подпускал ко мне кандидатов. Меня это беспокоило. Я чувствовала, что ему либо не нравится мой подход к работе, либо у него совершенно иная концепция ведения бизнеса. Или… Или он хотел убрать меня из компании.
Сегодня у Бориса была назначена встреча с одним из наших постоянных клиентов. Фирма занималась продажей оружия в различные ЧОПы, крупные оружейные магазины и прочие охранные организации России и Казахстана. Им требовался персонал для перевозки товара по городам России и за границу. Проект крупный и сложный, для него был необходим тщательный отбор курьеров-фельдъегерей. Людей нужно было проверять не только формально, но и сканировать, как это делала я раньше, до прихода Бориса в фирму.
Раньше с этой фирмой работала только я. Перевозить груз стоимостью несколько миллиардов рублей должны были лишь проверенные, надёжные люди. За каждого, отобранного мной сотрудника, я могла поручиться, как сама за себя. Сейчас ситуация изменилась, Борис перевел меня на проект по перевозке документов, и я переживала, что без меня он мог допустить ошибку при отборе кандидатов для перевозки оружия.
Вчера вечером свои опасения я озвучила Павлу, нашему учредителю. Он обещал подумать, но в проект меня так и не вернул. Павел знал, что я сканер. С того самого дня как мы работаем вместе – все важные заказы поручал лишь мне, поэтому оказавшись без его поддержки, я совершенно сникла и не знала, чего ожидать дальше. Ситуация вышла из-под моего контроля, и не желала сдавать позиций.
– Ольга, зайдите, ко мне после обеда, – Борис заглянул в кабинет без стука, от чего я вздрогнула.
– Хорошо, – произнесла я, а в груди, словно синица в клетке, испуганно забилось сердце.
«Не хорошо», – фраза звонким колокольчиком забилась в такт моему беспокойному сердцу.
11
– Проходи.
Борис указал рукой на кресло напротив своего стола.
Я осторожно села на край, каждой клеточкой своего организма ощущая опасность.
– Ольга… Утром мне позвонил Павел, – Борис нарочито делал длинные паузы в словах и с укором смотрел на меня, – он хочет, чтобы на проекте по перевозке оружия в Казахстан работала ты… У тебя большой опыт… работы с заказчиком, и людей ты находишь надежных.
На последнем слове, он сделал ударение.
– Что ж. Я видел твоё состояние в последние две недели. Даже хотел предоставить тебе отпуск или отправить на больничный. Не хотел загружать работой, поэтому взялся за неё один. Не знаю, что у тебя происходит, но выглядишь ты неважно. Если тебе будет тяжело вести проект, ты всегда можешь из него выйти, Скворцова.
Борис ждал мою реакцию, карие глаза сверлили меня, мне казалось он видел меня насквозь. Я молчала, не зная, как реагировать на обрушившеюся на меня новость.
– Людей требуется больше, чем обычно, поэтому я попросил Надю тебе помочь в поиске. Надеюсь, ты не против?
– У Нади нет опыта в подборе персонала, она секретарь. Не думаю, что она сможет мне как-то посодействовать.
– Надя не просто секретарь, а психолог-физиогномист, если ты забыла. Она умеет работать с людьми и прекрасно составляет отчеты.
Меня удивило его решение, но то, что я снова в проекте придало мне уверенности.
– Павел одобрил моё предложение. Глядя на твое самочувствие, он понял, что одной тебе будет тяжело. Ты и Надежда с сегодняшнего дня будете работать вместе. Ежедневными отчетами для меня займется она. Твоя задача найти людей. Помни, что у нас особо ценный груз.
На этом Борис закончил раздавать указания, и я покинула кабинет.
Конечно, в его словах была доля истины. Не согласиться с ним, я не могла. Последние две недели, я действительно чувствовала себя ужасно. Накопилась усталость, хотелось оставаться дома, свернуться в комочек и лежать под тёплым пледом, слушать как Артем рассказывает про новинки в мире дизайна и рекламы… Но это все в прошлом. Сейчас мы с ним учились жить заново, пытались жить друг без друга. Нашу десятую весну мы встречали порознь, хоть и ночевали в одной квартире. Я старалась не попадаться ему на глаза, не писала, не звонила… Те редкие встречи в коридоре нашей квартиры, не давали мне уснуть, воспоминания терзали до утра, и, не выспавшись, я бежала на работу. Естественно, это отражалось на моей продуктивности. Если раньше я могла просканировать пятерых кандидатов, то сейчас еле справлялась и с одним. Энергии не хватало ни на что. Ее будто выкачивали из меня, и не давали накопиться.
С такими грустными мыслями я выходила из офиса. Ветер распахнул куртку, но сил застегнуть её не было. Мне было абсолютно все равно: простыну я или нет.
Я спускалась по лестнице, и случайно поскользнулась. К вечеру оставшийся мартовский снег подмерз, небольшие участки льда образовались на ступеньках. На моё удивление, сзади меня тут же кто-то подхватил, и поставил на место. По телу пробежала мелкая дрожь, я обернулась и поняла, что моим спасителем оказался Борис.
– Спасибо, – только и смогла пролепетать я, чувствуя, как темнеет в глазах.
– Ты на вокзал? – заботливым голосом спросил он. – Садись, я подвезу, на тебе же совсем лица нет…
12
Только сев в машину к Борису, я поняла, как сильно замерзла. Мелкий озноб никак не проходил, и я попросила включить печку.
– Может горячий кофе? – Предложил Борис. – Согреешься.
– Нет, нет, спасибо. Мне уже тепло, – голос предательски дрожал.
Я сидела на заднем пассажирском сидении, и видела, как Борис смотрит на меня в зеркало. От его взгляда по телу пробегали мурашки, и я вспомнила свой сон…сон в котором Борис был волком. Мне тут же захотелось выбежать на улицу, лишь бы не находиться с ним наедине. От него исходила опасность, и я ее чувствовала каждой клеточкой кожи.
– Ольга, я знаю, что тебя тревожит, – начал он, как только мы отъехали от офиса, совершенно непринужденно, словно мы разговаривали об этом ежедневно, – ты не смогла меня просканировать тогда на собеседовании. Ты боишься неизвестности, и не знаешь, что от меня ожидать. Верно?
Борис снова посмотрел на меня через зеркало, в надежде получить ответ. У меня же, словно ком застрял в горле. Я не думала, что он знает про сканеров, и уж тем более будет спрашивать меня о них. Неужели Павел раскрыл меня? Я вновь ощутила себя маленькой девочкой.
– Что ты имеешь ввиду? – Я решила потянуть время, чтобы придумать что-то вразумительное.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, Ольга. Я видел тебя в прошлом году на встрече сканеров. Ты отлично работаешь.
– Борис, я… не понимаю, о чем ты. Наверное, ты меня с кем-то путаешь.
Я решила не признаваться ни в чем, сделать вид, что он ошибся.
– Хорошо, видимо ещё не время, – добавил он, и больше не произнёс ни слова.
В машине мне сделалось душно, а от мысли, что меня раскрыли, и вовсе становилось не по себе. Сканеру не принято афишировать свои способности, об этом могут знать лишь самые близкие люди. В любом случае Борис мог слукавить, чтобы проверить меня. Жаль, я не могла его просканировать… Я не знала, что от него ожидать, не знала на что он способен.
Машина остановилась. Быстро попрощавшись с Борисом, я выскочила из неё и побежала к турникетам. В спасительную электричку. Только на улице я осознала, что меня знобит, и от холода я совершенно не чувствовала своих рук.
– Оля! – голос Артёма ворвался громом в мои мысли, я закружилась вокруг собственной оси в поисках родного человека.
Артём шёл мне навстречу, таким решительным и быстрым шагом, и мне даже показалось, что он летит.
– Оля, что с тобой? – Его глаза пристально вглядывались в моё лицо. Потом Артём стал отдаляться, его силуэт расплывался, он был далеко-далеко, только глаза все также внимательно смотрели на меня, я чувствовала его голос, но звучал он как-то неестественно, утробно…
Я успела лишь прошептать:
– Артём…
И потеряла сознание…
13
Сколько же она весит? Лёгкая, словно пушинка. Я поднял Олю на руки, хотел перенести на стоящую рядом скамью, как она тут же пришла в себя.
– Как ты? Я сейчас вызову такси, поедем в больницу…, – начал, я, но Оля прервала меня:
– Нет, нет, все хорошо уже, не нужно врача…
Она поднялась со скамьи, я вслед за ней.
– Можем поехать вместе, если хочешь.
Я согласился, и мы не спеша побрели к электричке.
Только сейчас я обратил внимание, что она выглядит невероятно уставшей, без блеска в глазах, впалые щеки, вместо улыбки – сжатые губы. Черные волосы потускнели и сиротливо висели по плечам. Ее и без того худенькое тело, сейчас выглядело совсем подростковым, детским. Оля, словно уменьшилась, заболела, перестала быть собой. А когда она ела в последний раз? Где брала энергию?
Домой мы ехали в тишине, сил на разговоры не было. Я так и не решился спросить про ее самочувствие. Оля, надев наушники, смотрела в окно, делала вид, что не обращает на меня внимания. Мне же не давал покоя еще один вопрос: что за машина привезла её на вокзал, кто это был? Из-за него она упала в обморок? Испугалась, что я застал их врасплох?
Если у неё кто-то появился, то мне понятна причина её отстранения. Но почему она мне не сказала об этом сразу? Почему избегала меня? Если она больше не одинока, то нам не стоит жить вместе. Расстанемся раньше, чем планировали. Вот и все. Я начинал злиться на неё, и решил обсудить с ней этот вопрос дома.
Зайдя в квартиру, Оля по привычке прошла в ванную, вымыла руки, и уже намерена была пройти в свою комнату, как я её остановил.
– Нам нужно поговорить. Оля, кто это был. Кто был в машине?
Голос мой переходил на повышенный тон, и я чувствовал, как срываюсь.
– Ты думала, я ничего не пойму? Что только ты можешь читать людей? Я же вижу, как ты изменилась. Оля, я отпустил тебя, делай что хочешь, но, пожалуйста, не держи меня за дурака. Ты полюбила другого?