По сути, под властью мятежников оставалось последнее графство, Кастро. Пытаясь спасти положение они объявили его республикой и провели выборы президента. Кто бы сомневался, что этот пост займет граф Алвару де Кастро. Их легитимность выборов вызывала сомнения. Да и другие не спешили признавать новоиспеченное государство.
Но графу нечего терять. Император заочно приговорил его к окончательной смертной казни через повешение. Весьма редкое явление. Дворян расстреливали. Графам, при их желании, позволяли командовать своим расстрелом. Это считалось особым шиком. Да и то, обычно обходилось потерей одной жизни. А тут…
Первый же указ подписанный президентом был о том, что каждый сражающийся за независимость получит в собственность шесть гектар плодородной земли. Даже если поступивший на службу погибнет, надел унаследуют его наследники. Кроме того, будут выданы подъемные на первичное обзаведение хозяйством. Но это уже после войны.
Вот только выиграть в ней шансов у восставших практически не было. Вокруг архипелага являвшегося последним оплотом сопротивления рыскали каперы и флот императора. Торговля приказала долго жить, если не считать редких контрабандистов. Склады забиты каучуком, который успели вывезти со всех хранилищ. Вот только он не может храниться вечно, а имеет свойство портиться.
Поставки оружия и боеприпасов прекратились, своего производства в Бразилии фактически нет. Если не считать небольших оружейных мастерских. В этом же регионе отсутствовала даже такая малость. Состоятельные бароны предпочитали покупать все необходимое, а не развивать промышленность.
Несколько транспортов со снаряжением для мятежников были перехвачены. Как результат, серьезные финансовые потери. Де Кастро был вынужден заявить, что отныне он готов платить только за груз доставленный непосредственно в гавань Белена, столицы провинции. Вот только те крохи, что все же прорывались через блокаду, не могли удовлетворить потребности новоявленной республики.
Совет директоров банка, куда входил и Арцман, решил, что возможная выгода дальнейшего финансирования сепаратистов, не перевешивает риски. О чем тот и поспешил сообщить своему компаньону. Похоже гражданская война вскоре сойдет на нет, превратившись в партизанскую. Потребности императора в поставках уже не столь велики. При таких раскладах о больших барышах стоит забыть.
А вот с этим Борис был готов поспорить. Денег мало не бывает. И уж тем более по его планам. А они включали в себя покупку парусно-винтового клипера в стальном корпусе. Такие сейчас все более популярны у каперов. Они совмещают в себе автономность и приличную скорость. Измайлов же собирался использовать его в качестве плавбазы.
Это конечно обойдется чуть не вдвое дешевле, чем строительство. Если покупать из трофеев, на что у членов Добровольного флота был приоритет. Но и переоборудование под свои нужды удовольствие не из дешевых.
Изначально Борис собирался направиться в Бразилию, чтобы выжать как можно больше опыта. Но коль скоро пожар войны там затухнет куда раньше, чем он вступит в дело, остается попробовать успеть заработать на военных поставках.
Ситуация с налаженным процессом переделки берданок резко изменилась. Комиссия генерального штаба Российского царства неожиданно приняла на вооружение винтовку нового образца, калибром в три линии, конструктора Мосина. Никто не мог ожидать, что вопрос решится столь стремительно. Но конструкция нового оружия оказалась столь удачной, что практически не потребовалось никаких переделок. Можно сказать, попадание в десятку с первой попытки.
Если Борис ничего не путал, то в его истории это случилось в тысяча восемьсот девяносто первом году, и изначально она не носила имени своего создателя, считаясь комиссионной. Сейчас же шел только восемьдесят девятый. Впрочем, это другой мир и наряду со сходством, тут более чем достаточно отличий.
Бояре понимали, что процесс перевооружения затянется не на один год. Поэтому количество заказов на переделку сократилось. И загруженность мощностей завода Москаленко уменьшилась. Зато появилась возможность выкупать винтовки по достаточно низкой цене. Чем приемная мать Бориса, по его настоянию и занялась.
Загрузив в трюмы «Разбойника» десять тысяч берданок и десять миллионов патронов, он отправился в Бразилию. Главное, чтобы там все не закончилось до его прибытия. Все же, что ни говори, а двухмесячный переход, срок довольно долгий. Если бы еще была связь по телеграфу, то можно держать руку на пульсе. А так, идут по сути, на обум.
Рыченков уже привычно занял место на капитанском мостике. Носов, с помощниками, остался в Голубицком достраивать «Новика» и проводить ходовые испытания. Григорий со своими подопечными артефакторами в арендованной мастерской.
— Ну как тут у вас дела, Вячеслав Леонидович? — поинтересовался Борис у художника.
— Замечательно. Кстати. Ко мне обратились несколько морячков. Хотят попробовать себя в рисовании.
— Ну, это нужно разговаривать с Евгением Николаевичем и Валентином Эдуардовичем. Если посчитают, что можно ввести в учебную программу этот предмет без ущерба для общего курса, то не вопрос. Как говорится, не хлебом единым.
— То есть, по этому поводу мне разговаривать с ними?
— Ну, если хотите, могу и я поговорить, — пожал плечами Борис.
— Не стоит. Вы не против, а там, я и сам могу поговорить.
— Слева по борту парус! — раздался голос сигнальщика с вороньего гнезда.
Вообще-то, туда проведена телефонная линия, соединяющая наблюдателя с мостиком. К тому же, там ведь располагается и центральный дальномерный пост. Так что, оперативная связь в бою совсем не помешает. Правда, основная роль в бою отводится командирам плутонгов, мостики которых оборудованы такими же приборами. Но мало ли что может случиться. А воронье гнездо это дно из самых безопасных мест во время боя.
Кстати, оптический дальномер опять изобретение Бориса. И на этот раз в большей мере. Не сказать, что в прошлой жизни его отличали таланты в области точных наук и механики. Но вот тут… Все же статы этого мира работают, и Интеллект является реальным подспорьем. Ток вот, дальномерный пост должен иметь связь. Этот же выкрик, скорее дань традиции, от которой они пока не спешили отказываться. Не мешает же.
Борис, как и все на палубе посмотрел в сторону предполагаемого нахождения судна, но ожидаемо ничего не заметил. Что в общем-то не удивительно. Наблюдатель находится на высоте двадцати пяти метров и линия горизонта для вдвое дальше, чем с верхней палубы.
Влекомый любопытством, Измайлов направился в ходовую рубку. Сейчас вахта Привалова, и он уж наверняка получил развернутый доклад от сигнальщика. До цели около сотни морских миль и вполне возможно нарваться на капера.
С замершей торговлей их число значительно сократилось. Ну не толкаться же задами. Но сомнительно, что они убрались все. Опять же, корабли бразильских донов наверняка не отстаиваются в гаванях.
— Что тут, Ярослав Андреевич? — поднявшись на ходовой мостик, поинтересовался Борис.
— Пока понятно, что это барк. И не ясно, есть ли у него машина. Дым не наблюдается. Курс так же непонятен. Я вообще не понимаю, к чему мы держимся за этот анахронизм с криками из вороньего гнезда. Только вносит сумятицу, — ответил мичман, несший вахту.
— Дорофей Тарасович моряк старой закалки, вот и не торопится вводить перемены.
— Можно подумать я молодой. Тоже походил под парусами. Но тогда не было телефонов. Теперь же вот они.
Через полчаса стало очевидным, что неизвестный является парусно-винтовым судном, которое поспешало на пересечку «Разбойнику», мало подняв все до единого паруса, так еще и задействовав машину. И в этой связи в ходовую рубку поднялся уже сам шкипер.
— Ну и что думаем по этому поводу? — поинтересовался он у собравшихся офицеров.
— А чего тут думать. Наверняка капер. С чего бы ему так напрягаться, — пожал плечами Привалов.
В подтверждение этих слов на борту неизвестного вспухло белое облачко пушечного выстрела. Его звук долетел практически одновременно со снарядом прочертившим дымный след поперек курса «Разбойника». Явственный приказ лечь в дрейф. Впрочем, полагаться только на это капер не стал, и потому начал отстукивать семафор, дублируя этот приказ. Вообще-то, обычно делается наоборот. Но похоже капитан решил продемонстрировать серьезность своих намерений.
— Боевая тревога, — совершенно спокойно скомандовал Рыченков. — Сигнальщик ответ на «Ла Фудр» — русский барк «Разбойник», следую своим курсом, в досмотре отказываю, прошу не препятствовать.
Морское право в этом мире незамысловатое. Корабль состоящий на службе страны находящейся в состоянии войны может досмотреть любое встречное судно. И в случае обнаружения контрабанды, реквизировать судно и груз. Если торговец считает, что может воспротивиться досмотру, он вправе это сделать. Только в этом случае, как говорится, ему никто не виноват. Не сказать, что подобные инциденты случаются повсеместно, но они имеют место.
В ответ на семафор вновь прозвучал выстрел поперек курса «Разбойника» протянулась очередная дымная полоса, своеобразного трассера.
— Используем орудия плутонгов левого борта. Измайлов, артефакты не активировать. К прицелу не подходишь. Пора волчатам самим потрепать добычу. Понял?
— Слушаюсь, — ответил Борис.
Штат «Разбойника» не столь уж велик, чтобы приставлять офицеров к каждому орудию. Поэтому он и Привалов командовали каждый парой орудий с бортов, имея пост с компактным дальномером посредине между ними.
Получив приказ, он поспешил на свой артиллерийский мостик. Изготовил к работе дальномер и приник к резиновому налобнику. Вращая маховички добился совмещения панорамы.
— Измайлов, предупредительный поперек курса! — послышался усиленный рупором голос Рыченкова.
— Первый плутонг! Снаряд дымный! Дистанция пять тысяч двести! Упреждение три корпуса! Предупредительным! Поперек курса! — выкрикнул команду Борис, в рупор подведенный так, чтобы можно было командовать не отрываясь от оптики.
— Первый плутонг готов! — вскоре отозвался унтер командир расчета.
— Огонь!
Громыхнул выстрел. Ветер тут же отнес облачко в сторону, по ходу рассеивая его. Борис не отрываясь от дальномера проследил за полетом снаряда. Дымный след описал пологую дугу, и пересек курс «Ла Фудр» в достаточно отдалении.
На это француз, под бразильским императорским флагом, ответил сдвоенным выстрелом, с первого раза взяв «Разбойника» под накрытие. Хотя и не добившись попадания. А ничего так, лягушатники, хорошо бьют. Н-да. Вот так все не просто. Ведь Франция и Россия союзники, но их капитаны решили драться.
— Первый, второй плутонги! Снаряд фугасный! Дистанция пять тысяч! Упреждение полкорпуса!
— Первый плутонг готов!
— Второй плутонг готов!
— Первый, огонь!
Б-банг!
— Второй, огонь!
Б-банг!
Дальномер хорошая штука. Только у него погрешность на пять тысяч километров полтораста метров. И тут уж каждому наводчику нужно приноровиться самому. Задержка всего лишь в три секунды позволила рассмотреть падение своих снарядов, легших со значительным недолетом. Но уже после наблюдения результатов первого выстрела…
— Беглым! Огонь! — будучи уверенным в своих парнях, скомандовал Борис.
Французы успели прислать свои гостинцы, прежде чем русские начали методично посылать в них один снаряд за другим. Били в разбежку, так, чтобы наблюдать за своей результативностью. Падение снарядов вблизи от цели, с завидным постоянством чередовались с попаданиями. Взрыватель выставленный на «фугас», пробивал деревянные борт и палубу, разрываясь внутри.
Французы добились-таки трех попаданий. Причем не обошлось без жертв. Но по счастью только легко раненые. Хотя должны были случиться и убитые. Спасибо бронежилетам, совмещенным со спасательными. Они надежно защитили тело от осколков. Хотя и не обошлось без синяков, ну и по конечностям прилетало. Одному из морячков жизнь спасла каска. Ну или уберегла от тяжелого ранения.
А вот лягушатникам не повезло. Шестьсот восемьдесят граммами тротила, заключенные в стальную оболочку достаточно весомый аргумент. Помимо серьезных разрушений, внутри барка появилось несколько очагов возгорания. Вскоре французам было уже не до боя. Они начали поспешно отворачивать, Прилагая все усилия для того чтобы справиться с пожаром.
— Прекратить огонь! — послышалась команда Рыченкова с мостика.
И тут же.
Морской бой завершен:
— Противник отступил.
Общий опыт экипажа 8500.
144 доли.
Получено 236 опыта — 121696/256000.
Получено 12 свободного опыта — 142047.
Ага. Ничего так, повоевали. Результативно. Правда его четыре доли никак нельзя сравнить с прежним урожаем, в бытность его наводчиком на особицу. Но если взять рядового матроса, то для него получается даже больше дневного лимита опыта. А времени затрачено несравнимо меньше. Опасно, не без того. Но в море в принципе риск на каждом шагу.
Глава 7 Выгодная сделка
— Два легких крейсера и четыре миноноски, — опуская мощный бинокль, произнес Рыченков.
В Кастро собрана серьезная эскадра, состоящая практически исключительно из новейших кораблей. Каучуковые бароны, если можно так выразиться, могли позволить себе подобные покупки. Конечно с выходом на мировой рынок английских плантаций ситуация изменилась, но она вовсе не ввергла их в нищету, как это было в мире Бориса, где бразильская гевея начала погибать пораженная грибком.
В настоящий момент, на рейде, под защитой береговых батарей, находились два броненосца, три броненосных, пять бронепалубных и пара минных крейсеров, четыре канонерских лодки, восемь миноносок и порядка двух дюжин минных катеров. Последние с учетом находившихся на кораблях.
Алвару де Кастро собрал в кулак свои основные силы. Но это был его последний козырь, и он не мог себе позволить рисковать им гоняясь за быстроходными силами блокирующей линии. Не сказать, что корабли вовсе не покидали гавань. Они конечно же делали вылазки и уж тем более, в случае появления какого-либо транспорта. Однако при первой же серьезной опасности спешили под защиту береговых батарей.
Имперцы поступали в зависимости от ситуации. По возможности уводили транспорт. Но если появлялась опасность, что мятежники могут его отбить, топили без тени сомнений и уходили на всех парах. Вступать в заведомо проигрышную схватку никто не спешил.
— Но мы ведь знали, что нас тут встретят, — произнес Борис.
В свою очередь вскинув бинокль, он поочередно рассматривал два отряда, спешащих им на пересечку, и берущих их в клещи. Особых проблем он не видел. Конечно им достанется. В общей сложности два крейсера имели в бортовом залпе восемь стодвадцатимиллиметровых орудий. Даже с учетом того, что начинены они порохом, это ой как серьезно.
А вот артиллерию миноносок в расчет можно и не брать. Тридцать семь миллиметров, да еще и с пороховой начинкой. Ну, разве только прилетит прямое попадание. В иных случаях, смех да и только. Вот когда их начнут начинять нормальной взрывчаткой… Да и тогда, эффект так себе. Поэтому Борис предпочел отказаться от этой несуразицы даже на катерах.
— А кто против. Знали конечно, — набивая свою видавшую виды трубку, произнес Рыченков.
— Надеюсь, все остается в силе? — уточнил Измайлов.
Что ни говори, но в море не может быть двух капитанов. И будь ты хоть трижды владельцем корабля, последнее и решительное слово за капитаном. Ты конечно же можешь его уволить. Но потом. Когда судно будет в порту.
— Тащиться сюда через океан, чтобы убраться восвояси, — хмыкнул шкипер, и поднес спичку, раскуривая трубку.
— Господин лейтенант с обоих крейсеров семафорят приказ лечь в дрейф, — доложил сигнальщик.
— О как! Сразу с обоих. Видать с призами у них тут совсем худо, коль скоро рвут добычу друг у друга из пасти, — хмыкнул Рыченков. С наслаждением пыхнул терпким табачным дымом, и распорядился. — Поднять флаг Бразильской республики. Сигнальщик, передай — русский винтовой барк «Разбойник» направляюсь в порт Карлос, прошу не препятствовать.
Еще одна особенность местного права. Попытка прорваться в осажденную крепость под Российским флагом, может вызвать международный скандал. Подняв же флаг осажденных, капитан уже действует на свой страх и риск. Правда, избегая ответственности перед российскими властями, он подпадает под юрисдикцию враждующих сторон. В данном конкретном случае, речь идет о поддержке мятежников, со всеми вытекающими отсюда последствиями.