– Как я уже говорил, мэтры пришли к общему мнению, что кого-то казнили на костре, но этот кто-то порвал цепи, затем каким-то образом сжег палача и стражников, – откинулся на спинку стула Кевин. – Решили, что именно вырвавшийся узник виноват в случившемся, но как смог такое сотворить человек, никто не понимает. И да, забыл сказать, архонт Сергий перед смертью что-то написал в пыли, но к нашему приходу сохранилась только часть надписи – «ый ку». Что это значит опять же никто не понял.
– А святые отцы?
– А что святые отцы? Помолились. Толку-то…
– Ясно, – хмыкнул бургомистр, прекрасно знавший о нелюбви капитана стражи к служителям Белого Христа. – Сам-то что думаешь?
– Да ничего, – усмехнулся Кевин. – Может, мага или волхва какого поймали, вот он и устроил архонту козью морду.
– Так уж сто пятьдесят лет, как последнего мага прикончили… – проворчал мессир Ловер.
– Может, прятался где. А потом попался.
– Да, такое может быть.
Некоторое время бургомистр напряженно размышлял, а затем поднял на Кевина потяжелевший взгляд.
– Слушай, я же вижу, что ты знаешь или хотя бы подозреваешь, что там такое случилось. Обещаю, никому ни слова. А уж святым отцам точно, обойдутся, не больше твоего их люблю. До печенок уже достали. Скажи, а?..
Некоторое время подумав, Кевин решился. Мессир всегда был человеком чести, подлостей за ним не замечали.
– Ладно, – ответил он через некоторое время. – Мне, в общем-то, все равно, даже если расскажешь. Извини, но я ухожу и сегодня же покидаю город. И не знаю, вернусь ли вообще.
– А что такое?.. – растерялся бургомистр. – Случилось чего?..
– Дела рода, – коротко объяснил Кевин.
– Ах да, я и забыл, что ты у нас аристократ… – криво усмехнулся магистр.
– Да какой из меня аристократ? – скривился капитан. – Голь подзаборная. Но завещание предков исполнять все равно надо. Недавно только до него добрался. Помнишь, наверное, что мой отец так же с места сорвался и где-то на востоке сгинул?
– Помню, – кивнул бургомистр.
История с отцом Кевина, Лорином фон Расснером, действительно вышла загадочная – однажды он просто уехал из города, бросив любимую жену с ребенком без средств к существованию, из-за чего сыну уже в шестнадцать лет пришлось пойти на службу в городскую стражу. И причины почему он уехал никто так и не узнал, в том числе и сам Кевин. Уехал – и все. Ни письма не оставил, не передал ни слова. Не так давно через арабских купцов выяснилось, что сгинул старший фон Расснер где-то под Иерусалимом, там и похоронили. Что он искал? Да кто его знает! Но сейчас, когда Кевину самому требовалось срочно покинуть Риханесбург, грех было не воспользоваться этой историей.
– А зачем едешь? – осторожно поинтересовался бургомистр.
– Извини, не могу сказать, – вздохнул капитан, приняв огорченный вид. – И рад бы остаться, сам знаешь, мы с Кедной из Тиргама встречаться начали, думал женюсь, остепенюсь, детей заведу, но не получится теперь. Долг перед предками – он такой, от него не откажешься. Так что еще раз прости, ищи себе другого капитана стражи. Я даже денег не прошу.
– Ну, ты меня совсем уж за жадину не считай, – обиделся мессир Лонар. – Ты городу много лет верно служил, без выходного пособия не оставлю.
Он встал, достал из еще одного сундука у стены кожаный кошель и положил его стол.
– Держи. Тут триста золотых. Не сильно много, но на первое время хватит. Ты в ту же сторону, к Иерусалиму едешь?
– Туда, – подтвердил Кевин.
– А магометане?
– А что магометане? Тоже люди. Воин я неплохой, просто так меня не взять, коли что. А погибну? Так все под богом ходим.
– Это так, конечно… – вздохнул бургомистр. – Тогда счастливого пути. Но на прощание тогда уж скажи, чего по Камнераду надумал.
– Кто-то из старых богов вернулся, – пристально посмотрел на мгновенно побледневшего от такого известия мессира капитан. – А камнерадские идиоты решили его сжечь…
– И бог обиделся… – мелко закивал бургомистр, ломая пальцы, он почему-то сразу поверил в услышанное. – Но какой бог?.. Не думал?..
– Думал, – усмехнулся Кевин. – Еще как думал. И почти сразу понял. Вспомни, что написал перед смертью архонт Сергий в пыли. Точнее, что мы нашли – «ый ку»… Ничего не напоминает?..
– Напоминает… – еще сильнее побледнел мессир Лонар, хотя, казалось, сильнее уже некуда. – Черный Кузнец…
– Он самый, – подтвердил капитан. – Больше ни у кого из старых богов такие слоги в имени не встречаются. Так что…
– Если это он, нам всем конец, – глухо произнес бургомистр. – Особенно если вспомнить, как люди обошлись с ним во время войны Некромантов…
– Да вряд ли, – постарался успокоить его Кевин. – Камнерад он наказал за то, что его снова предали. А остальных? Нет, Кузнецу до людей обычно дела нет, он чем-то своим занят. Вот слуг Белого Христа он точно накажет, тут даже сомнений нет. Но этих не жалко, совсем не жалко. Как ты говорил, достали до самых печенок своей наглостью беспардонной.
– Хорошо бы… – поежился мессир. – Но все равно страшно.
– Живи, как жил, – посоветовал капитан. – Не думаю, что что-либо быстро изменится. Но власть «святых» отцов понемногу ограничивай, а то они и тебя, и всех вокруг сожрут, твари.
Немного помолчав, он встал, взял кошель со стола и повесил его на пояс, затем еще раз пристально посмотрел на бургомистра и сказал:
– Пойду я. Хочу успеть засветло добраться до первого придорожного трактира.
– Удачи тебе! – тоже встал мессир Лонар. – И коли живым останешься, возвращайся – место для тебя всегда найдется.
– Спасибо, – поблагодарил Кевин. – Ничего не могу предсказать, дорога долгая и тяжелая. И да, подпиши подорожную, коли не трудно.
– О чем речь! – хмыкнул бургомистр, задумчиво посмотрел на него, потом достал из шкафа лист пергамента, написал на нем несколько строк, растопил сургуч, накапал под ними и приложил печать, после чего протянул готовую подорожную капитану. Тот поблагодарил и поспешил распрощаться – дорога впереди действительно долгая, невзирая на возможности призрачной гончей.
О том, что есть возможность оказаться в Багдаде уже сегодня, он, понятно, никому сообщать не собирался. Надо будет, правда, сначала опробовать перемещение при помощи собаки на более короткое расстояние, только для этого сначала надо забраться подальше от чужих глаз, в лес. Если кто это увидит – точно в колдовстве обвинят, а тогда проблем не оберешься. Интересно, а как среди арабов к этому относятся? Лучше все же не показывать ничего не свойственного обычному человеку. Осторожность не помешает, он еще далеко не энергет, а всего лишь обычный человек, которого достаточно просто убить.
Попрощавшись с бургомистром, Кевин покинул магистрат, отвязал радостно забившую хвостом при виде него призрачную гончую, помахал не скрывающему своего облегчения капралу, и двинулся домой, если можно назвать домом небольшой флигель, который он снимал у вдовы магистратского служащего. Одновременно капитан мысленно отдал распоряжение симбионту на изучение арабского языка со всеми доступными диалектами и реалий жизни в странах востока – такой пакет данных, как ни странно, тоже нашелся в закромах его памяти.
Быстро собравшись, Кевин покинул дом, где прожил последние десять лет. К счастью, вдова оказалась дома, не пришлось искать ее, чтобы отдать ключи. Не слушая ее тарахтенья, капитан быстро попрощался и двинулся в конюшни стражи, где его дожидался вороной испанский жеребец по кличке Альбар – в Камнерад любимого коня он брать не стал, просто не захотелось, как чувствовал что-то – и оказался полностью прав. Если бы взял, то Альбар погиб бы, и сейчас пришлось бы покупать какого-то случайного коня.
Потрепав идущую рядом собаку по холке, Кевин быстрым шагом двинулся по улице. К сожалению, не пройдя и двух кварталов, он встретился с отцом Симеоном, пронырливым, похожим на тощую облезлую крысу, тошнотворно елейным священником, от которого всегда старался держаться подальше – уж слишком большое отвращение к нему испытывал. Попытался было миновать его, но не получилось. Слуга Белого Христа при виде капитана радостно всплеснул руками и ринулся к нему, подобрав рясу. Вот же проклятье!
– Капитан! – зачастил «святой» отец. – Вы уже вернулись из Камнерада? Что там?
– Если кратко, то город начисто вымер, – вынужден был ответить Кевин. – Все жители города и окрестностей мертвы. Больше ничего я рассказывать права не имею – мэтр Зигберт и отец Себастьян запретили. Бургомистр в курсе всего, хотите узнать что-либо – спрашивайте у него. А сейчас извините, святой отец, я очень спешу.
– Конечно-конечно, сын мой… – перекрестил его священник, не сводя с капитана подозрительного взгляда, он давно ощущал, что что-то с этим стражником не так, невзирая на то, что тот посещал все требуемые церковные службы. Но не более того – на откровенный разговор не шел, да и исповедь никогда не посещал. Давно хотелось вывести этого тайного язычника на чистую воду, но все никак не получалось. – Иди себе с богом…
Кевин поклонился и поспешил удалиться, проклиная про себя церковную тварь. Вот же привязался, что тот репей! Надо побыстрее уезжать, не хотелось бы прорываться с боем. Уйти с помощью собаки, конечно, не проблема, то тогда Церковь точно убедится, что он колдун, и в Европе ему будет лучше вообще не появляться – облавную охоту объявят и в конце концов затравят.
Добравшись до конюшни, он быстро переложил вещи, собранные для путешествия, в седельные сумки, оседлал жеребца, приветственно заржавшего при виде хозяина и с удовольствием схрумавшего подсоленную черствую горбушку хлеба, которую Кевин купил по дороге специально для него.
Вскочив в седло, капитан двинулся к южным воротам Риханесбурга. Добравшись до них, поприветствовал своих бывших подчиненных – капрала Нейхита и двух стражников.
– Куда это вы на ночь глядя, капитан? – удивился капрал.
– До первого трактира засветло доеду, – отмахнулся Кевин. – И не капитан я уже. Уезжаю. Передавай нашим ребятам, что рад был служить с ними. Удачи вам всем!
– И вам удачи… – растерянно прогудел в усы Нейхит. – Ушли? Жаль…
Стражники довольно долго смотрели вслед ускакавшему в сопровождении жутковатой собаки, пугающей их до мокрых штанов, капитану. Они действительно жалели, что тот оставил службу – жить давал, не гонял слишком сильно, заботился о своих людях, защищал даже от нападок Церкви. Коли кого по ранению списывали, так обязательно выбивал у бургомистра пенсию. Семьи погибших на произвол судьбы тоже не оставлял, помогал и деньгами, и имуществом. А каким будет новый капитан? Да кто его знает…
Глава 4
Не ищи легких путей
Сидевший сбоку гоблин закрывал ладошками уши и тоненько взвизгивал при каждом ударе молота об наковальню. Черный Кузнец тихо посмеивался, косясь на него – и откуда эта зараза опять взялась? Вот каждый раз после очередного возрождения этот гоблин через некоторое время появляется, и где он шлялся, пока Мастер Душ отсутствовал, никто не знал, в том числе и он сам. А на вопросы разводил руками и бурчал, что-де спал, а где – не помнит. Кузнец как-то раз даже даже считал его память ради интереса, но ничего интересного там не обнаружил – гоблин после очередной гибели хозяина словно отключался. А после возвращения того просыпался перед порогом Дома Между Мирами. Тратить время на то, чтобы разбираться, где отдыхал этот зеленый недоделок, Мастер Душ не стал – не хватало еще на это силы тратить. Надо же, все боги, полубоги, высшие духи и иже с ними исчезли, ушли куда-то, а тупой гоблин на месте!
К сожалению, путешествие за подходящим для триады разумным (он вполне мог оказаться не человеком, а эльфом или орком) пришлось отложить, требовалось сначала подготовиться – через некоторые аномалии не пройти в одиночку, нужен хотя бы один маг-помощник, а магов сейчас на Терре днем с огнем не сыщешь. Значит, придется их создавать.
Примерившись, Черный Кузнец еще несколько раз ударил молотом по лежащей на наковальне душе, превращая ее в нечто искрящееся. Где-то далеко, на Пиренейском полуострове, вскрикнул и вскинулся во сне крепкий средних лет мужчина с ястребиным лицом. Он сам дал согласие на перековку души, но даже подумать не мог, что это будет так… странно. И так больно. Даже заснуть удалось чудом, каждое воздействие древнего бога ощущалось обостренно. Серхио Ландалори, хоть и был итальянцем, уроженцем предместий Рима, но уже лет двадцать жил в Каталонии, в городишке Миравет, расположенном на берегу реки Эбро. К христианству он с юности относился не просто отрицательно, а брезгливо, особенно оружейника выбешивала страсть «святых» отцов всех и вся подмять под себя, запрещая даже помыслить о чем-либо ином. В испанских королевствах уже вовсю пылали костры Инквизиции, и после гибели на одном из них оболганного кем-то старого друга, Серхио христианство окончательно возненавидел. После этого он и обратился в своих молитвах к старым богам, одним из которых был Мастер Душ. Каково же оказалось изумление оружейника, когда тот отозвался, придя к позвавшему его во сне. И предложил перековать душу оружейника, сделав его не просто магом, а магом, способным ходить между мирами. А ему всегда, чуть ли не с пеленок, хотелось заглянуть за горизонт, увидеть иные земли и страны. А тут возможность вообще увидеть даже не далекие земли, а иные миры! Кто же станет отказываться от исполнения мечты? Нет таких. Вот и Серхио не стал отказываться, невзирая на предупреждение Черного Кузнеца, что будет очень больно. Да черт с ней, с болью, вытерпит как-нибудь! И вытерпел, хотя перековка еще далеко не завершилась. Вот и сейчас, после очередного удара молота, он проснулся, ощущая, как что-то в нем необратимо меняется, становится другим, как он превращается в нечто большее, чем человек.
Еще несколькими жесткими ударами Мастер Душ завершил перековку и полюбовался на получившееся светящееся чудо, совсем не напоминающее душу простого человека, не говоря уже о душе обывателя, озабоченного только своим благополучием. Серхио вскинулся на кровати и дико заорал – к счастью, слышать его вопли было некому, в доме он остался один, жениться пока так и не удосужился, а слуг отправил по домам, чтобы не мешали. Черный Кузнец одобрительно хмыкнул, глядя, насколько быстро оружейник приходит в себя – что значит стремящийся в небо! Его душа и так сильно отличалась от душ большинства других людей, сияла огоньками мечты и доброты, перековать ее было довольно просто. Это обычную душу, серую и убогую, невозможно преобразовать никакими способами – если бы он попытался это сделать, то просто угробил бы ее обладателя. Да и кому интересны обыватели, не стремящиеся за горизонт? Пустые ничтожества! Причем такими они сделали себя сами, а значит, сами во всем и виноваты.
– Поспи, – пророкотал он. – Через три дня ночью я за тобой приду. Сходим в одно интересное местечко, тебе там понравится.
– Да, Мастер Душ… – наклонил голову севший на кровати Серхио. – Спасибо вам!
– Не за что! Сам стремился к небывалому, потому я и смог что-то сделать. Вот твоего соседа, например, я бы перековывать не взялся. Пустая работа.
Оружейник едва заметно усмехнулся, вспомнив упомянутого соседа, дородного торговца рыбой, за лишний мараведи готового удавиться, не держащего слова, всегда стремящегося что-то выгадать, хоть какую-то мелочь, и постоянно из-за этого влипающего в неприятности – ему не раз били морду за попытку подсунуть среди свежих хоть парочку тухлых рыбин. Но не помогало – ненасытная жадность рыботорговца перебивала даже страх.
– Спи! – скомандовал Черный Кузнец и дотронулся пальцем до лба оружейника, хотя находился очень далеко от него.
Серхио зевнул, опустился на подушку и засопел. Вот и хорошо, после перековки ему следует хорошенько отдохнуть. Отличный техномаг со временем будет! Одним движением Черный Кузнец подсадил ему симбионт того же уровня, что и Кевину, задав условия развертывания. Успеет развернуться, пока Серхио спит. Да и инфопакетов пару на изучение поставил, чтобы оружейник после пробуждения уже кое-что знал и не удивлялся своим новым возможностям. Жаль, конечно, что он не один из триады, но маги и волхвы под руками все равно нужны. А ведь слуги Белого Христа обязательно попробуют его уничтожить. Мастер Душ захохотал, представив, как среагирует на эти попытки нежно «любящий» этих сволочей Серхио, особенно получив силу и знания великого мага. Наверное, по всей Испании живых инквизиторов не останется. Что ж, туда им и дорога, скотам проклятым!