— Мы будем её смотреть… прямо здесь? В кают-компании?
Первой суть моего вопроса восприняла рассудительная Рита.
— Нет, Кошак, мы не настолько извращенки, чтобы… — она покрутила рукой в воздухе, подбирая слова. — Издалека смотреть на неоттраханного кота.
— Что, прости?..
— Здесь будет неудобно играть, когда припрёт, — вместо ариалы ответила предельно прямолинейная Тиш.
— В Памяти бывают пикантные моменты. Иногда может потребоваться… сбросить напряжение. Без фанатизма, в порядке лёгкой игры, — выдала более дипломатичное пояснение Рита.
— То есть трахать вы меня всё равно будете, — я откинулся на спинку кресла, и не смог сдержать сардоническую улыбку. — Только под другим соусом. Более осмысленно. И запрет на конвейер, я так понимаю, тоже действовать не будет?
По помещению прокатилось слитное фырканье, кошки выпад оценили.
— Так и ночью ты не всегда будешь с одной из нас, — поймав серьёзность, сочла нужным добить Милена. — Вообще выбирать не будешь — ты уж извини, но это наша забота. Тебе придётся принять выбор таким, каким мы его сделаем сами. Поверь, и без тебя он будет нелёгким…
(1) Миленул — материал, из которого изготавливают фламберы мечников. Обладает уникальным свойством накапливать энергию, собирая её из окружающего пространства по крупицам. В своём действии подобен пылесосу, всасывающему в себя всё, до чего может дотянуться, и ведёт себя так до полного насыщения.
(2) Подушечки — так называются специальные нанотехнологичные заглушки, закрывающие острую кромку имплантов всё время, пока их не приводят в боевой взвод. Очевидно, что без таких заглушек половина предшествующих любовных игр Леона закончилась бы регенератором, а так валькирия может просто «пощекотать» заглушенными коготками, а может и подрать, на доли секунды убрав защитную оболочку.
Глава 2. Кошачья идиллия
Проснулся рывком. Сначала инстинктивно хотел сесть на кровати, но обилие новых, совершенно непонятных, ощущений заставило замереть, прислушиваясь к себе. Я лежал на спине, на чём-то до одури мягком и ворсистом. «Ковёр в расположении!» — пришла мгновенная догадка. Именно здесь мы с кошками вчера смотрели Память знаменитой десантницы. Всё сразу встало на свои места, и природа странных ощущений мгновенно прояснилась.
Всё тело было буквально устлано шевелящимся ковром волос. Что характерно, иссиня-чёрных. На секунду представил, каково бы оно было, принадлежи волосы не республиканкам. Да уж, ощущения не из приятных… Шевелящаяся масса была бы сейчас везде, даже в носу и во рту. У кошек же всё их богатство оказывалось пронизано полями, а потому порождало самые разнообразные ощущения от касания — но только не дискомфорт. Волосы валькирий будто бы обнимали, окутывали исполненным нежности и заботы коконом, тысячей ласковых лапок вплетаясь в мою собственную энергетику.
В груди поселился комок щемящей нежности. Очень медленно, стараясь не потревожить кошек и не спугнуть столь необычные ощущения, я стряхнул застилающие глаза пряди. Попутно нашёл объяснение ещё одной странности — плохо слушалась шея. Причиной оказалась пятерня валькирии, плотно засевшая в моих волосах. Кошка, несмотря на сон, держала крепко. Она словно заявляла всем и каждому: моё, не отдам! Что ей какой-то там сон?..
Голова боевой сестрёнки обнаружилась на груди, почти под самым подбородком. Этим объяснялась особая густота волосяного покрывала — ведь кошка лежала ко мне затылком, обилием прядей больше напоминающим капюшон змеи. Тут же нашлась и вторая ладонь, также весьма красноречиво показывающая отношение прелестницы: выпущенные когти пролегли по всей грудной клетке, и каждый вздох отдавался ощущением лёгкого покалывания, непроизвольной ласки. Да и мягкая щёчка девочки тёрлась о кожу груди очень характерно… весьма тонко дополняя ощущения от трепещущих во сне ресничек…
Казалось, эта чёрная кошка использует мою грудь в качестве подушки, сама же вытянулась почти перпендикулярно моему собственному телу. Ещё во сне я не преминул этим воспользоваться, и по-хозяйски приобнял рукой талию валькирии. А с другой стороны, раскинувшись вдоль моего тела и прильнув к самому боку, возлежала ещё одна кошка — такая же черноволосая. Почему-то её я узнал сразу. Это было Милена. Да и первая кошка… Викера — обожгло догадкой. Ощущения от полей и тренированного тела наставницы были воистину неповторимы.
Забавно. И недели не прошло, как я в стае, а уже узнаю боевых сестёр по мельчайшим штрихам поведения, по фигуре и… по энергетике. Даже вот так, не видя всей картины, но ощущая её самим сердцем. Поза Милены, кстати, была куда привычней. Валькирия лежала, умастив головку на плечо, закинув на меня ногу и, кажется, обнимая торс рукой.
Однако ощущения подсказывали, что это ещё далеко не всё. В нашей необычной композиции явно присутствовала ещё одна участница, на положение которой намекало отнюдь не сердце. Рыжая — ха! кто бы сомневался! — пристроилась снизу, с противоположного от Ми бока. Голова удобно возлежит на мышцах живота, упругая грудь внушительных форм обнимает ногу — чуть выше колена, а руки сжимают бёдра по бокам, словно девочка удерживает ими подушку. И эта туда же!.. Волосы снежки, кстати, тоже вносили свой посильный вклад в шевелящийся ковёр на моём теле. Особенно плотно они устилали ноги, да и животу доставалось…
Я откинулся обратно на пол. Поразительная идиллия вновь образованной боевой семьи! И моя роль сейчас прозаична — раскинуться со всеми удобствами на ковре и просто получать удовольствие. Однако моё пробуждение не осталось незамеченным. Едва попытался отрешиться от мыслей, раствориться в податливой нежности женских тел, как они проявили иную, активную и агрессивную свою ипостась. Всего лишь один жест сломал, расколол очарование момента. Сжимающая волосы ладонь чёрной кошки вдруг остро впилась в свою добычу. Сжала — и отпустила. Сжала — и отпустила… В то же время по груди проскреблись сексуальные коготочки — очень и очень ювелирно, а оттого особенно чувственно. Я задышал чаще, с губ слетел лёгкий полустон, и тут же, реагируя на вполне чёткие сигналы, со стороны живота пришло знакомое фырканье рыжей. Её ладошка поймала встопорщившуюся плоть, прижала к щеке… Следующий мой стон был уже отнюдь не тихим, сдерживаться с этими бестиями было решительно невозможно.
Сёстрам хватило нескольких секунд игры, чтобы добиться столь вожделенной ими кульминации. Меня скрутило острой разрядкой, и теперь уже обе участницы забега разразились фырканьем — это вышло у них почти синхронно. Викера приподнялась на локте. Я поймал взгляд её бездонных, подёрнутых паволокой глаз — изучающих и немного насмешливых в этой её ипостаси любовницы, а не наставницы.
— Ну и как тебе дома, Кошак? Лучше, чем на стороне? Или хуже?
— Ты же понимаешь, Вик, при такой постановке вопроса у меня просто нет выбора правильного ответа, — фыркнул в ответ, чем вызвал смешок над самым ухом — со стороны уже пробудившейся Милены. Но тут же стал предельно серьёзным. — К счастью, кривить душой не придётся. Таких ощущений, как по пробуждении, я не испытывал никогда до того. И моё к вам отношение делает их только острей.
— Вот как? Продолжай. Что за ощущения? Что ты испытываешь?
Попытался расслабиться, чтобы собраться с мыслями, но наставница не дала. Её рука продолжала сильно сжимать мои волосы, а с ними — и контролировать шею. Намеренно заставляла чуть напрягаться, чтобы не забывал о её присутствии. Сильный ход! Меня даже возбуждением обожгло от понимания настроя этой ариалы.
— Домашний уют. Этот ковёр, ваше будничное собственническое отношение даже во сне — словно в самом деле семья. Какой её понимаю. А ещё, кошка, вчера вы меня сильно удивили. Приятно осознавать, что вы у меня не только активные, игривые, сексуальные, но ещё и умные девочки. Наш вчерашний разговор и ваши споры были по-настоящему интересны. Почти без эмоций — голая рассудительность… ну и толика веры и идеи.
— Да, вчера занятно получилось… — протянула Викера, вновь укладываясь ко мне на грудь. Только теперь она повернулась лицом, так что могла не отпускать моего взгляда. — Будь с нами Мира, было бы вообще бесподобно. Она очень много знает в нашей истории, умеет рассказывать, и делает это с таким жаром…
— Боюсь, в этом я вряд ли смогу заменить звёздную.
— А в этом и не надо, Кошак, — новые фырканья были ответом на весьма неоднозначную реплику ариалы. — Ты нам тоже дал вчера немало. Особенно в местах, где даже с Мирой получался затык…
Новая порция фырканий и смешков подсказала, что именно она сейчас имела в виду. Память Сайны О`Мелли была выполнена ещё в дореволюционном стандарте. Вернее даже сказать — допереворотном, до знакового события прихода к власти в Республике Высших. То есть состояла из тех фрагментов, которые искусственно собирали воедино другие люди, уже после смерти легендарной десантницы. Даже завещание было «сшито» из её слов, произнесённых в разное время и в разных ситуациях. В каком-то смысле память оказалась проникнута идеологией, и собрана именно с прицелом на идеологическое воздействие. Но в правильном ключе. Она была призвана вдохновлять братьев и сестёр на подвиг. Особенно братьев… Ведь существовавший тогда строй был патриархален в своей основе. И рыжую снежку изображали отнюдь не только воительницей. Её пытались представить как своего рода секссимвол старой Республики — отсюда обилие откровенной эротики и даже порнографии. Но сделано всё было очень и очень красочно, чувственно, эстетично. Мягко. Без пошлости. Впрочем, моим кошкам хватило, чтобы распалиться. Пришлось их вчера по очереди ублажать — не отрываясь, так сказать, от производства. Они умудрялись пользовать меня и продолжать диспут. Если и выключались, то ненадолго. Мне тоже не позволяли выключаться, игрались легко, без импланта. Зато помимо интеллектуальных впечатлений остался весьма и весьма ощутимый чувственный шлейф воспоминаний. Думаю, всё это пошло только на пользу и мне, и моим девочкам.
— Да, было остро… — протянул я, возвращаясь к реальности.
— Значит, дома всё же лучше? — игриво поинтересовалась Сайна, на секунду привставая и заглядывая в глаза.
— Лучше, кошка, лучше, — нежно улыбнулся ей, чем заслужил ответную чарующую и обещающую улыбку. — Признаюсь, думал, вы будете куда требовательней.
— Будем, обязательно будем, — подтвердила Викера. — Когда придёт время. Всякому делу есть время под звёздами…
— Это да… — протянула снизу Сай. Говор у рыжей получался чуть смазанным, так как девочка вновь взялась за свою любимую игрушку. — Вот, например, как сейчас. Как тебе пробуждение? Мы правда умные девочки? Знаем особенности мужской физиологии? Или у тебя остались сомнения?
— Нет, сомнений у меня не было, и нет, Сай, — усмехнулся в ответ. — Такого «доброго утра» тоже не ожидал от вас.
— Почему же? Ты — наш кот, мы — твои кошки, — снежка даже игру прервала, чтобы подчеркнуть весомость своих слов. — Лично мне это ничего не стоило, только удовольствие получила от твоих чистых эмоций.
— Тем более, иллюзий у тебя не было, и нет. Мне понравилось, как ты встопорщился, когда я взяла тебя за волосы, — подтвердила Викера. — У тебя правильные реакции на меня, как на наставницу. Многие коты не понимают, почему нужно без вопросов подчиняться на татами или на полигоне. У тебя такой проблемы нет. Но я хочу, чтобы ты подчинялся мне без вопросов и в постели. Не скажу, что это нужно для обучения. Вовсе нет. Это нужно мне, как женщине.
— Викера, я намерен изучить все твои пристрастия. Не думаю, что у нас будут с этим проблемы.
— Их и не будет, — усмехнулась чему-то своему ариала, насмешливо посверкивая на меня глазками. — Я сегодня же возьму тебя… особым образом. Чтобы у тебя не осталось даже иллюзий. Это должно идти не от разума, а от… назовём это инстинктами. Или от сердца. Неважно. Важно, чтобы ты подчинялся так же, как на татами — не думая. На татами у тебя были хорошие наставники, привили столь необходимую дисциплину. В постели я сделаю то же самое. Без дурацкой ломки психики — просто настрою тебя на правильный лад со мной.
— Вот как… Я не дам сильно насиловать имплант.
— Я возьму тебя без импланта, — хмыкнула наставница. — Мне он не нужен. Ты сегодня в этом убедишься… Да и кошкам будет полезно увидеть и прочувствовать, как это делается правильно…
— Массаж?.. — приподнял я брови, уже понимая, куда она клонит, а увидев некоторую иронию в глазах девочки, вдруг осознал и другой аспект возможностей. — Акупунктура?.. Точечный массаж… Только и я не собираюсь сдаваться без боя… наставница.
— Молодец, сообразительный, — кивнула кошка. — Мне и не нужно, чтобы ты сдавался. Мне нужна максимальная острота, но и результатом будет не признание поражения, а вверения себя в мою власть.
— Если выиграю?.. — напряжённо размышлял я.
С одной стороны, Викера — не Мира. Я и так, приняв её наставничество, вверил в её власть свою свободу и даже жизнь. Отношения учителя и ученика в боевых искусствах, к которым меня приучил ещё первый учитель-японец — это отношения абсолютного подчинения. В этом есть, конечно, и толика абсурда, но на самом деле всё предельно логично. Ученик никогда не поймёт замысел учителя. Ему кажется, что учитель издевается над ним, гнобит его, на деле же — он его учит, просто мыслит стратегическими категориями, а в стратегической перспективе кажущееся издевательство оказывается тонкой наукой. Добавьте сюда банальное лучшее знание предмета — у учителя, и полное незнание — у ученика, и причина абсолютного подчинения в азиатской традиции окажется единственно возможным эффективным методом воспитания и тренировки. Да и не только в азиатской… На деле никакой учитель не станет с бухты-барахты использовать свою власть ради личного развлечения и самоутверждения за счёт ученика. И пусть секс — несколько иная сфера, где именно удовольствие и стремишься получить всеми правдами и неправдами, но одно дело удовольствие, и совсем другое — неприкрытое издевательство, удовольствие за счёт издевательства над партнёром. Викера, в отличие от Миры, знает грань. Ей нет нужды злоупотреблять.
— Вверю себя в твою власть в постели, — пожала плечами девочка. — Будет несколько диссонировать с моим наставничеством, но у вас с Тиной ещё и не такой изврат. Так что тебе не привыкать.
— Ты должна понимать, что это не татами. Здесь не будет твоей запредельной скорости и сноровки, не будет такого простора для манёвра. Здесь на моей стороне опыт многих игр как с обычными женщинами, так и с республиканками. Игра будет идти почти на равных, и если ты проиграешь… Сомнительное удовольствие — ощущать твоё недовольство во время ежедневного секса.
— Не волнуйся, мы найдём грань. Но я верю в свою победу. Когти мало отрастить — ими ещё нужно научиться пользоваться.
— Возможности для реванша?..
— Да хоть каждый день! — усмехнулась эта бестия. — Только отношения уже сложатся, мы сегодня зададим им необходимый импульс. Я рассчитываю, что ты, к тому моменту, когда сможешь меня одолеть, уже слишком привыкнешь к моим когтям, чтобы изменить пристрастия по велению рассудка. Как у вас с Тиной.
— Что-то ещё?.. — мне показалось, или в словах опытной кошки проскользнула некоторая недоговорённость?.. — Тина не задаёт вопросов, она просто делает.
— А ты проницательный… Впрочем, почему бы и нет?.. Мне нет нужды доминировать постоянно. Особой остроты сексу придаёт именно твоя необузданность, так что я не буду тебя сильно одёргивать. А когда в этом возникнет нужда — я в состоянии добиться нужного результата без твоего добровольного согласия. Это ведь так завлекательно — снова и снова побеждать в сиюминутной ожесточённой игре!
— Самоуверенная?.. Впрочем, тебе это идёт, наставница. Наверное секс — одно из немногих состязаний, в которых одинаково приятно и проигрывать, и выигрывать… Но есть же ещё что-то? Я прав?
В ответ чёрная кошка только многозначительно фыркнула, и на несколько мгновений задумалась. И этим она лишний раз продемонстрировала не самоуверенность, а именно достойную мастера боевых искусств мудрость. Мастеру нет нужды что-либо доказывать каждому встречному и поперечному, он уже всем, кому нужно, всё доказал. Поэтому мастер всегда спокойно реагирует на выпады человека несведущего. Одним этим многозначительным молчанием Викера поставила меня на место куда эффективней любых слов и дел. Наконец отмерев, она всё же вернулась к повисшему в воздухе вопросу.