Несмотря на все мои сомнения, Асем каким-то образом, находясь с той стороны холма, свистом подманила к себе вожаков (или как там эти коняги зовутся правильно).
А потом, уже с их помощью, увела все пасшиеся у реки табуны в течение буквально получаса.
Хе порывалась было ей ассистировать — но была решительно оставлена на хозяйстве, заодно сторожить связанную дроу.
В итоге, всё прошло как по маслу.
— Это какая-то ваша магия? — Довольная метиска, отправив по сигналу коня с тёмной эльфийкой ко мне, теперь разглядывает пасущихся лошадей и что-то постоянно напевает.
Попутно вытягивая душу из Асем (которая, кажется, здорово напряглась — но старается не показывать).
— Могу управлять табуном жеребцов-пятилеток так, что они загонят в степи — и стопчут насмерть — стаю волков. Это за магию считается? — ворчит орчанка в ответ.
Её не нравится проведённый мной обмен. Она искренне не хотела отдавать дроу живой и сейчас по инерции продолжает жалеть.
Выгода сделанного шага для неё не самоочевидна.
— Это правда нам как-то поможет? — она в итоге обращается ко мне, хотя до этого времени показательно дулась.
— Да. И вот почему…
Глава 2
Асем искренне не понимала, зачем надо было отдавать темную эльфийку в обмен на доставку ничего незначащей бумаги, ещё и каким-то второсортным гномам.
Она и так примерно представляла себе устройство общества коротышек. После разговора же Вадима с этой Ло, белых пятен осталось ещё меньше (на самом деле, после достаточно мягкого допроса, который лично орчанка бы с удовольствием заменила на беседу в совсем ином ключе).
Как и любой другой народ, гномы имели в своём составе разные группы. Малый совет гильдий — это те, кто вроде как претендовал на элитарность внутри гномьего общества, но выдвигал слишком удивительные для остального народа идеи. Вроде той, что купить иногда (очень часто) будет дешевле, чем воевать.
Главное, что уяснила степнячка тогда: числом гномы-оппозиционеры (слово Вадима) невелики, военной силы за ними нет и — если учесть их пацифистский настрой (снова слово от человека) — в ближайшее время и не предвидится.
- Иначе никак нельзя было? — спросила она Вадима далеко не в первый раз за последние пару часов.
Старшие всегда учили, что между близкими людьми никогда не должно оставаться недосказанности.
Возможно причиной её нынешний раздраженности была ещё и усталость: что ни говори, но удерживать фокус внимания такого количества взрослых коней одновременно, не издавая при этом ни звука, было тяжело.
Особенно когда копытные ночью хотели спать — и совсем не хотели куда-то двигаться, от такого приятного места у водопоя.
- Никак не успокоишься? — весело вскинулся человек, лежавшей лицом вниз.
Над его спиной старательно работала Хе, что-то там делая с его позвоночником и какими-то дисками, по методике своей тёмноэльфийской родни.
- Мы своими руками усилили врагов на одного разумного, — хмуро пояснила орчанка. Тоже не в первый раз.
Затем, посмотрев на припекающее солнце, она решительно направилась к полотняному мешочку с мукой.
- Что хочешь делать? — тут же отозвалась полукровка.
Которая всё время старалась быть полезной человеку и степнячке, но найти себе постоянного применения пока не могла.
Впрочем, узнав, что ей не чужды некоторые общеукрепляющее практики, Вадим с удовольствием согласился дать метиске поработать со своей спиной. Тем более что ему было откровенно сказано: если следить за организмом целенаправленно, то даже хилое хуманское тело может прослужить на пару десятков лет дольше.
- Садись рядом, — Вадим похлопал по песку перед собой, глядя на Асем снизу. — Мне неудобно разговаривать, когда ты у меня за спиной. Потому что на затылке глаз нет, и я тебя не вижу.
- Пф-ф, слух и обоняние на что? — не удержалась от шпильки в его адрес Асем.
Хотя это было и не совсем красиво: понятно, что от человека возможности его организма зависели не сильно. Особенно в части обоняния.
- Тебя что-то явно задевает. — Уверенно заявил собеседник. — Вот затем, чтобы мы не ругались и не ссорились, брось всё, чем ты сейчас занята. Давай просто поговорим.
- Я хотела тесто на сладкие лепёшки завести, — чуть сдала назад орчанка. — Могу сесть рядом с тобой, но при этом заниматься тестом. Беседе не помеха.
Спутник очень старался ни в каких моментах не давить на неё, как он сам говорил, психологически. Она это ценила.
Потому сейчас, когда он заговорил, как мужчина с женщиной, она решила из вежливости частично подчиниться. Не в малой степени за её уступчивость человек сейчас должен был быть благодарен вековой мудрости орков: если мужчину не уважает женщина, с которой он находится вместе, значит, и никто другой его никогда уважать не будет.
Похоже, хуман и сам это знал. Потому командным тоном старался не злоупотреблять.
- Объясняй, — проворчала Асем, усаживаясь рядом с самой странно выглядящей на сегодня в Степи парой (дроу, сидящей на человеке); и принимаясь усиленно разминать тесто.
- Э-э-э, а зачем? — снова непосредственно влезла в беседу Хе, не отрываясь от спины Вадима. — У тебя же и так есть целый мешок лепёшек?
- Сладкого хочется, — чуть стесняясь, призналась орчанка. — А нан из караван-сарая был самый обычный. Да и он уже не горячий, не такой мягкий. Правда, захотелось очень сладкого…
- А как ты без огня готовить будешь? — предсказуемо переключился с главной темы на новую человек.
- Во-первых, на таком солнце "медленное" тесто само подойдёт. Надо только на камень выложить, — пояснила дочь кочевого народа. — Во-вторых, ты не отвлекайся. Объясняй, зачем ты тёмную своими руками отпустил.
Независимо от мыслей в голове, привычные руки сами делали всю работу: смешали муку с чуть прокисшим на жарком солнце молоком одной из кобылиц и теперь вымешивали полученное до воздушного состояния.
- Знаешь, я сейчас тебе, возможно, странную вещь расскажу. — Помолчав, ответил человек. — Но ты постарайся меня услышать? Однажды, на границе гор и песка, мы воевали с очень упрямым и непримиримым народом. Что интересно, горы те не принадлежали ни нам, ни тем, с кем шла вражда…
- А зачем воевать за ничейные скалы? — в очередной раз вмешалась в разговор полукровка.
- В тех горах жил свой народ, который состоял в определённой родственной связи и с нами, и с теми, другими. Соответственно, война шла за влияние на этот народ. Ну и ещё за перекрёстки караванных троп, говоря вашим языком… В общем, по началу в плен попадал кто-то из наших. Это было страшно. Отрубленные ради смеха руки — самая мелочь. Бывало и посерьезнее…
Асем прислушалась к рассказу с интересом.
- А один раз мы троих из них поймали. Ну, прямо на месте разбираться было некогда, так мы их в лагерь привели. Считай, на руках несли по горам… Естественно, имели намерение хоть как-то рассчитаться за всё. — Вадим многозначительно хмыкнул. — У себя, в спокойной обстановке, чтоб никто не мешал.
- А что вышло в итоге? — кажется, Хе не стеснялась вообще никого и ничего.
Во-первых, она приспустила штаны человека так, что чуть не заголила его зад. Во-вторых, похоже, перебивать мужчину у нее вообще встало чуть ли не за правило.
- А в итоге наш командир, поговорив с этими тремя, запретил их трогать. Накормили, отобрали оружие, проводили до умозрительной границы зон влияния и отпустили. Дав с собой воды в дорогу.
- Вот здесь было даже мне непонятно, — уже привычно влезла, куда её не просят, метиска. — Чувствую интригу, но не понимаю, на что идёт расчёт.
Впрочем, именно сейчас она озвучила то же самое, что думала и орчанка.
- Вот и я поначалу не понял. И многие из тех, кто был со мной одного возраста, тоже; а я тогда был намного моложе. А наш командир вообще посмеялся и ничего не стал объяснять. Но в дальнейшем именно на нашем участке по нам больше никогда не стреляли ночью, — пояснил человек. — А пару раз, когда захватывали кого-то из наших, там на базарах регулярно случаются, к-хм, приключения… В общем, наших нам потом возвращали. Уже без увечий, хотя и не совсем бесплатно. Но главное — живых и здоровых. И, повторюсь, за скорее символическую плату чем за серьёзный выкуп.
- Для солдата очень важно вернуться, сохранив в целости руки-ноги, — рассудительно принялась размышлять вслух Асем. — Потому что война рано или поздно оканчивается, а как заработаешь на хлеб, если остался калекой?
Она уже знала от своего товарища, что в их обществе позаботиться об увечном кому-то ещё, кроме него самого, обычно было некому.
- А зачем так бояться ночной стрельбы? Не видно же ничего? Всё равно никуда не попадешь? — предсказуемо попала босой ногой в лужу полукровка.
Но Вадим снова хмыкнул, лёжа под ней; и не стал ничего объяснять о малом весле, как и о большом.
А орчанка предсказуемо не стала говорить вместо мужчины. Особенно когда он сам не считает нужным этого делать и её о том не просил.
Вместо этого, Асем спросила товарища:
- Ты считаешь, если кто-то из нас попадет в руки дроу, то нам сделают скидку на отпущенную тобой пленницу?
- Наверное, нет, — после очень длинной паузы ответил человек. — Но убийство одной-единственной разумной твой народ точно не спасёт. И тебя счастливее не сделает. А мне, по целому ряду причин, было очень важно дать понять, что со мной можно договариваться. Так сказать, задел на будущее. Аванс.
- Ты говоришь правду, но не всю, — фыркнула дочь кочевого народа, демонстративно втянув перед этим на мгновение воздух носом. — Давай, договаривай, коварный хуман!
Её настроение резко улучшилось: тесто получилось, каким надо. А ещё маленькие белые булочки идеально приняли в себя сладкие ягоды сушеной малины.
- Понимаешь, Хе сказала очень умную вещь вчера. В ряды противника надо вносить разлад. Гномы, как и многие другие, в отношение вас делятся на три группы…
- Да ну?! — теперь уже не сдержалась сама Асем. — Это на какие же?! — попав под влияние невоспитанной сироты- полукровки, она теперь и лично перебила говорящего с ней мужчину.
- Те, кто стоят за войну. Они будут воевать с вами охотно. — Вадим загнул один палец. — Те, кто категорически не хотят воевать оружием и предпочитают торговать либо договариваться. Ну, возможно, ещё интриговать понемногу; но явно не с убийства начинать. А третьи — это те, кто могут примкнуть как к первому, так и ко второму лагерю.
Человек замолчал, блаженно щурясь и явно наслаждаясь прикосновениями Хе, которая именно в этот момент принялась с силой разминать его лопатки и плечи.
— Ты умный. — Сказала орчанка примерно через сотню ударов сердца. — Убей мы эту дроу, было бы, как ты говоришь, минус один. В переложении на всю войну, считай, что и вовсе ничего. А если твоё письмо заронит сомнение хотя бы в одной двадцатой от всего числа гномов, это будет гораздо больше, чем минус один. Там могут отказаться воевать уже целые сотни.
- И не только это. Ещё твоя дроу старательно наблюдала за происходящим. Я специально обмолвился пару раз, якобы случайно, — улыбнулся Вадим. — Мне будет интересно увидеть, окажет ли это хоть какое-то влияние на обстановку вокруг нас.
- А ещё она подумала, что я — дроу, — задумчиво заметила Хе, что-то старательно разминая внизу спины человека. — Я не стала разубеждать.
- Честно говоря, язык не поворачивается винить её в неосмотрительности, — хохотнула Асем, косясь на новую знакомую и её уши. — У неё были основания для подобных заблуждений. Получается, кто-то может подумать, что часть людей и темных выступает на нашей стороне… понять бы ещё, что нам это даёт?
- Что тебе даёт ситуация, когда сотня твоих противников постоянно оглядывается по сторонам и боится повернуться друг к другу спиной? — ответил вопросом Вадим. — Хотя, это всё чисто умозрительные предположения, на очень маленьком масштабе. Понимаешь, есть правило: не стоит лишний раз лить кровь, если можно обойтись без этого. Я не могу тебе этого доказать так, чтобы у тебя не осталось вопросов. Но я очень хорошо чувствую, что это правильно. К тому же, если я хоть что-то понимаю в жизни, эту Ло весьма примерно накажут свои же.
- За то, что потеряла всех подчинённых? — сообразила Асем.
- Ну, не всех, но — да… А самое главное, Тангред остался мне должен. Об этом не говорилось вслух, но я это понимаю. И он это понимает.
*********************
- Где находится лавка гильдии артефакторов? — к хуману, добросовестно охраняющему вход в базар, обратилась достаточно необычная пара.
Среднего роста человек, с необычным голубым цветом глаз, одетый наполовину в орочью, наполовину в гномью одежду шёл под руку с тёмной эльфийкой.
Дроу смотрела на окружающих со странной смесью брезгливости, испуга и любопытства.
О ком-либо другом можно было бы сказать, что представительница слабого пола одета небогато. Но в случае с тёмными эльфами, вернее, эльфийками, все знали: надев безрукавку на голое тело и расстегнув её наполовину, дроу вовсе необязательно являлись выходцами из бедных семей.
Просто у них была своя культура (в том числе — не разделяемый другими культ обнаженного тела). Выставляя свои прелести напоказ, самки этого народа просто не испытывали никакой неловкости.
Человек, не будь идиотом, между делом одарил скучающего на жаре стражника мелкой серебряной монеткой.
- А смотря что вам нужно, — служивый мгновенно поднялся с табуретки, выказывая уважение к соплеменнику. — Есть целых три.
- Нам пару связных амулетов бы подобрать. Попроще и подешевле. Чтобы хотя бы на пару месяцев работы хватило. — Вступила в разговор эльфийка, потягиваясь и выгибая спину назад.
Отчего выпуклости внутри её надетого на голое тело жилета ещё больше привлекли к себе внимание стражника.
- Тогда к Харту. — Уверенно заключил хуман, указывая рукой в сторону нужного прохода. — Это цверг, который на самом деле гоблин. Поделки у него откровенная срань, потому что руки из жопы. Ну да их племя этим испокон веков славится… — охраннику было скучно и явно хотелось поговорить. — Но есть два больших достоинства, как раз для вас. Стоимость раза в три ниже, чем у остальных. И свой срок его вещицы вырабатывают всегда: если он сказал, что две декады проработает, то эти две декады у вас действительно будут.
- Остальные склонны преувеличивать достоинства своей работы? — мгновенно вспыхнул любопытством человеческий соплеменник.
- Да, — солидно кивнул стражник, на всякий случай оглядываясь по сторонам. — У нас же город-перекрёсток. Если какой-то караван отсюда вышел, то в следующий раз через круг вернётся, может быть, даже не в этом году. Кто там вспомнит, что год назад было? Да и магам претензии предъявлять — не самое благодарное занятие…
- Спасибо!
- А гоблин за свой товар, по убогости врождённой, завсегда точно отвечает, — кивнул паре в спину стражник, возвращаясь на свою табуретку.
***
- Хартом случайно не вы будете?
Достаточно необычная пара, почти бесшумно проскользнувшая в лавку между бамбуковыми занавесками, на удивление доброжелательно смотрела на старика-гоблина.
- Чего хотели? — невежливо проворчал невысокий представитель немногочисленного народа, не отрываясь от своей работы за маленьким верстаком.
- Нужны амулеты для связи. Можно голосом, можно текстом. Срок работы без подзарядки — не менее трёх месяцев. Должны одинаково хорошо переносить дождь, жару, очень сухую погоду и небрежное обращение не слишком образованного чело… разумного. — Без запинки выдал мужчина-хуман.