— Гэлбрейды — открытые сторонники Сами-Знаете-Кого, — сказал Скорпиус и посмотрел на Коннора. — Я слышал о твоей семье.
— Открытые сторонники? — скривилась Роза. — Что за глупость?
— Это не глупость, — сказал Коннор, поднимаясь с дивана, и, резким движением перехватив шоколадную лягушку, обернулся к Розе. — Мать всю жизнь твердила мне, что после того, как Темный Лорд пал, миром волшебников правят олухи, поклоняющиеся грязнокровкам.
Энн передернула плечами, бросив на Коннора недовольный взгляд.
— Она говорила, что лучше жить самим по себе, чем в таком мире, — продолжал тот.
— А ты так не считаешь? — спросила Энн, в упор посмотрев на Коннора.
— Я не знаю, — ответил он, отвернувшись к окну. — Я вообще об этом мире почти ничего не знал, пока не приехал министр Бруствер.
— То есть как? — непонимающе спросила Роза.
Коннор посмотрел на нее и, замерев на долю секунды, вернулся на свое место.
— Давайте не будем об этом говорить, — сказал он. — Вы уже смотрели список литературы на рождественские каникулы?
Краем глаза Альбус заметил, как Скорпиус приободрился, услышав о списке литературы, и уже было открыл рот, чтобы поддержать интересную ему тему, но вдруг Энн подалась вперед и, не сводя глаз с Коннора, заметно поникшего после разговоров о его семье, почти шепотом сказала:
— Расскажи нам, пожалуйста.
— Я никогда не видел других людей до приезда мистера Бруствера, — после долгой паузы сказал Коннор.
— Вообще никогда? — выпучив глаза, спросила Роза.
— Нет, говорю же, наша семья живет очень уединенно. Мать то и дело твердит, что волшебное сообщество мешает свою кровь с маглами, а те немногочисленные чистокровные семьи волшебников, какие еще остались, сплошь и рядом — предатели, переметнувшиеся на другую сторону, стоило Темному Лорду пасть.
Скорпиус громко хмыкнул, заставив все купе обернуться к нему.
— Что? — возмущенно спросил он, оглядывая друзей. — И почему ты захотел поехать в школу, если твои родители всю жизнь убеждали тебя в том, что с такими, как мы, якшаться не стоит?
— Кингсли Бруствер сказал, что здесь у меня появятся друзья, — помолчав, тихо произнес Коннор.
Роза и Скорпиус быстро переглянулись.
— Появились? — спросила молчавшая всю беседу Алисия.
— Не только ты знаешь о моей семье, — сказал, глянув на нее, Коннор. — Нет, они обходят меня стороной. Поначалу я общался с ребятами из семей маглов, но потом и они перестали со мной говорить.
Он поднялся с дивана и потянулся к багажной полке за своим чемоданом. Густые леса сменились серым небом мегаполиса. Поезд прибывал к платформе вокзала Кингс-Кросс.
— Ты ведь вернешься в Хогвартс после каникул? — крикнул Скорпиус в закрывающуюся за Коннором дверь купе.
Дверь снова распахнулась и Коннор с улыбкой на него посмотрел:
— Малфой, ты лучший на нашем курсе. И даже тебя я обошел на последнем уроке Трансфигурации. Конечно, я вернусь.
Дверь с громким хлопком ударилась о стенку, а Скорпиус довольно оглядел друзей:
— Может, тоже уже пойдем?
— Это очень странно, — сказала Роза, ловя свой чемодан. Скорпиус влез на диван, подавая всем их багаж.
— Что странно? — спросил Альбус.
— Ну, знаешь, мы несколько месяцев проучились с ним, и совсем ничего о нем не знали.
— Ну, и сдался он вам? — бодро спросила Алисия, принимая свой багаж. — Знаете, моя семья тоже помешана на чистоте крови, у нас в роду нет ни одной полукровки. То-то же они взбесятся, узнав, что моя лучшая подруга из маглов, — засмеялась она, приобняв Энн. — Но эти Гэлбрейды… — продолжила она, покосившись на дверь. — Даже мои родители не желают с ними знаться. Мама как-то назвала их фанатиками. И, судя по всему, так и есть.
— Ты ведь объяснишь ей, что она не права? — спросил Скорпиус Энн, выразительно глянув на Алисию.
— Я постараюсь, — улыбнулась Энн и выпрыгнула из вагона. — Скоро увидимся!
— Хороших каникул! — замахала ей в ответ Роза.
— Роза, наши родители, — сказал Альбус, хватая сестру за локоть.
— Мы будем тебе писать, — обернувшись на ходу, крикнула Роза оставшемуся у вагона Скорпиусу.
========== Глава 13. РОЖДЕСТВО ==========
Комната была охвачена легким полумраком. За задернутыми шторами еле-еле проглядывалась луна. Альбус лежал в своей постели, когда дверь тихонько отворилась, и в комнату вошел его отец.
— Ты еще не спишь? — шепотом спросил он.
— Нет, — ответил Альбус и, приподнявшись, облокотился на спинку кровати.
Гарри нащупал в темноте табуретку и придвинул ее к постели сына.
— У нас сегодня совсем не было возможности поговорить, — сказал Гарри. — Все заняты подготовкой к празднику.
Он мотнул головой в сторону двери, откуда все еще раздавался шум: мама пыталась загнать в постель Джеймса.
— Расскажи мне про Хогвартс, — продолжал Гарри. — Как там сейчас все? МакГонагалл? Хагрид? Он писал, его гиппогриф совсем подрос.
— Пап, в школе все хорошо, не волнуйся, — улыбнувшись, ответил Альбус.
— Значит, Роза больше не втягивает тебя в неприятности? — с усмешкой спросил Гарри.
— Пап, она и не втягивала. Не говори так, — сказал Альбус. — И ведь она выиграла тот матч.
Альбус улыбнулся, заметив, как дрогнули губы отца в легкой усмешке.
— А что ваш с Розой друг? Как же его, Скорпиус? Невилл говорит, вы совсем неразлучны.
— О, пап, Скорпиус очень хороший. Он лучший ученик на нашем курсе, представляешь! Опережает даже когтевранцев! — воскликнул Альбус и, на секунду замявшись, продолжил. — А мы не сможем пригласить его на Рождество?
— Нет, — сухо ответил Гарри. — Разве ему не с кем отмечать?
— Он говорил, что будет праздновать с родителями. Но разве мы не можем пригласить его после праздников? Знаешь, у него нет ни братьев, ни сестер. Я думаю, ему там очень скучно.
— Вы сильно сдружились за эти месяцы, да? — спросил Гарри, внимательно разглядывая лицо сына.
— Мы познакомились еще в поезде, когда ехали в Хогвартс. Можешь себе представить, в поезде! Как и ты.
— Как и я? — удивленно спросил Гарри.
— Ну, ты ведь познакомился со своими лучшими друзьями на всю жизнь именно в «Хогвартс-экспрессе». Ты сам говорил.
— Так, значит, Скорпиус — твой лучший друг на всю жизнь? — усмехнулся Гарри.
— Не знаю, — пожал плечами Альбус. — Я надеюсь на это. Он хороший, и мне с ним очень легко. А вот Розу, кажется, поначалу раздражало, что он во всем ее обходит, — договорил он, хитро улыбнувшись.
— Так уж и во всем?
— Ну, почти во всем. Летает Роза лучше, чем мы с ним вместе взятые.
Альбус замолчал, разглядывая отца в слабом свете ночника. Он будто исхудал за то время, что они не виделись. Лицо осунулось, под глазами появились впадины, окрашенные легкой тенью. Нос как будто стал острее, а волосы — чуть длиннее, чем всегда. Отец сидел напротив Альбуса, опершись локтями на колени и переплетя пальцы рук. И Альбусу показалось, что длинные тонкие пальцы немного подрагивают. Отец улыбался, глядя на него, но даже в этой улыбке чувствовалось непонятное Альбусу напряжение.
— И знаешь, что? — вдруг заговорил Альбус. — Я рассказал ему об уловке с Волшебной Шляпой! И это сработало!
— Правда? — удивился Гарри.
— Да, сработало! Я рассказал ему про Шляпу. Прости… — Альбус поежился, сконфуженно прикрываясь одеялом. — Я знаю, ты рассказал мне об этом по секрету. Но я видел, как он сомневался перед церемонией распределения. Пап, я должен был ему рассказать!
— Ал, ты сделал правильно, что рассказал ему об этом, — сказал Гарри, притягивая к себе сына.
— Правда? — взволнованно спросил Альбус, отстраняясь.
Когда Альбус был маленьким мальчиком, то есть, до того дня как он отправился в Хогвартс, отец часто его обнимал, и Альбусу всегда это нравилось. Но теперь он чувствовал себя неуютно.
— Я так волновался, что нельзя об этом говорить! Но ведь это сработало! — сказал он.
— Ну, видимо, сработало, — усмехнулся Гарри.
— Серьезно! Я сказал ему об этом, а в следующую минуту Шляпа без всяких колебаний отправила его на Гриффиндор!
— Без всяких колебаний? — подняв брови, спросил Гарри.
— Честное слово! — воскликнул Альбус, почти чувствуя, как горят его глаза.
Гарри ухмыльнулся и, к удивлению Альбуса, выпустил его из объятий. Он выпрямился, смотря куда-то в пространство невидящим взглядом. Альбус не знал того, что знал его отец. Что нет никакой уловки. Шляпа никогда не отправит тебя на факультет, на котором ты не достоин учиться. Она может только сомневаться в своем выборе. И лишь тогда твое желание сыграет решающую роль.
Несколько дней, проведенных дома, пролетели незаметно. Как бы Альбусу ни нравилось учиться в Хогвартсе, он понял, что по дому очень скучал. Лили не отходила от него ни на минуту, оставляя только на время сна. И постоянно расспрашивала о школе. Даже Джеймс в преддверии праздников Альбуса почти не задирал. А уже на второй день каникул в окно Альбуса влетел темно-серый филин с привязанным к лапке письмом. Скорпиус писал о том, что каминная сеть в его доме проходит какую-то министерскую проверку, и они с родителями путешествовали через портал, чтобы добраться до особняка его дедушки с бабушкой. И что это было «просто ужасно, лучше бы больше так не делать, и если трансгрессия вызывает те же ощущения, то он этому учиться не намерен». Скорпиус писал о том, что мама очень расстроена, что ее компьютер, а не компостер, как теперь знал Скорпиус, не работает из-за того, что в их доме нет электричества, и что он рассказал ей о том, что ему говорила Роза в их первый день в Хогвартсе. И что в день перед отправлением в поместье бабушки и дедушки в доме стоял настоящий хаос из-за того, что мама вызвала магловских мастеров, чтобы провести то самое электричество, а его отец воспринял это вмешательство не слишком благосклонно. Но, как писал Скорпиус, в доме мама главней, даже если отец об этом не догадывается, и электричество было проведено.
В утро Рождества Альбус крепко спал в своей постели, когда сквозь сон его настиг голос матери, пытающейся его разбудить. Он приоткрыл один глаз, посмотрел на размытое рыжее пятно, возвышающееся над его кроватью, и перевернулся на другой бок.
— Альбус, вставай! — строгим голосом сказала Джинни. — Завтрак на столе. Даже Джеймс уже спустился. Ну же, я знаю, ты уже проснулся.
Неохотно поднявшись на подушках, мальчик потянулся и вытащил из-под одеяла ногу в полосатой пижаме, нащупывая тапочки.
— Мы ждем тебя на кухне, — строго сказала Джинни и хлопнула дверью, оставив Альбуса в одиночестве.
Потерев глаза, Альбус все же выбрался из-под одеяла и подошел к столу, где все еще лежало письмо Скорпиуса.
Альбусу было стыдно, что он до сих пор не ответил. Альбус знал, что, в то время как он развлекается дома с Лили, Скорпиус совсем один. Альбус обмакнул перо в чернильницу и поднес его к пергаменту, когда из-за двери вновь послышался рассерженный голос матери. И пообещав себе, что после завтрака он непременно напишет ответ, Альбус переоделся и вышел из комнаты.
Когда он спустился в столовую, его рот тут же вытянулся в большую букву «О». Помимо его семейства за столом он увидел еще три, не считая его маму и Лили, рыжих шевелюры.
— А я думаю, что это совершенно безответственно, Рональд, — послышался голос из-за левого плеча Альбуса, и из кухонной арки выплыла Гермиона Уизли с подносом, на котором возвышалась гора оладий. — О, ты наконец-то проснулся! — она подбросила поднос к потолку и в один миг в ее руке показалась волшебная палочка, поднос застыл, а сама ведьма нежно потрепала мальчика по щеке. — Мы тебя уж заждались. Давай-ка садись за стол, у нас совсем мало времени на завтрак, столько всего еще нужно успеть перед отправлением!
Альбус оторопело застыл взглядом на своей тетке, еще ни разу не упустившей возможность его лишний раз потискать, и посмотрел на стол. Лили, увидев брата, энергично замахала ему рукой, жестами показывая, что приберегла ему место подле себя. И, изобразив неестественно радушную и приветливую улыбку, Альбус сдержанно кивнул Гермионе и молнией бросился к столу.
— Ну, неужели! — зашипела Роза, стоило ему опуститься на стул между ней и Лили. — Полчаса тебя уже ждем.
— А вы что тут делаете? — спросил Альбус, накладывая в тарелку дымящиеся оладьи.
— Как — что? — вскинула брови Лили. — Мы все вместе отправляемся на площадь Гриммо сразу после завтрака. Мама говорит, там столько работы, что и нам помогать придется. И успеть все надо до вечера, гости ведь приедут.
— Сразу после завтрака? — удивился Альбус. — Но ведь еще целый день впереди!
— Очень много работы, — покачала головой Роза. — Ничего, весело будет, вот увидишь. Мы ведь так давно хотели там побывать, Ал!
— Это-то да… — протянул Альбус. — Но мне еще ответ Скорпиусу написать надо. А если мы сразу после завтрака отправляемся, то я точно это сделать не успею.
— Он тебе тоже писал? — спросила Роза. — Жалко, что нам нельзя позвать его к себе на праздники, да?
— Тебе тоже запретили его звать?
— Ага, я спросила папу, а он тут же как разозлился! Никогда еще его таким не видела. Сказал, что у нас и так слишком много народу набирается и без всяких чистокровок.
— Ого, — только и сказал Альбус.
Альбус знал, что когда мама семейства Уизли бывает излишне строга к своим детям, и даже племянникам, что бывает довольно часто, это всегда компенсируется снисходительностью Рона, который совсем по-тихому позволяет им делать то, что Гермиона называет «ни в какие рамки не идущим баловством». Знал так же, как и то, что, если один из родителей в их семье что-то запретил, ко второму идти с той же просьбой точно не стоит.
— А потом я спросила у мамы, — сказал Роза.
— О-о-о, — выдохнул Альбус, не отводя от нее взгляд: вот это смелость.
— Надо было сразу у мамы спрашивать, — продолжила Роза. — Она сказала, что если Скорпиус сам захотел бы к нам приехать, и если бы родители его отпустили, она была бы не против.
— О-о-о!.. — снова протянул Альбус.
— Но потом я сказала, — продолжала Роза, — что папе эта идея очень не понравилась…
— И Скорпиус к нам не приедет… — закончил Альбус.
— Ага, — вздохнула Роза. — Хотя он, наверное, сам сейчас не хочет никуда уезжать.
— Почему? — нахмурился Альбус. Он был уверен, что друг будет только рад погостить у них на каникулах. — Ему ведь там, должно быть, очень скучно!
— Он очень волнуется за свою маму, Ал. Мне показалось, он и в Хогвартс не хочет возвращаться.
— Ты о чем? — спросил Альбус, возвращая нанизанный на вилку оладушек обратно в тарелку.
— Как же, он ведь писал, что его мама в последние дни очень плоха. И даже врачи из Мунго не могут понять, что с ней. Он очень волнуется за нее. Так хочется чем-то ему помочь, но я даже не знаю, чем.
— Мне он об этом не писал, — насупившись, сказал Альбус.
Он думал, что они со Скорпиусом лучшие друзья, чем Скорпиус и Роза. Конечно, сестру Альбус любил, но все эти месяцы он думал, что Скорпиус все же его друг, а не ее.
«А тут вот как получается», — насупившись, думал Альбус.
— Ладно тебе, — сказала Роза. — Его мама обязательно поправится. Но когда вернемся в школу, надо будет его как-то отвлечь. А он писал тебе, что прислушался к моему совету с электричеством? Мы договорились, что на следующих каникулах я обязательно отпрошусь у родителей, у мамы, если точнее, и погощу у него пару дней, чтобы научить его пользоваться компьютером. А он после научит своих родителей.
— Вау! Вот бы и мои меня отпустили! Представь, как здорово будет нам троим на каникулах!
— А то! — улыбнулась Роза.
Покончив с завтраком, Поттеры и Уизли вышли на просторную лужайку перед домом и образовали один большой круг, взявшись за руки. Альбус подался вперед, ввалившись в центр образованного круга, и оглядел присутствующих:
«Я, Роза, Рон, Хьюго, Гермиона, Лили, мама, Джеймс, папа. Снова я», — проговорил он про себя.