Разнимая шипяще-мяукающий клубок, я краем уха уловил какой-то мерный звук, который теперь становился слышан все более отчётливо.
– Это стук копыт, – сообщил Грешем, который обладал более острым слухом, чем мы. Его два клинка уже лежали в руках, и я с любопытством подумал, так ли хорошо он будет управляться ими в новом теле или его незамедлительно изрежут на кусочки?
– Их скачет не менее двенадцати, – продолжал мой ученик. – Несутся во весь опор.
– Кто бы это мог так торопиться со стороны Подлунных Пеньков? – протянул я, нащупывая Ночь Всех Усопших.
– Калеб, ты тоже видишь это? – испуганно воскликнула Эмилия, прикладывая к глазам ладонь.
На горизонте уже вовсю искрились золотистые точки. Когда я разглядел, кто скачет по дороге, то сердце моё упало. В полной боевой броне, поднимая за собой клубы пыли, к нам неотвратимо приближались монахи. Меня моментально обуяла злость – готов поклясться, что это Джокс предал нас! Братья Света не совершали никакого паломничество в Шальх, по каким-то причинам их просто не было в тот момент, когда в храме находились мы. Теперь, натравив на меня весь светоносный приход, Джокс легко ускользнёт в лес со своей ненаглядной Изабель. Я улыбнулся его находчивости и удачному стечению обстоятельств! Ох, старикашка, когда я буду возвращаться в Весёлые Поганки, то на обратном пути обязательно заверну в Лунные Врата, а там я разыщу тебя и заставлю горько пожалеть о том, что ты обманул моё доверие.
Вдали затрубил рожок, который очистил разум от посторонних мыслей и вернул меня к надвигающейся угрозе. Пора позаботиться об обороне!
– Быстрее, давайте на вон тот уступ! – гаркнул я. – Да пошевеливайтесь, а то к вечеру непременно окажемся на костре в честь Бога Света!
Сломя голову мы бросились к каменистому руслу Бойкой Шалуньи. На ходу я подбирал наиболее удобное место для сражения. Я собирался дать бой там, где нас не смогли бы окружить все монахи разом. Доспехи Братства Света, несомненно, прочные, но тяжёлые. Я собирался подпустить преследователей поближе, а потом по одному скинуть в реку, где они непременно бы захлебнулись. Когда наш маленький отряд занял боевую позицию, я уже хорошо различал сверкающие шлемы-маски. Мы разместились над небольшим обрывом, где Бойкая Шалунья круто петляла в другую сторону. Такое положение давало нам массу стратегических преимуществ, однако кое-что я не учёл, а именно того факта, что у братьев Света имелись арбалеты. Они не собирались рисковать жизнями и подходить к нам близко, расстрел с безопасного расстояния – вот что нас ожидало. Отличный план, если бы его придумал я!
Что делать в такой ситуации? Единственное, что мне пришло в голову, это выставить защитный барьер. Эта магия требует исключительной концентрации. Колдун, создающий подобное заклинание, становиться чем-то вроде сосуда с энергией, которая оберегает его от воздействия физического урона. Самое интересное в этом то, что сила воли вступает в прямое единоборство с грубыми мускулами. Если маг окажется выносливее война, то меч нападающего ударится об экран как об стену. Но стоит только ролям поменяться и вот уже клинок пробивает выставленную защиту и сносит у хилого волшебника с плеч его перезрелый арбуз. Пару раз за жизнь я наблюдал и тот, и тот вариант развития событий.
– Все прижмитесь ко мне как можно плотнее! – закричал я.
Долго упрашивать моих спутников не пришлось. Эмилия прильнула ко мне с левого бока, а Грешем со спины обнял нас обоих. Между ног вампира жались наши фамильяры.
– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, дорогой? – прошептала Эмилия мне в самое ухо.
– Разве я тебя когда-нибудь подводил? – тихо отозвался я, пытаясь сосредоточиться должным образом. В итоге мне это удалось, и я принялся сплетать чары, под действием которых вокруг нас стал формироваться небольшой голубой шар. Он как колпак накрыл голову и опустился до самых пят. Когда его колышущееся линия коснулась земли, в нас угодила первая стрела. Она с глухим стуком отскочила от магического щита и полетала в реку. После этого на нас обрушился целый град из смертоносной стали. Сам процесс противостояния очень похож на игру с мячом. Вы держите в руках мяч, а кто-то изо всех сил пытается его выбить, так и здесь: я удерживал барьер, а стрелы одна за одной пытались его прорвать. Я редко применяю такой вид колдовства и скажу честно – сейчас мне приходилось худо. От напряжения мой лоб покрылся холодным потом, колени задрожали, а глаза полезли из орбит.
Энергия уходила из меня с пугающей скоростью, казалось, что ещё чуть-чуть и в мой нос врежется смертельный болт. Я был близок к тому, чтобы погибнуть самому и погубить друзей, но именно в этот последний момент монахи решили изменить тактику нападения. Еле держась на ногах, я заметил, как они сложили громоздкие арбалеты у лошадей, а потом грузно затопали по направлению к нам. Значит, наконец-то будем биться по старинке? Сойдёмся в кровавой сече и узнаем, кто кого? С этого и надо было начинать, ребята! О, Вселенная, как же я устал! Мне бы теперь полежать, да поспать часок-другой, а не вот это вот всё! братья Света подходили всё ближе. Они держали в латных перчатках внушительные палицы, увенчанные рядами треугольных зубчиков.
– Мне нужно немного отдохнуть, чтобы восстановить силы, – проговорил я, едва дыша от напряжения. – Подержите их хотя бы минут пять.
Я немощно схватился за плечо вампира и сполз по нему на каменное плато. Земля подо мной кружилась, я находился в полной прострации, но каким-то чудом сохранял зрение и слух. Настало время друзьям заслонить меня от надвигающегося врага. Яркое зелёное пламя с треском разгоралось над верхушкой Людвирбинга. Эмилия перекинула посох из одной руки в другую и многозначительно посмотрела на Грешема.
– Ну что, толстячок, зададим жару этим самодовольным дурням? Да?! Они даже не подозревают, с кем им придётся сейчас столкнуться! Мы и без Калеба прекрасно справимся! Ату, болванов!
Эмилия развернулась, резко взмахнула Людвирбингом и ударом в челюсть, отправила первого добежавшего до нас монаха тонуть в Бойкой Шалунье. Крик отчаяния сменился громким бульканьем. Сражаться на крошечном пятачке могли сразу не более пяти человек. Места было так мало, что только три монаха могли одновременно атаковать стоящих бок о бок вампира и колдунью. Остальные послушники Братства Света толпились внизу и ждали, когда наступит их очередь вступить в танец смерти.
К моему удовлетворению преобразованное тело Грешема не позабыло, как правильно владеть клинками. Его новые руки финтили так же быстро, как и раньше. Два меча сошлись на горле служителя света – отрубленная голова со скрежетом покатилась вниз. Шлемы нападавших на нас воинов блестели в лучах садящегося за горизонт солнца.
Эмилия в последний миг увернулась от палицы и послала в противника напалм изумрудного огня. Держась рукой за камень, я медленно встал. Я чувствовал себя выжитым лимоном, который должен ещё раз выдавить в кружку свой сок. Концентрируясь на Ночи Всех Усопших, я вкладывал в него последние крупицы ещё находившейся во мне энергии. Из моего посоха слетел белый зигзаг. Бззац! Из-под доспеха монаха стали выбираться молнии. Истошный вопль разорвал воздух… Ночь Всех Усопших стрельнул вновь, но… я допустил ошибку. Серьёзные заклинания требуют серьёзного подхода – их нельзя применять плохо сосредоточившись…
Импульсом магии меня откинуло в противоположную сторону. Я полетел с обрыва и упал на острые камни.
На меня снизошла страшная, пронзающая боль… Как будто издалека я услышал вскрик Эмилии. Подо мной стала набираться тёплая лужица крови, значит ли это, что я повредил позвоночник или пробил себе печень Альдбригом? Повернув голову вправо, я смутно различил пять золотых фигур. Они быстро спускались ко мне и возбуждённо переговаривались – слов я не разбирал. Постепенно меня окутывал серый туман. Кто-то громоздкий приземлился рядом со мной. Он тряс меня, я узнал лицо – это Грешем! Потом до меня донеслись жалобные звуки скрещивающегося металла. Стон и проклятия слились в единый унисон. Моё сознание уходило, я провалился во тьму и отдался на милость её липким щупальцам.
Глава 5. Скорпионы
Вначале я решил, что умер, потому что темнота вокруг меня была непроглядной. Затем пришла боль и осознание жизни. Каждая частица моего тела беззвучно вопила о том, как ей плохо. Я попытался открыть глаза, и это получилось сделать. На секунду я увидел хмурое ночное небо. В жутком танце оно закружилось по часовой стрелке и упало, придавив меня своим невообразимым весом. Я почувствовал, как на мой лоб легла мокрая повязка. Меня тошнило, и я не мог пошевелить даже пальцем. Казалось, что время замедлило свой темп, неужели я навсегда буду скован железными тисками страдания и беспомощности? Не знаю, сколько часов, дней и лет прошло прежде, чем я вновь осмелился открыть глаза. В этот раз все сложилось более удачно, мир не вертелся, и я приподнял голову.
Серые надутые тучи низко летели над землёй. Они недвусмысленно обещали, что скоро польётся дождь. Я опёрся руками о нечто твёрдое и постарался сесть. От этих трепыханий облака неестественно близко приблизились к моему лицу, однако я совладал с собой и осмотрелся. К глубочайшему сожалению, я не понимал, где нахожусь. Это не было то место, где мы приняли бой. Я отодвинул бережно накинутый на меня плащ и встретился взглядом с Эмилией.
– Эй, дорогуша-хрюша, что это ещё за подскакивания с кровати? Ну-ка ложись обратно! Тебе пока противопоказано много шевелиться! – не терпящим возражений тоном отругала меня подруга. Она сидела под раскидистым деревом, держа в руках мою ступку и пестик. Шустро постукивая пестиком по дну чашки, колдунья что-то методично превращала в порошок.
– Кстати это лекарство для тебя, осталось совсем немного, и оно будет готово.
– Если оно горькое, то я принимать его не буду.
– Это мазь.
– Будет щипаться?
Моя подруга устало улыбнулась.
– Ты нас сильно напугал, Калеб. Когда я отделалась от надоедливых мальчиков и спустилась к тебе вниз, то первое, что я подумала – о, Вселенная, он сломал себе шею! Лужа крови, неестественная поза, ну ты понимаешь, как обычно выглядит погибший на скалах человек?
– Представляю, – отозвался я, опускаясь на спину. Под затылком у меня, как оказалось, лежал набитый листьями мешок. Я аккуратно повернул голову влево, чтобы видеть подругу.
– Грешем жив?
– Конечно, жив! Ему досталось, но не сильно. По правде сказать, я удивлена тем, что неповоротливые братья Света так хорошо дрались.
– Что вообще произошло после того, как я отключился?
Помешав содержимое ступки, Эмилия добавила туда три оранжевые капельки из маленького флакона. Понюхав то, что получилось, она продолжила своё монотонное занятие.
– Когда ты упал, Грешем спрыгнул следом за тобой. Он, как и я, решил, что ты мёртв, и это наполнило его звериной яростью. Вампир ринулся в бой, совершенно не заботясь о собственной безопасности. Им двигало только желание отомстить. Я видела, что оно плескалось в его глазах как расплавленный огонь. Грешем набросился на монахов и безжалостно перекромсал всех, кто был в его досягаемости. Руки и ноги он отделял так, как повар на кухне режет связку сосисок. В общем зрелище ещё то.
Моя подруга добавила в вязкую смесь шепотку белой пыльцы.
– У меня же выдался поединок посерьёзнее. После того как ты отвлёк на себя большую часть братьев Света, а Грешем кинулся тебя защищать, я осталась сражаться против боевого жреца и двух клириков. На мою голову обрушилась ледяная волна энергии. Из ушей у меня тут же полилась кровь и всего за секунду я практически ослепла. Если бы в этот момент меня не прикрыли Мурчик и Снурф, то всё бы могло закончиться плачевно. Кое-как оклемавшись от оглушающего заряда, я вступила в колдовской поединок – воля жреца против моей. Как ты, наверное, догадался, победитель сидит перед тобой, а останки того парня кормят рыб в Бойкой Шалунье. Как только я покончила с ним, позади оставшихся монахов появился Грешем, и мы зажали их как между молотом и наковальней. Разделавшись с последним сверкающим болваном, мы поспешили к тебе, чтобы оказать первую помощь… если таковая ещё требовалась. Ты был без сознания, но определённо жив! Я ощупала тебя и поняла, что ты родился в рубашке, причём застёгнутой на все пуговицы – твой позвоночник был цел, а внутренние органы не повреждены. Только парочка костей треснуло и на этом всё, если не считать неглубоких порезов об острые края камней.
Эмилия удовлетворённо кивнула тому, что находилось в ступке.
– Теперь все твои травмы мы обмажем мазью, которую я для тебя сделала. Поворачивайся на живот, сейчас будем лечиться.
Скрепя как ржавый замок, я перевернулся спиной кверху. Моих рёбер коснулась холодная густая паста, спустя мгновение, кожу стало нестерпимо жечь.
– Я, конечно, благодарен за твоё внимание к моей скромной персоне, однако всё же хочу спросить: ты уверена, что эта дрянь не проделает во мне дырку? – простонал я плаксиво.
– Терпи, не все лекарства снимают боль, некоторые из них наоборот её усиливают. Это связанно с активными компонентами, из которых состоит та или иная целебная настойка. Твоя, например, сделана из надбровных желёз панцирной змеи. Яды не всегда убивают, иногда они помогают нам прийти в прежнюю форму. Прошу тебя не дёргайся, дай я закончу начатое.
Завершив неприятную процедуру, Эмилия снова укутала меня в меховой плащ.
– Теперь отдыхай, тебе нужен покой. Баю-баюшки-баю, спи, мой Калеб, мой дружок, ты – мой сладкий пирожок.
Я попытался поблагодарить колдунью, но она, продолжая монотонно напевать, приложила палец к моим губам. Под её незатейливый мотив я вскоре провалился в сон. Проснулся я уже только на следующее утро. Я чувствовал себя намного лучше и хотел есть. Рядом со мной, привалившись к телеге, лежал Грешем. На холодном воздухе его кожа вновь приобрела сероватый оттенок, свойственный больше вампирам, нежели людям. Из-под рыжей бороды доносились трели витиеватого храпа. Снурф и Мурчик, выпрашивая чего-нибудь вкусненького, тёрлись возле Эмилии, которая стояла чуть поодаль от вампира и кипятила воду в небольшом котелке. Интересно, откуда она взяла его? Колдунья, заметив, что я очнулся и смотрю на костёр, моментально прочла мои мысли.
– У монахов было много нужных в путешествии вещей, тех, которые ты не взял по глупости, а я, потому что срочно пришлось покинуть дом.
Колдунья укоризненно цокнула язычком.
– Я даже помады не захватила с собой! Не говоря уже о других женских штучках, которыми привыкла пользоваться каждый день!
Моя подруга страдальчески сжала губы, потом глубоко вздохнула и переменила тему разговора:
– Мазь действовала всю ночь, думаю твоё здоровье определённо пошло на поправку. Можешь подниматься, но только медленно, а то голова снова закружится.
– Твоя красная помада всегда привлекает слишком много мужского внимания, которое нередко оканчиваться дуэлью, а так как список твоих поклонников пополнился вот этим вампиром, то, наверное, даже хорошо, что ты её забыла в Лунных Вратах, иначе в Шальхе могла бы случиться беда, – улыбнулся я, осторожно вставая с лежанки. Наши голоса пробудили Грешема. Он пошевелился, а затем открыл глаза.
– Как же хорошо увидеть своего учителя стоящим на ногах, а не лежащим в луже крови!
Кровопивец радостно заключил меня в объятия.
– Эмилия выходила вас. Каждый час она протирала вам раны и делала компрессы, а Мурчик и Снурф так вообще не отходили ни секунду. Мы все страшно переживали!
Чувство жгучей благодарности поднялось у меня в душе. Вот что значит иметь настоящих друзей.
– Спасибо, я никогда этого не забуду!
Я хотел сказать больше, чем простое «спасибо», но как-то растерялся и поэтому по-дурацки растянул рот в улыбке.
– Слово «никогда» слишком длинное даже для бессмертных, – лукаво подметила Эмилия. – Мы с тобой путешествуем вместе уже… давненько, и уж поверь моему опыту, случай отплатить мне той же монетой у тебя ещё представится. Так что либо спасёшь мне жизнь, либо купишь коробку шоколадных конфет, но только тех, которые продаются в Гельхе, ты ведь помнишь, какие я люблю?