Я подмигнул ученику.
Грешем осуждающе посмотрел на меня. Я сделал вид, что не заметит этого. Насвистывая песенку, я завязал узелок на сумке и зашагал в сторону Лунных Врат. Вампир поплёлся следом.
Глава 2. Камень камню рознь
У самой опушки леса нас встретило солнце. Придя на смену ночи, оно понемногу, набирая уверенности, стало подниматься вверх. Его маленькие лучики коснулись земли и разогнали сумерки уходящей темноты. Грешем поморщился. Ему не страшно солнце, как многие ошибочно думают про вампиров. Оно не оставляет ожогов на его бледной коже, и он не корчится в агонии, попав под его воздействие. Однако восторга начинающийся день у Грешема тоже не вызывал. Мои веки постепенно слипались. В это время я уже должен был бы просыпаться на зарядку. Ночь без сна негативно сказывается на настроении и работе моего мозга. По моим расчётам мы доберёмся до дома Эмилии не раньше вечера. Там, под одеялом и на подушке я хорошенько высплюсь. Возможно, по дороге мы где-нибудь поспим часок-другой, и то если найдём удобную пещеру или ложбинку, но пока про это рано думать – надо двигаться вперёд.
Уже совсем близко замелькали осины, дубы и вязы. Мы не спеша входили в Лунные Врата. Воздух полнился хвойными нотками. Несомненно, это заслуга ёлок, сосен и пихт, которые в изобилии населяли лес. Я прикрыл глаза и глубоко вдохнул запах свежести.
– Когда разные деревья растут вместе на одной территории, вид такого леса называется «смешанным», – на ходу объяснил я своему ученику.
Вампир глубокомысленно почесал когтями нос. Грешем не интересовался знаниями о природе. По пути я старался научить его, чем пихта отличается от ели, но по отсутствующему взгляду понял, что напрасно трачу время, поэтому бросил эту затею. Я ворошил ногами листву и вспоминал, что мне известно о Лунных Вратах.
Несомненно, это старое местечко. Про Лунные Врата ходит парочка занимательных легенд. Одна из них повествует о том, что в чаще обитают два волшебных существа, охраняющих целостность края от посягательств дровосеков и охотников. Горе тому, кто окажется жертвой бесчестного судилища этих созданий. Враждебные по своей натуре, они убивают не только тех, кто пришёл за древесиной и вкусным мясом. Солдаты, лекари, странствующие кудесники, заблудившиеся купцы, королевские гонцы – любой может остаться здесь лежать навеки с разорванным горлом под каким-нибудь валуном. Нет никакой разницы, пришёл ты с добрыми намерениями или злым умыслом, ведёт ли тебя долг или личная нужда. Если ты чужак, то поспеши покинуть лес прежде, чем он заберёт твою жизнь.
В моей библиотеке есть книга, написанная друидом Аверином, она называется «Истоки Лунных Врат». На её жёлтых страницах имеются зарисовки здешних таинственных стражей. Один, Смоктумайт, похож на огромного бурого медведя, настолько большого, что если он встанет на задние лапы, то достанет когтями до макушки среднего дерева. Так ли это, или у страха глаза велики? У меня ответа нет, остаётся только предполагать. Смоктумайт бережёт покой леса весной и летом, что в принципе предсказуемо. Ведь осенью и зимой любой нормальный косолапый мишка впадает в спячку. Хотя вот вопрос – касается ли этот обычай волшебного хранителя?
Второго стража Лунных Врат, Дромбильхваля, Аверин изобразил в виде дымящейся фигуры с горящими глазами. Про него автор написал грустную историю. Вроде бы на сбившегося с пути монаха напала ватага разбойников. Это случилось у самой кромки леса. Коня Дромбильхваля ранили, и он сбросил своего седока на землю. После короткой погони разбойники окружили монаха у крохотной речушки и попытались взять в заложники. Но не тут-то было. Дромбильхваль не собирался сдаваться. Он нашёл свою смерть как мужчина, с кинжалом в руке. Магия Лунных Врат воскресила то, что уцелело от монаха после сражения. Когда дух Дромбильхваля осознал, что он вновь жив, то первое, что сделал – догнал своих убийц. Жестоко расправившись с ними, Дромбильхваль развесил их тела на стволах клёнов вдоль дороги. Вернувшись обратно в чащу, он поклялся служить защитником природы. Аверин отмечает, что дух сменяет на посту медведя при первых заморозках. Его пора – это поздняя осень и зима.
Другое предание, записанное друидом, касается главной изюминки леса и его названия. Лунные Врата – это феерическое событие, которое происходит строго каждый пятый високосный год. Ровно на один день вся чаща переполняется нимфами. Эти крошечные создания с прозрачными крыльями, маленькими головками и острыми, как бритва, зубками пробуждаются из-под корней деревьев, где спят до этого в подобии летаргического сна. Жужжащим роем они собираются в центре рощи на мистической поляне Вервете. Нимфы берутся за ручки и водят долгие хороводы, распевая тонкими писклявыми голосами песни на загадочном языке. Этот праздник жизни продолжается пока светило не сядет за горизонт. Как только луна застывает посередине ночного неба, нимфы сжимаются в Лихмирру, светящееся облако с очертаниями оленя. Лихмиррой рой облетает все уголки Лунных Врат и оставляя повсюду золотистую пыльцу. Аверин, ссылаясь на рассказы рейнджеров и друидов, говорит о почти осязаемой мощной энергии, исходившей из сверхъестественной Лихмирры. К моему сожалению, ни одну из легенд «Истоков Лунных Врат» мне не довелось увидеть своими глазами. При всём при том, что факты этих летописей имеют большое значение для хронологического порядка массы достоверных событий. Однако даже если не принимать легенды к рассмотрению, лес все равно остаётся опасным. Здесь водятся медведи, волки и дикие кабаны. Человек, предпочитающий спокойно проследовать к Морю Призраков или, наоборот, к Шальху, может потратить несколько лишних дней пути и обогнуть Лунные Врата вокруг. Таким образом, он избежит неоправданного риска и выйдет туда, куда собирался. Сейчас у меня этого времени нет, да и Эмилию я видел, стыдно сказать, когда. Так что совмещу приятную встречу с вынужденными заботами.
Грешем, слушая мои рассуждения о Лунных Вратах, заметил, что не хотел бы сталкиваться ни с духом, ни с медведем, ни, тем более, с Эмилией. Говоря о моей подруге, глазки вампира быстро забегали. Значит, я попал в яблочко? Воспоминания о колдунье не дают покоя моему ученику? Ох, уж мне эти впечатлительные молодые сердца! Я хмыкнул и подобрал раздавленный каштан.
Поздняя осень давала о себе знать. Чаща украсилась яркими узорами. Деревья, как девушки на королевском балу, надели причудливые платья всевозможных оттенков. Их наряды перемежались от буро-красного и жёлто-коричневого до тёмно-зелёного и чёрного. Сверху тихо падали листья. Они пытались забираться за шиворот и устилали ковром тропинки под ногами. Пока мы шли, Снурф успел схватить какого-то мелкого, нерасторопного зверька. Таракан возбуждённо шипел, обдумывая, съесть его сразу или попозже. По хрусту костей и визгу я понял, что время обеда настало.
Тропинки петляли, пересекались и скрещивались. Я не ходил по Лунным Вратам многие годы и теперь с трудом разбирал, в каком направлении надо идти. Через пять часов безуспешных скитаний мне так и не удалось обнаружить верной дороги к Эмилии. С непривычки мои ступни предательски ныли. Мы решили подыскать подходящее место для привала и немного отдохнуть. Ветер нещадно трепал мою тунику, капюшон то и дело срывало с головы; начинался сильный дождь. В мгновение ока я промок и стал замерзать. Мои товарищи не были такими восприимчивыми к холоду как я. Им просто не нравилась слякоть и сырая одежда. Снурф тяжело продвигался по рыхлой земле. Его усики подрагивали в такт подающим с неба каплям. Грешем озадаченно смотрел на свои хлюпающие сапоги.
Наконец нам повезло, и мы наткнулись на пещеру. Точнее сказать её обнаружил Снурф. Таракан потащил меня лапкой к замаскированному входу. Мы обошли замшелые мхом булыжники и оказались под каменным сводом. Внутри было сухо и тепло. Я с облегчением вздохнул – непогода сюда не забиралась. Пещера оказалась достаточно вместительной и высокой. Я вполне мог ходить не пригибая голову – это меня порадовало. На стенках я обнаружил наросты кварца. Скопление кристаллов причудливо объединялись в строгие вытянутые пучки. Меня, как человека не чуждого наукам, сразу заинтересовал процесс их возникновения. Вероятно, где-то под нами есть разлом, по которому из недр земли поднимаются горячие вещества. Они-то и породили эту пёструю семью кварцев. Я выбрал самый большой кристалл горного хрусталя и отделил его заклинанием, после чего осторожно обернул в кусок холста и положил в сумку – пригодится.
Распрямившись, я с грустью посмотрел на набежавшую с меня лужу. Одежду было хоть выжимай. Туника и штаны противно прилипли к телу. Я поспешил скинуть их на каменный пол. Когда на мне осталось только исподнее бельё, мои зубы сами собой принялись выстукивать барабанную дробь. Пока я осматривал камни, Грешем деловито собирал то, из чего получилось бы развести костёр. В пещере валялось много обломанных палок и сучьев. Принесённые ветром, они оказались как нельзя кстати. Вампир собрал ветки в кучу и соорудил из них шалашик. Используя трут и огниво, он быстро высек искорку. Огонёк весело затрещал, поедая предложенное угощение. Он потрескивал и шкворчал. Тепло, которое от него поднималось, давало нам возможность просушиться. Снурф подполз к самому краю костра. Он намеревался погреть своё чёрное бронированное брюшко. Весёлые язычки пламени едва не касались его трепещущих усов. Ветер все продолжал выть, а дождь усиливаться. Непроглядная стена воды с ожесточением гнула кроны деревьев. Ах, как хорошо найти укромное местечко и переждать в нём склочный нрав осени!
– Вы точно знаете, куда нам следует идти?
Грешем стянул с себя мокрые сапоги и поставил возле костра. Пальцы его ног венчали длинные когти. Ради гигиены не помешало бы их состричь!
– Я имею в виду, что знать-то вы знаете, но мы заблудились, я так думаю, – пробормотал вампир, внимательно наблюдая за Снурфом, который решил обнюхать его обувь.
Если честно, мы шли наугад, однако меня это не пугало. Лунные Врата подвержены беспрерывным изменениям. Та тропка, что пять лет назад вела к опушке, в этом году приведёт совсем в другое место. Поэтому я доверился чутью, а не памяти. Я бывал в лесу много раз и не сомневался, что кривая, в конце концов, вывезет меня в правильном направлении.
– Отчасти ты прав, – согласился я. – Это только на карте просто добраться из пункта «А» в пункт «Б». На деле же все оказывается совсем иначе. Хочу напомнить, что я тебя за собой не тянул, так что расслабься и получай удовольствие от нашего увлекательного путешествия.
Я улыбнулся.
– Знаешь, это даже хорошо, что ты отправился со мной. По крайней мере, отучишься от своей дурацкой привычки – менять носки по три раза на день. Будешь обходиться без чистых носовых платков, выглаженных рубашек и накрахмаленных воротничков. Почувствуешь себя настоящим искателем приключений!
– Смеяться уже можно? Вы хоть предупреждайте, чтобы я успел вставить своё «ха-ха», – отозвался Грешем.
Он как раз натягивал на себя сразу две новые пары красных носков. Коготь большого пальца с успехом проделал дырку в одном из них.
– Между прочим, мне не понаслышке знакома жизнь без всего того, что вы сейчас описали.
– Значит, привыкать не придётся, – усмехнулся я, откидываясь спиной на огромный бурый валун.
Мои глаза расслабленно осматривали интерьер пещеры. Где-то глубоко в подсознании забился тревожный звоночек. Что это за белые трубочки вон в той выемке? Постепенно до меня стало доходить, что вокруг нас не только кристаллы кварца и ветки деревьев. То, что я принял за трубочки, на самом деле были кости! Поначалу их так и не заметишь, подумаешь: мало ли что ветром сюда занесло? Теперь же я все отчётливее видел черепа животных и, по-видимому, людей. Последнее открытие меня насторожило. Я не первый год живу и знаю, что человеческие останки случайно в таких местах не появляются. Пещера имеет свободный вход и из неё легко выбраться. Скорее всего, это чьё-то логово, но чьё? Печально, что ответ не заставил себя долго ждать. В костре стрельнула мокрая веточка. Кусочек горящего дерева упал рядом со мной. Внезапно место падения вспыхнуло! О, Вселенная, это мех! Следом я почувствовал неприятный запах горелой кожи! Валун, на котором я так уютно устроился, был живым! Я отскочил от него и повернулся боком. На меня злобно уставились два больших жёлтых глаза. Я почему-то сразу понял, кому они принадлежат. Медведь-исполин предстал передо мной во всем своём величии. Именно таким Аверин и зарисовал Смоктумайта в своей книжке. Как говорится в народной пословице – не поминай лихо, а то накличешь! По воле судьбы мы разбудили древнего стража Лунных Врат. Сейчас каждый из нас горько жалел, что это произошло. Лучше бы мы мокли под дождём и мёрзли под ветром! Не имея возможности как следует сконцентрироваться, я попытался поднять кости тех бедолаг, что лежали ближе всего ко мне. Наверное, они когда-то, так же как и я, имели неосторожность присесть на бурый камень, чтобы перекусить. Однако вместо того, чтобы унять свой голод, они утоляли чужой. Ко мне в раскорячку зашаркали четыре скелета. Неуверенно покачиваясь, они остановились между мной и просыпающимся чудовищем. Я оглянулся. Снурф и Грешем пятились к выходу.
– Бегите! Я постараюсь его задержать! – крикнул я.
Медведь страшно зарычал. Из его рта полетала белая пена. Он медленно поднялся и, взмахнув лапой, играючи смёл хилую нежить. Грузно переступая, страж Лунных Врат двинулся ко мне.
Хриплый раскатистый голос пронзил тишину:
– Я чую в твоём мешке Купель Сна! Как посмел ты, ничтожество, похитить у меня камень, коим каждую осень я обретаю спокойствие?! Я разорву тебя на части! Раздеру и разметаю в клочья! Ты никогда не покинешь мою нору!
– Зачем ты так категоричен? Может, договоримся? Я с радостью верну Купель Сна на её место! Ээээ… Вроде бы оно было там!
Смоктумайт приближался, а я отступал назад.
– Нет! Смерть тебе!
Ну вот, кажется, я вляпался в кое-что пренеприятное… Ужасный рык подтвердил мою догадку. Дальнейшие события стали развиваться очень быстро.
В годы юности я периодически сражался с волшебными чудищами и одерживал над ними верх. Но те славные времена давно минули… Сейчас, я предпочёл бы ринуться наутёк, но за моей спиной были друзья, и мне пришлось перебороть себя. Медведь прыгнул, и я, ещё не полностью осознавая, насколько прыткий передо мною враг, едва уклонился от его, вне всяких сомнений, сокрушительной атаки. Повезло, да не совсем… Под неудобным углом, но Смоктумайт боднул меня лбом. Потеряв равновесие, я упал. Надо мной взвилась его лапа. Уходя от неминуемой погибели, я крутанулся и достал Альдбриг. Ночь Всех Усопших, к сожалению, остался лежать у костра. Меч звякнул об ужасающие когти. Смоктумайт взревел и ринулся вперёд, но его клыки остановили два скрестившихся клинка. Грешем не покинул меня. Он спружинил и, исполнив в воздухе пируэт, рубанул по мощному загривку страшилища. Страж Лунных Врат тут же переключился на новую жертву.
– Выродок тьмы! – громогласно рявкнул Смоктумайт, тесня Грешема к глухой стенке.
Вампир оценил своё положение, и оно показалось ему шатким. На шею моего ученика обрушились когти. Но до цели они не достали. Пригнувшись, Грешем резко ушёл вправо, а потом рубанул мечами наискосок – с туловища врага заструилась кровь, но также она потекла и за бледным ухом – Смоктумайт незначительно поранил вампира. Между тем я добрался до Ночи Всех Усопших.
– Отойди от него, а не то я опалю тебе хвост!
Взбешённый столь вульгарной угрозой Страж Лунных Врат повернулся ко мне.
– Ой, прости, забыл! У медведей нет хвостов! Ну, ничего! Я всё равно подпалю тебе зад!
С этими словами я выпустил из посоха струю пламени. Огонь лизнул оскаленную морду. Смоктумайт взвыл и кинулся на меня. Впрочем, я этого и добивался. Альдбриг стремительно и почти неуловимо пролетел у носа стража Лунных Врат. Это была обманка, медведь инстинктивно убрал пасть в сторону, где её настиг раскалённый посох. Бум! Магическим взрывом Смоктумайту выбило парочку зубов. Он взревел пуще прежнего, когда в его шкуру вонзились клинки Грешема. Мы побеждали, и вместе с тем не могли победить, уж слишком жуткий нам попался противник. Изогнувшись и вырвав из себя мечи, Смоктумайт задней лапой припечатал Грешема к земле.
– Смерть тебе!
Казалось бы что тут вампиру и конец, потому как создать заклинание для Ночи Всех Усопших я не успел, а Альдбриг не пробил бы мощную спину… Я лихорадочно думал, что могу еще сделать и… В бой вступил Снурф. Дотоле прятавшийся за камнями, он с шипением приземлился на макушку стража Лунных Врат. Серповидные лапки вонзились в жёлтые зрачки. С мерзким хлюпаньем глаза отделились от ревущей туши и пропали во рту моего любимца. Ах, до чего же он преданный! Мой Снурфи! Пришёл на подмогу, да так вовремя! Смоктумайта сотрясли судороги. Боль заставила его взвыть так, что с потолка пещеры посыпались мелкие сталактиты. Пока медведь сбрасывал с себя Снурфа, Грешем, воспользовавшись ситуацией, перекатился к бревну и, вновь заимев в руках клинки, приготовил их к действию. В ту же самую секунду на моей перчатке заструилась фиолетовая сфера замедления. Спустя мгновение она уже летела в стража Лунных Врат. В надежде поймать одного из нас ослеплённый Смоктумайт заметался, но тягучие линии всё прочнее опутывали его неимоверно мощное тело. В конце концов, он стал двигаться так вяло и неповоротливо, что Альдбригу не стоило труда по рукоять войти в пустую глазницу. Довершили всё мечи Грешема. Вампир, отменный специалист по строению горла, перерубил ими главные артерии монстра.