– Вы уже пробудились, моя красавица.
Мария Луиза посмотрела на часы – два ночи. В её понемногу проясняющееся сознание начали проникать вопросы. Как он сюда попал? Как он вообще счел возможным прийти, к мало знакомой девушке в такое время? И главное, как открыл её комнату? Ведь ключ от единственной двери, ведущей в её спальню, спокойно лежал у маркизы….. Мария Луиза судорожно сунула руку под подушку. Ну да, лежит. Рядом с кинжалом.
– Как вы сюда попали?
– Вошёл через дверь, – герцог улыбался так, будто бы Мария Луиза уже согласилась ему отдаться.
– Вы не поняли вопроса, – Мария Луиза повысила голос. – Как вы вошли в закрытую дверь, ключ от которой у меня?
Девушка достала из-под подушки ключ и сунула его под самый нос Ленуару. В ответ тот, продолжая улыбаться, достал из нагрудного кармана своего камзола точно такой же ключ.
– У меня был второй.
– И где вы его взяли?
– У мадам де Бете, – просто ответил герцог.
– Мадам Бете дал вам ключ от моей спальни? – Мария Луиза не верила своим ушам! Значит, в этом дворце любой, кому взбредёт в голову приволочься к нёй ночью, беспрепятственно сделает это?!
– Моя дорогая маркиза, – проговорил Дамор Пропре тоном пастора – наставника, – Я понимаю, что вы ещё очень юны, но, тем не менее, тебе следует понять, что в этом мире, в этом дворце, в этом королевстве тебе не прожить без покровителя, – герцог путался, обращаясь к Марии Луизе то на «вы», то на «ты». – Ты будешь никому не нужна, на тебя никто не будет обращать внимания. У тебя не будет друзей.
– А разве здесь у меня могут быть друзья? – с усмешкой спросила Мария Луиза.
– Конечно, – герцог не понял иронии маркизы, – И они у тебя обязательно будут, моя девочка. И первым твоим другом и покровителем стану я.
– Вы?
– Я!
– Я должна буду спать с вами, так?
– Именно, – герцог потянулся к Марии Луизе и положил руку на её ступню.
– И вы уверенны, что я соглашусь.
– Уверен.
– И чем же вызвана такая уверенность, если не секрет?
– Я богат. Я сказочно богат. Я могу обеспечить ваше будущее, маркиза. Найти вам мужа, дать приданное. Ведь у вас нет денег, как я понял. Вы приехали из Санси без достаточного количества ливров.
Мария Луиза чувствовала, как волна ярости поднимается от пальцев ног, до самой макушки. Вот как! Всё уже решено, её покупают, и её мнения никто спрашивать не собирается!
– А если я скажу, нет? – маркиза вновь сунула руку под подушку и на этот раз достала кинжал.
– Невозможно ответить «нет» такому мужчине, как я!
Герцог Ленаур Дамор Пропре сказал это уверенно, с нотками самолюбования в голосе. Похоже, оружие его не испугало.
Мария Луиза выставила кинжал впереди себя и с яростью в голосе сказала
– Уберите руку!
– Ты умеешь пользоваться им? – герцог Дамор Пропре стал вести рукой выше, выше, почти подобрался к бедру. – Ты кокетничаешь, моя милая.
– Я сказала, нет, – Мария Луиза приставила кинжал к горлу герцога. – Уберите руку. Ещё одно ваше движение и вы уже никогда и никем не сможете обладать!
– Ой, – отдернул руку Дамор Пропре. – А ты опасная девочка. И всё же, я настаиваю. Ты сопротивляешься для вида. Ещё ни одна не отказала мне….
– Значит, я буду первой, – Мария Луиза откинула одеяло и вскочила с кровати. – А теперь убирайтесь из моей спальни.
– Возможно, – герцог, как ни в чём не бывало, продолжал улыбаться, – Тебе стоит подумать над моим предложением. Без меня у тебя при дворе нет будущего.
– Посмотрим, – Мария Луиза наблюдала, как за герцогом закрывается массивная дубовая дверь.
Странный этот герцог. Мог запросто сейчас обезоружить её и забрать кинжал. Мария Луиза им действительно пользоваться не умела. А страх в глазах маркизы, похоже, только веселил Дамора Пропре. Он вел себя, как жирный, наевшийся копчёного окорока кот, решивший поймать мышь. Есть уже не хочется, а вот поиграть стоит.
Мария Луиза поежилась. Но не от холода. И даже не от визита Дамора Пропре, а от только что привидевшегося ей во сне.
Тьма, царившая ночью в Комнатах Короля, казалось, сгустилась ещё больше. Её не в состоянии уже разогнать оставленные на ночь свечи. Тьма выползала из тёмных проемов спален, промежуточных зал, из-под тяжёлых бархатных тканей. Мария Луиза неожиданно проснулась. Вернее, ей показалось, что проснулась. Её разбудило чувство неясной тревоги и тихим женским голосом сказало в самое ухо: «Идем»! И девушка пошла. Она с трудом влезла в «домашнее» платье. В таких разрешалось ходить по дворцу, в покоях придворных. Не вызывать же в самом деле, прислугу – расторопную, быструю как моль Мэл. К тому же, юная маркиза немного стеснялась её. Когда давно, кажется, в иной жизни её одевали Селя или мадам Жозани, ничто не смущала Марию Луизу. А тут – руки чужой незнакомой женщины на её теле. Девушка каждый раз вздрагивала. Мария Луиза представила немой вопрос в глазах шестидесятилетней Мэл и кое-как оделась сама. «Идем, я жду тебя»! – настойчиво повторил незнакомый женский голос. Но вел Марию Луизу не он, а какой-то внутренний компас. Она прошла несколько сквозных комнат, отделенных одна от другой только массивными портьерами, вынырнула в коридор и остановилась. Марии Луизе показалось, что она чувствует запах, неприятный, но знакомый. Как в часовне на кладбище, когда там отпевали покойников. Как на деревенском скотомогильнике. Сладковатый, приторный, заставляющий задыхаться запах смерти. Откуда он во дворце? Может мышь или крыса? Чем дальше шла Мария Луиза, тем запах становился сильнее. От него уже тошнило и темнело в глазах. Нет, никакая мышь так пахнуть не может! Тогда что это? «Здесь»! – тихо прошептал голос, когда Мария Луиза остановилась возле тёмно-бордовой оконной портьеры немыслимого закоулка. Странное окно, оно не вело ни на улицу, ни в парк, а смотрело своим громадным проёмом в какую-то другую комнату, постоянно запертую на ключ. Придворные даже не знали для чего или кого существует эта комната. В ней никогда никто не жил, кажется, в ней никто никогда не бывал. И странное окно постоянно зашторено. Мария Луиза с лязгом отодвинула одну портьеру и чуть не упала в обморок. Запах мертвеца ударил в нос с утроенной силой, на девушку с запрокинутой на бок женской жёлто синюшной головы смотрели открытые белесые глаза.
Мария Луиза вздрогнула и проснулась. «Это был сон»? Но голос нежданно пришедшего в гости Дамора Пропре, разбил странное видение на разлетевшиеся в темноту осколки.
И вот теперь осколки стали прилетать обратно, соединяться друг с другом. Мария Луиза встала и с трудом надела «домашнее» платье. Она зачем-то решила посреди ночи повторить своё путешествие. Девушка вышла из комнаты и только теперь поняла, что, вероятно, не совсем проснулась. Так же тускло, как во сне горели свечи, было так же тихо, и…. Вскоре появился запах. Мария Луиза остановилась и прикусила язык. Боль ударила в голову, но запах не исчез. Мертвый, дурманящий, он всё нарастал, по мере того, как девушка шла по маршруту, проделанному во сне. И вот окно, ведущее во всегда запертую комнату, тёмно- бордовая портьера….. Резким рывком Мария Луиза отдернула её в сторону и не поверила своим глазам. На девушку окоченевшим взглядом смотрел одетый в дорогое платье женский труп…..
***
– Он пролежал под портьерой, наверное, сутки, – задумчиво потирая лоб, сказал придворный врач месье Лешанс.
– От чего она умерла? – задал кто-то тревожный вопрос.
Придворные собрались утром в салоне Геракла, чтобы обсудить находку маркизы Марии Луизы де Сансильмонт.
– От потери крови, – ответил врач.
– Кто-то выпил её кровь? – испуганно спросила Мария Луиза, вспомнив детские истории о вампирах.
– Не совсем. Кровь спустили из неё через небольшие, но глубокие надрезы по всему телу. Причём, спустили медленно. Видимо тот, кто это сделал, наслаждался происходящим. Её убивали в течение многих дней, господа.
Присутствующие в зале ахнули разом. Как будто великан выдохнул.
– Но.… Но кто она такая? – мадам де Бете напуганная, похоже, больше всех остальных подошла к месье Лешансу вплотную. – Никто из обитателей дворца не припомнит эту женщину.
– Я расспросил прислугу, – видимо месье Лешанс решил взяться за расследование этого дела, поскольку больше этим заняться было некому. – Женщина была нанята недавно. Вы помните, на прошлой неделе скончалась графиня Ламбаль? Так вот, умершая женщина работала у неё, и звали её, кажется, Элиза. Или Лиза. В общем, никто не знает её имени точно.
– Но простите, – воскликнула мадам де Бете, – Кому понадобилось убивать прислугу, да ещё так жестоко? И зачем ему кровь? Неужели во дворец проник изверг-убийца?
– Я не могу ответить на эти вопросы, мадам, – сказал Лешанс. – Я знаю не более вашего. Единственное, что могу сказать, кровь применяется в обрядах адептов многих сатанинских культов, коими кишит современный Париж. Кто-то из них проник во дворец, видимо, перестав довольствоваться кровью бедняков и нищих. Это пока всё.
Мария Луиза слушала это, приоткрыв рот. Служанка обескровлена в Версале служителями какого-то культа? Вот так запросто с человека кто-то спустил кровь, словно со свиньи?
– Вы не могли бы уделить мне минутку своего времени? – спросила графиня Иветта де Монпасье и взяла Марию Луизу под руку, как будто они были лучшими подругами.
– Что вам от меня нужно? – с вызовом спросила маркиза.
– Я хочу поговорить, – графиня улыбалась, но губы её дрожали.
– Думаю, нам не о чем разговаривать, – раздраженно ответила Мария Луиза, разозлённая тем, что графиня заговорила первой. Если в этом дворце все ещё правит этикет, то она не имела на это никакого права.
Но Иветта де Монпасье отступать не собиралась.
– Вы уверенны, что завтра точно так же кто-то не найдет ваш труп? – спросила она с вызовом.
– Мой труп?! – Мария Луиза пришла в бешенство. – Вы мне угрожаете мадам?
– Нет. Всего лишь хочу поговорить….
– Ну….
Мария Луиза выжидающе смотрела на графиню. Когда толпа придворных осталась далеко позади, когда они оказались с Иветтой де Монпасье одни в коридоре, девушке стало немного страшно. Вдруг графиня и есть убийца, разгуливающий по Версалю с ножом? Конечно, она не станет прямо здесь сцеживать из неё кровь, но вот поранить вполне может. Слишком уж горят ненавистью и безумием серые глаза Иветты, слишком уж дрожат её руки и губы. Мария Луиза судорожно нащупала в складках своего платья рукоятку кинжала. Если графиня нападёт….
– У вас уже что-то есть с герцогом Дамором Пропре? – спросила вибрирующим голосом Иветта.
– Что, простите?
– Ты спишь с ним? – закричала графиня де Монпасье и расплакалась.
– Я еще ни с кем никогда не спала, – тихо ответила Мария Луиза, потрясённая этим всплеском эмоций.
– Ты можешь поклясться на «Библии»?
– Я могу поклясться на святом распятии, – Мария Луиза достала нагрудный крест и поцеловала его. – Клянусь, что никогда не спала с герцогом Дамором Пропре.
Графиня Иветта де Монпасье смотрела на Марию Луизу с недоверием. Затем вырвала из её рук маленький серебряный крестик, будто хотела убедиться, что он настоящий.
– Он освещен?
– Им меня крестили.
Несколько минут графиня молчала. Она, то отводила в сторону взгляд, пытаясь сдержать слезы, то сглатывала слюну.
– Но он тебе предлагал спать?
– Предлагал, – просто ответила Мария Луиза.
– А ты?
– А я отказалась.
– Но это пока, пока ты отказалась!
– Почему вы так думаете, мадам?
– Потому, что ему все, все отдаются в этом чёртовом дворце!
– Даже мадам Солина де Аанж? – спросила Мария Луиза и рассмеялась.
Маркиза Солина де Аанж была самой древней обитательницей Версаля. Поговаривали, что она даже видела короля – солнце, великого Людовика ХIV, хотя это навряд ли. Маркизе максимум лет восемьдесят. Потому, что даже столько на свете не живут. Мария Луиза рассмеялась, представив, как герцог Дамор Пропре ощупывает морщинистое, похожее на птичий трупик тело старухи и при этом стонет.
– Причем здесь мадам де Аанж? – не поняла шутку графиня Иветта.
– Хорошо, – Мария Луиза вновь стала серьезной, – Я не сплю и не собираюсь спать с вашим герцогом. А почему вы сказали, что завтра могут найти мой труп?
– Потому что та женщина, которую убили, вероятно, перешла дорогу какой-то знатной даме, запрыгнув в чью-то выгодную постель.
– Не думаю, – пожала плечами Мария Луиза, – Зачем некой знатной даме обескровливать свою жертву. Не проще ли тихо убить и закопать.
– Нет, не проще. Она оставила труп на виду в назидание другим, молодым и наглым, – графиня Иветта с вызовом посмотрела на Марию Луизу. – Чтобы они не покушались на чужое добро.
– А, значит, вы хотите уподобиться этой неведомой знатной даме, зарезать меня в закоулках Версаля, а затем выпить мою кровь? – Марии Луизе опять стало смешно.
Нет, ну, в самом деле, какая она забавная эта графиня Иветта де Монпасье! Стоит сейчас и смотрит взглядом разъярённой плачущей кошки!
– Все эти сатанинские культы – чепуха, – топнула ногой Иветта, – Та дама не пила ничьей крови, она просто всё сделал так, чтобы подумали…..
Графиня явно путалась в своих мыслях.
– Но служанка была уже не молода, – Мария Луиза попыталась использовать последний аргумент. – Не думаю, что на неё мог кто-то соблазниться.
– Но ты его соблазняешь! – мстительно прошипёла Иветта. – И ты думаешь, он тебя будет любить? Как же будет, пока не надоешь ему! А потом ты будешь гнить здесь, в этом дворце, и все тебя будут презирать. Он никогда не представит тебя королеве!
– А знаешь, что, – Мария Луиза тоже перешла на «ты», чувствуя, что готова ударить со всей силой кулаком это надменное напудренное лицо, сорвать с дурной головы графини Иветты парик, бросить его на пол и растоптать. – Ты говоришь это потому, что он тебя оставил. А ты пытаешься вернуть утраченное, волочась за ним как собака! А герцог только пинает тебя сапогом и правильно делает! Потому что, такие как ты большего и не заслужили!
Мария Луиза резко развернулась и пошла прочь. Она могла только представить себе, как смотрела ей вслед графиня Иветта де Монпасье.
Прочь! Прочь из дворца! Прочь из Версаля! Её некому представить королеве? Значит, она представится сама. Сама поедет в Трианон. Пришла пора осуществить безумную идею!
9
Из дневниковых записей Марии Луизы:
«Почему всю свою жизнь я куда-то иду или еду ночью? Сегодня девятого июля я задумалась об этом. Ночью я чувствую себя свободной. Вот и в Трианон я приехала далеко за полночь верхом на вороном жеребце. Я взяла в конюшне первого попавшегося, громадного, с горящими глазами. Я не знала, как зовут этого жеребца, и в тот момент почему-то не боялась, что он меня укусит огромными зубами. Он фыркал и трусил мордой, непокорный, бунтующий, как и я. Как хорошо, что Селя научила меня седлать коней когда-то. Тогда я даже не думала, что мне это может пригодиться. Забавы ради я научилась еще доить корову и месить тесто. Знала бы об этом моя матушка!
Всю дорогу меня преследовал голос той убитой, неизвестной женщины: «Всё не так, как ты думаешь! Всё совсем не так, как тебе говорят!» В ярком свете луны мне повсюду мерещился её труп. В кроне придорожных дубов, в камышовых заводях. Один раз мне показалось, я вижу её прямо перед собой на дороге…..»
***
Мария Луиза совершенно не понимала, куда она попала. Вдалеке, на фоне леса, под гигантской небесной свечой – луной – очертания дворца. Вероятно, Трианон. Но тогда что здесь делает деревня? И кто эти резвящиеся знатно одетые господа?
Мария Луиза спрыгнула с вороного жеребца. Её тут же окружили дамы и кавалеры в парадных камзолах и платьях для танцев, схватили лошадь под уздцы и куда-то увели. Потом десятки рук стали тянутся к Марии Луизе, трогать её, притягивать к себе.
– Что происходит? Где я? – испуганно спросила девушка.