Ну, во всяком случае, родственница одна на той Синхальщине. Я не запомнил, кем там приходились этой бывшей царице-тамилке эти Сена и Гуттика, но у себя в родной Пандье оба были племянниками крутого раджи, имеющими тоже династические права на княжество и дышавшими дяде в затылок. Ну, дядя и воспользовался удобным случаем для спроваживания шебутных племянничков на Цейлон – ага, восстановить справедливость и защитить попранные права родственницы путём свержения ейного обидчика и возведения на синхальский трон ейного пацанёнка несовершеннолетнего. Соответственно, мамаша от его имени правит в качестве регентши, но правит она в теории, а на практике номинально царствует, потому как негоже лилиям… тьфу, синхальским львам, прясть. Так что реально регентствуют означенные Сена с Гуттикой и укрепляют свои позиции на Цейлоне, дабы и после совершеннолетия родственного им царька быть в числе высшей цейлонской элиты. Ну и прочие раджи Пандьи, не будь дураки, нашли кого в помощь им отрядить, и на такое святое и справедливое дело не поленились и не пожлобились ни на войско, ни на флот. Не такие, чтобы всерьёз помышлять о настоящем завоевании Цейлона, но для участия в смуте и решения её исхода вполне достаточные. А чтобы исходно не зависеть от превратностей переменчивого военного счастья, операцию начали с засылки на место будущих событий диверсионного отряда под видом целой своры тамильских купцов с их людьми и довольно специфическими товарами.
Сами эти Сена и Гуттика за торговцев лошадьми себя выдали. Я ведь упоминал, что в Индии как-то не заладилось дело с собственным коневодством? Тут и тот Афанасий, который Никитин, аж в пятнадцатом веке нашей уже эры одним единственным аргамаком персидским весьма недурно спекульнувший, соврать не даст. Но если в долину Инда этих лошадей табунами из Ирана с Афганом пригоняют, то во всей остальной Индии лошади в дефиците, и чем южнее, тем дефицитнее, а уж на Цейлоне – в особенности. Поэтому и не удивили синхалов непомерно задранные тамильскими купцами цены за их скакунов. Цены кусались так, что торговля почти не шла, да и оружие, привезённое прочими тамильскими торгашами из Пандьи, продавалось аналогичными темпами. Понятно же, что прослышали люди о нужде синхалов в военных товарах, ну и захотелось им срубить на этом бабла, вот только опыта у них торгового маловато. Ничего, бывает.
Так и просиживали ряженые под купцов диверсанты целыми днями, продавая в час по чайной ложке, так и шлялись их основняки и в сам царский дворец, и по некоторым богатым домам, якобы пытаясь впарить кому-нибудь свои непомерно дорогие товары, да только зря, казалось бы, время тратили. И тут вдруг гонец из Талахори приносит известие о надвигающемся тамильском флоте, во дворце все на ушах, и в город слухи просочились, преувеличенные на порядок, так что и вся Анурадхапура скоро тоже, того и гляди, на уши встанет. Вот тут-то и выступили заговорщики при поддержке мнимых тамильских купцов, у которых не было недостатка ни в конях, ни в оружии. Нашлось кому впустить тамилов и во дворец, стража которого оказалась застигнутой врасплох. При каких обстоятельствах у синхалов не только благочестивый Сура Тисса, свято чтимый народом, любимый Буддой и угодный богам к тому Будде и к тем богам с концами отправился, но и практически всё его столичное окружение компанию ему составило, версии здорово разнятся, и которая из них станет теперь официозом, не столь важно. Правду выясним позже, когда все остынут, да страсти все эти урря-патриотические поулягутся – ну, точнее, правду теперь уже хрен выяснишь, кто знает, те с ума ещё не свихнулись, чтобы языком болтать, но уж наиболее близкую к правде версию потихоньку выясним. Ага, специально для Юльки, которая нас иначе по возвращении съест живьём без соли и без лука. Мне самому, если честно, так и глубоко насрать на мелкие подробности.
Так или иначе, после этих таинственных событий во дворце не нашлось живым и трезвым ни единого из потомков легендарного Виджаи постарше и познатнее пацана вот этого, представляемого мамашей-тамилкой и ейной роднёй. И кого новым благочестивым, свято чтимым, любимым и угодным ещё провозглашать, если не его? Кто-то возражает? У кого-то есть на примете лучшая кандидатура? Таких дураков, естественно, не оказалось.
Во дворце, по крайней мере. В городе мнения о том, как следует реагировать на эту дворцовую революцию, разделились. Практически вся столица связана так или иначе с той или иной из соперничающих клик синхальской верхушки. А у тех отношение зависело в основном от их места в очереди. Кто в самом её конце, тем похрен по большому счёту – не было реальных шансов до того, нет их и теперь. Поначалу-то буддийские монахи и их взбаламутили страшилками о предстоящих гонениях на буддизм со стороны тамильской клики, но Сена с Гуттикой поклялись в том, что новый повелитель синхалов – а значит, и они, как его опора – и впредь будет управлять страной по синхальским законам и канонам буддизма. Монахи бритоголовые поворчали, да и угомонились, брахманы индуистские – тем более, так что всеобщего возмущения на религиозной почве не случилось. А тем, кто в очереди сразу же за кликой царька-пацана, не очень-то и хотелось. Кто-то в союзе с его камарильей, для кого-то в очереди продвинуться, и то хлеб. Не посягает же новая власть на святое? Ну так и какие тогда проблемы?
Проблемы возникли в начале очереди у самых близких к синхальскому трону клик, которые оказались обойдёнными этим пролезшим без очереди пацаном. Мало того, что обошёл достойнейших, что уже и само по себе возмутительно, так ещё же и не очень понятно, не выпрут ли их теперь из очереди вообще. Вон как та шелупонь из её глубины оживилась! Но в ходе переворота многие оказались обезглавленными, а войско уже ушло защищать Талахори от тамильского вторжения, и сколько там осталось в Анурадхапуре тех кшатриев, на которых они реально могли бы положиться? Вот оно, наследие индуизма ранних синхалов! Народу-то зависимого от них в городе до хренища, да только хрен ли толку от этих низших варн? За три столетия от оружия и военного дела отучены надёжно, и буддизм последних поколений этого расклада не изменил. Даже объединив свои силы и выдвинув единого лидера, укреплённый дворец с этими засевшими в нём тамилами и их пособниками не взять. Есть ещё кое-какие войска в окрестностях, но их мало, да и не все их военачальники надёжны. Непонятно ведь ещё, кто кого побьёт под Талахори. Что, если вслед за морским десантом из Пандьи по Мосту Рамы идёт и сильное сухопутное войско?
В общем, столичную операцию с дворцовым переворотом заговорщики бывшей царицы-тамилки и ейная тамильская родня, надо отдать им должное, провернули отменно. Не их вина в том, что облажалась посланная к ним подмога из Пандьи, на подход которой они рассчитывали. Да и саму подмогу винить в этом было бы несправедливо. Трудности у неё возникли непредвиденные по дороге – ага, подебоширили мы там немножко, будучи слегка не в духе. Про наши морские артиллерийские пострелюшки, да про дискотеку на том Мосту Рамы я ведь уже рассказывал? К такому приёму с применением по их тушкам огнестрела тамилы не были готовы ни физически, ни морально, так что причина неявки подмоги в Анурадхапуру, я бы сказал, уважительная. Да только разве легче от этого тем их собратьям, которые успешно выполнили всю свою часть работы, но теперь нуждались в их поддержке? Факт остаётся фактом – Акела промахнулся.
Мы, значится, возвращаемся опосля трудов праведных в Талахори, от восторга щенячьего встречающей толпы отбрыкиваемся, потому как дело к вечеру, и время срать, а мы не жрамши, да и просто отдохнуть охота. Но на следующий день уже хрен отмазались, конечно. К тому моменту стало уже известно и о судьбе успевшего переправиться через пролив тамильского авангарда с присоединившимися к нему морпехами побитого флота – ага, как мы и предполагали, поздно вечером добрались до синхальского оборонительного рубежа и сдались синхалам, согласные на всё, лишь бы к водопою пустили. Ну, не все до единого, около сотни пеших обратно побрели в надежде на кокосовые пальмы и сок из их орехов, но это у пеших выбор какой-то ещё был, а конным и танкистам с их элефантусами куда было деваться? А глядя на них, сдалась и большая часть пехоты, потому как на одну сотню тех зелёных кокосовых орехов хватить ещё кое-как могло, но уж точно хрен хватит на всю толпу. Так что тамильская интервенция из Пандьи закончилась полным швахом, и синхалы в эйфории от такой удачи вот только, что не приплясывали прямо на улицах. Из наших некоторых и на руках поносили, особенно артиллеристов, а нас самих избавило от этой участи только приглашение во дворец градоначальника на пирушку в честь великой победы над страшным врагом – ага, силами трёх хоть и новейших, но транспортников по сути дела, потому как чисто военные корабли у нас отсутствуют как явление.
Гудим мы на пирушке с местными синхальскими шишками, ганики дворцовые нас с ними развлекают, и тут докладывают градоначальнику, что войско из Анурадхапуры к нему явилось – ага, защищать вверенный ему Талахори от этих тамильских интервентов. Вот смеху-то было! Посмеялись, на войско это поглядели, как раз бивак устроившее после форсированного марша. Млять, ну и навоевало бы оно сейчас, если бы прямо сходу в бой вступать пришлось! Мало того, что небольшое, поскольку кого успели наспех собрать, тех и послали на защиту правоверного буддийского отечества, так ещё же и вымотано в пути. Ни сухпаем бойцов в дорогу не снабдили, ни на марше подвоза не организовали – некогда, типа, родина в опасности. Ночью в результате спали не жрамши, да и то, только те, кого в охранение не назначили, а с утра снова форсированный марш. Так что боеспособность у подошедших защитников не сильно превышала таковую у того сдавшегося тамильского авангарда. Вот что значит давно не воевали! Хотя так-то с виду войско пришло солидное – конницы разве только маловато, но и слонопотамы внушительные, цейлонские ведь не зря в Индии славятся, и пехота экипирована хорошо, особенно лучники.
Элефантусы, кстати, удивили Серёгу. Современные цейлонские слоны, как он нам объяснил, крупные, но практически без бивней. Так, торчат отростки чуток побольше, чем у самок с подростками, а хорошо развитые – редкость даже у матёрых самцов. А тут с такими бивнями каждый второй, которых не постыдился бы и африканский саванновый. Я думаю, дело тут в отборе позднейших веков. И для войны отлавливали самых саблезубых, потому как в слонопотамьих схватках размер бивней имеет значение, и на слоновую кость в колониальные времена отстреливали в первую очередь таких же, а восполнялась убыль за счёт размножения тех, чьи бивни не впечатляли. На Индостане и угодий слоновых было многократно больше, и самих элефантусов, так что и давление на них оказалось не таким, как на маленьком Цейлоне, когда его освоили практически весь. Мы же сейчас наблюдаем исходных цейлонских слонопотамов, этим негативным отбором ещё не изуродованных.
Пока столичное войско отжиралось, отдыхало и радовалось тому, что воевать и гибнуть за буддийское отечество теперь не придётся, его командование присоединилось к нашей пирушке и тоже хорошо с нами погудело. Не только роскошные дворцовые ганики, но и простенькие служанки многим уже начали казаться красавицами не хуже настоящих девадаси, а некоторые дошли уже и до стадии уважаемых людей, когда в зал влетел гонец из столицы с пренеприятнейшим известием о том, что там случилась революция, и власть переменилась – типа, всё пропало, нас предали. Синхальские шишки хватали ртом воздух и яростно отрицали то, во что им не хотелось верить, парочка придворных шалав закатила истерику, кто-то в праведном гневе потребовал даже секир-башка для несчастного гонца, посмевшего явиться с гнусной клеветой – млять, вот и спеши к таким макакам с важными и срочными донесениями. Я уже за револьвером потянулся, чтобы шмальнуть в потолок и взять бойца под нашу защиту, покуда эти праведно разгневанные урря-патриоты хреновы не протрезвеют и не одумаются, но тут их и сам градоначальник урезонил. А Мани как раз закончил переводить нам эти принесённые гонцом новости, от которых мы переглянулись и покачали головами. Всё, как мы и вычисляли, ища разумное объяснение несуразным на первый взгляд событиям.
Со своими революционными проблемами синхалы справились уже и без нас. А отчего же им не справиться, когда Акела промахнулся, и тамильская интервенция больше не грозит? Правда, доблестное командование прибывшего из столицы войска было наутро с жуткой похмелюги, а с огуречным рассолом в Индии напряжёнка, но войско и не могло выступить в поход немедленно. Во-первых, не весь личный состав был ещё и в состоянии, потому как многие тоже напраздновались накануне не хуже отцов-командиров и теперь не меньше их нуждались в опохмелке. Во-вторых, требовалось ещё собрать в помощь войску и местное подкрепление, дабы у колеблющихся военачальников столичных окрестностей не возникло и тени сомнений, на чьей стороне теперь сила. Помимо всего прочего, выбор своей дальнейшей судьбы предложили и пленным тамилам – продажа в рабство куда-то, где вгрёбывать заставляют, не спрашивая варны, или служба по специальности, но теперь уже в синхальском войске. Не насовсем, кто не захочет, а на время наведения на острове конституционного порядка, то бишь идти потом вместе с синхалами на родную Пандью и воевать против собственного индуистского отечества никто не заставит. Несложно было предугадать, какой выбор сделают доблестные кшатрии. Разумные ведь люди, даже при всём этом своём индуизме головного мозга, верно? Ничуть не меньший разум проявили и пленные погонщики трофейных элефантусов, которых оказалось даже больше, чем мы во время того нашего дебоша у переправы насчитали. Двадцать семь штук тяжёлой военной индийской бронетехники со штатными механиками-водителями. Ну и в-третьих, войско ведь тоже в охренении от свежих столичных новостей, и как его в поход вести на родную столицу, не настроив предварительно на нужный лад соответствующей идиологической накачкой? Против кого – это и козе понятно, а вот ЗА кого? Это же восточная деспотия, которую кто-то персонально олицетворять должен. Кого на царство сажать будем?
Этот вопрос как раз и решали в течение следующего дня. А что тут решать? Те, которые в Анурадхапуре, в её революционной заварухе оказавшиеся, отметаются сразу и без вариантов. Во-первых, непонятно, кто из них всё ещё жив, а кто компанию злодейски убитому мятежниками повелителю составил, во вторых, неизвестно, кто из тех, что живы, борется со смутьянами, а кто замешан в заговоре или пособничает узурпаторам. Не сажать же на трон предателя, верно? А в-третьих, да объяви сейчас хоть кого-то из них законным преемником Суры Тиссы, он же и до вечера там едва ли доживёт. Да и вообще, кто будет достойнее синхальского трона, чем достойнейший из восстановителей закона и порядка? В Талахори же таковых всего трое – градоначальних, присланный для переговоров с нами столичный вельможа, да военачальник пришедшего оттуда войска. И градоначальник – ага, "самый лючший, самый шестный есть кандидат на царский трон". Хайль Муташива, короче говоря. Кто-нибудь против? Правильно, дураков нет.
Не оказалось дураков и во главе войск близ Анурадхапуры и по дороге к ней, так что превосходство сил провозглашённого в Талахори нового благочестивого, свято чтимого, любимого и угодного к моменту подхода к столице стало подавляющим. А сила солому всегда ломит, так что никто особо и не выступал, а штурмовать пришлось только сам дворец, в котором заперлись те, кому уже нечего было терять. Оборонялись они там отчаянно, продавая жизнь подороже, но исход ведь понятен? Сена с Гуттикой, говорят, были истыканы стрелами так, что здорово напоминали дикобразов.
Царьку-пацану тоже сдачи в плен никто и не предлагал. Которая из трёх версий об обстоятельствах его гибели станет теперь официозной, не столь важно. Все три, кстати, сходятся в отношении судьбы мамаши евонной и всех ейных придворных дамочек, взятых живьём, но вскоре об этом горько пожалевших, потому как все они были отданы на пуск по кругу многочисленной солдатне. Разнятся только конкретные места расправы, да число участников. В самой скабрезной уверяют, что очередь дошла и до шудр тыловой обслуги. Потом разбирались и с менее активными пособниками смутьянов, в числе которых вполне предсказуемо оказались и соперники нового повелителя синхалов. И тоже вместе со всеми семьями и роднёй, потому как нахрена новому благочестивому, свято чтимому, любимому и угодному будущие мстители? Восточная деспотия – она такова, в ней и вполне штатная смена самого главного редко совсем уж без репрессий обходится, а уж после революции и последующей контрреволюции и сам Будда едва ли возразил бы убедительно. У монахов евонных, во всяком случае, убедительных возражений не нашлось. Правда, и спрашивали ли их, версии тоже разнятся. Разнятся они и по вопросу о масштабах репрессий – одна из них, которой официозом стать уж точно не судьба, уверяет, будто добрая половина жертв революционного террора на самом деле жертвы контрреволюционного, сваленные теперь на революционный. После того, как и те, и другие сгорели на погребальных кострах, часто братских групповых, кто проверит точно? Но нам, откровенно говоря, и без разницы. Это синхальские дела, а не наши, и обошлись они, хвала богам, без нашего участия.