Надежда умирает последней! - Свиридова Ольга Дмитриевна "Fantagoro" 2 стр.

Причем от верха идет стрелочка и подписано:

А низ показывает:

Даже тапочки прорисованы:

Какие хорошие тапочки. Боевые.

Сверху над рисунком надпись:

Надо придумать что ли? Как в игрульках не хочется, я там всякую билиберду вечно писал, типа Авырл5412. Может, Великий Воин? Нее… Пафосно слишком. Что-то от имени? Петька, Петруха, Петр Первый? Еще больше неее… Надо красивое и запоминающееся что-то. И желательно, чтобы никаких упоминаний про «Надю»! Может, как его… во! Антоним к слову «Надежда»? Хм… Безнадега? Отчаянье? Слишком по-бабски и слишком мрачно. А вот, если переделать… О! Отчаянный! Как фильм с Бандересом! Осталось понять, как заменить вопросики буквами. Если книжка выпала, когда вслух про функционал сказал, может и с ником сработает?

— Никнейм! — твердо сообщил я кому-то в воздух и ощутил себя идиотом. Потому что на меня воззрилось сразу шесть женских пар глаз.

Но слово возымело эффект, потому что на разворот книжицы упала ручка. Самая обычная, чернильная. Такую за пять рублей купить можно. Еще и кончик кем-то грызеный, да и чернила почти кончились.

Я уверенно вписал «Отчаянный». Неведомая сила тут же выдернула ручку и она растворилась в воздухе.

— Любопытная магия… — пробубнил я.

— Фу, какой ник сложный! — сеструха уже влезла носом в тетрадочку. — Буду тебя Чаем звать, так проще! И почему тебе мою прошлогоднюю тетрадь дали? Я же ее, вместе с этой ручкой только вчера в мусорное ведро выбросила!

Я поморщился и промолчал. Хотя в голове носилось прямо-таки огромное количество всяческих нецензурных слов.

— Он Петр, а не Чай и не Отчаянный! — заявила в этот момент маман. — Точка. Не обсуждается!

— Сами бы лучше посмотрели, что там у вас! Просто скажите: «Функционал»! — разозлился я, когда понял, что уже все смотрят в мою подрипанную тетрадочку.

— А мне тоже такую же мерзкую дадут? — подала голос Птицына. Ох, понимаю, почему Светка с ней поссорилась.

— Говори уже! — рявкнул я. Девчонка осеклась и забубнила, пытаясь выговорить странное для нее слово.

Под бормотание шести женских голосов, я перевернул страничку. Сверху было написало:

И под этим всем нарисован этакий барабан с делениями, ну, прямо как в передачке, что бабушка смотрела, «Поле чудес», называлось. В каждом отделении что-то накалякано, но таааак мелко, что и под лупой не разглядишь. Под колесом надпись:

Покрутите колесо, чтобы выбрать себе класс.

Что, блин? А где самостоятельный выбор? Я, вот, воина хотел. Ближника с мечом. Или, даже двумя! На крайняк, танка, ну или, если уж припрет, можно и лучником побыть. А вдруг маг достанется? Не люблю я этих белоручек в вечных юбках, даже на мужиках.

Но, выбора, похоже, не предвидится. Придется довериться судьбе. Уже догадываясь, как это сделать, я громко произнес:

— Покрутить колесо!

И оно реально закрутилось, прямо нарисованное. Только надпись поменялась:

Для выбора класса скажите «Стоп»!

— Стоп! — уверенно сказал я. Все равно не видно ничего, не получится, где хочется, сказать. Потому что нет того, что хочется.

Моментально колесо исчезло, а под словом «класс» более крупными буквами появилось:

Танцор с бубном

— Че? Кто, блин? Какой еще, бля, бубен?

— Петя! — резко осекла меня матушка.

— Ты не понимаешь! Мне класс какой-то голимый дали! Танцор, блин, с бубном!

Заржала Светка. Остальные не поняли. Бабы… Что с них взять. А сеструхе я, довольно болезненно, на ногу наступил. А че она ржет?

— Сама бы сначала этот говняный барабан покрутила, а потом смеялась!

— Петр! — маман, похоже, уже еле сдерживалась. Но и мне было хреново.

— Да, мам. И ты! Все вы! — я обвел бабский коллектив взглядом. — Давайте! Крутите этот барабан!

Женщины, и мелкие, и взрослые, и даже старая Сигизмундовна, начали открывать свои блокнотики. Почему только у меня такой жеваный?

У Светки новенький, в розовых блестках и с сердечками. Я, конечно, такой совсем не хочу. Но где справедливость? У Птицыной такой же, как у Светки, только блестки желтенькие. Кажется, маман их недавно купила, да сеструхе еще не отдала. У парикмахерши блокнот самый простой, в синей, однотонной, но плотной обложке. Там мамка рисовала всякие цветочки, когда по телефону болтала. У Сигизмундовны — антиквариат, как и она сама, — обложка потертая, но идеально чистая, черного цвета, вся в каких-то золотых вензелях. Мне кажется, этот блокнот я видел лет пять назад, когда лазил на антресоли в поисках елочных игрушек. От прапрабабки, вроде, остался. У Смородины — моя тетрадь, что валялась уже год не использованая, для записи иностранных слов. Дорогущая, в коричневом кожаном переплете. Я тогда думал португальский язык выучить… Но не срослось. А вот у маман был ее же собственный блокнот для записи рецептов. Вернее — обложка от него. Начинка то у всех изменилась.

— Хочу быть саммонером! — Светка, в отличие от остальных, в играх разбиралась не плохо. Ну да, вечно сидела у меня над душой, пока я играл, и ныла, прося уступить ей место. Иногда я не выдерживал и сдавался.

Мелкая даже кончик языка в предвкушении высунула.

— Стоп! — бровки ее радостно взмыли вверх, потом опустились. Губы затряслись. — Почему? Не хочу…

Казалось, Светка сейчас изобразит Алису в Стране чудес, и затопит всю комнату своими слезами.

— Что там? Может все не так плохо? — я решил побыть старшим братом. А что? И так все не просто, а тут еще что-то, явно, дурацкое досталось.

— Очень толстый танк, — тихо прочитала Светка. Птицына ухмыльнулась. Я позавидовал.

— Сестренка! Это же очень круто! Да тебя все в свою пати будут звать!

— Не хочууу быыыть толстооой! — в голос взвыла Светка.

Все-таки хорошо, когда вокруг женщин много. Все побросали свои блокнотики и бросились утешать сеструху, искренне сочувствуя и понимая ее горе.

— А кто такой Снимающий Грехи? — уставилась в это время на меня Птицына, которая в утешении Светки не участвовала.

Я крякнул. Надо объяснить маленькой девочке что такое грехи? Я на такое не подписывался! Хотя нет, наверное, просто разобраться, что класс делает.

— А что-нибудь написано внизу?

— Так… — Птицына читала еще средненько. Начальная школа, что ждать то? — Класс… Снимающий Грехи… О-пи-са-ние. У-ме-ния. На-ло-же-ни-е свя-тых ба-фоф, сня-ти-е де-ба-фоф. Дальше только слово Подкласс. Там ничего.

— Ну, подкласс, наверное, позже появится. А ты — типа светлый бафер.

— Кто?

— Ммм… — я стал соображать, как попроще объяснить. — Ну, ты можешь других людей благословлять и снимать с них проклятия.

— Я что, долбаный священник?

— Эм… — жуть какая-то, что за дети пошли, так выражаются? — Ну да, наверное…

— Пиздец…

И с кем это периодически дружила моя сеструха Светка? С девочкой, что говорит «пиздец» и «долбанный священник»?

Плюх!

Следующие полчаса творилась подлинная феерия. Женщины, придумывающие себе ники «покрасивше» и получающие классы, которые им не угодили — это… Форменная дурка.

Но, в итоге на кухне появились:

Я — Отчаянный — Танцор с бубном.

Светка — Ванесса (в честь какой-то известной скрипачки, которую обожала сеструха) — Очень толстый танк.

Птицына — Скай (потому что так зовут какую-то летчицу в сериале про щенков) — Снимающий грехи.

Смородина — Смородина (не стала девка париться) — Вор на дальние дистанции (звучит круто, но ревела Смородина почище Светки. Вор — это неправильно!).

Парикмахерша — Лили (хрен знает, почему) — Лекарь сложных случаев (встречено воплями: «Я крови боюсь!»).

Маман — Агрофена (в честь бабки моей) — Воин темной силы (глаз еле заметно дергался, видимо, из-за слова «темный», маман слишком хорошая, либо старается быть такой. Но приняла достойно).

Сигизмундовна — СтараяКошелка (два слова было нельзя, соединила в одно. А ниче старуха — с юморцой) — Острый глаз (нда… система то тоже с юморцой. Лучника подслеповатой бабке дала).

В функционале-блокноте оставалась всего одна заполненная хоть какой-то информацией страница. Сверху гордо красовалась надпись:

Характеристики

А под ней:

Живучесть

Сила

Ловкость

Выносливость

Интеллект

Мудрость

Отдельно стояли две кривенькие надписи, менее понятные для меня:

Шанс

Шарм

И никаких, блин, объяснений! Если первые шесть мне были прекрасно понятны, все как в стандартных играх, то что, нахрен, за шанс? И шарм — это ж для баб только! У мужика должна быть брутальность, а не всякое там….

Напротив всех надписей стояли нолики. Зато внизу, под словами было подписано совсем меленько:

Свободные очки характеристик — 5.

Я вздохнул. Еще пару минут назад я соизволил все-таки взглянуть описание своего класса. Не сделал это сразу, потому что был уверен — мне достался какой-то бафер. Типа танцующего с мечами в древней Линейке. Но нет! Оказалось, что я саммонер. Причем, как и кого призываю — не ясно. Зато понятно, что мне нужна мана, или что тут вместо нее, и магия. То есть мудрость и интеллект.

Так что влил два очка в первое и два очка во второе. Поржал сам над собой и с горя плюсанул единицу в шарм. Буду неотразимым!

Женская часть коллектива опять начала шуметь. Пытались разобраться, куда им по пять очков распределить. Причем мамка, Птицына и парикмахерша считали, что самое необходимое — это шарм.

— Так! Цыц все! — дамы поутихли. Я грозно перевел взгляд с одной на другую и так посмотрел на всех. — Я говорю кому что плюсовать, а вы так и ставите. Ясно?

Все более-менее синхронно кивнули.

— Светка! — ткнул я пальцем в сеструху. — Четыре в живучесть, один в выносливость. Танк должен быть с кучей жизни и уметь переносить всякие тяжести, включая свои доспехи!

— Я не Светка, я Ванесса! — только и пикнула мелкая.

— Светлана! — оборвала ее пререкания маман.

— Океееей… — грустно вздохнула сеструха.

— Птицына, как тебя там, Скай! — девочка шмыгнула и вопросительно уставилась на меня в ответ. — Пять в интеллект! Мана для бафера — все!

— Я в шарм хочу тоже, — капризно протянуло неприятное создание.

— Пять в интеллект! — рявкнул я и даже проследил, что там она у себя в блокнотике ставит свалившейся из воздуха ручкой. Новенькой, кстати! И моей! Только вчера купил!

— Мама, — тут я осекся. Умела она посмотреть ТАК, что моментально ягненочком себя чувствуешь. — Мам… Тебе бы в силу три очка, один в выносливость и один живучесть… Пока так, а там, может, что и поменять можно будет…

Маман пожала плечами и, с гордостью великосветской дамы, взяла ручку, проставляя очки в характеристиках.

— Смородина. Один в силу, четыре в ловкость. Вор должен быть верток и незаметен!

Смородина опять всхлипнула, услышав про вора, но подчинилась.

— Вы! — ткнул я в парикмахершу! — Эммм… Лили! Три в интеллект, два в мудрость!

— Надежда Сигизмундовна! — обратился я к бабке.

— СтараяКошелка! — перебила она меня.

— Хорошо… СтараяКошелка, — я неуверенно проговорил ник. Как-то неловко было называть так пожилого человека, да еще и в глаза. — Давайте три в силу, два в ловкость…

— Три в силу… Два в ловкость… Три в силу… — начала повторять бабка, боясь, что забудет до того, как напишет. — Два в ловкость… Три…

Ой-ей-ей… Дайте мне сил!

— Теперь я иду в свою комнату, и меня никто не трогает до следующего объявления в телевизоре!

Я резко встал.

— А, может, тебе чайку сделать? — заботливо спросила маман.

— Маааам… Нет. Мне нужно кое с чем разобраться!

Захлопнув за собой дверь в комнату, я прислонился к ней и выдохнул. Кошмар! Сколько я протяну с этим балаганом?

Но это я позже разберусь. А сейчас — меня интересовали два часа, что еще доступны все средства связи. Компик! Интернетик! Моя прелесть! Дай-ка, свет моих очей, информацию. Много ли нас, мужеского пола, с фамилией Надежда?

Уже через пятнадцать минут мой мозг взрывался. Хакером я не был, да и интернет-сёрфером тоже. И на все попытки найти хоть кого-то по фамилии Надежда, мне выдавало кучу девочек, девушек, женщин и старушек с таким именем.

Какой кошмар! Их же целая прорва! Как я в этом мире жить то, бедненький буду?

Где все мужики?

Помучавшись еще минут двадцать и возненавидев окончательно всех этих баб со злосчастным именем, а еще больше, тех, кто добавляет слово «надежда» для красоты, типа Неизвестная Юля Свет Надежды Батьковна. Гррррррр, просто!

С горя махнул рукой и набрал в строке поиска то, что клятвенно обещал сам себе никогда не искать. Надежда Сергей Юрьевич. Ага… Папаня… Нашелся сразу. КрасавЕц. Везде в соцсетях на природе, с шашлычком и бутылочкой пивка.

Не… Не хочу его искать. Пусть, кроме него и меня других мужиков вовсе не будет. Все равно не хочу с ним видеться. Тут мой взгляд зацепился за любопытный момент — друзья папаньки. А там — парень. И тоже фамилия то, Надежда. Конечно, я тыкнул на профиль папкиного «дружбана».

Хм… На год меня младше. Зовут Надежда Еремей Сергеевич. Я потряс головой. Еремей? Бедный пацан… К такой фамилии, еще и имя странное родоки прилепили. И тут в голову пришла догадка. Неприятненькая.

— Мааааам! — заорал я на всю квартиру.

— Что случилось? — тут же ворвалась в комнату маман. Под дверью что ли все это время стояла?

— Скажи, а у меня случайно брата по отцу нет? — сощурился я подозрительно.

— Почему такой вопрос? — и взгляд стал у нее такой… подозрительный. Не люблю, когда она так смотрит. Сразу признаешься, что два получил или вчера дома не ночевал, потому что напился в стельку, а не потому что у Вована к экзамену готовился.

— Я тут нашел… — к своему стыду, на взгляд я поддался и отодвинулся вместе с компьютерным стулом от монитора, чтобы маман могла посмотреть на экран.

— Таааак… — протянула она. — Таааак-так… Это какого он года рождения? Хм… Так права, значит я была, что это не просто командировки у твоего отца были!

Потом развернулась и тяжелым чеканящим шагом покинула мою комнату, хлопнув дверью. Эх, не завидую я сейчас собравшимся на кухне. Достанется ни за что, ни про что!

А я так понял, что это все-таки реально брательник мой по папашке то… Подумал, быстро накалякал сообщение, типа: «Привет, будем знакомы. Я Петр Отчаянный, твой старший братиш, похоже. Мы товарищи по несчастью в этом новом бренном мире. Напиши адресок, может, свидимся. А то с мужиками тут туго».

Я на этого чудика-задрота-ботаника (если судить по фото), зла не держал. Он же не виноват, что папаня у нас такой, с гнильцой маленько. Главное, чтобы ответил за час. А то потом интернету кирдык будет.

На всякий случай еще раз зашел на папашкину страничку. Посмотрел, в каком городе тот обитает. От нас километров двести получалось. Я пожал плечами. Ну и фиг с ним. Но, на всякий случай запомнил.

Собирался уже сходить, осторожно взглянуть — не попереубивала ли маман всех, кто на кухне обитал (уж больно тихо было), но тут замигал значок сообщений. Не уж то брательник ответил? Я тыкнул на вкладку.

«Hi. Are you also a guy and a Hope? My name is Hope. I'm stuck in your capital. Only women are alive here! Answer me, please!».