Эми Кауфман
Огненные Драконы
Переведено специально для группы
˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜
http://vk.com/club43447162
Оригинальное название: Scorch Dragons
Автор: Эми Кауфман / Amie Kaufman
Серии: Элементали #2 / Elementals #2
Перевод: maryiv1205
Редактор: Евгения Волкова
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Битва между драконами и волками была окончена.
Теперь, менее чем через час, Андерс сидел между своей лучшей подругой Лисабет и сестрой Рейной, лежавших на импровизированных кроватях посреди суеты лазарета.
Все Огненные Драконы были в человеческом обличье — переполненная пещера находилась глубоко внутри горы, недостаточно большой даже для одного настоящего дракона. Как бы то ни было, каждый уголок был забит, медики сновали туда и обратно.
Внимание Андерса резко переключилось от бурной деятельности, когда рядом с ним застонала Лисабет. Сейчас ее бледная кожа была белее, чем обычно, и даже веснушки не были похожи сами на себя. Она сильно ударилась головой, защищая драконов от волков, которых они с Андерсом случайно привели сюда.
— Ты в порядке? — Он наклонился, чтобы получше рассмотреть ее, но ответ пришел с другой стороны, сухим голосом его близнеца.
— Она пыталась вышибить себе мозги. Скорее всего, нет.
Он повернулся, чтобы посмотреть на Рейну, которая свернулась калачиком под огромной кучей одеял, видна была только ее голова. Ее теплая коричневая кожа приобрела опасный серый оттенок, когда в нее впервые попало ледяное копье волка, и хотя она медленно приходила в норму, ее щеки все еще были неестественно бледными, цвета пепла. Повреждение от холода, как сказал целитель.
Это сделал с ней один из одноклассников Андерса по Ульфарской Академии. Он и Лисабет попали сюда, чтобы попытаться спасти Рейну, и его класс последовал за ними. Если бы только они не пришли за ним, все были бы сейчас в безопасности.
Во время долгой гонки к Дрекхельму Андерс постоянно испытывал страх. Боясь, что Рейна будет принесена в жертву драконами. Боясь, что он не будет знать, как спасти ее, даже если ему это удастся. Боясь, что она вовсе не была его сестрой-близнецом, так как она могла превратиться в Огненного Дракона, в то время как он был Ледяным Волком, и все знали, что невозможно найти оба вида в одной семье.
Но вместо того, чтобы спасти ее, он обнаружил, что сестра прекрасно устроилась. Он привел опасность прямо к ее порогу и сделал врагами волков, которых он только научился считать своей стаей. И вот теперь он оказался в ловушке в Дрекхельме, крепости драконов.
— Я в порядке, — голос Лисабет вернул его в настоящее.
— Медсестра сказала, что у тебя будет болеть голова, — тихо сказал он. — И тебе придется бодрствовать еще несколько часов, на случай, если в твоей голове есть какие-то повреждения, которые они не смогут увидеть.
— Рейна? — прошептала она, и Андерс с Лисабет одновременно посмотрели на сестру Андерса, которая все еще дрожала.
— Я в порядке, — настаивала Рейна. — Это было всего лишь ледяное копье, со временем оно сойдет на нет. Мне повезло, что оно только задело меня. Я, наверное, встану уже через час.
Андерс почувствовал быстрый прилив нежности, согревающий его изнутри. Это была Рейна, готовая встать и идти дальше, как и всю их жизнь. Он все еще не мог поверить, что снова оказался рядом с ней.
Но за ее спиной маячил санитар, уперев руки в бока.
— Через час ты никуда не пойдешь, — твердо сказал он. — Если тебе повезет, тебя выпишут утром, и то только потому, что у нас есть другие, похуже тебя. А вы двое, — он кивнул Андерсу и Лисабет, и его квадратная челюсть напрялась при виде двух волков, — можете идти в гостевые покои. Нас ждет эскорт, чтобы отвезти вас туда. Дракон-сход не захочет видеть тебя до утра.
Андерс проследил за его взглядом и увидел Эллюкку, блондинку, которую Рейна назвала своей подругой. Поначалу она вела себя отнюдь не дружелюбно, но сразу после битвы, казалось, почувствовала себя немного по-другому. Она видела, как Лисабет защищала Лейфа, главу Дракон-схода.
Сейчас девушка стояла, скрестив руки на груди, прислонившись к стене у двери в лазарет. Она была крупнее и шире в плечах, чем Андерс, и, скрестив руки на груди, выглядела так, словно уже вернулась к своим делам.
Андерс повернулся к Рейне.
— Я не хочу оставлять тебя здесь, — сказал он, и его беспокойство было главным образом за сестру.
— Они не отпустят меня до завтра, — сказала она. — Ты знаешь, где меня найти. Иди и отдохни немного, я буду в порядке.
Его инстинкты все еще бунтовали против того, чтобы оставить свою близняшку, но он знал, что она была права. До сих пор сестра была в безопасности, а он отчаянно нуждался в отдыхе. Весь вчерашний день Андерс бегал со стаей по равнинам, ночью пересек реку и поднялся на гору вместе с Лисабет. Было уже позднее утро, а это означало, что он находился в пути уже больше суток.
— Скажи им, чтобы они позвали меня, если тебе станет хуже, — сказал он Рейне.
— На твоем месте, — нахмурившись, сказала медсестра Андерсу, — я бы сейчас больше беспокоилась о себе. Завтра у нас будет много вопросов, и если у вас нет ответов, которые понравятся Дракон-сходу, вы можете быть уверены, что они извлекут лучшие.
— Оставь его в покое, — отрезала Рейна, приподнимаясь на локте.
Бросив на них последний многозначительный взгляд, медсестра удалилась к другим пациентам, а Рейна обратила свое внимание на Андерса.
— Я позабочусь, чтобы тебя позвали, если мне станет хуже, — пообещала она. — И давай разберемся с завтрашним днем завтра. Мы заставим их понять.
Андерс был далеко не так уверен в себе, как она… есть версия Рейны о том, что их разговоры были тем, что в первую очередь положило начало их превращению в волка и дракона… но он знал, что ничего не мог сделать сегодня, не с сестрой и его лучшим другом, которые были слишком слабы, чтобы двигаться.
Поэтому он помог Лисабет сесть, потом встал, осторожно обняв ее одной рукой. Эллюкка оттолкнулась от двери, чтобы вывести их на улицу, но, несмотря на улучшение своего мнения о Лисабет, она, казалось, не собиралась помогать ей держаться на ногах.
Девушка повела Андерса и Лисабет по коридорам, высеченным в темном камне горы, все они были для человеческого роста, а не для дракона. Андерс подумал, что драконы, как и волки, большую часть времени проводят в человеческом обличье.
Троица прошла мимо ламп, которые, казалось, были сделаны из цельного металла и прикреплены к стене скобами. Всякий раз, когда они подходили к одному из них на расстояние нескольких шагов, тот начинал мягко светиться, а когда Андерс оглядывался, остальные снова исчезали в темноте.
Лисабет тоже наблюдала за ними.
— Это действительно происходит, да? — спросила она. — Дело не только в том, что я ударилась головой?
— Свет? — спросила Эллюкка, оглядываясь через плечо. — Ну, конечно. Это артефакты.
Теперь, присмотревшись повнимательнее, Андерс разглядел ряды рун, выгравированных вокруг канделябров. Эти руны означали, что лампы были созданы волками и выкованы драконами… без сомнения, перед последней великой битвой десять лет назад.
Эллюкка остановилась у встроенного в коридор шкафа, вытаскивая для них разномастную одежду в синих, зеленых и красных тонах — драконы, казалось, предпочитали яркие цвета, и даже за то короткое время, что он был здесь, Андерс заметил, что все они одеты по-разному. Все волки носили одинаковую форму — знак их стаи, их сплоченности.
— Это гостевая зона, — сказала Эллюкка в ответ на его вопросительный взгляд. — Там есть свободные комнаты, запасная одежда и тому подобное.
— А когда у вас были последние гости? — спросил он, пытаясь представить себе, кто мог проделать весь этот путь в гору. Он пытался завязать дружеский разговор с этой девушкой, которая, казалось, так хорошо знала его сестру. Он нуждался в любой помощи, которую мог получить прямо сейчас.
— Большинство драконьих семей и групп много перемещаются, — сказала Эллюкка. — Мы довольно гостеприимны. Воздушники существуют по всей горной цепи Ледяного Шпиля — в горах по всему Валлену, на самом деле — так что мы посещаем друг друга довольно часто. Обычно проще не таскать с собой много вещей.
Она остановилась у деревянной двери. Внутри находилась уютная спальня с кроватями по обе стороны, каждая из которых была покрыта толстым лоскутным одеялом. Каменный пол покрывал ковер, а из застекленного окна открывался вид на склон горы. На другой стороне маленькой комнаты была еще одна деревянная дверь, а на стене висели водяные часы, по которым медленно текла струйка жидкости, показывая течение времени.
Хорошо, подумал Андерс. Они могли бы использовать это, чтобы отслеживать, как долго Лисабет нужно бодрствовать. И как далеко было утро, а с ним и Дракон-сход.
— Здесь тепло, — сказала Лисабет, и Андерс сразу же вспомнил жаркое свечение, которое он видел в глубине горы, когда пролетал над Дрекхельмом на спине Рейны, — и в коридоре тоже, — продолжила она. — Но здесь нет никаких каминов. Вы используете лаву?
— А что еще? — сказала Эллюкка, сваливая одежду на одну из кроватей и раскладывая ее в две стопки. — И некоторые артефакты также помогают с температурой. Прямо за этой дверью есть ванна, столько горячей воды, сколько захочешь. Я имею в виду, знаю, что волки предпочитают холод, но я предполагаю, что вы не хотите холодный душ.
— Не тогда, когда мы в человеческом обличье, — согласилась Лисабет.
— Ну, так вымойся, — сказала Эллюкка, складывая руки на груди и пятясь к двери. — От тебя пахнет мокрой псиной.
Дверь за ней закрылась, и Андерс опустился на одну из кроватей. Каждый мускул в его теле болел, но он заставил себя наклониться, чтобы расшнуровать ботинки, а затем снять носки, мокрые от снега.
Андерс понял, что все еще в пальто сестры. Он повернул голову и понюхал, обнаружив, что в нем был тот самый запах, который был уникальным для Рейны, хотя теперь появился намек на пряную сладость, которой не было раньше. И хотя это было не совсем то же самое, от привычности у него заболели глаза.
Он сделал это. Он был здесь, с Рейной. Что бы ни случилось дальше, он найдет способ справиться с этим, потому что он снова был со своей сестрой.
— Ты должна принять первой ванну, — сказал он Лисабет. Ему понадобилось несколько минут, чтобы собраться с мыслями.
Девушка исчезла за дверью, а он плюхнулся на кровать, уставившись в потолок, который был из гладкого камня, как и стены. Потому что эта комната находится внутри горы, напомнил он себе. Потому что она внутри Дрекхельма.
Что скажет завтра Дракон-сходу? Какие ответы они хотели получить?
Как убедить их позволить ему остаться рядом с Рейной, не предавая волков?
Но, несмотря на слова медсестры и страх, который они вызвали, он также признался себе, что драконы были совсем не такими, как он себе представлял. Он еще толком не знал, кто они такие, но истории в Ульфаре и в Холбарде всегда изображали их кровожадными злодеями, живущими только для того, чтобы причинять боль тем, кто не был похож на них. И какова бы ни была правда, теперь он знал, что все гораздо сложнее. У драконов здесь были друзья, семья. У них были комнаты для гостей и дебаты о том, как правильно поступить.
Рейна нашла здесь дом, о котором он и не подозревал. Он не был уверен, что это значит для него или для Лисабет.
Он все еще был погружен в свои мысли, когда Лисабет вышла из ванной. Она была одета в драконью рубашку, тунику и брюки, ее черные кудри были мокрыми. Теперь ее лицо снова порозовело, кожа стала чуть менее белой и чуть более розовой под веснушками, но она покусывала губу, как делала всегда, когда волновалась.
— Андерс, — тихо сказала она, — что же нам теперь делать?
— Я не знаю, что мы можем сделать, — признался он. — Если у Дракон-схода будут к нам вопросы, а мы не сможем на них ответить…
— Знаю, — ее слова были едва слышны. — Но мы не можем вернуться домой. Так или иначе, я думала, что мы возьмем Рейну с собой, хотя полагаю, никогда не было никакого шанса, что нам удастся… я имею в виду, стая всегда будет следовать за нами. Профессор Эннар никогда бы не отпустила нас одних. И что бы мы сделали с драконом, когда вернулись в Холбард?
Андерс почувствовал еще один глубокий укол вины при мысли о том, что Эннар, их боевой учитель, которая подвергла себя и весь класс опасности, придет за ними. Если бы только, если бы только они не последовали за ним.
— Рейне здесь нравится, — сказал он, не совсем понимая, что думает по этому поводу.
— Как нравится? — спросила Лисабет. Лисабет всегда была единственной, кто защищал драконов в классе, задавала вопросы о том, как они могут быть такими злыми, как утверждали их учителя, когда они когда-то работали вместе с волками, производя магические артефакты, найденные по всему Валлену. Но сейчас она выглядела маленькой и испуганной.
— У нее были недели, — сказал он. — Не похоже, чтобы очень долго, но я был в Ульфаре столько же времени. И мы довольно хорошо узнали друг друга.
— Конечно, — ответила Лисабет. — Ты — мой лучший друг. Полагаю, у нее было столько же времени, чтобы познакомиться с драконами. Она захочет остаться здесь.
— Ну, помимо того, что она завела здесь друзей, Волчья Гвардия пыталась убить ее в прошлый раз, когда она была в Холбарде, — заметил он. — Она тоже захочет, чтобы мы остались. — По крайней мере, она захочет, чтобы он остался… он заставит ее позаботиться о Лисабет. — Я не знаю, безопасно ли это, но нам больше некуда идти. Мы украли Чашу. Или, по крайней мере, я, но они не поверят, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Только не после драки. Они видели, как ты защищала Лейфа.
— Я должна была, — беспомощно сказала она, опускаясь на кровать напротив него. — Если бы глава Дракон-схода был убит, то началась бы война, достаточно большая, чтобы последняя великая битва выглядела как игра. Каждый может понять это.
— Может, когда кто-нибудь объяснит, — согласился он. — Но ты же сразу это увидела, а никто больше не задумался. — Это была Лисабет, всегда умная, всегда решающая головоломки. — Как ты думаешь, что будет, если мы попытаемся вернуться?
— Изгнание, — прошептала она. — Украсть Чашу и драться — это предательство стаи. Они могут посадить нас на корабль из Валлена, чтобы мы никогда не вернулись.
Ребята притихли, представляя себе эту полную потерю своего дома, эту разлуку со всем, что они знали. По-своему Лисабет потеряла даже больше, чем он.
Лисабет дочь Сигрид, которая была Ферстульф, предводителем Ульфара — всех волков. И хотя Сигрид иногда пугала, обычно подавляла и, возможно, была не совсем честной, она все же оставалась матерью Лисабет. Андерс не понаслышке знал, что такое потерять семью, но он вернул Рейну, по крайней мере, сейчас. Потеря Лисабет только начинались.
Андерс мог представить себе холодный, бледный взгляд Ферстульф так же ясно, как если бы она была прямо перед ним. Тот факт, что Лисабет была ее дочерью, не спас бы их от ее гнева или от изгнания, если бы она добралась до них. Лисабет пришлось смириться не только с потерей стаи, но и с осознанием того, что ее собственная мать не позволит ей вернуться домой.
— Иди, помойся, — сказала она, наконец. — Я обещаю, что не засну, пока тебя не будет, буду следовать указаниям доктора. Ты почувствуешь себя лучше, когда очистишься.
Он собрал свою половину чистой одежды и вернулся в ванную. Это была маленькая комната с крепкой деревянной ванной, перилами, заваленными полотенцами, и еще одним окном, хотя вид снаружи был скрыт туманом или облаком. Он обнаружил, что над ванной была насадка для душа, а также краник ниже, на случай, если захочется наполнить ванну. Он отказался от мысли постоять под душем и вместо этого включил кран, стащил с себя остальную одежду и осторожно залез в ванну, как только вода поднялась почти до краев.