- Марина Викторовна?
- А? Так, Ленчик, ну-ка слезы утерла, быстро. Мы тут еще живые сидим, не гневи судьбу.
Но Ленчик, давясь слезами, все-таки задала свой вопрос.
- А кто будет правозащитником, если вы не вернетесь?
- Вы и будете. Просто больше не получится использовать взрывчатку в политических целях, хамить и угрожать, и придется подписываться фамилией, а не погонялом, а так эффект будет не хуже, вот увидите.
- Марина Викторовна, но вы же там были уже, всего две недели назад, зачем снова надо в этом месяце?
- Павлик, две недели назад это было нужно больше ему, чем мне.
- Да ему и сейчас это нужно больше, чем нам, он что, сам не понимает?
- Павлик, какой ты умный мальчик. Из тебя будет толк, запомни мои слова. Нет, он не понимает, иначе бы к нему ехала не я, а юристы с действующими лицензиями в количестве самое меньшее восьми человек. И мои коллеги, спроваженные Эмерговым за границу того, что осталось от Федерации. А я бы мочила пятки в Средиземном море или пила кофе в Кракове.
После школьного дня Айдиш пошел отчитываться Хайшен и рассказывать ей о текущих делах школы в самых общих чертах. Дознаватель встретила его почти тепло, но он слишком хорошо знал ее характер и манеру работы, чтобы расслабляться. С час или больше они говорили о школе, о том, как в крае был найден первый ребенок, наделенный Даром, о том, как тут живется и работается магам. Через час Айдиш набрался храбрости и рассказал настоятельнице про экскурсию на Пискаревское кладбище, особенно отметив разговор на набережной и обещание Полины показать на карте овраги с настолько беспокойными мертвыми.
Распоряжение о приостановке чисток достопочтенный получил в двух вариантах сразу: от наместника, в связи с волнениями в крае и скверной подготовкой местных к пониманию законов империи, и от Хайшен, в связи с интересами расследования. Получив это распоряжение, Вейлин потихоньку вздохнул. Он не любил чувствовать себя беспомощным, а это тут случалось сплошь и рядом, потому что часть распоряжений игнорировали не только местные, но и его подчиненные, и добиться их выполнения не удавалось ни через наказания, ни через угрозы, ни тем более просьбами. Местные безопасники ничего не делали с подозреваемыми в колдовстве еще с конца апреля, после начала первых беспорядков. Следователи Святой стражи только разводили руками и говорили, что у них нет средств повлиять на ситуацию. А отступиться Вейлин не мог, это противоречило идее Пути и целям Академии.
Он не заметил, что среди досточтимых началось тихое брожение и попытки замести в уголок самые неудачные решения и, главное, их авторство. Им-то быстро стало понятно, что достанется и на орехи, и на пряники. Можно было обсуждать и гадать, от кого, когда и насколько больно, но на то, что обойдется, можно было уже не надеяться. Самые неприятные хвосты они уже не могли подобрать, как ни хотели: безопасники с Литейного тоже были недовольны. За прошлый год у них отрос на "белое духовенство", как они называли церковных магов, порядочный зуб. Все спорные дела, инициированные пришлыми, оказались внезапно под контролем каких-то внутренних комиссий и не подлежали даже выдаче для ознакомления.
Через несколько дней Хайшен вызвала Айдиша к себе и подробно расспросила о местных методах заботы о душевном равновесии. Беседа заняла два часа и была чисто теоретической - пока настоятельница, в своей обычной манере, вдруг не задала конкретный вопрос о Полине:
- Айдиш, а кто она? Ты получал то же образование, занят примерно тем же, ты просил ее к себе в подчиненные - почему?
- Хайшен, Полина - блестящий практик. Ее не смущают профессиональные задачи любой сложности, и она может их выполнять в любых условиях. Если сейчас, в условиях пожизненного лишения свободы по местным меркам...
Изумленная дознаватель перебила его вопросом:
- Ты хочешь сказать, что они практикуют рабство?
- Да, они наказывают рабством и принуждают бесплатно работать виновных в нарушениях закона.
- И она решила, что князь пленил ее и будет держать в неволе пожизненно?
- Она не сама решила. Таковы их законы.
- Ну так пойди и объясни ей все. Ты должен примирить князя Димитри и мистрис Полину на любых условиях. Это приказ.
Айдиш скорбно вздохнул:
- Если бы она выдвигала условия, все можно было решить уже сейчас. Но у нее же "просьб и жалоб нет" - и из нее больше ничего не вытащить никакими уговорами. Применять силу в ее случае я бы не советовал. Она и в более благие времена отличалась жестким и неуступчивым характером, крутыми решениями и упорством за пределами разумного. А после той прогулки, о которой я тебе уже рассказал, я еле уговорил ее начать есть.
- Начать есть? - не поняла Хайшен.
Айдиш кивнул:
- Она ушла в голодовку, получив обвинение, и никому об этом ни словом не обмолвилась. Узнали случайно, правозащитница спросила ее во время беседы с князем.
Дознаватель задумалась:
- А она точно не маг?
- Совершенно точно, - уверенно сказал Айдиш. - Я знаю ее больше двадцати лет. Она была в юности бойцом, изучала крестьянский кулачный бой, достигла неплохих результатов для своего возраста, но перестала сражаться после замужества. Все остальные ее увлечения, известные мне, еще менее убедительны. Она немного поет, немного режет по дереву, немного чеканит по серебру - и вроде бы все. Возможно, я о чем-то не знаю, но если и так, это что угодно, только не магия. Она специалист, и это занимает почти все ее время и силы.
- Мири их с князем, - снова сказала Хайшен. - Делай что хочешь, но они должны помириться. Какими бы ни были остальные его решения, по крайней мере отсрочку этого приговора я готова подтвердить.
Айдиш грустно кивнул. Задача была совсем не из простых.
Марина попала на прием к наместнику в начале последней декады мая. Замок снова ее впечатлил, но ощущение было двойственным: после девяти с лишним лет нищеты и разрухи вокруг эта роскошь несколько раздражала. Слишком чисто. Слишком ровный и целый пол. Слишком гладкие стены приятного мягкого цвета. Слишком равномерное освещение. Слишком аккуратные руки и слишком чистые заплетенные в косу волосы у ее провожатого. Она посмотрела на себя, на не первой молодости джинсы, истрепанный ремень и еле живые ботинки, на косуху, видавшую виды, порадовалась тому, что успела хотя бы постричься на прошлой неделе, и тому, что перед тем как выскочить из дома, успела продеть в уши вместо обычных серебряных сережек крупные золотые кольца. Затем мысленно махнула рукой - а, не все ли равно? - и решительно вошла в дверь приемной наместника.
Сразу же после обмена приветствиями Марина ясно и тепло улыбнулась хозяину края.
- Я приехала с несколькими вопросами, но перед этим хочу сказать - знаете, когда мы встречались третьего числа, я очень боялась, что Полина вас убьет или покалечит. У вас ангельское терпение.
- Почему она перестала тренироваться? - Димитри едва заметно вздохнул, вспоминая Алису, бросившуюся на него с ложечкой для мороженого. В воздухе этого края явно витала какая-то общая зараза.
- Так вышло, - Марина снова улыбнулась.
- Давайте все же к делу, - Димитри улыбнулся в ответ. Подруга этой скульты была все же очень милой женщиной, впечатление не портила даже ее связь с нечесаными крикунами, исчеркавшими все стены города карикатурами на саалан. - Вряд ли вы провели в дороге три часа, чтобы порадовать меня рассказом о том, как счастливо я избежал смерти.
- Конечно, господин наместник. Вопрос первый - все-таки юридический статус Полины Юрьевны. Но он сам по себе только открывает тему. К этому вопросу крепится гораздо более важный для города вопрос о ее правах на владение имуществом и активами и ее возможности продолжать предпринимательскую деятельность. За этим вопросом неизбежно поднимается вопрос о судьбе портала "Ключик от кладовой". Как вы, может быть, знаете, этот портал остался единственным коллектором информации об услугах частных мастеров и производимых товарах, замещающих недоступные из-за экономических санкций позиции потребительской корзины.
Димитри кивнул с очень серьезным лицом:
- Да, конечно. А также о нелегальных источниках медикаментов и их заменителей, оружия и боеприпасов, частной охраны и специалистов вашего профиля.
Марина засмеялась в ответ:
- Как приятно говорить с умным человеком. Если вы это все знаете, то, может быть, у вас уже есть ответ на вопрос, чем этот портал предполагается заменить в случае, если Полина Юрьевна не сможет больше быть официальной владелицей и основным ответственным за портал лицом? То есть, вообще-то, это уже случилось, но учитывая вашу позицию во время предыдущей встречи, может оказаться, что вы не были в курсе того, что по местным законам осужденный, отбывающий наказание, не имеет имущественных прав. Не были в курсе? Какая неприятность. Как будем сводить законодательные базы?
Вопросы были не подарочными. Но Марина Лейшина не выглядела врагом. Казалось, что эти вопросы она принесла как чистую формальность, с которой надо определиться. Разговор все больше напоминал какую-то игру вроде местных интеллектуальных соревнований. Димитри улыбнулся и сделал ход.
- Марина Викторовна, мы с вами оба знаем, что, - он сделал небольшую паузу, - глубокоуважаемая Полина Юрьевна выполняет в этом проекте исключительно представительские функции, а сам проект делался совсем другими людьми.
Ход оказался неудачным. Марина с сожалением покачала головой:
- Для начала - идея и образ проекта все-таки принадлежат Полине. Аналитика и экономиста, как и первую команду программистов для портала, тоже искала она сама. Она же договаривалась с первыми хозяевами витрин, задавшими планку требований и ожиданий к порталу. Изначально порталом "Ключик" не был, при предыдущем наместнике таких сайтов было пять только для Северо-Запада, но тогда и инфраструктура не была развалена, и с почтовыми отправлениями было получше. Когда начались проблемы, организовать доверительную систему связи между владельцами страниц-витрин и их потребителями смогла только Полина, остальные сайты присоединились к "Ключику", получился портал. Потом кончилась почта, им пришлось брать на себя сначала свою доставку, а затем и все пересылки. Да, я заметила и то, что в городе как-то решен вопрос с поставками продовольствия и антибиотиков, и то, что вы снабжаете оружием горожан, защищающих свои кварталы, и то, что больницы и школы начинают хоть как-то работать, что грузы и письма... эээ... ваших союзников как-то доставляются адресатам. Вашу школу для безнадзорных детей в Приозерске я заметила тоже и имела возможность ее лично оценить, - Марина наклонила голову, - но для того чтобы туда попасть, нужно особое счастье. Остальные дети города учатся иначе. А учились еще в более нетривиальных условиях, я не буду вдаваться. И еще, нужно как-то думать не только о том, что положить в рот, но и, простите, о том, во что завернуть...
Димитри усмехнулся:
- Я понял. Но в любом случае такая работа не делается в одиночку. Я оценил - еще раз оценил - авторитет госпожи Бауэр и ценность ее работы, но у нее должны были быть какие-то доверенные лица. Они же должны были как-то между собой договориться о том, что будет с проектом в случае эксцессов, учитывая, гхм, увлечения Полины Юрьевны и их возможные последствия.
Марина неопределенно покачала серьгами, покрутила ручку в руках:
- Да, должны были быть. И были. И даже договорились, хотя просто это не было. К сожалению, всех, кто имел право второй подписи, ваши орлы уже оприходовали. Двоих - еще три года назад, по той же статье, которая у вас, видимо, во все бочки затычка. И это, конечно, ваше право, но только инфраструктура, созданная Сопротивлением, сейчас навернется, если ей не заняться срочно. Без нее тут станет довольно кисло уже к зиме, ваши распределители не справятся с удовлетворением всего спроса.
Димитри взял лист бумаги и карандаш, начал набрасывать какую-то схему, потом отложил ее:
- Лиц с правом второй подписью было всего двое?
Марина опять улыбнулась, почти одними глазами, но князь ощутил, как сгустившаяся безнадежность начала таять снова.
- Нет, конечно - услышал он. - Не двое, трое. Исключением из общего правила был человек с правом второй подписи из боевого крыла Сопротивления, но он погиб первым, в стычке с властями. В перестрелке, будем уж честны.
- Достойная смерть, - кивнул головой Димитри и задал следующий вопрос. - Есть ли у нее семья или наследники?
Он надеялся, что хотя бы этот вопрос сейчас удастся решить простыми формальностями и закрыть хотя бы временно, но ответ Марины его не порадовал.
- С родителями она в давней и глубокой ссоре, точнее, они прервали контакт с дочерью еще до официального начала Вторжения, по семейным причинам. Они сейчас в Московии. Что до наследников - я лично знакома с человеком, у которого на руках ее действующее завещание с открытой датой. В случае смерти Полины право первой подписи переходит к нему на сорок пятый день, если до истечения этого срока он не получает письмо, написанное ее рукой и содержащее имя преемника.
Димитри кивнул. Красивее он и сам не придумал бы. Портал был блокирован очень надежно: без подписи Полины никакая отчетность не могла прийти в движение. Для того чтобы вся структура нормально работала, владелица должна быть свободна ею распоряжаться или мертва и похоронена. И то и другое ее, видимо, устраивало в равной мере. Но ни один из этих вариантов он не мог ей предложить. Впрочем, оставался небольшой шанс обойти эту баррикаду:
- Но может быть, у Полины Юрьевны есть дети, которые не могут наследовать ей по возрасту, и их обеспечение зависит от прибыли с портала?
Марина качнула головой:
- Интересно, как вы себе представляете всю ее деятельность в сочетании с материнскими обязанностями... Чтобы вам не трудиться искать информацию: ее ребенок погиб, не родившись, других у нее не может быть. Это и стало причиной развода и разрыва отношений с родителями. Впрочем, это была не единственная ее неприятность в тот год. Вы спрашивали, почему на больше не тренируется - вот поэтому. Ей врачи запретили. А усыновить она планировала, но не успела, началось Вторжение...
Димитри слушал Марину, и в голове у него бабочкой о стекло билась мысль: ее просто выбросили, как больше непригодную... дикари, какие же все-таки они дикари. И вся ситуация в целом выглядит как мышеловка. Как дурацкая мышеловка. После долгой паузы он все-таки произнес:
- К сожалению, освободить человека, приговоренного за некромантию, одним своим решением я не могу.
Марина перевела взгляд на поверхность стола и вздохнула:
- Когда вы их всех перебьете, вы поймете, что сами пилили сук, на котором сидели. Но будет уже поздно.
Димитри приподнял брови:
- Можно подробнее?
Марина, все так же глядя в стол, покачала головой:
- Вам этой головой еще спать. Не стоит подробнее. По крайней мере пока. У меня был еще второй вопрос, давайте посмотрим, что удастся сделать с ним. И это реальный юридический статус Алисы Медуницы.
Лейшина вдруг посмотрела прямо на наместника, коротко и внимательно, как будто бы сделала фотографию взглядом. Но через всего секунду у нее на лице уже снова была улыбка, и она разводила руками в комичном жесте недоумения.
- Сначала вы ее громко арестовываете, затем заявляете о награждении, потом в сети выплывают непонятные фото с праздничного застолья из замка. Ваша ремарка про спасение полевых агентов очень интригует, но, господин наместник, вы определитесь, пожалуйста, и нас тоже сориентируйте: либо ваш агент при встрече с вами на радостях планшет об колено ломает, а вы прямо так жаждете с ним неформально поболтать, что устраиваете шум на весь город, либо награда за живую или мертвую. Или Охотник - или Манифест Убитого Города, который все еще активно цитируют. Вы уж выберите одну линию, а то мы, правозащитники, смотрим на весь этот пейзаж, и нам кажется, что какая-то из деталей тут лишняя. Я хочу спросить, каково положение этой девочки на самом деле? И почему при таком легком отношении к жизни остальных участников Сопротивления вы не решили вопрос традиционным способом "застрелен при задержании"?