Изменились вывески. Старые бренды исчезли, появились новые; где-то вывески стали ярче и аляповатее, где-то нет. Появились новые памятники, которые я не помнил — они были сконцентрированы именно здесь, на отрезке центральной трассы, где не экономили каждый миллиметр.
Мой взгляд зацепился за вывеску магазина телефонов и прочей цифровой техники, и я решил зайти внутрь. Ха!.. Даже у простенького магазина — охрана, и не один скучающий толстый охранник, а с десяток собранных парней, провожающих меня внимательными взглядами.
А вот выбор телефонов не особо изменился за двадцать лет. Похоже, пресловутый “прогресс предметов потребления” остановился, и сейчас было не до понтов вроде чуть более узкого корпуса.
Увы, демон не таскал с собой много налички — видимо, предпочитал безналичный расчёт. Цены оказались совершенно мне не по карману, и я не мог себе позволить даже самый простенький б\у аппарат. Что ж, неудивительно, учитывая ситуацию. 32 % планеты в Тумане. Не знаю, где сейчас располагались заводы, как была организована логистика запчастей и самого продукта, насколько усложнились транспортные пути между различными точками… но доставка явно не выходила дешёвой. И все эти сложности сказывались на цене. Теперь телефоны и прочие высокотехнологичные вещи больше походили на предмет роскоши, чем на вещь, доступную каждому.
А ведь мне бы телефон пригодился для выхода в Интернет, пускай даже и от общих сетей (сим-карту ещё в былые времена нужно было покупать по паспорту, и вряд ли сейчас что-то изменилось).
Что ж, да, полистать новости за чашечкой кофе не вышло — а жаль. Но, надеюсь, хотя бы сам кофе я смогу себе позволить, и тот не стал «эксклюзивным продуктом в условиях дефицита». Уж очень я по нему соскучился.
Следующее разочарование ждало меня, когда я, восстановив по памяти дорогу, всё же добрался до места. Кафе тут не было. Я дважды огляделся по сторонам, пытаясь понять, не перепутал ли я путь, но нет: это было оно, то самое место.
И вместе с тем — тут было кое-что получше. То, отчего я слегка удивился. На месте забегаловки красовалось… интернет-кафе? Если это место можно было так назвать.
Двадцать лет назад я и помыслить не мог, что их время ещё настанет. Никому не нужный, отживающий последние дни бизнес сейчас процветал — и передо мной красовался огромный комплекс в несколько этажей, включая, если верить плану, десяток подземных. Стационарные компьютеры, вип-залы, индивидуальные комнаты, капсульный отель для ночлега, залы питания — что бы это не значило — и прочее. А ещё — как и в магазине техники, дохрена охраны.
Всё это выглядело как… очень выгодный бизнес, культура и сфера предоставляемых услуг которого развивались не меньше десяти лет. Ну, да — дефицит, что б его. Теперь не у каждой семьи есть возможность купить подобную технику в дом.
Поизучав пару минут план, я решил, что мне всё же сюда. Не в вип-зал, конечно же — но, кажется, расценки в общем зале были вполне приемлемыми.
Я до последнего опасался, что у меня спросят документы, но нет — улыбчивая девушка в очках назвала мне цену и, получив оплату, заявила, что компьютер номер 621 включен и я могу проходить на своё место. Что ж, тем лучше; попутно я взял у кассы пару сэндвичей. Есть за компьютером — не лучшая привычка, но тратить время не хотелось.
Откинувшись на компьютерном кресле, я щёлкнул по значку браузера. Теперь главное — не залипнуть тут на остаток дня, всё-таки двадцать лет без доступа ко всемирной сети — не шуточки.
Примерно так поначалу и вышло. Первые полчаса я тупо щёлкал по ссылкам и заголовкам, читая про всё подряд. Выход нового фильма? Отлично, узнаем, что сейчас в тренде в Голливуде (и цел ли ещё сам Голливуд). Политика? Тоже полезная вещь. Новости спорта? Ну, я рад был узнать, что Олимпийские игры ещё проходят, несмотря на Туман. Новые мемы?.. Ежик в тумане в тренде? Прекрасно, посмотрим и их.
Затем я всё же взял себя в руки. Мне были нужны новостные сайты; прошла целая ночь, и быть того не может, чтобы в новостях ничего не появилось о тройном убийстве. Его должны были обнаружить.
Меня же интересовали конкретные подробности этой новости. Необходимо было узнать, кто они, а в особенности — кто их отцы.
Что ж, это я узнал — однако практически ничего больше в сухих и коротких заметках на новостных порталах не было. «Убиты 19-летний Гюнтер Крейн, сын известного мецената и политика Майкла Крейна, и его друг, 18-летний Лиам Симм, чей отец работает на службу безопасности Крейна».
Всё. Бедный демон!.. Его даже не упомянули. Как и другие детали или подробности. Ни времени, ни места — только официальная надпись «Майкл Крейн настоял на том, чтобы детали дела не разглашались до конца следствия».
Майкл Крейн… я сощурился, пытаясь припомнить это имя. Что-то приходило на ум… какой-то мой старый знакомый из прошлой жизни. Явно не из лучших друзей, потому что я с трудом мог вспомнить его лицо, но всё же я знал кого-то с таким именем.
Значит, это он убил меня, а затем и всю мою семью?..
А что до деталей, то они выплывали сами. Форумы, комментарии новостных лент, паблики — всё пестрело обсуждениями главной новости дня. Правда, с бредом напополам. Кто-то видел, что целая кавалькада машин Крейнов ехала в сторону старого кладбища. Кто-то слышал день назад в ночном клубе, как Крейн-младший что-то нёс про могилу Сергея Готфрида и про некий артефакт, с которой того якобы захоронили. Кто-то излагал совсем другие версии, не имеющие отношения к реальности — вроде предположений о связи убитых с наркомафией или идеи, будто это внутренние политические интриги.
А вот это занятно.
«Вы не поверите», — писал какой-то тип на одном из форумов, — «но в склепе Готфридов одна могила оказалась пустой».
Я отодвинулся от экрана. Интересно, откуда он узнал?
Реакция на этот слух была интересной. «Месть потревоженных мёртвых»? Ха. Ну и фантазия у людей. Я переключился на следующую страницу.
На очередном новостном сайте я не узнал ничего особенного — кроме, разве что, внешности Майкла Крейна. Сразу при входе — как главная новость — посетителей встречало видео. «Обращение Майкла Крейна». И сегодняшняя дата.
Впрочем, за минуту и двенадцать секунд он сказал лишь самое основное. Сегодня тяжёлый день, бла-бла, приложим все силы, не останется безнаказанным… Он не врал. Даже через экран было видно, что он говорит с настоящей тяжестью, пытаясь справиться с навалившимся горем. Но положение обязывало.
Гори в Аду, ублюдок. Обещаю, если у меня получится убить тебя последним — так я и сделаю.
Комментариев под видео не было совсем. А жаль, самая интересная информация содержалась именно в них.
И уже на следующей странице я нашёл лучшее тому подтверждение.
«Месть Готфридов?» — вопрошал некий тип с ником, состоящим из букв и цифр вперемешку. — «Не смешите. Единственный живой Готфрид — это Валентин, тот, который в своё время и помог Крейнам уничтожить собственную семью. Кто будет мстить? Он?»
Вот так-так. У меня в голове сразу всплыла внешность моего троюродного кузена. Когда я ушёл, ему было шестнадцать; обычный паренёк, звёзд с неба не хватал… Чуть скользкий, но всё же не настолько, чтобы подозревать в нём будущего предателя.
Конечно, одному комментарию верить не стоило. Всё могло быть совсем не так, правда могла обрасти слухами или вовсе байками. Но — в любом случае — мне стоило поискать обстоятельства той давней истории поподробнее. Узнать, как всё было, что именно не поделил с моей семьёй Крейн и почему решил разобраться так жестоко.
А заодно выяснить, где можно найти моего единственного выжившего — если верить слухам — родственника.
Глава 8
Валентин Готфрид не любил сюрпризов.
Весь рабочий день пошёл к чертям ещё до своего начала, ночью, когда его подняли из постели звонком и ошарашили известиями: убит Гюнтер Крейн с другом. Всё. Начиная с этого момента — беготня, разговоры на повышенных тонах, разбирательства и выяснения обстоятельств.
Последний разговор окончательно вывел Валентина из себя. Мелкий родич Крейнов отчего-то взъелся на него и говорил с ним как с пустым местом; то ли намекал на то, что его фамилия всё равно Готфрид, то ли ещё что.
Казалось бы, какое отношение имеет к расследованиям и убийствам начальник городской системы захоронения? Но всё случилось на подконтрольной ему территории, и теперь из него вытрясали душу в поисках ответов, которых у него не было. Почему не работали камеры? Сколько времени была пуста могила Артура Готфрида и почему он это не проконтролировал? Хорошо хоть, не вызвали на ковёр, как мальчишку.
Лицо горело. Просто необходимо было сунуть его под воду, и Валентин быстрым шагом направился к туалету.
Что ж, камеры. Ха. Камеры. Разве не вашим решением было не тратиться на технику в бесперспективном районе? На выходе висели две камеры, и они даже запечатлели двух парней, заходящих внутрь. А затем — какой сюрприз — перестали работать. Обе.
У Валентина не было желания даже думать, кто мог отрубить камеры, а затем провернуть всю эту мясорубку. Отряхивая руки на ходу, он зашагал обратно, к своему кабинету…
Чёртовы сюрпризы. Зайдя к себе, Валентин с удивлением поглядел на парня 20 с небольшимм лет, стоящего на пороге. Кто это такой? Почему секретарша его пропустила?
- Это ваш девиз? — парень указал на герб, висящий над его столом, с надписью по-латыни.
- Вы кто? — уточнил Валентин, прикрывая дверь.
- Я по поводу убийства Гюнтера и Лиама, — кивнул посетитель. — Ненадолго. Буквально на десять минут.
Ну, конечно. Прошлый хотя бы постучался перед тем, как войти.
- Могу я увидеть ваше удостоверение, молодой человек? — уточнил Валентин.
Было в этом молодом парне что-то знакомое… он был похож то ли на Артура в молодости, то ли ещё кого-то из давно покойной родни. Артур… ведь именно он пропал из могилы.
Да ну, бред какой-то. При чём тут сейчас Артур. Из могилы пропало мёртвое, подпортившееся тело, разорванное пополам.
- Так это ваш девиз? — парень будто не слышал вопроса. — Вашей семьи?
- Это девиз Готфридов, а следовательно, и мой, — поморщился Валентин. — А теперь будьте добры показать удостоверение, или я…
Он не мог избавиться от ощущения, что происходит что-то… неприятное. Снова бросило в жар, он пальцем отодвинул ворот, выпуская пар. И почему секретарша не сказала ему ни слова, когда он проходил мимо неё?
- А я вот слышал, что вы так себе Готфрид, — юноша улыбнулся. — Значит, это не мешает вам считать девиз своим?
Ни удостоверения, ни манер. Валентин еле сдерживался, прикидывая, как вести себя с непрошенным гостем.
- Удостоверение, пожалуйста, — с нажимом повторил он.
Парень сел на стул вполоборота, свободно, будто был тут хозяином.
- Держите.
Абстрактные неприятности превратились во вполне конкретные; выдохнув, Валентин откинулся в кресле. Протянутое удостоверение, вопреки опасениям, было в полном порядке и сообщало, что сидящий напротив — Сергей Виссарионов, уполномоченный оперативник отдела внутренних расследований корпорации Крейна.
- Вы, кажется, пришли сюда по делу? — сухо поглядел он на много воображающего о себе мальчишку перед ним. — Вот давайте делом и займёмся. Хотя, признаться, я не понимаю, чего вы ещё хотите — я потратил всё утро на то, чтобы донести до ваших коллег…
- Моих коллег? — перебил его Виссарионов. — О, нет. Дайте-ка я кое-что поясню.
Он перевернул своё удостоверение лицом к себе и постучал пальцем по строке с должностью.
- Вас допрашивали как свидетеля. Я же буду допрашивать вас как подозреваемого.
- Что?! — вырвалось у Валентина.
- Факт первый, — парень глядел на него прямо и с улыбкой. — Убийство произошло в склепе Готфридов. Факт второй. Убитые собирались потревожить могилы Готфридов, и об этом было известно многим. Факт третий. Вы — Готфрид. И даже висящий у вас над головой девиз, — он театрально повёл рукой, — это девиз семьи Готфрид. Из тьмы, — голос получил оттенок издевательской романтичности, — во свет.
Валентин прикрыл глаза. Приехали. Что ж, следует оставаться спокойным.
- Да, — кивнул он. — Я Готфрид. Одного моего происхождения достаточно, чтобы выдвигать обвинения, или у вас что-то ещё, молодой человек?
- О, не обвинения, — ответил тот. — Пока — просто подозрение. В случае обвинения разговор шёл бы не у вас в кабинете.
Наверняка этот щенок — сын кого-нибудь из друзей Крейна, иначе он бы не вёл себя так нагло. Валентин попытался вспомнить, слышал ли он фамилию «Виссарионов». Вроде… да? Или нет. Уверенности не было, всех не упомнишь.
- Кажется, я сделал для семьи Крейнов достаточно, чтобы доказать, — заметил он, — что я Готфрид, верный им. В конце концов, именно моя помощь помогла им прийти к власти в своё время.
Юноша удовлетворённо кивнул, будто отмечая про себя что-то.
- Прошли годы, — ответил он. — Может быть, вы недовольны. Получили не то, чего хотели.
Валентин поморщился.
- Не занимайтесь софистикой, — бросил он. — Хотел бы отомстить — сделал бы это не на своей территории, за которую я отвечаю, и не через девять лет, а намного раньше. Не говоря уже о том, что если бы я хотел отомстить — мне пришлось бы убивать в первую очередь самого себя.
Он вспомнил, как это было. Силы старой аристократии и амбициозной корпорации были… практически равны. Возможно, Крейн победил бы и без него, но оказался бы слишком ослаблен. Совершить задуманное им позволило, не в последнюю очередь, то, что он и ещё несколько людей, близких к Сергею Готфриду, убрали основную часть сил с территории Готфридов.
Сергей Готфрид… даже узнал, что охраны нет, он не верил в его предательство. Не верил до тех пор, пока Валентин лично не отрубил ему руки. Он вообще… не верил в то, что Валентин способен на что-то серьёзное.
Как и Крейны. Но предавать их сейчас, когда они сильны и нет никого, способного бросить им вызов — самоубийство.
- Я не занимаюсь софистикой, — ответил следователь. — Я пытаюсь понять, кто же вы такой, Валентин Готфрид. И почему у вас на стене всё-таки висит этот герб.
- Я не собираюсь отказываться от своих предков, — сморщился Валентин. — Я Готфрид и я горжусь тем, что я Готфрид. Но предки в прошлом, а в настоящем я счёл необходимым встать на сторону Крейнов. Не я предал семью, а они предали те идеалы, за которые я боролся.
Может, это хочет от него услышать мальчишка? Пусть услышит и отстанет. Валентин был человеком дела, практичным человеком; ему не было дела до средневековых кодексов, а девиз он повесил себе на стену… потому что мог. «Смотри, Сергей. Одна из вещей, которые были для тебя дороже всего — теперь дорогое украшение для моего кабинета».
Виссарионов кивнул.
- Не обязательно мстить за семью. Сергей Готфрид мог быть не прав — и, разумеется, все мы понимаем, что он заслужил свою смерть. Но Илана Готфрид, ваша троюродная кузина… Даже в окружении Крейна многие считают, что её… участь была неоправданно жестокой. Она всего год как умерла; вы могли копить гнев, а затем в удачный момент…
- Плевать я хотел на троюродную кузину, — отрезал Валентин. — Идея Крейна, конечно, удивила меня, но не сказать, чтобы потрясла или возмутила.
Его всё больше и больше напрягал этот разговор. Как будто парень… словно он пытался спровоцировать его. На что? Будто невзначай, он подтянул к себе удостоверение и начал его разглядывать.
Фото настоящее. Выглядит… достоверно. Откуда же тогда ощущение, что перед ним никакой не следователь?
- А может, обрадовала? — юноша скабрезно улыбнулся.
- Я не извращенец и инцестом не занимаюсь, — Валентин глядел на него уже с откровенной неприязнью. — Мне достаточно было того, что решение Крейна… отрезало ей возможность мести или реванша. Ещё вопросы будут?
- Да нет, — Виссарионов встал и, взяв со стола удостоверение, принялся им поигрывать. — Я услышал достаточно, спасибо за откровенность.
Как же он всё-таки похож на Артура в юности…