— Ну… — засмеялась девушка в стальном, — это, наверное, был кошмар! Столько народу, ужас! Эквоб, небось, вообще ничего не стоил, опухнешь, пока заработаешь на продвинутый скин!
— Да, я помню грёмлёнг, — сказал мужчина чуть постарше остальных. — Противные такие коротышки, вообще непонятно, зачем они были нужны! Только с железом возились, никакого креатива!
Вокруг поднялся одобрительный гул.
— Но… — Криспи слегка растерялась, — вы знаете, что осталось всего два населённых города? Кендлер и Тортанг?
— Пф-ф! — фыркнула девушка в лиловом тюрбане. — Ну разумеется! Какой дурак захочет жить в провинции? Вся движуха в столицах!
— И вас не волнует, что в этом поколении практически не рождаются дети?
— Дети? — лиловую барышню передёрнуло. — Быть инкубатором на ножках? Тратить свою жизнь на пеленки? Нет уж!
— Зачем они? Наличие ребёнка никак не улучшит твою жизнь, а вот ухудшить может запросто, — согласился с ней юноша в белом мундире.
— Чем меньше народу, тем выше цена эквоба, потому что больше ресурсов достаётся каждому, — рассудительно сказала девушка в стальном. — Зачем умножать число конкурентов?
— Сокращение населения — это благо! — уверенно заявил молодой человек в колготках.
— Но ведь оно так сократится до нуля! Вы просто вымрете! — продолжала свои попытки Криспи.
Все вокруг рассмеялись.
— Посмотрите вокруг! — мундирный обвёл окрестности картинным жестом упакованной в позолоту руки. — Вы видите, сколько людей? Как вы можете утверждать, что мы вымираем? Это просто нелепо!
Девушка послушно огляделась — по улицам шли, прогуливались и торопились по делам сотни весёлых, жизнерадостных, причудливо одетых горожан. Вокруг них бегали, скакали и летали удивительные питомцы. Город сиял красками и лучился беззаботным счастьем. Смотреть на это можно было бесконечно.
— А что вы увидите, если снимете трансморфер? — спросила его Криспи.
Воцарилась напряжённая тишина, как будто она сказала какую-то вопиющую непристойность.
— Ах, да… — наконец снисходительно ответил ей собеседник. — Я и забыл, что вы из Альтериона. Разумеется, если бы я вдруг зачем-то снял трансморфер, то я увидел бы над собой потолок моей комнаты и ничего более. Но разве это аргумент?
Вокруг раздался смех облегчения.
— Она бы еще комбинезон снять предложила! — сказал кто-то тихо.
— Или на улицу выйти! — ответили ему весело.
— Ну и дикие они в своем Альтерионе! А туда же, нас поучать! Пусть сперва хоть один приличный скин нарисуют! У них, небось, и игры дрянь… — раздавалось со всех сторон.
Криспи растеряно крутила головой, а потом вдруг решилась — и сняла трансморфер. Вокруг никого не было. Пустой серый амфитеатр на пустой улице пустого города. Тишина. Рядом стояли, крутя головами, Туори и Пеглен — переводили взгляды с одного отсутствующего собеседника на другого. На лице йири застыло выражение угрюмого недовольства, Туори, кажется, просто удивлялась. Мерит нигде не было. Вернула маску на место — компания молодых йири продолжала веселиться и хохотать над ее глупостью. Но Криспи уже не слушала их, а подошла к Пеглену и спросила:
— Их что, здесь нет?
— Это проекции, — грустно ответил йири. — Они здесь, но физически в своих комнатах, конечно. Мало кто покидает свои дома теперь. Это считается поведением, как они говорят, «обслуги» — то есть, людей, занятых работой. Я забыл вас предупредить, извините.
— Пойдем, Туо, — Криспи взяла блондинку за локоть. — Мы просто теряем тут время. И сними уже эту ерунду с глаз!
— Ну, Кри-и-ис… — расстроено протянула Туори, оглядывая пустой амфитеатр. — Фу на тебя! Это было весело! Как они на меня пялились, а?
Она помолчала, и добавила:
— Хотя вообще-то они придурки какие-то, ты права. Платье только жалко. Платье было роскошное… И бодиарт. Надо у нас сделать моду на бодиарт, слышишь, Кри? — блондинка снова вдохновилась и повеселела. — Вот если я приду на летний бал с таким бодиартом, чтобы вот отсюда и вот сюда такие линии, а вот тут и тут…
Она показала на себе, откуда и куда и где это «тут», и Пеглен шумно засопел, роняя слюни.
— Как ты думаешь, это станет модой? — она кокетливо посмотрела на Криспи, и та была вынуждена признать:
— В чем бы ты ни пришла на бал, Туо, это обязательно станет модой.
Вернувшись к дата-центру, Мерит огляделась. Автомобиль стоял у входа, но Петра в нем не было. Она спокойно вошла внутрь, но на этот раз не стала спускаться вниз, к терминалам, а прошла по коридору и открыла комнату-изолятор. Долго смотрела на лежащую в ложементе девушку, но потом решилась — осторожно завела ладонь ей под шею, приподнимая и переводя в сидячее положение. Та поднялась, безвольная и податливая, как манекен.
— Ох ты ж бедная, — с горечью сказала Мерит, — потерпи немного, мне очень нужно.
Мягко направляя, она заставила девушку встать, отвела в угол и усадила на пол.
— Посиди пока тут, я недолго…
Мерит надела трансморфер и улеглась в ложемент, аккуратно уложив затылок в выемку подушки-транслятора. Перед глазами появилась непонятная надпись. Письменности йири она не понимала, но узнала вопросительное окончание и увидела красный квадратик подтверждения, на котором сфокусировала взгляд. Надпись налилась красным, а квадратик, мигнув, подпрыгнул, как бы спрашивая: «Вы действительно хотите это сделать?»
«Не особенно, но…» — подумала Мерит и подтвердила команду. Потолок над ней потемнел и исчез.
Открыв глаза, она обнаружила себя сидящей за круглым столом в круглой комнате. Стол сер, и стены серы, и сидящие за столом люди одеты в серое. Мужчины и женщины, молодые, старые и среднего возраста — все они сидели и что-то писали. Перед ними возникали листы бумаги, они быстро заполняли их какими-то значками и те растворялись, уступая место новым.
«Так, наверное, выглядит ад для делопроизводителей», — пришло в голову Мерит.
Она с удивлением обнаружила в своей руке карандаш, а перед собой — наполовину заполненный какими-то расчётами листок. Казалось, ещё секунда — и она поймёт эти формулы и продолжит вычисления… Ведь именно для этого она здесь, не так ли? Девушка с усилием оторвалась от листа и встала. Серый стул противно заскрипел ножками по серому полу, а пишущие на секунду оторвали взгляд от бумаги и посмотрели на неё. Взгляды их были усталыми, а лица — печальными. Хотя, возможно, это игра воображения — Мерит понимала, что вокруг всего лишь визуализация, на самом деле никакого стола, никаких бумаг и ручек нет, а все эти люди лежат в ложементах, редко моргая пустыми глазами в потолок.
Все вернулись к своим расчётам, и только один пожилой мужчина, сидевший напротив, продолжал пристально смотреть на Мерит.
— Кто ты, занявшая чужое место? — наконец медленно, как будто вспоминая, как это — говорить, спросил он. — Что ты ищешь здесь?
— Я пришла из другого мира и мне нужны ответы, — твердо сказала Мерит, глядя в серые выцветшие глаза старика. — А кто вы?
— Мы… — тот задумался, словно вспоминая, кто он и зачем здесь. — Мы — Оркестратор.
Глава 10. Зелёный
— Вот это, блин, что сейчас было? — спросил я растерянно, держа почти невесомого Сандера на руках, как ребёнка.
— А я смотрю, ты решительный парень! — усмехнулся дед Валидол. — Чуть что — раз и в морду.
— Не уходи от ответа, — начал злиться я. Адреналин ещё не перегорел, и нервы были на боевом взводе.
— Всё-всё, не буду! — Старый задрал руки с видом сдающегося в плен. — Дяденька, только не бейте! Всё расскажу! Только давай нашего глойти отнесём куда-нибудь.
— Кого?
— Глойти. Ну, ты его Сандером зовёшь. Он глойти, это как бы… Ну, не знаю. Нет подходящего слова… — посмотрев на меня, Старый поперхнулся и засуетился. На моём лице, надо полагать, было написано желание уебать ему с ноги, потому что руки заняты. Нет, правда — я был зол, растерян и немного напуган. Дурное сочетание, не располагающее к чувству юмора.
— Я всё расскажу, честное слово! А сейчас пошли, — и двинулся куда-то между кустов, да так уверенно, что я поневоле пошёл за ним, переместив Сандера на плечо, где тот и повис бесчувственной тушкой. Хорошо, что он такой мелкий и худой.
Оказалось, что мы находимся на окраине Гаражища, откуда до моего гаража было буквально три проезда — если знать, в каких заборах дырки. Старый определённо знал, уверенно выбирая кратчайший путь. Я нервничал: а ну как увидит кто, как я тащу на плече тело? Это ж я знаю, что он просто в обмороке, а выглядит-то всё так, будто мы ищем место, где труп прикопать. Народ у нас не особо склонный лезть в чужие деликатные дела, но всякое бывает. А ну как проявит кто-нибудь нехарактерную бдительность?
Однако же добрались без приключений, только плечо затекло. Лёгкий-то он лёгкий, а поди потаскай. Выгрузил на диванчик, проверил пульс — ну, я не доктор, но, судя по всему, жить будет. Опять же и Старый вёл себя, как будто так и надо, ничуть, судя по всему, не беспокоясь за своего… как там… Глойти? Дурацкое слово.
Обернувшись, я уже не удивился, обнаружив сидящего на пенёчке Йози. Он имел такой вид, как будто находится там уже давно, возможно, с начала времён. Если вы когда-нибудь видели кота, занявшего ваше кресло, пока вы ходили наливать чай — примерно так это и выглядит. Старый же расположился на табуреточке и, ничуть на смущаясь, запустил мой электрочайник. Мне ничего не оставалось, кроме как выложить на стол пакетики чая и печеньки, которые у меня хранятся, как в сейфе, в старой поломанной микроволновке — от мышей. Сидячих мест мне не оставили, но я уселся на передок УАЗика, прямо на поперечину рамы, благо, морда снята. Очень похоже было, что меня ждёт типичное для этих ребят долгое многозначительное молчание, питьё чая на сложных щщах, и замечания ни о чём, но с философическим подтекстом. Но мне было недосуг.
— Ну, что скажете, загадочные мои? Давайте, давайте, карты на стол, вскрываемся. Ну, или забирайте своего этого… забыл слово… и валите. Я ему благодарен за то, что он там сделал в макдаке, чем бы это ни было, но хороводы водить вокруг меня не надо. Я вам не ёлочка.
— Глойти. Он глойти, — как-то устало и тихо сказал Старый. — Единственный глойти нашего народа.
— Во, давайте с этого места поподробнее. Насчёт «вашего народа» и далее по тексту. Ну и чаю мне налейте, что ли.
Йози молча взял мою кружку — из нержавейки, с двойными стенками, — кинул туда пакетик и залил кипятком. Сахар класть не стал, знает, что я без сахара пью. Передал мне чай и сел обратно.
— Дело в том, что мы, некоторым образом, беженцы, — начал Старый. Рассказывать ему очень не хотелось, это было заметно. Похоже, как-то сильно их припёрло.
— Об этом я, в общем, догадался уже, — подбодрил его я, — Давай, газуй дальше.
— Ты извини, что мы ничего не рассказывали, но мы стараемся держаться в тени. Ты вообще первый, кому это стало известно.
— Пока что мне ничего не известно. Так что продолжай.
— Мы себя называем «грёмлёнг», люди грём. Мы и раньше были небольшим народом — как это у вас говорят? «Этническим меньшинством», да. А теперь нас и вовсе осталось мало.
— Мы тут довольно давно, — продолжил Старый, — и отчасти нелегально. Практически, только я, Йози и ещё несколько наших как-то краем вписались в здешний социум — получили документы, наладили видимость жизни. Но это вынужденно — через нас идут все контакты со здешним миром. Мы не социальны по сути своей.
— В общем, у нас не было особого выбора, — грустно продолжил Старый, — там, где мы жили до этого, места нам не осталось.
И замолчал, жопа такая. Типа открыл невесть какую тайну и теперь должен умолкнуть навеки. Ага, щас!
— Это всё очень трогательно, ребята, — в моём голосе был воплощённый скепсис, — но остались непонятными пара моментов. Первое — что вам от меня надо, и второе — что это такое интересное было в макдаке.
— Честно сказать, нам действительно от тебя кое-что нужно, — открыл мне глаза Старый. Типа я и так не догадался. — Но я всё ещё не знаю, как тебе это объяснить, чтобы ты не стал смотреть на меня, как на сумасшедшего.
— Ты предлагаешь мне руку и сердце? — засмеялся я. — Тогда ты действительно рехнулся. Во всех остальных случаях я готов тебя, как минимум, выслушать.
— В общем, нам нужно, чтобы ты кое-куда съездил и кое-кого привёз.
— Не, ребят, я понимаю, что вы политэмигранты или что-то в этом духе, но вы наверняка уже слышали про такси. Это такие специальные люди, которые куда-то едут и кого-то привозят. Им можно просто заплатить денег. Я-то тут при чём?
— Всё дело в том, куда ехать и кого привозить. Надо добраться туда, откуда мы сбежали, и забрать того, кто там остался. К сожалению, нам туда хода нет.
— А почему этот оставшийся не приедет сам?
— Он не знает, что мы его ищем.
— Так, — я уже не знал, смеяться или злиться, — давайте уточним. Вы хотите, чтобы я метнулся туда, откуда вы там удрали, — кстати, откуда? И нашел вашего потеряшку?
— Приблизительно так, — кивнул Старый с самым серьёзным видом.
— Я вам кто, бонд-джеймс-бонд, смешать, но не взбалтывать?
Кино про агента 007 Старый явно не смотрел. Удивился и не понял. Зато Йози, кажется, потихоньку потешался над ситуацией, жопа такая. Сидел на пенёчке, чаёк попивал, но я-то его уже неплохо изучил. Забавляло его происходящее. Странно это — на фоне того пафоса, который развёл тут Старый.
— Я не супермен и не спецагент, — пояснил я, — я просто посредственный автомеханик. Не имею навыков и способностей, чтобы кого-то там разыскивать чёрт знает где. У меня нет пистолета. У меня даже загранпаспорта нет.
— Ну, во-первых, не надо скромничать, автомеханик ты отличный, для не-грёмлёнга, — ответил Старый. — Йози высоко тебя оценивает.
Йози закивал головой, закинул в рот печенье и сделал невнятный жест кружкой, показывая, как высоко он меня оценивает.
— Во-вторых, пистолет и загранпаспорт для этого совершенно не нужны. Туда можно доехать на твоём УАЗе, и там совершенно не надо ни в кого стрелять.
— Вот теперь я уже совсем ничего не понимаю.
— Потерпи, тут лучше один раз увидеть, но для этого нужен глойти. Он, кстати, уже приходит в себя.
С кушетки начал подниматься всё ещё чертовски бледный Сандер. Вид у него был не располагающий к демонстрации чего-бы то ни было, кроме разве что симптомов нервного истощения. Каким бы образом Сандер ни устроил тот фокус в «Макдональдсе», обошёлся он ему недёшево. С трудом утвердившись в сидячем положении, Сандер спросил:
— Се ашо?
— Да, всё хорошо, ты молодец, отлично справился, — ответил ему Старый таким тоном, которым разговаривают с детьми. — Как себя чувствуешь?
— Утал.
— Конечно, устал, отдыхай.
— Не похоже, что он готов повторить свой фокус, — сказал я.
— Да, он слишком сильно выложился, ему надо отдохнуть. Давай пока прервём этот разговор, допустим, до послезавтрашнего утра?
— Ну, я, вроде как, никуда и не спешу. Мне есть чем заняться: УАЗик, вон, без мотора стоит…
— Да, насчёт мотора… — Старый замялся. — Йози говорил, что ты напрягаешься по этому поводу, но давай я тебе подгоню мотор? Не новый, но вполне живой. Честное слово, это тебя ни к чему не обязывает. Согласишься ты или откажешься нам помочь, мотор твой. Это не плата, не аванс — просто дружеский жест.
— Да чёрт с ним уж, давай. Спасибо и всё такое.
Глава 11. Криспи
— Пеглен, — спросила задумчиво Криспи, когда они втроём вернулись к машине, — я уже поняла, что здешние Юные не стремятся к активной социальной ответственности. Но кто тогда принимает решения в вашем социуме?
— Большинство важных вопросов: какие ресурсы отдать той или иной игре, какой скин выбрать для общественных зданий, какой стиль будет базовым для этого сезона — решаются простым прямым голосованием. Остальное — обменные эквиваленты, курс эквоба, нормы распределения, этические допустимости, мотивационные стимулы и так далее, — задано умолчаниями в настройках системы.