Туори тоже ждала этой встречи, но, в отличие от Криспи, в первую очередь затерзала Пеглена тонкими настройками меню визуализации. Тот даже передал девушке часть своего резерва эквоб, чтобы она получила доступ ко всему спектру возможностей одежды и украшений. Это грозило затянуться до бесконечности, и Криспи пришлось вмешаться, напомнив, что их, в общем, ждут.
— Ну, как я выгляжу? — Туори положила руку на талию, выставила вперёд ногу, повернулась в полупрофиль и слегка откинулась назад, подчёркивая грудь.
Даже в сером комбинезоне это выглядело волнующе, а когда Криспи посмотрела сквозь трансморфер, то ей захотелось присесть и отдышаться. Тонкое плетение серебристых лент больше выделяло, чем скрывало совершенство фигуры, голубоватые узоры на молочно-белой коже перетекали с шеи на грудь и с открытого живота на бедра, создавая завораживающую картину, а несколько изящных имплантированных украшений на висках и задней части шеи открывались поднятыми в сложную причёску волосами. Туори каким-то образом сумела подчеркнуть все достоинства своей идеальной фигуры, не скатившись в пошлость, и источать концентрированную сексуальность, не переходя в вульгарщину.
— Ты невыносимо прекрасна, — призналась Криспи. — Боюсь, что нам будет сложно переключить внимание собравшихся с тебя на что-то другое.
— Не занудствуй, Крис! — отмахнулась блондинка. — Когда ещё мне доведётся произвести впечатление на целый мир? Я должна выглядеть идеально! А вот ты…
Туори оглядела Криспи и фыркнула:
— При всем богатстве возможностей, ты просто оставила на себе вчерашний скин? Ну нет, дай-ка я тобой займусь…
И, не слушая возражений, она снова углубилась в меню, периодически демонстрируя свои находки:
— Вот, посмотри, это тут считается деловым стилем. Ты же хочешь, чтобы к тебе отнеслись серьёзно? Но, если к нему добавить…
Пока девушки увлечённо наряжались, а Пеглен заворожённо наблюдал за этим процессом, невидимая для тех, кто в трансморферах, Мерит спокойно копалась в терминале, вызывая и закрывая меню, быстро проглядывая какие-то файлы и иногда делая снимки экрана. Найдя то, что искала, она внимательно вчиталась, задумалась, а потом, закрыв все окна, решительно сдёрнула полумаску с Пеглена.
— Прости, — сказала она ему без малейшего сожаления в голосе, — что отвлекаю тебя от этого увлекательного зрелища. Но мне надо кое-что у тебя уточнить.
Йири растерянно хлопал глазами и тряс головой, приходя в себя.
— Ты подключил девушек через аккаунты изолянтов, так?
— Ну да. Это единственный способ дать им доступ в систему, не вызвав каскада ошибок.
— А что в тот момент происходит с самими изолянтами?
— Насколько я понимаю, — не очень уверенно ответил Пеглен, — для них ничего не меняется. Пока они в изоляции, для них созданы временные аккаунты, которые действуют только в специальной программной области. Для этих целей выделен кластер памяти, где запущена виртуальная машина, создающая для них свою ограниченную зону действия.
— Зону действия? — спросила Мерит, выделив голосом первое слово. — Им создали виртуальную тюрьму?
— А что такое «тюрьма»? — растерянно спросил юноша. — Я не знаю, как визуализирована эта область. Это же выделенный процесс, доступ туда возможен только при физическом подключении через вводы изолянтов. Он полностью закапсулирован относительно общей системы.
— Ты знаешь, за что их изолировали?
— Э… Нет! — врал он настолько неумело, что Мерит только головой покачала.
— Ты сам признался, что читал файлы девушки, на которую дрочишь.
— Ну… Я… Это… Там нет информации о причинах изоляции, клянусь! — йири даже головой замотал для убедительности, но Мерит не обратила на это никакого внимания. — Эта часть файла закрыта, и моих прав доступа не хватает.
— Прямой информации нет, верно, — подтвердила девушка. — Но ты же умный мальчик, кое о чём догадался, так?
— Ну… В общем, да, — неохотно признался Пеглен. — Я обратил внимание, что большинство изолянтов этого кластера имели до блокировки административные аккаунты. Они были разработчиками, теми, кто строил эту систему. Именно из-под их аккаунтов мне удалось запускать свои задачи.
— И? — подтолкнула его Мерит.
— Среди админов ходит такая байка… — он замялся. — Это, конечно, ерунда, но…
Девушка смотрела на него молча и требовательно.
— Просто страшилка, понимаешь? Дурацкая история, пощекотать нервы… — он вздохнул и решился. — Говорят, что когда-то давно, два поколения назад, произошёл «заговор разработчиков». Что, мол, те, кто создал эту систему, ужаснулись содеянному и решили её уничтожить. Однако система оказалась настолько хороша, что, наоборот, уничтожила их, поглотив в себе их разум. И с тех пор, если админ забирается слишком глубоко в системные файлы, то к нему приходит цифровой призрак мёртвого разработчика и уносит его в тёмные глубины обратной стороны системы.
Пеглен умоляюще посмотрел на Мерит:
— Это же просто сказка, понимаете? Чтобы не лезли сдуру молодые сисадмины куда не надо.
— Что за «обратная сторона» системы? — не отставала Мерит.
— Да ерунда, — отмахнулся йири. — Это вообще шутка такая, среди своих. Давно замечено, что диспетчер задач показывает не вполне корректную картину. Кто-то когда-то подсчитал, что сумма вычислительных ресурсов выполняемых одновременно задач стабильно превосходит общий теоретический ресурс системы. Из-за этого создаётся ложное впечатление, что мы видим не всю систему, а какую-то её часть, возможно даже меньшую. Вот эту «невидимую» часть и назвали в шутку «обратной стороной».
— Ложное впечатление? — уточнила девушка.
— Ну да, на это только новички ведутся. В инструкциях для сисадминов объяснён этот кажущийся парадокс — диспетчер учитывает только старые ресурсы, которые были в системе на момент его запуска. Новые вводимые мощности он не видит из-за другого формата адресации. Это даже не ошибка в коде, просто на момент его написания никто не предполагал такого расширения адресного поля. По идее, надо бы написать новый модуль, но кто сейчас пишет новые модули?
— То есть, в систему вводятся все новые мощности? — спросила Мерит.
— Э… Не знаю, наверное… — пожал плечами Пеглен.
— И кто же их вводит? Откуда они берутся? Кто их строит, кто программирует, если разработчиков больше нет? И почему ты говоришь, что ресурсов не хватает на твою задачу, если их становится больше?
— Послушай, я правда не в курсе! — растерялся юноша. — Когда ты так говоришь… Да, действительно странно. По идее, нагрузка на сеть должна падать, зачем вообще нужны новые мощности? Но так написано.
— Ладно, — ответила Мерит, — оставим пока это. Ты можешь меня тоже авторизовать в системе?
— Да, конечно, — Пеглен обрадовался, что разговор ушёл от опасных тем. — Без проблем. Сейчас возьму какой-нибудь простой аккаунт…
— Нет, — решительно сказала Мерит, — мне нужен аккаунт твоей нежной онанистической страсти.
— Но… — Пеглен покраснел и смутился, — зачем? Кроме того, у неё тоже административный аккаунт, в нем много лишнего для пользователя.
— Хочешь поспорить?
— Нет… Как пожелаете… — забормотал йири. — Сейчас достану новый комбинезон.
— Не нужен комбинезон, — отмахнулась Мерит. — Ведь трансморфера достаточно для идентификации?
— Да, но…
— Вот и прекрасно. Наряжаться я не планирую.
Пеглен достал из шкафа мягкую полумаску, отдал ее девушке и подошёл к терминалу.
— Смотрите на красные квадраты.
Пискнуло, квадраты стали зелёными и пропали, а Криспи и Туори неожиданно обнаружили рядом смотрящую на них Мерит.
— Мер, что на тебе за убогий скин? — поразилась Туори.
— Технический, отображается по умолчанию, — пояснил появившийся Пеглен. Видимо, он тоже надел свой трансморфер.
На этот раз юноша был в чем-то облегающе-чёрном, с искрой и блестящими перевязями. Костюм был подчёркнуто мужественным, обтягивающим виртуальную мускулатуру и выпирающим в промежности так, что Криспи стоило больших усилий не рассмеяться. Сама девушка выбрала образ строгий, но привлекательный — нечто вроде серо-стального брючного костюма с пушистыми кружевами неожиданно фривольной блузки с низким вырезом. Тонкие линии чёрного графического бодиарта уходили от уголков глаз в сторону скрытых длинным прямым каре ушей, подчёркивая образ, как очки у учительницы.
— Нам пора! — сказала она. — Идёмте быстрее!
Глава 8. Зелёный
На следующий день Йози умотал с утра по своим загадочным делам, в которые я не вникал. У нас сложился очень комфортный паритет — я не задаю неудобных вопросов ему, он не задаёт их мне. Как по мне, это лучшая основа для дружбы — не вникать в личное дальше, чем тебе предложат. Если человек хочет тебе что-то рассказать — он расскажет, а лезть немытыми лапами в душу — нет, это вовсе не признак близости. Это неделикатность. Разумеется, вы можете иметь на сей счёт другое мнение, ведь люди все разные. Некоторые считают друзей чем-то вроде унитаза — сливают в них свои комплексы, напряги и проблемы. Мол, рассказал другу — и самому легче. Ну да, тебе-то легче… Но у них и друзья обычно соответствующие, так что мир устроен в целом не то чтобы справедливо, но уравновешенно. В общем, что там у Йози личное — я понятия не имел и не интересовался. Хотя то, что у него есть женщина, просматривалось. Это по мужику всегда видно. Некоторое внутреннее спокойствие и определённая ухоженность. Не самец в поисках самки, а занявший свою ступеньку в гендерном забеге мужчина. Но это — заметки на полях. По большому счёту мне было пофиг — на семейные ужины меня, хвала Мирозданию, не приглашали, и то ладно.
Пользуясь затишьем, я бродил вокруг УАЗика, откручивая пока с мотора всю навесуху — генератор, стартер, трамблёр и прочее. Снял для удобства морду, радиатор, а потом, чтоб два раза не вставать, и крылья — всё равно движок снимать, чего уж мелочиться-то.
Йози, как это с ним водится, возник. Вот секунду назад ты брал с этого табурета пассатижи — шплинт разжать, поворачиваешься обратно — а на нём уже Йози сидит. Я поначалу подпрыгивал, потом привык, конечно. Может, его развлекает вот этак подкрадываться, а может, иначе не умеет. Люди всякие бывают.
— Привет! Насчёт мотора есть вариант, — с ходу обрадовал.
— Погоди, дай-ка угадаю… дед Валидол? Ну, то есть, Старый? — я ждал чего-то в этом роде.
— Ну да… — Йози, кажется, немного растерялся.
— И у него, как раз, совершенно случайно, есть новый мотор? И крайне задешево?
— Откуда у него прям новый? — пожал плечами Йози. — Но вполне живой, с рабочей машины. И действительно, недорого.
Я вылез из ямы и уселся на краю, обтирая с рук ветошью антикор и смазку. Сижу такой, молчу, смотрю на Йози. Вот, думаю, проймёт его или нет? Ну, то есть, ловит-то он контексты на лету, но вот захочет ли показать, что понял? Прям решил даже для себя — если так и продолжит держать покерфейс, делая вид, что ничего не замечает — забью и не буду связываться, чего бы они там ни хотели. И мотор у Валидола не возьму — куплю новую цилиндро-поршневую группу, вкладыши, сальники, проточу коленвал, заменю гильзы. Оно, может, и к лучшему выйдет. Как минимум, ничем не буду обязан. Нет, не потому что Йози какой-то не такой, а потому, что не люблю этих игр. Я ж вижу, что им от меня что-то надо. Я не против помочь людям, только не надо разводить, как лоха.
Ну да, Йози почуял напряг моментально — он не только машины насквозь видит, зараза.
— Что-то не так?
Сижу, тру руки ветошью. Аккуратно, палец за пальцем оттираю. Молчу — пусть сам скажет. Всё он понимает, жопа такая, и нефиг прикидываться. А будет и дальше дурку ломать — ну, и пофиг тогда. Обострять не буду, но и всё на этом. Останемся приятелями, я надеюсь.
— Слушай, это правда тебя ни к чему не обязывает.
— А можно всё же узнать, — осведомился я не без ехидства, — что собой представляет то, к чему оно меня не обязывает?
— В смысле?
— Ну, ведь есть же что-то? Йози, я, конечно, социофоб, но не дурак же. Или раскрываем карты, или закрываем тему.
— Слушай, но это же просто мотор.
— Ок, как скажешь. Просто мотор. Я его, пожалуй, не возьму — но спасибо. Переберу этот на новую начинку, благо, денег заработали за пару недель, спасибо тебе. Ты классный механик, я б один и половины не потянул. Что-то мне подсказывает, что в этом качестве ты уже наработался, да?
Йози молчал, но я уже видел — да, щёлкнуло. Хотя так и не понял, что именно — то ли он сейчас развернётся и уйдёт, то ли, наконец, что-то расскажет. Он как-то сразу изменился, словно другой человек передо мной на табуреточке сидел. Как внезапно разоблачённый разведчик в тылу врага. Только что он с тобой шутил, балагурил, обнимался и предлагал выпить, а теперь — то ли вербовать начнёт, то ли пристрелит. Ну, это я, конечно, для художественности — насчёт «пристрелит». Хотя…
— Ладно, — очень серьёзно сказал Йози, — ты прав. Я должен спросить, но я в любом случае вернусь.
«С пистолетом», — подумал я, но промолчал. Не всерьёз же.
Через пару часов, повернувшись, обнаружил Йози, сидящего как ни в чём не бывало на табуреточке, с лицом настолько безмятежным, будто всего предшествующего разговора не было. Ну, по крайней мере, он пришёл без пистолета. Я надеюсь.
Он молча подал трубу, мы продели её в обвязку уже открученного мотора. Из-за разницы в росте было не особо удобно, но это, согласитесь, мелочи — по сравнению с тем, чтобы одному корячиться. Взялись на раз-два-три, сдёрнули, вытащили. Отперли в угол, поставили, выдохнули.
— Спасибо, — совершенно искренне сказал я.
— Не вопрос, — ответил Йози, — обращайся. Да, кстати, Старый хочет с тобой поговорить. Если ты, конечно, не против.
О как. Лёд, значит, тронулся. Интересно.
— А чего б я был против? Я насчёт поговорить всегда запросто.
— Тогда подходи через час в макдачечную. С него картошка-фри.
— В «Мак»? — удивился я.
— Ну да. Старый его любит почему-то. Сам удивляюсь, — корректно перевёл стрелки Йози.
Макдак рядом с Гаражищем открыли, разумеется, не ради самого Гаражища — здешняя аудитория дальше разливочной не ходит. Просто невдалеке появился первый, ещё такой с виду робкий Торговый Центр. Глядя на него, сложно было представить, что вскоре они захватят мир, подмяв под себя все свободные площади и начав активно отжимать занятые.
Ну да чёрт с ним, не о том речь. Я про «Макдак», собственно. ТЦ его забросил на территорию рынка как первый десант будущего оккупационного корпуса, в очередной раз потеснив торговцев дешёвым тряпьём. Нам, гаражным, до того рынка дела не было, но в «Макдональдс» механики иной раз захаживали, потому что наша кафешка-разливушка работала либо до шести, либо пока ТетьВаря — суровая женщина-дозатор — не замучается на наши грязные рожи смотреть и по стописят разливать. При этом макдак работал до десяти, а окошко «Макавто» так и вовсе круглосуточно, если постучать в него монтировкой и громко поматериться.
Это, наверное, самый медленный в мире «Макдональдс». Приезжающие из столиц люди ходили это смотреть, как кино из жизни моллюсков. Отпустив очередного клиента, дебелая девица со штампом центрторга на челе чешет репу, ковыряется в носу, собирается с силами, набирает в обширную грудь воздуху и испускает басовитый протяжный вой: «Свооообоооднааая каааа… (зевок, прикрытый пухлой ладошкой) …сссаааа…». На суетливых столичных жителей это оказывало необычайно умиротворяющее действие. Они сразу понимали, как хорошо, спокойно и неторопливо живется в провинции.
Я теперь редко выходил с территории Гаражищ, и даже поход в «Макдональдс» стал слегка напрягающей потугой на социализацию. Не в гаражном же комбинезоне туда переться? Все же предприятие общественного питания, практически ресторан. Пришлось переодеться в чистые джинсы и рубашку, приобретя вид если не светский, то хотя бы не пугающий. А на улицах люди идут куда-то, много их… Ничего так я одичал, пялюсь на них, как дурной.