***
— Изабель, — Моргенштерн младший громко стучал в чужую дверь. Он наконец мог получить желаемое, — Я выполнил твои условия сделки.
Девушка быстро выбежала из комнаты, даже не до конца расчесав свои волосы, на ходу убирая их в пучок, и уставилась на парня вопросительным взглядом.
— Где мой брат? — поинтересовалась Иззи. Джонатан криво усмехнулся.
— Внизу, в подвале. Его арестовал мой отец, — без толики сочувствия сказал правду Моргенштерн, заставляя брюнетку попятиться и вытянуть руки перед собой, как будто она могла что-то исправить.
— Нет. Мы так не договаривались. Алек не может быть в тюрьме, что ты наделал? — начала бормотать она, её лицо быстро изменилось, выражая отчаяние, а в глазах появилась злость. Всё-таки она ненавидела человека, стоящего перед ней, больше всего на свете, потому что он был способен на такое.
— Я здесь ни при чём. Он сам виноват, — безразлично проговорил Джонатан, — Так ты хочешь увидеться с братом?
Изабель быстро закивала, боясь, что даже этого еë могут лишить и поплелась за парнем. Её энтузиазм пропал. Она даже не знала, что сказать Александру, ведь он очутился в таком положении именно из-за неё. И это было ужасно.
Иззи никогда не была раньше в подвале этого дома. Джонатан провёл её по тёмной каменной лестнице, открыл дверь с помощью какой-то карточки, дальше они очутились в длинном коридоре, следом шла ещё одна лестница.
Лайтвуд даже и не знала, что этот дом такой огромный. По мере спуска вниз вокруг становилось всё холоднее, а воздух пах сыростью. Видимо здесь находился и подземный источник Валентина.
Моргенштерн младший подошёл к железной двери, которая не была связана с электричеством или какими-то хитроумными механизмами, и открыл её, пропуская девушку вперёд и указывая рукой на камеру, в которой при слабом освещении различались два мужских силуэта.
Всё вокруг больше походило на подземелье какого-то средневекового замка, но многие вещи напоминали о случившихся катастрофах, одна куча камней на полу уже говорила многое.
Иззи прошла внутрь, а Моргенштерн затворил дверь и уселся на ступени, дожидаясь, пока девушка наговорится с братом.
— Алек, — позвала она, заставляя парня вздрогнуть и прислушаться к отдалённо знакомому голосу.
Лайтвуд сразу понял, что это его сестра, а поэтому попытался выкинуть из головы все переживания, чтобы не грузить ими человека, с которым они не встречались десять лет и, возможно, ещё столько же не встретятся в будущем.
Рафаэль тоже встрепенулся, начиная внимательно разглядывать сестру своего друга. Когда они в последний раз виделись, та была ещё совсем ребёнком — шестилетней малышкой, в данный момент же перед ним стояла взрослая красивая девушка.
— Из, — выдохнул Александр просовывая руки сквозь ограждение камеры и обнимая сестру.
— Ну ты и вымахал, старший брат, — улыбнулась девушка, разглядывая парня перед собой, — Настоящий красавчик.
— Ты тоже, — Алек взял её за руку, смотря в глубокие карие глаза. Этот оттенок чем-то напоминал глаза Магнуса. На Лайтвуда опять нахлынула грусть, но он не имел право позволить себе расклеиться. — Как твои дела? Как ты здесь живёшь? Я хочу знать всё, — спросил Александр.
Он так соскучился по сестре. И эта радость встречи хоть немного могла затмить горе от случившегося с Бейном. Хотя он даже не знал, что на самом деле произошло. У парня оставалась только надежда на лучшее, а вот она как раз была самой злобной сукой.
— Я — прекрасно, у меня своя большая комната, мы часто видимся с Джейсом, а ещё у меня появилась подруга Клэри — дочь Валентина, — соврала девушка. Она не хотела разочаровывать Алека и говорить, что все, живущие здесь, ужасные люди и их сводный брат стал таким же.
Иззи не могла сказать о своей отвратительной жизни, с постоянными приставаниями Джонотана, неловкими разговорами с Клариссой и фальшивыми улыбками Моргенштерну, она была уверена, что у Александра жизнь в сто раз хуже.
— Я рад, что у тебя всё хорошо. — Лайтвуд был искренне счастлив за сестру, — Чем ты занимаешься? Как там Джейс? — не переставал сыпать вопросами парень.
— Джейс хорошо, у него завязались отношения с Клэри, а я вроде как встречаюсь с сыном Валентина. Я особо ничем не занимаюсь: гуляю в теплице, разбираю гардероб, в последнее время попыталась делать украшения из подручных материалов, я понимаю, что это всё не серьёзно и людям так не помочь, но больше нечем заняться и Валентин не отпускает нас за пределы дома, — поделилась Иззи, замечая Рафаэля и кивая ему.
Она не очень хорошо его помнила, но знала, что раньше они все вместе играли в детстве, если конечно это был он.
— Хорошо, что ты находишь для себя занятия, молодец, только, пожалуйста, Из, будь осторожна, — попросил Алек, — Я так по тебе скучал.
— Я тоже, — девушка всхлипнула, ей непривычна была сентиментальность, но её переполняли чувства и она была рада до слёз, что наконец-то встретила родного человека, который её всегда поддержит и поймёт. — Как твои дела? Где ты живёшь? И почему ты здесь оказался? — теперь наступила очередь Изабель задавать вопросы.
— Всё сложно. — усмехнулся парень, — Я живу с Рафаэлем, ты помнишь его? — Иззи кивнула, — И ещё с одним другом, — при упоминании Бейна между бровей Алека залегла морщинка. — Мы жили в центре города, а потом за нами пришли власти, мы вроде бы что-то натворили, а дальше пытались убежать от закона, и в итоге мы оказались здесь. Не волнуйся, всё будет хорошо, — соврал Лайтвуд. Самому ему ни капельки не верилось в эти слова.
— Я поговорю с Валентином, он должен вас отпустить. Я сделаю всё что угодно, чтобы помочь, — пообещала девушка, — Всё так изменилось, но я по-прежнему остаюсь твоей любящей сестрёнкой, мне тебя очень не хватает, старший братик, я хочу видеть тебя почаще.
Александр ещё больше погрустнел, он понимал, что не может никак это исправить. Моргенштерн его ненавидел и то же самое в обратную сторону, мужчина никогда не разрешил бы им встречаться, потому что Алек будет мешать его планам и перечить, а ещё говорить правду, которая так сильно мешает многим людям.
— Не переживай за нас, Из, беспокойся о своём будущем, я всегда буду думать о тебе, так же как и ты обо мне, и, какие бы обстоятельства не стояли между нами, мы всё ещё семья: не забывай об этом. Передай от меня привет Джейсу, — Лайтвуд опять выдавил из себя улыбку, пытаясь убедить сестру в откровенной лжи.
За дверью послышались шаги, и из-за неё выглянул Джонатан.
— Изабель, нам пора, — крикнул он, разрезая тишину помещения своим резким командным голосом.
Иззи кинула на него злой взгляд, что не укрылось от глаз Алека, и повернулась к брату.
— Я постараюсь вас вытащить, люблю тебя, братик, — они опять обнялись, насколько это позволила решётка, и девушка пошла к Моргенштерну младшему, в душе желая убить его из-за всего произошедшего.
Изабель хотела сразу же бежать к Валентину, чтобы поговорить с ним насчёт Александра, но у Джонотана были другие планы. Он крепко схватил её за запястье доводя до самой комнаты и заходя в неё вместе с девушкой.
— Не забыла? За тобой должок, — удовлетворённо усмехнулся он, так как одержал победу.
— Ты ужасно поступил, я тебе ничего не должна, потому что ты заключил моего брата в тюрьму, и, пока он оттуда не выйдет, я даже разговаривать с тобой не хочу, — оттолкнула его брюнетка, гневно сверкая глазами.
— Это так не работает, детка, ты встретилась с Алеком, мы не обсуждали, как это будет, так что теперь ты в моей власти, — Моргенштерн продолжил надвигаться на неё, — Давай же, поцелуй меня. Мне нужно твоё согласие, потому что я не хочу так плохо начинать нашу совместную жизнь, дорогая.
— Ты сдурел? Какая совместная жизнь! Я на дух тебя не переношу, ты мне противен, и я не хочу иметь с тобой ничего общего, — выплюнула сквозь зубы Иззи. Это больно резало ножом по сердцу парня, но тот решил не выходить из роли мудака.
— Сейчас всем плевать на то, что ты чувствуешь, милая, пойми, это взрослая жизнь. Мы с тобой заключили сделку. Я выполнил твои требования, теперь твоя очередь. Учти, ты сама предложила мне заключить этот договор. — Моргенштерн взял её за руку. Взгляд Иззи, переполненный ненавистью, только разжигал в нём гнев, — Если ты не сделаешь этого, тебе придётся платить, точнее придётся платить твоему брату, ты хочешь, чтобы мой отец убил его?
— Нет, — Изабель с яростью шагнула вперёд, приближаясь к Джонотану и пытаясь различить эмоции на его лице. Как тот мог быть такой тварью?
— Вот и умница, — парень притянул её к себе, накрывая чужие губы жадным поцелуем.
Изабель начало тошнить от этого. Сам поцелуй был даже ничего, но когда она осознавала, с кем она целуется, то становилось ужасно противно.
Моргенштерн младший будто этого не замечал, запуская руку в её волосы и начиная нежно перебирать их пальцами, это было странно, потому что он никогда не замечал за собой чего-то такого: аккуратности в обращении с людьми.
Ему было не плевать, что почувствует девушка, ему хотелось, чтобы это было не по принуждению, но он не знал, что для этого нужно сделать.
Ладони перешли на шею, поглаживая мягкую кожу и спускаясь к лямкам платья.
Дверь распахнулась, и в неё ворвался Саймон. Сначала он захотел извиниться и убежать, потому что получилось очень неловко, но потом он понял с кем целуется девушка.
В голове сразу же всплыли все разговоры с Изабель и слова о том, что она ненавидит Джонотана, словно маркером подчеркнулись. Здесь явно было что-то не так.
Льюис так и замер у дверей, а Моргенштерн перевёл на него голодный взгляд чёрных глаз, казалось, будто его оторвали от добычи. Иззи посмотрела на него со скрытой просьбой о помощи, как понял парень.
— Отойди от неё, — Саймон понимал, что очень плохая идея лезть в разборки дома Моргенштернов, но он ничего не мог с собой поделать, он должен был погеройствовать и спасти Изабель, которая была ему не безразлична.
— Льюис, проваливай, это не твоё дело, — прошипел Моргенштерн, он всегда недолюбливал этого парня, даже в качестве друга его сестры, а когда тот посягал на святое, что предназначалось только ему, это была Изабель, то его отношение к этому человеку по шкале от одного до десяти стало отрицательным.
— Отвали от неё, — повторил Саймон и, понимая, что его не будут слушать, сжал кулак и ударил в противную рожу Джонотана. Ему было страшно, что последует за этим, а последовало как раз самое худшее.
В Моргенштерне быстрым темпом возросла агрессия, и он нанёс ответный удар. Льюис еле устоял не ногах, но не собирался сдаваться.
Под крики Изабель «Джонотан, прекрати» парень получил ещё пару ударов, теперь уже по рёбрам. Кажется, несколько из них сломались.
Саймон согнулся от боли почти пополам, задыхаясь, но, втянув побольше воздуха и попытавшись убедить себя, что всё хорошо, принялся опять атаковать противника, ногами и руками, как мог, только чтобы тот не смог причинить вреда Иззи.
Через несколько секунд мир поплыл перед его глазами, и он упал, а Моргенштерн дальше пытался прикончить его, избивая недышащее тело ногами, и тщетные попытки Изабель остановить его не увенчались успехом.
Комментарий к Глава 4 «Thoughts Of A Dying Atheist»
• Я думала, что это будет моя последняя работа такого большого размера, потому что идей на что-то масштабное у меня не было, но сейчас я работаю над новым фф макси, который совершенно случайно родился в моей больной фантазии.
• Не забывайте про отзывы и кнопку “Жду продолжения”. Поддержите автора.
========== Глава 5 «Resistance» ==========
После встречи с сестрой Александру совсем стало паршиво. Должно было быть наоборот, ведь он увидел Изабель, поговорил с ней, это было то, о чём он мечтал последние десять лет, но по её глазам парень понял, что ей здесь плохо, так же плохо, как и ему сейчас, после исчезновения Магнуса.
Лайтвуд до сих пор надеялся, что, как только он выберется отсюда, он найдёт своего друга, потому что тот не мог погибнуть или пропасть, нет, он просто прячется где-то и дожидается его.
Бейн жив, по-другому быть не может, но к горлу подкатывал ком слёз, а всё внутри говорило: «Прекрати себя обманывать. Ты знаешь, что это неправда. Твои ложные надежды ни к чему хорошему тебя не приведут.»
Алек уже битый час сидел на полу, запрокинув голову и тупо смотря в каменный потолок, не подавая никаких признаков жизни.
Он винил себя в произошедшем, проклинал свои руки, которые не могли удержать чужую ладонь, а ещё злился, что ему не хватило смелости открыться Магнусу и признаться в своих чувствах. Как это вязалось со всем произошедшим?
Александр с ужасом осознавал, что теперь никогда не сможет этого сделать. Он боялся больше не увидеть азиата и не сказать ему три простых, убийственных слова: Я тебя люблю.
Рафаэль не мог больше видеть друга таким: разбитым, морально уничтоженным.
Алек всегда был ему не безразличен, какого бы он пофигиста из себя не строил. Сантьяго испытывал к нему что-то сильное, естественно, неправильное и опасное. Он поковылял к Лайтвуду.
Правая нога испанца и бок ужасно болели, они скорее всего были в синяках и ушибах, ему неплохо досталось от торнадо.
Из-за этого природного явления пострадали все: он, Магнус, с которым вообще непонятно что случилось, только Александр оставался живым и невредимым, как будто куски бетона специально облетали его или парень просто хорошо мог скрывать боль.
— Алек, перестань, — Рафаэль с глухим стоном опустился подле него. — Не нужно держать всё в себе. Просто выговорись. Я всё пойму.
Лайтвуд не любил говорить с другими людьми и делиться с ними проблемами, он обычно держал всё в себе — этим они были с Сантьяго похожи, тот тоже всегда молчал, находясь в своей голове.
Было странно, что испанец предлагал такое, но в данный момент он был прав. Александру стоило поговорить с кем-то, причём он знал, что друг его не осудит, поэтому мог себя отпустить хоть ненадолго и открыться.
— Я… Я просто не могу, это ожидание меня убивает. Мне сложно сидеть здесь после всего случившегося, я хочу найти Магнуса, и, если честно, мне плевать, что со мной сделает Валентин, я даже не хочу думать о нём сейчас, в голове у меня существует только один человек важный для меня. — Алек запнулся, глотая подступающий к горлу ком.
— Тихо, с нами ничего не сделают, мы выйдем отсюда и отыщем Магнуса, а потом заживём, как обычно, — подбодрил его Сантьяго, но это ни чуточку не помогало.
Раф сам не был уверен в своих словах, они оба обманывали себя, пытаясь надеяться на лучший исход. Вообще врали сейчас все и каждый по своей причине, кто-то — потому что хотел захватить мир, хотя тот уже был и так захвачен, кто-то — чтобы добиться своего, а кто-то — чтобы не причинить вред любимым людям.
— Это неправда, ничего больше не будет как раньше. Магнус или уже мёртв, или его найдут и убьют люди Моргенштерна, — выпалил Лайтвуд, особо не думая, о чём говорит, — И может даже лучше, если он уже мёртв. Надеюсь, на небе ему будет безопаснее. — Мозг Алека отключился, вместо него говорила душа. — Мне незачем больше жить, если всё так плохо. Пожалуйста, позаботься о моей сестре и передай ей, что я люблю её очень сильно, но я не достоин находиться рядом с ней, я слишком слаб, чтобы противостоять всему этому.
Сантьяго с ужасом слушал слова друга, и его накрывала паника, что если Александр и правда решится на такое.
Мозг Рафа похоже тоже ушёл на прогулку, так же как и мозг Лайтвуда, и он потянулся вперёд, накрывая его губы своими.
Это навряд ли можно было назвать поцелуем, потому что Алек просто замер, не понимая, что происходит, а испанец неловко перебирал его губы своими, не пытаясь воспользоваться языком или превратить это во что-то страстное.
Ему было приятно от такой близости, впервые в жизни он находился совсем рядом с этим человеком и между ними ничего не стояло, только если невидимая толстая стена из безразличия и любви Александра к другому.
Рафаэль оторвался от чужих губ, понимая, что возможно испортил между ними с Лайтвудом всё, а главное, он сам был не рад, что попробовал это сделать, убеждаясь, что его чувства в плане любви не на столько сильны, это скорее привязанность дружеского характера.
— Извини, — пробормотал испанец смущаясь, кажется, это был первый раз, когда он краснел.