— Никто не обещал, что это будет легко, — сказала Себби.
— Вот именно, — сказал Миллард. — Вот почему вас семеро.
— Мы расходный материал… — пробормотал Джулиус.
Гораций бросил злобный взгляд на Еноха. — Это не так.
Я услышал странный шум, исходящий от Эммы. Я не мог припомнить, чтобы она издавала его раньше. Она начала плакать.
— О, мисс Эмма. — Бронвин придвинулась ближе и обняла ее.
Эмма шмыгнула носом и сердито вытерла слезы.
— Я так устала бороться, — сказала она.
— Я тоже, — сказал Миллард, прислоняясь к одному из камней, сложенных позади нас. — Похоже, наши испытания никогда не закончатся.
— Закончатся, — сказал Гораций. — К добру или к худу, к победе или к смерти… довольно скоро всё решится.
— С каждым часом все больше похоже на смерть, — сказал Енох. — Твоя жизнь приняла плохой оборот, когда ты нашел нас, американский мальчик. Тебе не следовало оставаться. Смотри, что тебе досталось: билет на кладбище без возврата. — Он кивнул на камни позади нас, которые, как я понял, были не просто каменными плитами, а десятками ненужных могильных плит. Они стояли длинными рядами у ствола дерева, позеленевшие от мха и такие старые, что названия уже стерлись. — Если Каул добьется своего, нас скоро забудут так же, как и их. И все трудные, ужасные вещи, которые нам пришлось пережить, будут напрасны.
Вид безнадежного Еноха напугал меня. Большую часть времени он был невыносим, но и непотопляем, и до тех пор я не понимал, как сильно рассчитывал на его неукротимый дух.
Нур провела рукой по гладким от времени камням.
— Если никто не помнит твоего имени, это не значит, что твоя жизнь ничего не стоила.
— Но если Каул победит и станет правителем этого странного мира, — сказал Енох, — тогда все это будет напрасной тратой времени.
— Что ты предлагаешь? — резко спросила Эмма. — Что мы должны сдаться? Пойти и сдаться, чтобы спасти наши собственные жизни?
— Нет! Я просто говорю, что мы умрем.
— Даже тогда это не будет пустой тратой времени, — сказал Миллард, — потому что сражаться будем мы. Через много лет, когда те, кого Каул решит оставить в живых, должны будут присягнуть на верность его империи зла, они соберутся наедине, чтобы рассказать историю тех, кто сражался, чтобы остановить его. И, возможно, это вдохновит их на новую попытку.
Енох вздохнул.
— Это какое-то депрессивное утешение, Наллингс.
— «Лучше сражаться и проиграть, чем вообще никогда не сражаться», — повторил Эддисон.
— Лучше сгореть, чем угаснуть, — сказала Эмма.
— Эй, эй, — сказал я.
— Моё, моё, — ответила она.
— Мы не можем здесь долго оставаться, — сказал я. — Если Каул смог найти нас на том оживленном вокзале, он найдет нас и здесь.
— Но Джулиус и Горацио… — запротестовал Гораций.
— Я могу идти, — сказал Джулиус. Но он все еще выглядел слабым. А Горацио был без сознания.
— Я могу нести тварь на спине, — сказала Бронвин.
— Мы даже не знаем, куда идем, — сказал Эддисон.
— На конспиративную квартиру, — сказал Гораций. — Как и велела мисс Сапсан.
— Ты говоришь, как Клэр, — сказал Енох, — и нет, я не думаю, что пойду туда. Мисс Сапсан блестяще защищает нас, но не умеет планировать сражения. Вы не можете выиграть войну, если отказываетесь подвергать своих солдат опасности.
С внезапным криком Горацио проснулся. Его глаза распахнулись, и он задохнулся, как человек, который задержал дыхание на несколько минут. Мы с Эммой бросились к нему. Он сел прямо, его тело было твердым, как доска. Он что-то быстро бормотал, но, казалось, говорил глухо.
— Мы вас не понимаем, — сказала Эмма.
На секунду он замолчал. Он казался одержимым. А потом он начал говорить, бессвязно, по-английски.
— Когда эта пустота держала меня во рту… Я чуть не умер. — Его глаза сузились. — Действительно умер.
— С возвращением, — сказал Енох, выгнув бровь.
Бронвин зашипела на него, чтобы он замолчал.
— Мой разум… и пустоты… слились. — Его глаза обшаривали воздух. Казалось, он на мгновение растерялся. — Они все едины. Все их умы. Огромный, извивающийся улей.
Он помолчал. Я ему мягко подсказал:
— Вы сказали, что она вам что-то показала.
Его глаза снова сузились, потом закрылись. Он кивнул.
— Я знаю, где они. Армия пустот Каула. Они уже близко.
— Насколько близко? — сказал я. — И куда направляются?
Он поморщился и прижал костяшки пальцев к вискам.
— Они родились в Библиотеке Душ, — сказал он. — Они должны были пройти через дверь… но дверь была заблокирована. Поэтому они ушли пешком. Шли через пустыню к морю, где их погрузили на корабль. Вот где они сейчас.
— По пути сюда, — сказала Нур. — На корабле?
Горацио кивнул.
— Они тоже не задержатся. Пока мы их будем громить, они проплывут вниз по Темзе.
— Боже мой, — сказал Миллард. — Должно быть, они пытались проникнуть через Пенпетлекон. Но они не смогли, потому что имбрины закрыли его.
Эмма вздрогнула.
— И слава птицам, что они это сделали. Если бы они этого не сделали, битва была бы уже проиграна. Они бы захватили Акр.
— Вместо этого им пришлось проделать долгий путь, — сказал Миллард, — и покинуть Библиотеку через петлевой вход — где бы он ни находился — и добраться сюда на корабле. Что дало нам достаточно времени, чтобы собрать вас, пожирателей света.
— Мы должны перехватить этот корабль до того, как он достигнет центра Лондона, — сказал я. — И потопить с этим.
— План победы, — сказал Енох. — Темза кишит лодками — не потопить ли нам их все?
— Если придется.
Внезапно Гораций вскочил, стонал и спотыкался, как пьяный. Бронвин вскочила на ноги и подхватила его прежде, чем он успел упасть.
— В чем дело, мистер Гораций.
Он сжал голову руками и покачал ею.
— У меня сильное дежавю, — сказал он. — Мне приснился этот разговор — именно приснился — лодка, пустоты, Горацио на земле….- он поднял на нее острый взгляд. — Что нам нужно, так это…
— Быстроходная лодка и много взрывчатки?
Мы резко обернулись и увидели Харона, шагающего к нам, его огромный черный плащ развевался на ветру. На мгновение мне показалось, что я сплю.
— Харон! — воскликнула Эмма. — Что ты здесь делаешь?
Он подошел к Горацию и положил костлявую руку ему на плечо.
— Этот мальчик пришел ко мне вчера в очень возбужденном состоянии.
Гораций был потрясен.
— Неужели?..
— Ты велел мне встретить тебя у Крепкого дерева на церковном дворе Сент-Панкраса, приготовить мою самую быструю лодку и привезти груз мощной взрывчатки.
— Но я совсем этого не помню!
— Гораций, ты, должно быть, ходил во сне, — воскликнула Эмма.
— И ты это сделал? — сказал Гораций, моргая в черную дыру капюшона Харона. — Ты сделал то, о чем я просил?
— Я так и сделал. Ты был совершенно непреклонен. Ты сказал, что от этого зависит вся наша жизнь и что я должен держать это в секрете. — крыса высунула голову, Гораций пискнул, а Харон ответил: «Нет, конечно, нет, папа ничего не скрывает от тебя, Перси».
Гораций разразился благодарными слезами, и Бронвин заключила его в крепкие объятия.
— Но как ты выбрался из Акра незамеченным? — спросила Эмма у Харона.
— У моей лодки есть режим скрытности, как ты помнишь. Всю свою долгую карьеру я тайком пробирался в Дьявольский Акр. — Харон притворился, что смотрит на несуществующие часы у него на запястье. — Вы должны знать, что неподалеку бродит множество мерзких тварей, и я совершенно уверен, что они ищут вас. Они уже устроили в городе настоящий бардак. Мы должны заняться делом, для которого я вам нужен.
— Нам надо перехватить корабль на Темзе и потопить его, — сказал я.
— И я примерно представляю, где будет этот корабль, — сказал Горацио.
— Великолепно, но на что это похоже? — спросил Харон.
— Он розово-зеленый и имеет… ээээээ… — он прочертил пальцем в воздухе букву «С», но с трудом подыскал точные слова.
— Ах, — Енох как можно саркастичнее повторил его жест. — Ты уверен, что не описываешь фургон с мороженым?
Горацио сердито посмотрел на него.
— Нет. Это корабль. Я видел это собственными глазами пустоты.
— Ну, если ты так говоришь, — вздохнул Енох. — В любом случае, я не поеду с тобой.
. — А почему бы и нет?
— Я принесу больше пользы делу, если останусь на этом кладбище, чтобы собрать армию мертвых. Или, во всяком случае, небольшая эскадрилья. А когда найду, встретимся в «Акре». Кроме того, меня тошнит на лодках.
— Не глупи, мы не можем сейчас разделиться, — сказал Гораций.
— Моя лодка совсем маленькая, — сказала Харон, с сомнением оглядывая нашу группу.
— Большая группа только усложнит эту задачу, — сказал Миллард. — Вам понадобится двигаться быстро и бесшумно, а не как бродячий цирк.
— Что значит «понадобится»? — сказал Гораций. — Ты ведь тоже не собираешься отделиться? — Он схватил то, что, как ему показалось, было рукой Милларда, но промахнулся.
— Боюсь, что да. Я поддерживаю постоянный контакт с отрядом невидимок в Кройдоне. Они ждали моего призыва к действию, и я думаю, что пришло время их позвать.
— И я знаю кое-кого из местных медвегриммов, которые с удовольствием вонзили бы свои зубы в приспешников Каула, — сказал Эддисон.
— Некоторые из вас должны отправиться прямо на конспиративную квартиру, — сказала Эмма.
— Софии, Себби, Джулиус. Встретимся там, когда корабль затонет. Горацио, ты пойдешь с нами? — она взглянула на тварь; тот кивнул. Затем она повернулась к Нур. — И еще, Нур, я думаю…
— Ни за что, — отрезала Нур. — Я ни в коем случае не буду сидеть сложа руки.
Эмма знала, что лучше не спорить.
— Наверное, лучше не держать всех нас, пожирателей света, в одном месте, — сказала Себби. — На всякий случай…
— Мне ни капельки не нравится этот раскол, — вздохнула Бронвин. — Но я пойду туда, где больше всего буду нужна.
И как бы мне ни хотелось, чтобы Бронвин была с нами, для нее было важнее защитить других пожирателей света, и я сказал ей об этом.
— Я думаю, тебе следует отвести Софи, Джулиуса и Себби в безопасное место и охранять их, пока мы не доберемся туда.
— А я? — с несчастным видом сказал Гораций.
— Почему бы тебе не пойти со мной, — предложил Миллард. — Мне бы не помешал хороший наблюдатель.
Гораций с сожалением посмотрел на Джулиуса.
— Мы не прощаемся, — сказал я. — Это значит, что «Увидимся после того, как мы убьем дюжину пустот».
Я увидел, как Горацио поморщился от моей догадки. Реальная цифра, вероятно, была намного выше.
— Не беспокойтесь о нас, — сказала Эмма.
— Это все равно что сказать нам не дышать, — буркнула Бронвин.
Харон резко наклонил голову и присел на корточки в рост обычного человека.
— Мы не должны задерживаться, — сказал он тихо и настойчиво. — Враги близко.
— В таком случае, — сказал Енох, оглядываясь, — я поймаю такси до Хайгейта. Привлеку к нашему делу как можно больше его жителей.
Мы поспешно попрощались и разошлись: Миллард и Гораций отправились в пригород искать невидимок, Бронвин — в конспиративную квартиру с двумя пожирателями света и Софи, Енох — на Хайгейтское кладбище на другом конце города, а Эддисон — на поиски медвегриммов. После столь долгого путешествия в большой группе нас вдруг стало вдвое меньше, и мне показалось, что у нас не хватает конечностей. Мы все побежали за Хароном — Эмма, Нур, Горацио и я. Мы прижались к ряду оттененных стен, выходя из кладбища другим путем, не тем, что пришли.
Глава девятнадцатая
— Я пришвартовал лодку у Храма Сатаны, — сказала Харон, когда мы приблизились к группе приземистых зданий. Эмма ахнула. — Да, люди часто удивляются, когда узнают, что я вегетарианец.
— Почему?
Мы пробегали мимо ресторана с яркими занавесками. Вывеска на крыльце гласила: «ХРАМ СЕЙТАНА».
— Скудный выбор ресторанов в Акре буквально купается в крови животных, — объяснил Харон на бегу, — поэтому я тайком выбирался сюда на своей быстроходной лодке, когда не перевозил пассажиров туда-сюда, чтобы не умереть с голоду. Привет, Стивен! — он помахал парню с конским хвостом, который стоял в дверях, и, к моему удивлению, парень помахал в ответ, когда мы проходили мимо.
Мы прошли по аллее между Храмом Сейтана и соседним зданием. В конце показался скрытый изгиб канала. Мы остановились на краю берега.
— Ваша колесница ждет, — сказала Харон.
Мы смотрели на мутную воду. Лодки не было.
— Ты нас разыгрываешь? — спросила Эмма.
— Это моя ошибочка. Одну минуту. — Он протянул руку и сказал: «Где мой ключ?» Из его рукава выскочила крыса с кольцом ключей во рту, бросила его в раскрытую ладонь Харона и снова исчезла. На кольце для ключей висел маленький черный предмет размером с современный автомобильный пульт дистанционного управления. Харон нажал кнопку, и с канала донеслось электронная сигнализация. В поле зрения материализовалась лодка Харона, пришвартованная к ближайшему берегу.
Это был странный, стимпанковый брак старой деревянной лодки, немного больше той, на которой он перевозил нас через Акр, соединенной с двигателем, который выглядел так, как будто он принадлежал скоростному катеру в Майами Вайс. На заднем сиденье под брезентом был привязан деревянный ящик. Я предположил, что в нем содержалась взрывчатка, о которой просил Гораций.
Мы поспешно спустились по ступенькам, встроенным в берег, запрыгнули на борт с помощью Харона и уселись на два ряда скамеек.
— На этой бандуре есть ремни безопасности, — сказал Харон, когда он уселся в капитанское кресло. — Я предлагаю вам воспользоваться ими. — он снова щелкнул пультом, и после очередного пиликания воздух вокруг нас задрожал. Хотя мы все еще могли видеть лодку, Харон объяснил, что она стала невидимой для всех остальных. Он повернул ключ, и двигатель взревел, а затем он так сильно толкнул дроссель вперед, что наши головы откинулись назад. Мы рванули прочь от причала, пятифутовый кильватер шлепал по стенам канала позади нас.
Мы огибали изгибы канала так быстро, что мир расплывался. Слева от меня Эмма стиснула зубы и побледнела. Эддисон спрятался под сиденье. Через несколько тошнотворных минут мы вышли из канала в водоем, такой широкий, что по сравнению с ним это было почти море: река Темза. Горацио присел на корточки рядом с Хароном и прокричал ему на ухо указания. Он держался на удивление хорошо, учитывая его травмы, и это заставило меня снова задуматься, не были ли твари наполовину роботами. Прах Матушки Пыли был мощным веществом, но он не работал так быстро.
Мы летели вниз по реке, проносясь мимо барж и грузовых судов, туристических круизов и яхт, в то время как Горацио осматривал водную гладь впереди. Наша траектория стала прямее, и тошнота отступила. Я подумал о друзьях, которых мы оставили в Акре. Клэр и Оливия, вероятно, слыли беспокойством. Хью и Фиона, поклявшиеся улизнуть из Акра и поднять боевую силу так, как могли только они; я представил, как они идут в бой на волне атакующих пчел и мародерствующих деревьев. Все их жизни зависели от нас и от того, сумеем ли мы помешать кораблю, наполненному пустотами, добраться до Акра. Это была задача настолько монументальная и настолько маловероятная, что я не мог себе представить, что она может повлечь за собой, хотя мой мозг всегда думал наперед, чтобы бороться с будущими невозможностями и деморализующими наихудшими сценариями.
На этот раз мне не пришлось долго ждать. Через несколько минут Горацио напрягся и поднял руку, указывая на что-то. Мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы убедиться, что я не ослеп. Он сказал, что оно будет розово-зеленым, но я почему-то забыл эту деталь и представлял себе нечто среднее между потрепанным пиратским галеоном и какой-то ржавой баржей-призраком. Все, что угодно, только не то, к чему сейчас вел нас Харон: круизное судно цвета пина-колады с огромной спиральной водной горкой, поднимающейся с главной палубы. (Вот оно: «С» Горацио прочертил в воздухе.) На одной стороне было выгравировано имя — «Сапфировая принцесса».