— Неужели вы думаете, что это она меня?
— Она вас что? — ухватился следователь.
— Убить хотела.
— А ну-ка с этого места поподробнее, — тут я поняла, что парень просто прикидывается дурачком и молодым неоперившимся юнцом, а на самом деле неплохо сечет в своем ремесле.
Пришлось начинать сначала, как я вошла в кабинет босса за документами, как увидела его мертвым и что за этим последовало. Когда дошла до появления Доминика, Кобылко внезапно спросил:
— Это господин Моне предложил вам убить Айзека Ли или вы ему?
Чуть не поперхнулась. А затем у меня резко пересохло в горле.
Голова и все остальные части тела сразу же перестали думать об отдыхе, еде и питье, а начали размышлять на тему как вытащить задницу из того места, куда ее пытался запихнуть следователь Кобылко.
— Но-но, господин хороший. Не надо мне ничего шить. Босса я своего пальцем не трогала, мыслей крамольных не имела, работу любила, а Доминика Моне увидела сегодня впервые в жизни.
Вот знала, что не надо строить первому встречному мужику с красивыми ягодицами глазки — боком выйдет. Так и получилось.
— И, вообще, больше я ничего говорить не буду. Мне нужен адвокат, — заявила, чувствуя как между лопаток побежала холодная капля пота.
— Да не волнуйтесь вы так, — принялся успокаивать меня следователь.
— Я и не волнуюсь, но без адвоката больше не скажу ни слова, -
сложила на груди руки.
— Да никто вас ни в чем не обвиняет…
— Как же, не обвиняет…, - жутко захотелось отмотать время вспять. Если бы я знала, что так все получится, то непременно взяла отгул. Ноги бы моей в офисе не было.
Дверь в кабинет с грохотом открылась и в помещение вошел грузный мужчина с сальной прядью идущей от макушки к правому уху.
— Оставь ты девушку в покое, неужели не видишь, что она ничего не знает. Заканчивай тут. Тебе на следующий вызов ехать. В доках обнаружили притон наркоторговцев.
— Капитан, но я…, - Кобылко попытался возразить.
— Я сказал — заканчивай. Работы еще непочатый край.
Когда за мной закрывалась дверь в полицейский участок, я вздохнула с облегчением. Меня даже не пугал тот факт, что уже ночь, что до дома добираться черт знает сколько времени, что найти такси в это время суток очень проблематично. Я
вдохнула полной грудью.
Свободна. И это главное.
Полезла в сумочку за голопадом, чтобы вызвать такси. И с удивлением обнаружила, что он разрядился.
Не может такого быть. Я потрясла любимый гаджет. Потыкала в единственную кнопку. Все зря. Голопад даже не блеснул картинкой — заставкой. Попыталась вспомнить когда последний раз заряжала. Оказалось, что давно. И надо же было такому случиться, чтобы именно сегодня, когда он нужен, голопад решил притвориться мертвым.
Осмотрелась по сторонам. Неоновые рекламы на зданиях домов, трехмерные изображения висевшие в воздухе, ни о чем мне не говорили. Эту часть города я не знала. Никогда в ней не была. В какую сторону идти не представляла.
Следовало найти либо остановку общественного транспорта, либо поймать такси. В метро в такое время суток лучше не соваться. Разгул преступности ближе к ночи увеличивался в геометрической прогрессии.
Посмотрела на дверь полицейского участка, из которой время от времени выходили люди. Может быть вернуться и оттуда вызвать такси? Вспомнила допрос с пристрастием. Желания вновь оказаться в полицейском участке не возникло.
— Ничего страшного, Этель, если идти в одном направлении, то обязательно обнаружится остановка электробуса, — обнадежила себя.
Подобная идея сразу не понравилась пятой точке. Она у меня не особо сильно любила физические упражнения и прогулка по ночному городу вызвала у нее прилив паники.
Но поскольку не она была ведущей на празднике жизни, то ей пришлось молча выполнять указания более высокоразвитых частей тела. Голова довольно хмыкнула, оставляя победу за собой.
Ночной город разительно отличается от дневного. Он иначе дышит. Иначе реагирует. По другому живет. Ночью просыпаются все те, кому свет солнца мешает и раздражает.
Все что неприемлемо днем, возможно ночью.
Я шла по улице, опасливо вцепившись в сумочку, и желала слиться с окружающей обстановкой, лишь бы не привлекать к себе внимание. Казалось, изо всех окон домов и подворотен тянут ко мне щупальца огромные спруты, с которыми ассоциировались ночные жители города. Вместо чистеньких, хорошо выбритых работников офисов, наводнявших дневные улицы, на свет выползли отбросы общества. Откуда-то появились грязные, давно немытые люди, от которых за версту несло потом и невыносим смрадом. В искусственном свете, перемежающимся вспышками назойливой рекламы, на каждом шагу требующей что-то купить, куда-нибудь поехать, что-нибудь улучшить, лица людей идущих навстречу напоминали звериные оскалы.
Убийство босса, бесконечный допрос, чувство нестерпимого голода выбило из колеи, обострив все чувства. Обычно я не реагировала столь остро на несовершенный окружающий мир, а тут меня понесло. Вдобавок, не покидало ощущение, что за мной следят.
Я несколько раз оборачивалась, желая обнаружить преследователя, но всякий раз оставалась ни с чем.
Улицы редели. Людей вокруг становилось все меньше, а выглядели они все ужаснее.
Когда, наконец, заприметила остановку электробуса, то чуть ли не рыдала от счастья. Так сильно накрутила себя, что шарахалась от каждого встречного.
Электробус на воздушной подушке, подплывший к остановке и раскрывший свои внутренности, показался колесницей в рай.
Я ступила внутрь электробуса, когда почувствовала резкий рывок и с моего плеча сорвали сумку буквально за миг до того момента как двери закрылись.
От страха взвизгнула, переполошив всех пассажиров. А
электробус уже набирал скорость, увозя меня от неприметного мужчины, в руках которого осталась любимая сумка.
«Я же говорила», — пятая точка влезла со своим комментарием в монолог головы о том, что такое не везет и как с этим бороться.
От повторного посещения полицейского участка за безбилетный проезд меня спасла мелочь случайно завалявшаяся в кармане.
2
— Анита, — протянула, видя перед собой веснушчатое лицо подруги. — Ты даже не представляешь как я рада тебя видеть.
— Этелька, родная, что случилось? — обеспокоенно спросила девушка, вглядываясь с тревогой в мои зареванные глаза.
Стоило мне только оказаться на пороге дома, как вся тяжесть прошедшего дня навалилась на плечи. Я позорно разрыдалась прямо в коридоре квартиры, радуясь, что буквально на днях поддалась уговорам назойливой рекламе, предлагавшей заменить обыкновенные ключи на хитрые, замаскированные под обыкновенные украшения. Из всех предложенных вариантов: подвесок, сережек, браслетов, колец, я выбрала последнее. И не ошиблась. А иначе как бы попала домой, оказавшись без сумочки, в которой хранилось все те мелочи, которые так необходимы девушке. Только чистый случай и мое желание похвалиться новинкой перед подругами позволило не торчать перед дверью, в сто пятый раз доказывая глупой технике, не желающей ничего слушать, что именно я хозяйка дома и меня надо пусть в собственную обитель, а спокойно зайти внутрь, предварительно приложив чип-ключ к считывающему устройству.
— Меня ограбили, — простонала, размазывая по лицу совершенно не стойкую косметику. — Украли любимого резинового мишку, что в первом классе мне подарил сосед по парте. Помнишь, я тебе рассказывала, что была без ума от того мальчика. Он отщипывал кусочки от моей булочки во время перемены, и смешно стрелял козюлями в учителей, когда те не видели, -
выдала саму важную, на мой взгляд, информацию о мальчике в которого была влюблена с первого класса по третью четверть второго. Мое увлечение длилось ровно до того момента как его перевели в другую школу, исключив из нашей, за занятие порочащее высокое имя школьника. Именно такую формулировку указали в приказе на отчисление. А все потому, что он неудачно выбрал мишень для своей козюли. Ею оказалась директрисса, совсем не оценившая спортивные способности моей школьной любви. Женщине не понравился снаряд, попавший в глаз, и состав, из которого этот снаряд изготовили. После разбора полетов и выяснения всех обстоятельств, дни мальчика в школе оказались сочтены.
— Ближе к теме, — поторопила меня Анита, — про этого мальчика я слышала уже раз десять в разных интерпретациях. Кто тебя ограбил?
— А я откуда знаю? — всхлипнула. — Сумку сорвали именно в тот момент как закрывались двери электробуса.
— Так надо было заявить в полицию. Вора бы сразу нашли и вернули сумочку, — наивно предложила Анита.
— Я была в полиции. Больше не хочу.
— И что сказали? Не будут искать? — предположила подруга.
— Обвинили в убийстве. Я больше туда не хочу. Они там злые…
это только с виду добрые. А на самом деле хуже, чем мой покойный босс, — расстроенно протянула, усевшись на пол прямо под головизором, по центру которого виделось лицо
Аниты.
У подругу вытянулось лицо, стоило услышать мои откровения.
— Этелька, что ты такое говоришь? Какое убийство?
Признавайся, ты выпила? — Анита подалась вперед.
— И ничего я не выпила! У меня с утра во рту ничего кроме позапрошлогодней пломбы постороннего не было. Я, между прочим, голодная до сих пор, — всхлипнула с новой силой, чувствуя свою никому ненужность. О чем тут же и заявила. -
Меня никто не любит. Даже ты и то не веришь.
И так мне себя стало жалко, что слезы полились с удвоенной скоростью. Я-то позвонила подруге за порцией утешения, а она даже не подумала мне посочувствовать, принявшись обвинять в чем была не виновата.
— Никому я не нужна-а-а, — протянула извечную жалобную фразу, действующую на всех без исключения.
— Мне. Мне нужна, Эточка, моя дорогая. Я тебя люблю. Ты только не плачь, а лучше расскажи все по-порядку, а то я тебя не понимаю, — пошла на мировую Ани.
Я еще несколько раз всхлипнула пожалостливее и … четко рассказала все как было с самого утра, не забывая добавлять краски в палитру повествования.
— Ну вот, это другое дело. Теперь мне все понятно, а то несешь какие-то глупости. А клиент, с которым ты по полу… очень красивый? — спросила Анита, мечтательно.
Она как и я была девушка в режиме ожидания большой и чистой любви, а потому каждого нового мужика мысленно примеряла на себя, как платье в витрине магазина, на которое пялилась.
— Бог, просто бог, — протянула, вспоминая «играющие» ягодицы
Доминика. — Настоящий ангел.
— Вот мне бы посмотреть.
— Но-но. Я первая заметила, — погрозила пальцем. Слезы, еще недавно струившиеся из глаз, высохли и не напоминали о себе.
— Да я только одним глазком.
— Как в следующий раз придет, обязательно сфотографирую и покажу, — пообещала, думая, что с тыла сделать снимок
Доминика не возникнет никаких проблем. Уж больно меня впечатлили кое-какие части тела мужчины.
— Смотри. Не забудь, — пригрозила Ани.
После того, как разговор плавно перетек на мужчину, один вид которого значительно повышал слюноотделение, все проблемы прошедшего дня остались в прошлом. Сеанс подруготерапии выполнил свое предназначение. Успокоил и снял напряжение.
Мне стало значительно легче.
Мы еще немного поговорили с Анитой обо всяких девичьих глупостях, а после распрощались довольные друг другом. Я
отключила связь и с облегчением вздохнула.
А все не так плохо, как казалось на первый взгляд. Большой сандвич с кружкой кофе и вовсе поднял настроение. А полный желудок, оттянувший на себя львиную долю крови в организме, помог быстро уснуть, стоило голове коснуться подушки.
3
— Какой чудесный день! Какой чудесный день! — напевала по дороге на работу.
Пара таблеток снотворного, вкупе с витаминами повышающими общий тонус организма, выпитые перед сном, сделали свое дело. Напряжение как рукой сняло. Заряд бодрости от полноценного сна и вовсе был колоссален. Я
буквально лучилась от счастья. Голова была легкой, без глупых мыслей о скоротечности человеческого бытия. Все они были вытеснены на задний план, чтобы не отсвечивали без толку.
Подобного рода подселение не понравилось моей пятой точке.
Она недовольно ворчала по поводу принятия непроверенных химических препаратов, чьи побочные действия не проверены надлежащим образом. И могут вызвать отдаленные последствия, негативным образом сказавшись на здоровье реципиента. То есть, меня.
Я попросила свою умницу заткнуться и не высказывать крамольных мыслей вслух. Нечего портить воздух и нагнетать обстановку. И без нее жизнь не сахар.
— Кого я вижу? Прекрасная, Этель! Вы ли это? — за несколько шагов до входа в офис меня перехватил вчерашний случайный знакомый.
Доминик Моне сегодня был еще прекраснее, чем я его запомнила, прежде чем злыдни из полиции разлучили нас.
— Ах, Доминик. Это всего лишь я, — воскликнула радостно таращась на образчик мужской красоты.
Светловолосый бог сверкал белоснежной улыбкой на безумно красивом лице, от одного взгляда на которое перехватывало дыхание. Голова кружилась от бархатистого голоса мягкой лапкой, оглаживающего меня по загривку своим непередаваемым тембром.
— Я так рад нашей встрече, — глаза Доминика сводили с ума, а губы мужчины, чувственные и порочные, обещали провести в райские кущи кратчайшей дорогой.
— А я уже и не надеялась, — пробормотала, чувствуя как перехватывает дыхание.
— Вы на работу? — спросил мужчина участливо.
— На нее родимую. Вот только не знаю от кого буду получать указания. Шефа то теперь тю-тю, — сделала скорбное лицо.
— Как вам не повезло. А что, кроме шефа больше некому давать вам задания? — спросил мужчина.
— Концерн такая неповоротливая махина, неизвестно когда ее маховик провернется и пришлет на место убитого нового начальника, — произнесла со вздохом. Последний был необходим, чтобы посильнее выпятить грудь.
Я запоздало подумала, что нужно было надеть более привлекательную блузку. В моем гардеробе имелась пара сексуально-обтягивающих, в которых можно было ловить мужиков на живца.
Знала бы, что встречу Доминика с утра, то и юбку надела б покороче, а так схватила первую попавшуюся под руку.
— Так вы теперь без руководителя. И даже возможно надолго?-
спросил Доминик.
— Ага, — подтвердила. — Работа станет. Никто не возьмет на себя ответственность принимать решения без начальника.
— Какая жалость. А я хотел заключить с вами контракт на поставку оборудования, — произнес разочарованно светловолосый бог.
Это вчера я давала опрометчивые обещания, но после посещения полицейского участка, мое мнение изменилось.
— Вряд ли. Всю документацию, оборудование опечатали, -
вспомнила и опечалилась, видя как помрачнел мужчина.
— А я так надеялся. Жаль, что придется искать другую фирму.
Поняла, что теряю его.
— Доминик, — схватила за руку красавца. — Я что-нибудь придумаю, — пообещала, хлопая ресничками, не хуже, чем бабочка машет крыльями. Мне ни за что не хотелось выпускать мужчину из своего поля видимости.
— Я буду вам должен, — многозначительно произнес, кладя свою ладонь поверх моей.
— Что вы такое говорите?! — притворно возмутилась. — Все это не ради благодарности, а только исходя из хорошего к вам отношения, — ну и ради сексуальной задницы, от которой я просто без ума.
— Вы мне тоже очень симпатичны, — произнес мужчина.
Мне показалось, что он даже немного застеснялся от произнесенных слов.
Боже, это так мило. Какой же он лапочка. Мужчина, умеющий краснеть, нынче на вес золота. И выпускать такой слиток из рук было бы глупо и недальновидно. Его надо брать, пока тепленький.
— И вы мне, — ответила с придыханием, чувствуя как сердце начинает стучать в два раза чаще.
Перед глазами уже летали свадебные голубки, а в ушах звучал свадебный марш. А мужчина всего-то сказал, что я приятна его глазам.
— Как вы смотрите на то, чтобы встретить в более располагающей для общения обстановке? — Доминик лихо заломил бровь. Отчего стал еще милее моему взору.
— Я всеми руками за, — выдохнула. А воображение уже рисовало семейную идиллию в домике на берегу моря. И Доминик в ней играл не последнюю роль.