– Ну ладно, я готов.
С мечом в руке он расставил ноги так, как его учила Тавра перед схваткой с Казначеем. Ему даже понравилось держать меч, стоя на корабле, несущемся по открытой водной глади. Ну и что, что в любой момент меч мог выпасть и погибнуть в глубокой пучине.
Тавра показала ему, как парировать. Найин клинок был короче, чем меч, и больше подходил для колющих движений и порезов. Она совершала уверенные и точные выпады, и даже когда Амри парировал успешно, он все же ощущал толчок от столкновения двух лезвий. К тому моменту, когда второй Брат увенчал горизонт, у Амри болело все тело, а его лицо было покрыто соленым дыханием океана.
– Ты точно не проходила подготовку для стражей замка? – спросил он.
Найя даже не запыхалась. Ее ноги по-прежнему были быстрыми, а взгляд – ясным и сфокусированным.
– Ха, однозначно! Но я побеждала на всех соревнованиях по бола и копью во всех сезонных охотничьих фестивалях!
Рука Амри снова содрогнулась, хотя он, парируя, едва зацепил кончик ее клинка.
– Повторюсь: так нечестно!
– Жизнь не всегда будет только честной и доброй! – Голос в его ухе прозвучал как голос совести, напомнившей ему о том, о чем думать не хотелось: до выхода из Домрака он никогда не видел ни бола, ни копья и не был ни на одном охотничьем фестивале.
– Слева! – скомандовала Тавра. – Нет, Амри, слева. Не…
Ему показалось, что он заметил открытое место в атаке Найи и атаковал в него, слегка задев ее запястье. Серебряный меч скользнул по клинку Найи, клинок вывернулся, и она ослабила хватку, в этот момент Амри совершил атаку. Слишком быстро, расстояние слишком маленькое для меча, который подался вверх, – как вдруг она пихнула его плечом в грудь, выбив воздух из легких, и Амри повалился на палубу.
– Я же сказала, не атаковать! – прожужжала Тавра, словно неуемное насекомое. – В реальной битве ты бы уже умер.
– Но это не реальная битва, – возразил он. – Мне показалось, я увидел открытое место, поэтому я атаковал. Какой смысл тренироваться, если нельзя рисковать?
– Это был не риск, а гарантированный провал.
– Ты не можешь знать наверняка.
– Но я знала.
– Возможно, я просто устал выслушивать твои команды.
– Я пыталась… – От досады она издала щелкающий звук и добавила: – Неважно. Делай так, как тебе нравится.
Тавра спрыгнула с плеча Амри и ушла. Он старался не чувствовать себя виноватым. Найя помогла Амри встать и отряхнула его. Он даже не знал, злился он или радовался из-за того, что Тавра рассердилась. Зато он потребовал прекратить обращаться с ним как с личной марионеткой. Амри осторожно повесил меч на бедро.
– Она права. Я могла убить тебя, – сказала Найя.
– Не самый плохой вариант гибели Амри Сильнейшего.
Она рассмеялась и помассировала его грудь в том месте, куда толкнула плечом. От ее прикосновения синяк болел меньше, хотя она не воспользовалась целительной магией. Они попили воду из бочонка на палубе и нашли место, где можно было посидеть.
– Я понимаю, она старается помочь, – сказал он. – Возможно, она чувствует себя беспомощной из-за того, что оказалась в крохотном теле. Но я не смогу заменить ее, я гроттан. Я с трудом стою ровно на корабле и еще хуже обращаюсь с мечом.
– Не волнуйся на этот счет. Ты не так уж плохо справляешься.
Амри рассмеялся.
– Тебе просто нравится, что есть кого победить.
– Неправда! – Тем не менее она осклабилась, а потом пожала плечами. – С клинками я привыкла обращаться на охоте. В битве все не так, и будет совсем по-другому в бою со…
Скексисом. Никто из них не захотел договаривать ее мысль. В своем воображении он до сих пор ясно видел, как таял снег на горячей лиловой коже черепа Казначея, трайн за трайном покрывавшейся складками злости. Как он мстительно выпил остатки эссенции, просто чтобы досадить Райану. И как выпитое изменило его: он мгновенно помолодел и остервенел еще больше, в результате чего стал трижды чудовищнее себя прежнего.
Если столь заметно он изменился после нескольких капель эссенции, то что с ним стало бы, если бы он выпил больше? Сколько гельфлингов потребуется, чтобы накормить всех скексисов? Какими немыслимыми демонами они станут, откормившись на жизненной эссенции гельфлингов?
Нет, битва со скексисами не будет иметь ничего общего с охотой. Мир приучил гельфлингов быть охотниками, сборщиками, фермерами, учеными, сказителями песен.
Даже мореходствующий клан Сифа, сурово сражающийся с ветром и морем, был воспитан Тра жить в общине, научен тому, что его голоса едины с великой песней.
Почему Огра, слышавшая песню мира, не предвидела поведение скексисов? Если все на Тра – часть песни, то, значит, скексисы тоже ее часть, хоть они и ужасны. Так почему же Огра не подготовила гельфлингов, детей Тра, к столь чудовищному предательству? Амри подумал, что, может, это какое-то испытание. Но в пространстве сновидений он услышал в голосе Огры настоящий страх. Если Огра забеспокоилась, то разве это может быть частью песни Тра? Она бы знала мелодию. Слова, гармонию и результат.
Отличительной особенностью Амри всегда было любопытство и желание задавать вопросы. Такой была его, гроттана, роль. Задавать вопросы в Святилище, где до сих пор звучало эхо песен птиц-колокол, способных двигать горы. Искать ответы и беречь их в Гробнице реликвий. Таково было данное Тра поручение его клану, однако в считаные дни они потеряли Гробницу, а теперь Святилище, наверное, захватили скексисы. Но когда он спросил у Тра, как ему остановить скексисов, она показала ему лишь какую-то дурацкую стену.
Исправители. Так их назвала Огра. Амри посмотрел на подставившую лицо ветру Найю. Ту самую Найю, которая видела Кристалл и выжила. Найю, которая пришла с дальних окраин Скарита, а теперь ела на сифанском корабле в Серебряном море. Причем ела за одним столом с вапрой, спритоном и гроттаном! Ту самую Найю, которая обретала друзей везде, где оказывалась, и которая своей безудержной храбростью завоевала уважение.
Возможно, все-таки у Тра есть план. Амри просто не знает, какой именно.
Они наблюдали, как на другом конце корабля Кайлан взбирался по снастям, выполняя инструкции Оники. Видящая-далеко, в красных волосах которой мелодично звучали серебряные колокольчики, заметила их и помахала рукой. Отпив воды из набедренной фляги, она жестом пригласила их присоединиться к ним.
– Сказитель песен отлично управляется с тросами, – сказала она. – А где Тавра?
– Ведет себя как Тавра, – ответила Найя. Хоть это ничего не поясняло, Оника ее поняла. Она прислонилась к перилам за ее спиной и наблюдала за тем, как Кайлан самостоятельно управляется со снастями. – Как давно вы уже вместе? – спросила Найя.
– Вместе! Ну надо же какая условность.
Амри наклонил голову набок.
– Это из-за ее матушки? Потому что ты сифа?
– Мой народ по сезонам приходит в Ха’рар и уходит из него. Матушка Тавры никогда не видела меня, лишь замечала, что весной и осенью ее средняя дочь, юная и глупая, где-то пропадала. – Оника качнула головой и грустно улыбнулась. – Мы думали, что успешно и безнаказанно встречались у фонаря мореходов. Но это было не так.
Амри чуть не сказал, что не видит проблемы, но предпочел задуматься. Тавра была второй в очереди на вапранскую корону даже с учетом того, что ее старшая сестра оставалась живой наследницей. Аль-Модре нужны были вапранские наследники – несомненно, с чистой кровью серебрянок, а не обладающие помесью снега с соленой водой.
– Сочувствую, – сказал он.
– Не стоит. Можно считать, что впервые за долгое время мы с ней вместе, не ощущая на себе презрительного взгляда Мейрин.
Глаза видящей-далеко наполнились печалью, и Амри поторопился сменить тему разговора:
– Что будет, когда мы доберемся в Сера-На? Ты хорошо знаешь модру Этри?
– Да. Мы вместе выросли. Она не видящая-далеко, но всегда верила в пророчество и шепот ветра. Вскоре после того как розовые лепестки Кайлана долетели до Сера-На, она созвала клан Сифа… Возможно, она уже знает и верит и готова восстать против скексисов.
Это прозвучало обнадеживающе, и Амри ухватился за надежду, хотя бы временную.
Оника показала, как бросать сети, чтобы наловить обед. Хоть в чем-то Амри оказался умелым. Они наловили устриц и кусочки плавающих кораллов. Оника научила их вскрывать шипастые розовые кораллы, чтобы находить в них нежную зеленую сердцевину. Из собранных сердцевин они приготовили холодный салат, а еще Амри нарезал устричного мяса и приправил его огненным порошком Оники.
Глядя на две створки раковин, которые соединялись одним креплением и отражали друг друга в скрученном моллюске, он задумался о скексисах. Битва со скексисами казалась невозможной. Насколько Амри было известно, лорды бессмертны. А с силой Кристалла, запитанные эссенцией гельфлингов, они точно бессмертны. Но возможно…
– Как считаете, нам стоит найти мистиков?
– Мистиков? – просила Оника. – Существ из сновидения?
Кайлан достал из рюкзака книгу и поискал нужную страницу.
– Их раса называется урРу, – пояснил он и показал Онике изображение длинношеего существа с четырьмя большими руками и длинной белой гривой. Теперь, когда Амри знал, что они обладают какой-то связью со скексисами, он стал замечать некоторое сходство. Вот только скексисы были склонны к секретности и изворотливости, а мистики были мудрыми и благодушными.
– Они связаны со скексисами некой необъяснимой силой, – продолжил рассказывать Кайлан. – Мы не знаем, кто они такие, и совсем не знаем, как их найти. Нам они встречались по чистой случайности: лучник и сказитель песен.
– До знакомства с вами двумя я не знал, что урЛии – мистик, – признался Амри. – Я считал его странным старым мудрецом. Если бы вы, придя в Домрак, спросили у меня, знаю ли я какого-нибудь мистика, я бы вряд ли додумался рассказать о нем. Такая же ситуация может быть и в других местах, и искать их придется целую вечность.
– Вечности у нас нет, – поддержала его Найя и сложила руки на груди. – Я раньше думала, что встретила урВа и урЛии совершенно случайно, но теперь я в этом не уверена. Мистики мудры, но стоит задать им какой-либо вопрос, они никогда не дают полный ответ. Что-то подсказывает мне, что, если начать их искать, мы не найдем их, пока они не будут к этому готовы. Если мистики имеют ко всему этому отношение, они сами найдут нас.
К этому нечего было добавить, и они молча слушали шелест волн, бившихся об обшивку судна.
С порывом ветра Амри почувствовал запах земли. Оника встала и, притенив глаза рукой, посмотрела вдаль. Далеко на горизонте из моря возникала пыльная красная линия.
– Сера-На ждет нас, – с толикой гордости сообщила Оника. – Приготовьтесь сойти на землю.
Кайлан отложил книгу и подошел к стоящим у поручней Амри и Найи. Все вместе они всматривались в далекую, но уверенно приближающуюся цепь гор. Оставшаяся после тренировочного спарринга изможденность улетучивалась по мере того, как Амри все больше и больше радовался приближению суши.
– Как думаете, трудно будет убедить клан Сифа примкнуть к другим в борьбе со скексисами? – спросил Кайлан.
Амри посмотрел на Найю, которая с приближением земли становилась задумчивее. Ветер перебирал ее крылья, словно флюоресцирующие паруса. Он почувствовал в ней решительность и выносливость и попытался настроиться соответственно.
– Все-таки они гельфлинги, – ответила Найя. – Не сомневаюсь, что мы сможем донести до них истину. Зажигай костры сопротивления везде, где получится.
Ммммммннннннн…
От неожиданности Амри содрогнулся и прижал к уху руку. Из океана вырвался глухой стон, словно из воды взывал о помощи глубинный, пойманный в ловушку голос. И потом исчез, растворившись в бушующем ветре и плеске волн.
– Амри, ты в порядке? – Найя положила руку ему на плечо.
– Мне показалось, я услышал… – Амри умолк, прочесывая волны взглядом и настороженно прислушиваясь, но от услышанного не было и следа. – Глубокий стон, словно вырвавшийся из мучимого болью существа.
Солнечный свет отражался от водной глади, и соленую зелено-синюю глубину венчали белые блики. Амри понял, что под ними ничего не видно. Он не знал, какая там глубина и что в ней обитает. Перегнувшись через перила, он опустил руку в воду. Амри не мог понять голос океана: его речь была очень плотной и не отзывалась на его прикосновение, познавшее лишь язык камня. Амри отряхнул соленую воду с ладони.
– Я не знаю, что это было, – сказал он. – Оно уже исчезло.
Из-за подгоняющего в спину ветра и бегущей к берегу волны казалось, будто Когтистые горы растут с каждым мгновением. Когда Три Брата начали спуск к другой стороне океана, показалась Сера-На.
Вблизи горы оказались огромными, их густой гребень из красной и коричневой породы напоминал руку великана, лежащую на мелководье у скал. Вдоль скалистого мыса и кекуров на причале стояли сотни кораблей. Паруса всех цветов радуги с вшитыми рейками походили на стаю рыб хоойим, которая плавно скользила туда-сюда, с отражающими солнечный свет витражными плавниками.
Когда они обогнули главный мыс, Амри изумленно замер, потом моргнул и руками прикрыл глаза от вида причаленного в заливе судна. Чуть раздвинув пальцы, он в щелочку посмотрел на грандиозный корабль, на фоне которого все остальные казались маленькими корабликами. Этот был сделан не из дерева, а из коралла: киль блестел белым и розовым цветами, а выше, словно вайя, вздымался сверкающий сердолик. Мачтами были шипастые отростки, словно деревья, растущие из тела коралла, наполненные анемоновыми парусами.
Оника с сидящей на ее плече Таврой спрыгнула на палубу.
– «Омерия», – сообщила видящая-далеко. – Корабль модры Этри. Добро пожаловать в Сера-На, друзья.
Глава 7
– Хоть сифанские корабли могут на протяжении многих трайнов находиться в море, мы всегда возвращаемся сюда… а когда в порту находится «Омерия», мы все собираемся дома. – Оника ввела корабль в порт и пришвартовала его к одному из множества коралловых шипов, торчащих из прибрежного дна. Вокруг шипов и мысов вода была чище, а в некоторых местах настолько мелкой, что можно было рассмотреть песчаное, усыпанное ракушками дно. В воздухе щебетали морские птицы, а с палуб кораблей и деревянных мостков раздавались пение и крики гельфлингов. Амри заметил в воздухе розовый лепесток. Еще несколько штук плясали на волнах там, где океан встречался с землей.
Солнца клонились за горизонт, отбрасывая на утесы и берег каскады синего, розового и золотистого цветов, а Сера-На оживал светом ночных огней. Факелы были расставлены по хитросплетениям мостков и добавлены в фонари, подвешенные на корабельные бушприты. Пока они шли к заливу, где была пришвартована «Омерия», Амри понял, о чем говорила Оника. Сера-На оказалась поселением, постоянно меняющимся, словно живой организм. Дома появлялись и исчезали вместе с кораблями, а улицы менялись вместе с установкой и разборкой сходней.
Сифа свободно перемещались между кораблями и сами были подобны ветру или огню. У большинства были такие же красные, как у Оники, волосы, у некоторых отдельные пряди были выкрашены в черный, синий или бирюзовый цвет. Некоторые по виду не принадлежали клану Сифа, ну, или не были чистокровными сифанцами, хоть и одевались в морскую одежду, как сифа, и бряцали амулетами и драгоценностями. Если бы Амри встретил их где-нибудь в другом месте, то решил бы, что они принадлежат другим кланам. У одного были длинные черные волосы, как у Кайлана. Другой походил на вапру или даже смесь вапры и сифа.
Один особенно заинтересовал Амри, и он легонько ткнул локтем Найю. Она посмотрела на крепко сложенного гельфлинга с длинными темно-красными вьющимися локонами. У него была кожа цвета свежей травы, а на щеках темной черной и синей красками были нанесены рисунки. Попивая из деревянной бутыли, он сверху наблюдал за прошедшей мимо его корабля компанией.
– Капитан Стейя. – Оника привычно кивнула ему в знак приветствия.
– Видящая-далеко, – ответил он, низко поклонившись. Его жест выглядел уважительным, но Амри заметил в его взгляде подозрение.