- Слушаюсь, г-жа графиня, будет исполнено. Какое вино предпочитаете, в это время суток?
- На ваш вкус, г-н Риттер, на ваш вкус, я не очень хорошо разбираюсь в винах, и в этом вопросе, предпочту довериться вам.
Элизабет уже почти закончила трапезу, когда в дверь негромко постучали.
- Войдите! - недовольно разрешила Элизабет, несколько раздраженная тем, что кто-то осмелился прервать ее одиночество.
- Господи! Мама! Ты как, здесь...? Что это у тебя с глазом?! - сказать, что Элизабет была удивлена, это значит, ничего не сказать, она была в шоке. Появление матери в замке, да и еще у нее в спальне, явилось для нее полной неожиданностью.
- Бетти, я же просила тебя не упоминать...
- Да, да, прости меня мама, но и ты пойми меня, я не ожидала...
- Ты, что, не рада меня видеть? - перебила ее Жанна, сверкнув своим единственным глазом, на месте второго у нее теперь была плотная черная повязка.
- Что ты! Я рада! Ты даже не представляешь, как я рада. У нас тут кое-что произошло, пока меня не было. Так, что с твоим глазом?
- Его нет, - просто ответила Жанна, и, не давая дочери опомниться, спросила, - может ты, все-таки, предложишь мне присесть и нальешь вина с дороги?
Но Элизабет, словно не слышала просьбу матери, открыв рот, она не могла оторвать свой взгляд от черной повязки, пересекающей лицо Жанны.
- Бетти! - раздраженно сказала Жанна, - хватит уже пялиться на меня! Это был несчастный случай. Жизнь в лесу полна всяких неожиданностей, иногда не совсем приятных. Ничего, меня вполне устраивает и один глаз. Так, что не будем больше говорить об этом. Нальешь ты мне вина, в конце концов, или нет?!
- Да, конечно! - спохватилась Элизабет, - садись в это кресло, тебе здесь будет удобно.
Элизабет подвинула кресло, и Жанна, с видимым удовольствием, устроилась в нем.
- Ну, рассказывай дорогая, что у вас тут стряслось? - спросила Жанна, пригубив бокал с вином.
- Но, прежде, я, хочу спросить тебя, мама, как ты рискнула прийти сюда? Тебя же может кто-нибудь узнать!
- Сомневаюсь Бетти. С таким портретом, - Жанна указательным пальцем обвела овал своего лица, - меня, даже, родная мать бы не узнала.
- А если спросят, что за женщина была у меня в гостях?
- Кто спросит? Ты в своем уме, Бетти? Кто, кроме короля, имеет право у тебя что-либо спросить по этому поводу? А если поинтересуется король, ответишь, гадалка приходила, судьбу предсказывала, счастливую судьбу. Вот так! И хватит об этом. Ну, так поведай мне, Бетти, что же здесь у вас произошло?
Выслушав короткий рассказ дочери, Жанна сказала: "Выходит, что я ошиблась, старый прохиндей, меня все-таки, узнал. Ну, да черт с ним, он мертв и больше нам не опасен".
- Но кого, же они похоронили на кладбище? Неужели Анну? Зачем? - недоуменно спросила Элизабет.
- Нет, конечно, моя дорогая Бетти! В той могиле лежит вовсе не Анна, а ее двойник. А вот твоя сестра, сейчас находится либо, по-прежнему в доме у конюха, что маловероятно, либо в склепе, рядом со своей мамашей. Если это так, то медлить нельзя, нужно срочно исправлять ситуацию. Для этого, я, собственно, и пришла, - ведьма замолчала и с наслаждением стала пить вино. - Ммм! Превосходное вино! Я смотрю, ты неплохо разбираешься в винах, дорогая.
- Это не я, это г-н Риттер, мой новый управляющий. Его прислал король, когда узнал, в каком положении находится наше хозяйство, и надо сказать, он неплохо справился с поручением Карла.
- Настолько неплохо, что ты предложила ему работать здесь и дальше? - улыбнувшись, спросила Жанна.
- Откуда ты знаешь, мама? Впрочем, не объясняй, мне это не интересно, - махнула рукой Элизабет, - лучше скажи, что ты намерена предпринять?
- Дождаться ночи, и нанести визит, сначала в дом конюха, если Анны там нет, ну, тогда придется идти в склеп и.... Ну, я думаю, тебе это тоже будет не интересно, моя дорогая. Твоя задача женить на себе короля, и ты должна думать только об этом. Остальное предоставь мне.
- Хорошо, мама, завтра же, еду в столицу. И, надеюсь, скоро, очень скоро у Мармонта будет, наконец, королева! - Элизабет засмеялась, потом вдруг резко оборвала смех и с прищуром поглядела на мать.
- Хочу задать тебе вопрос, мама, можно?
- Разумеется, спрашивай, - Жанна внимательно посмотрела на дочь, словно предчувствуя, что вопрос будет не простой.
- Скажи, это ты убила конюха и его жену?
- Ты, в самом деле, это хочешь знать?
- Да, хочу. Мне это очень важно, - в голосе Элизабет звучала непреклонность.
Жанна вздохнула и налила себе вина.
- Да, я имею к этому отношение. Пришлось пойти на этот шаг, сама понимаешь, почему, - она отпила вино, несколько секунд посмаковала его во рту, - нектар, а не вино, давно я такого не пила. Спасибо дочь, за доставленное удовольствие. И, пожалуйста, больше ни о чем меня не спрашивай, я и так сказала тебе слишком много.
Жанна потянулась и зевнула: "До вечера еще далеко, так что я, пожалуй, вздремну. Разбуди меня, когда начнет смеркаться".
ГЛАВА 26
- Господи! Где это я?! Почему так темно?! Мне трудно дышать! Помогите!!! - Анна лихорадочно ощупывала руками стены гробницы, тщетно пытаясь определить, где находится. "Наверное, я ослепла! Я же ничего не вижу! Боже мой, как же здесь холодно"! - эти мысли проносились в голове несчастной девушки с быстротой молнии, с каждым разом увеличивая ее панику. Она снова закричала: "Помогите! Вытащите меня отсюда! Сделайте же что-нибудь! Умоляю"! Ее начал душить кашель, она инстинктивно схватилась рукой за горло, пытаясь, таким образом, справиться с приступом. Однако лежа на спине сделать это было невозможно. Анна попыталась приподняться и тут же больно ударилась головой обо что-то, очень твердое. Продолжая кашлять, она снова легла, и повернулась на бок. Это принесло свои плоды, кашель постепенно прекратился. Анна подняла руку вверх и с ужасом почувствовала, что рука, даже полностью не разогнувшись, уперлась в потолок. Она опять перевернулась на спину и, сложив руки на груди, принялась молиться, в надежде, что ее отчаянная мольба будет услышана и господь бог поможет ей обрести свободу. Но господь не спешил реагировать на ее просьбу, возможно потому, что Анна не закончила молитву и снова закашлялась. Чтобы унять новый приступ кашля, пришлось опять повернуться на бок. "Я скоро задохнусь"! - в отчаянии подумала Анна и, уткнувшись лицом в ледяной пол своей смертельной ловушки, горько разрыдалась.
Но, как известно, слезы, в большинстве случаев, приносят людям облегчение, особенно женщинам. Иногда, только как следует, выплакавшись, они становятся способными вновь трезво мыслить. Так, к счастью, произошло и с Анной, она не помнила, сколько времени она проплакала, собственно, в тех условиях, в которых она находилась, это было и не важно. Важно было то, что когда источник слез, наконец, опустел, Анна вдруг поймала себя на мысли, что паника ушла и вместо нее появилась решимость. Решимость, во что бы то ни стало, вырваться из ловушки, в которой она оказалась по чьей-то злой воле. Она заставила себя успокоиться и, стараясь дышать, что называется, "через раз", стала рассуждать.
"Если я до сих пор не задохнулась, значит, воздух с трудом, но все же, каким-то образом, проникает сюда. Из этого следует, что моя могила не герметична. Могила? Почему могила"? - спросила, вдруг себя Анна, и сама себе ответила: "А что? И, правда! Могила и есть! И кто-то меня здесь похоронил. Знать бы, кто? Но об этом потом. Сейчас, главное, выбраться отсюда. Итак, воздух, откуда же он поступает? Скорее всего, сверху, ведь если меня действительно похоронили, значит, я лежу в гробу, только каменном. Интересно, почему именно каменном? Для надежности, что ли? Если это гроб, то у него должна быть крышка. И так как воздух проникает сюда, значит, крышка закрыта не плотно, и ее можно попытаться сдвинуть. Пожалуй, это единственный шанс на спасение". Придя к такому выводу, Анна решила действовать, она изо всех сил уперлась ногами и руками в потолок и сделала первую попытку сдвинуть крышку своего "гроба".
- Мама, мама, вставай! Наступают сумерки, ты просила тебя разбудить, - Элизабет едва дотронулась до плеча Жанны, как та сразу же открыла свой единственный глаз и уставилась на дочь.
- Я уже давно не сплю, Бетти, - сказала, сладко зевнув, ведьма.
- Почему же ты не встала раньше? - удивленно спросила Элизабет, - мы могли бы с тобой поболтать.
- Мне надо было кое-что обдумать дорогая, а поболтать с тобой, мы еще успеем, и не раз, - ответила ведьма и села на кровати. - А пока, скажи мне Бетти, когда у вас тут обычно ложатся спать?
- Думаю, не раньше, чем часа через два.
- Так рано? - удивилась Жанна.
- Да, мама, мои подданные привыкли ложиться рано, потому что им нужно рано вставать.
- Скажите, пожалуйста! Подданные! - засмеялась Жанна.
- Да, подданные! - с улыбкой подтвердила Элизабет, - я тебе не кто-нибудь, а графиня Бирхоф!
- Хорошо графиня! Ужинать я надеюсь, будем здесь?
- Конечно, мама, я сейчас распоряжусь, - Элизабет дернула шнурок звонка. Через секунду в дверь постучали.
Между тем, Анна продолжала свою, неравную борьбу, с тяжелой мраморной плитой. От нечеловеческих усилий у нее так болела спина, что какую бы позу она не принимала, боль не отступала. Руки и ступни ног тоже были не в лучшем состоянии, они буквально разламывались от боли. Казалось, что еще немного и ей придется смириться со своей незавидной участью. Но нет, что-то вновь придавало ей силы и она, словно одержимая, предпринимала все новые и новые попытки вырваться на свободу.
- Не надо меня провожать Бетти, я прекрасно знаю дорогу, - сказала Жанна, надевая свой длинный плащ, - и не жди моего возвращения, я сделаю, что должна и уйду. А ты ложись спать, дорогая, тебе нужно хорошенько отдохнуть перед дальней дорогой. Надеюсь, что следующая моя встреча будет уже не с графиней Бирхоф, а с королевой Мармонта. Спокойной ночи!
- Но, мама, охрана не выпустит тебя ночью из замка, начнутся расспросы. К чему нам это? Прошу, оставайся ночевать здесь, у меня, - Элизабет была в растерянности, она явно не ожидала, что мать захочет уйти, после..., после того, что она собиралась сделать.
Жанна засмеялась.
- Ты меня недооцениваешь, дочь. Ваша охрана ни сном, ни духом не узнает, как я покину замок, поверь мне. Много лет назад, твоя тетка помогла мне бежать отсюда, с помощью тайного хода, о котором, я уверена никто в замке не знает. Возможно, о нем знал старый конюх, но он уже никому ничего не расскажет. Когда-нибудь, я покажу тебе этот подземный ход, а сейчас недосуг, сама понимаешь. Так, что за меня не беспокойся и спокойно ложись спать. Как говориться, утро вечера мудренее.
Надвинув капюшон, который почти полностью скрыл ее лицо, она взяла свою неизменную спутницу, палку, и бесшумно вышла из спальни, оставив дочь наедине со своими переживаниями.
Жанна без труда нашла домик конюха, и внимательно осмотрев его изнутри, быстро убедилась, что он необитаем, она хотела было уже уйти, как взгляд ее упал на цветастую занавеску, за которой явно что-то скрывалось. Жанна отодвинула занавеску и обнаружила за ней небольшую дверцу. Она взялась за ручку и осторожно потянула на себя, дверь оказалась незаперта. Небольшая комната, открывшаяся взору ведьмы, была пуста. Посередине комнаты, занимая почти всю ее площадь, стояла кровать. Смятая простынь и валявшееся на полу одеяло, говорили о том, что совсем недавно эта кровать не пустовала. "Так вот, где старик прятал Анну! Ну что ж, теперь все понятно. Настало время проведать сестрицу и ее дочурку"! И ведьма тихо рассмеялась. Выйдя из дома конюха, она, на мгновение, застыла, словно статуя, и прислушалась. Ночную тишину нарушал только негромкий разговор, доносившийся от ворот замка. "Наверное, охранники болтают от скуки", - подумала Жанна и бесшумно "поплыла" в сторону склепа. В этот момент, несчастная узница сделала последнюю, решающую попытку обрести свободу. Дрожа всем телом от напряжения, Анна, набрав в легкие побольше воздуха, в очередной раз, уперлась спиной в плиту. И! О чудо! Тяжеленная мраморная глыба, наконец, поддалась! Воистину, кто хочет, тот добьется! Не останавливаясь, почти теряя сознание, девушка упорно продолжала сдвигать плиту, пока, наконец, образовавшийся проем не позволил ей выбраться наружу. Тяжело дыша, обливаясь потом, Анна все не могла поверить, что она сделала это! Вырвала себя из цепких лап смерти! Она подняла голову, и, из ее глаз, безудержно полились слезы счастья. Вдруг она услышала, скорее даже не услышала, а почувствовала на уровне подсознания, что кто-то посторонний открывает ворота с намерением войти сюда. Инстинкт подсказал Анне, что встреча с этим человеком не сулит ей ничего хорошего. Она едва успела спрятаться, как зловещая фигура в длинном до пят плаще, переступила порог семейного склепа Бирхоф.