- Так почему ты не хочешь попробовать спасти себя? – она уже успокаивалась, и голос девушки выравнивался.
Я вздохнул. И правда, почему?
- Хорошо. – А почему бы и нет. Если я умру, то хотя бы смогу оставить в воспоминаниях Грейнджер приятный след, плюс это будет хороший опыт в отличие от того, что у неё было. Вряд ли додик на подобии Вислого сможет перебить её естественный страх перед сексом.
От таких мыслей стало и тошно, и хорошо одновременно, поэтому я замотал головой, прогоняя их.
Я отстранился от Гермионы, та вытерла ладонью свои слёзы, а я тем временем пока достал палочку и снял с себя иллюзию.
- Так будет лучше, - произнёс я, и смелая гриффиндорка едва заметно улыбнулась. Очевидно, что таким она меня принимала гораздо лучше.
Я подошёл к ней, осторожно протянул ладонь к её лицу и провёл большим пальцем по её щеке, которая всё ещё была влажной от слёз. Я смотрел в её глаза и так блядски тонул, впервые чувствуя, что мне нет необходимости трусливо выныривать.
Я склонился к Грейнджер и почти невесомо накрыл ей губы своими сухими.
Мерлин! Как же было приятно её наконец-то поцеловать. Её губы были просто охренительны на вкус. Другую руку я просунул под рубашку и положил ей на талию. Контакт с её кожей погнал по моему телу новый табун чёртовых мурашек.
- Расслабь рот, - прошептал я ей в губы.
- Что? – спустив немного руку, которая гладила её щёку, большим пальцем я слегка надавил ей на подбородок, заставляя приоткрыть рот и впустить меня. Я углубил поцелуй, ощущая, как меня накрывает волнами и нежности, и похоти.
Сначала Гермиона застыла, она зажалась в моих руках, и где-то на задворках сознания забилась мысль, что всё же это больше походит на насилие. Я уже готов был отстраниться от неё, но она начала отвечать. Сначала робко и совсем невинно. Её язык столкнулся с моим, и я почувствовал, как немеют ноги от экстаза.
Я прервал поцелуй, но не отстранился. Тяжело дыша, я поцеловал краешек её губ, потом переместился к щеке, а потом и к уху. Втянув в рот мочку её уха, от чего девушка судорожно вздохнула, я отпустил его и прошептал:
- Мы сделаем всё по моему. Сделаем медленно и без спешки. Если тебя что-то испугает, ты всегда можешь остановить меня, помни это.
- Хорошо, - проговорила Грейнджер, и я лёгким движением развернул её к себе спиной. Я прижал её тело к себе. Правой рукой я нашёл её ладонь и, захватив её в плен, скользнул ею к карману её джинсов. Захватив её пальцами древко её палочки, я выудил этот магический артефакт и направил в сторону двери.
- Поставь заглушку и запри дверь. Ты знаешь заклинания. – Низким голосом проговорил я, целуя её шею за ухом. Я решил, что лучше будет ей предоставить это действие, поскольку так она будет чувствовать себя безопасней. Я максимально старался не напоминать ей своими действиями о той злосчастной ночи с Малфоем из этого измерения.
Грейнджер вздрогнула, но через пару секунд я почувствовал, как её рука в моей дёрнулась, выписывая символ заклинания.
- Хорошая девочка, - утробно почти прорычал я, спустившись к её ключице.
«Моя девочка».
Я выпустил её руку с палочкой и тут же опустил её ей на живот.
Мягкость и податливость её тела будоражила. Член уже давно неприятно тёрся о ткань слегка влажных от смазки трусов, требуя своей разрядки, но у меня были другие планы.
Я утянул Гермиону за собой, усаживаясь на диван и расставляя ноги, чтоб она вместилась между них.
Левой рукой я скользнул девушке за спину и, найдя пальцами замок от её лифчика, быстро открыл его. Одной рукой. Да, я мастер своего дело, опыт решал много чего.
В то же самое время я припал губами к её стучащей о плоть изнутри жилке на шее, немного прикусил зубами, срывая тем самым её тихий вздох, а потом тут же, извиняясь, лизнул языком, наслаждаясь вкусом её тела.
Левую руку я вернул девушке на живот, медленно поднимая обе ладони к груди. Как только мои пальцы наткнулись на мягкую плоть её груди, Грейнджер охнула, немного зажалась, но никаким образом не попыталась меня остановить.
Я скользнул пальцами под ткань её бюстгальтера, поднимая его и оголяя её грудь.
- Гермиона, - низким голосом прошептал я, уткнувшись носом в её волосы. – Моя хорошая девочка…
Я накрыл ладонями её грудь, нежно массируя её, а потом скользнул правой рукой вниз. И пока пальцы левой ладони уже играли с её ставшим твёрдым соском, я расстегнул пуговицу, а потом и молнию её джинсов.
- Драко… - в её голосе была и истома, и страх, когда она обеими руками схватила мою ладонь, которую я уже запустил под резинку её трусиков.
- Позволь мне… позволь показать, что секс может приносить и удовольствие, не только боль и унижение, - сказал я, легонько откидываясь вместе с ней на спинку дивана. Грейнджер убрала свои руки и упёрлась ими мне в бёдра, где они были и раньше.
- Вот так… - самозабвенно шептал я, - хорошо. Расслабься.
Я скользнул правой рукой дальше, нащупывая пальцами нежные влажные складочки половых губ.
«Моя мокрая девочка…» - факт того, что она была такой влажной из-за меня, приятно удивил. Мысль о возможном насилии по отношению к Гермионы сдохла окончательно.
Я раздвинул пальцами её половые губы и прошёлся вверх вниз подушечками по её нежной плоти.
Девушка судорожно выдохнула и откинула голову мне на плечо. Она сжала ткань моих брюк руками, и я усмехнулся.
Параллельно с этим, левой рукой я играл с её грудью, мягко и грубо, доводя до грани с болью, но тут же уступая, оставляя простор для нежности.
- Тебе приятно, Гермиона?
- Да.
- Скажи это, - я начал интенсивней двигать пальцами.
- Мне… - её голос сорвался. – Мне приятно, Драко.
Чёрт возьми, как же блядски сексуально звучало моё имя в её устах. Кончить можно было только от этого, а ещё от того, как она, извиваясь в моих руках, тёрлась ягодицами о мой член.
Я скользнул пальцами правой руки немного ниже, и, погладив её плоть, осторожно начал вводить в неё свой палец.
- Ах! – вскрикнула девушка, немного подаваясь назад, как бы пытаясь отодвинуться от фаланги моего пальца.
- Чш! Тише! – проговорил я. – Мы осторожно. Расслабься.
Я почувствовал, как стенки вокруг моего пальца немного расслабляются, и продвинул его немного дальше. Я начал делать осторожные круговые движения, отмечая про себя, что, судя по тихим стонам Гермионы, ей это перестало приносить дискомфорт и начало дарить удовольствие.
- Ты моя умница, - я отпустил её грудь и направил левую руку вниз, к правой. Захватив её чувствительный маленький бугорок между пальцев, я начал ритмично массировать и его, ощущая пальцем правой руки, что влажность внутри неё нарастает.
Изначально я собирался ввести в неё и второй палец, но рассудив, что это может причинить ей болезненный дискомфорт, решил ограничиться пока только одним. Пока…
- Гермиона, назови меня по имени, - попросил я, усиливая интенсивность своих движений.
- Драко… - тут же ответила на просьбу она.
- Ещё, милая, - я ощущал, что девушка была уже на пределе.
- Дра… Драко, - в этот момент она слегка дернулась в моих руках, и я почувствовал, как начали пульсировать стенки её влагалища вокруг моего пальца.
Когда её тело обмякло, полулёжа на моём, я вытащил сначала одну, а потом другую руку. Пальцами правой руки я провёл мокрую дорожку к её пупку.
- В следующий раз не сдерживай себя, ты же поставила заглушки, - хохотнул я, оставляя невинный поцелуй на виске девушки.
Я укутал Гермиону полами её рубашки, остро ощущая собственное неудовлетворённое желание.
- Не так уж и страшно, скажи? – прошептал я, радуясь этому небольшому моменту близости.
- А как же… - она начала понемногу приходить в себя.
- А?
- Как же ты? – спросила Грейнджер и я снова коротко засмеялся.
- На сегодня я ограничусь правой рукой в ванной, - я потёрся подбородком об её макушку. – Но в следующий раз этого не обещаю.
Полежав так немного с размякшей Грейнджер, которая, к слову, запоздало потом вспомнила о стыде, тщательно прикрываясь от меня рубашкой, что вызвало у меня смешок, я направился в ванную. Мне повезло, что их у нас было несколько в каждой стороне доме, а то разгуливать со стояком по мэнору, где на тебя пялятся портреты – сомнительное удовольствие.
Сняв с себя одежду, я блаженно выдохнул, наконец-то избавившись от трусов, а также от надоедливого бинта, который сдерживал мою кровоточащую рану на животе.
Я стал под тёплые струи воды, прикрыл глаза и начал воссоздавать в памяти недавние события. Мягкость и упругость её тела… Этот дурманящий запах её возбуждения…
Рука сама по себе двинулась вниз к члену и, обхватив его, начала двигаться.
Я представлял Гермиону, я вспоминал её, домешивая это всё похотливыми фантазиями. Рука сжимала плоть, массируя её к телу и обратно. Темп нарастал, дыхание участилось. Когда я представил, как её губы касаются кончика моей возбуждённой плоти, впитывают его в себя, по позвоночнику пробежал разряд удовольствия и я, застонав сквозь зубы, прочувствовал приятную пульсацию мышц живота, которая после принесла облегчение.
Лениво подставившись под струи воды, я, прикрыв глаза, улыбался. Пожалуй, впервые я был почти счастлив, если не сказать, что счастлив.
Комментарий к Глава 9. В окружении Малфоев.
Читающий!
А ты написал свой отзыв?
========== Глава 10. Ледники тают. ==========
Комментарий к Глава 10. Ледники тают.
Кароч, писалось ночью, возможно, немного не отбечено. За возможные исправления - моя благодарность, ибо ухожу в запойные выходные, вернусь хз когда.
Но! Это не значит, что я не жду от вас фидбека. Буду просматривать фикбук на наличие отзывов, сидя за столом в пьяном угаре. Пожалейте автора, чтоб не было повода напиваться больше!
И да, господа дамы) Там внизу НЦшка.
В Малфой-мэноре всегда была одна непоколебимая традиция: каждый, кто находится в особняке, в обязательном порядке присутствует на ужине. Завтрак и обед – на усмотрение, но ужин – это святое. Именно поэтому к нему так спешила Виолетта.
Я был у себя в комнате, когда сестра коротко постучала, оповестила о том, что всё приобрела, и умчалась готовиться к вечерней трапезе.
Грейнджер, очевидно, была у себя в комнате. Когда моё возбуждение достигло своего апогея, мозги немного пришли в порядок после истомной пустоты, у меня в голове завертелись мысли. Правильно ли я поступал? И что будет с Грейнджер, если я таки умру? Но самые важные вопросы касались того, скрывалась под действиями Гермионы жалость, или какие-то другие чувства?
Однозначно, я был счастлив, что всё так обернулось, я был рад, что смог сделать ей приятно, и девушка меня почти не боялась в моём более старом облике.
Но не пожалеет ли она о своём решении теперь? Было ли оно обдумано с её стороны?
Я ходил сначала по комнате, потом решил написать ей на том пергаменте. Уже достал его, но решил, что это как-то несолидно. Потом мне захотелось пойти к ней, спросить, всё ли в порядке. Поймал я себя уже на полпути к комнате гостей, развернулся и направился обратно, резонно раскинув мозгами, что это не то.
В общем, пока я метался, время подошло к ужину, на который я, к слову, опоздал. Уже возле двери в гостиную я понял, какую оплошность допустил, ведь оставлять Грейнджер наедине с Малфоями было опасно. Кажется, Мерлин благоволил ко мне, поскольку возле двери я и столкнулся с Гермионой.
- Привет, - сказал я.
- Привет, - она бросила на меня короткий взгляд, но потом, смутившись, опустила глаза.
По крайней мере, сожаления о том, что произошло, я не увидел.
Когда мы вошли в комнату, семья уже восседала за столом. Во главе традиционно сидел отец, мать занимала место напротив, а сестра была на стороне возле окна.
- Я думал, что попирание норм пунктуальности передаётся с кровью, однако, похоже, ошибся. Оно передаётся, как драконья оспа, - проговорил величественно мой отец.
- Люциус! – одёрнула его мать, но тот даже не посмотрел на неё.
Отец был из тех людей, которые редко покажут плохие манеры, опустившись до ругани или открытой вражды, однако же, он имел другое оружие – едкий сарказм и язвительность.
Я мысленно пожелал себе удачи и выдержки.
- Интересно, как передаются узколобые стереотипы? – парировал я, когда мы подошли к столу. Я отодвинул стул перед Гермионой, а на лице отца заиграли желваки.
Мы с Грейнджер сели рядом, но аппетита у нас не было. Да и вообще, судя по тарелкам, похоже, голодна была только Виолетта, которой я даже немного завидовал.
Появился Добби (право-дело, какая у этого глупого создания была праведная миссия разбавлять напряжение), принёс горячее и быстро расставил его при помощи магии перед всеми представителями Малфоев. Гермионе же он поставил тарелку лично, видимо, эльфу не терпелось зарисоваться перед девушкой, которая столько сил потратила на улучшение положения этих существ.
Когда домовик исчез, мы принялись вяло перебирать ложками.
- Всем приятного аппетита, - пожелала мама, и все, кроме отца, сказали «взаимно».
- Так вы говорите, мисс, - начал отец, особенно презрительно сказав последнее слово, - что приехали сюда, чтоб спасти своих сородичей в Хогвартсе.
Я почувствовал, как внутри поднимается гнев и обида за прошлые слова.
- Ваших сородичей, как вы упомянули, тоже, - парировала Грейнджер, и уголки моих губ слегка поднялись.
- Подумаешь, - Люциус отклонил голову назад, - как самонадеянно думать, что чистокровный мир нуждается в помощи кого-то с вашей… кровью.
- Мир не делится на чистокровный и нечистокровный! – Бросил я, чувствуя пульсацию раздражения в голове. Отец не будет нападать на Грейнджер при мне снова, я уже вырос, я могу дать ему отпор. – А те, кто пытается делить его – пережитки прошлых эпох.
Отец цокнул губами.
- Какие громкие слова для тех, кто ещё не смог стать этой самой эпохой.
Тут решила вмешаться мама, видимо, поняв, что градус моего терпения опасно поднялся.
- Скажите, мисс Грейнджер, - тон был холодным, но не выражал презрения, - ваши родители ведь оба магглы?
- Верно, - моя соседка была напряжена, но, тем не менее, спокойна, словно это не она попала, как она раньше сказала, в гнездо змеев.
- А как так получилось, что ваши отметки держатся на наивысшем уровне среди вашего курса. Насколько я знаю, за всю историю Хогвартса таких учеников было не так уж и много?
Моя мать, к слову, хотела стать одной из них, но у неё не получилось. Я почувствовал лёгкое облегчение. Разговор был высосан из пальца, это да, но он был хотя бы более походящим на обыденный.
- Я много читаю, - коротко ответила девушка.
- И где же вы, позвольте уточнить, берёте книги? – едко осведомился отец, а я начал стучать пальцами по колену, на котором лежала моя правая рука. – Ведь они сейчас – дорогое удовольствие.
- О, поверьте, - в тон ему ответила единственная представительница нечистокровных в этом доме, - нахожу способы.
Люциус хмыкнул.
- Надеюсь, легальные, а то не хотелось бы не досчитаться в библиотеке парочки раритетных изданий, - он сузил глаза.
Я почувствовал, как гнев накрывает меня красной пеленой. Сдержанность с возрастом и опытом истёрлась, и я готов был прямо сейчас начать скандал со своим же родителем. Однако сквозь это наваждение я вдруг отчётливо почувствовал тепло, исходящее от моей правой руки.
Это была приятная тяжесть ладони Гермионы. Благо, стол закрывал всем обзор.
Она положила на меня свою ладонь, но даже не смотрела на меня.
- О, не переживайте, мистер Малфой, судя по тому, что половина вашей библиотеки вообще нелегальные фолианты, думаю, в случае их пропажи, авроры будут очень заинтересованы в их поиске, - девушка победоносно улыбнулась, а отец презрительно скривил свои губы, но промолчал.
И только потом гриффиндорка бросила короткий взгляд на меня, всё ещё не отводя свою ладонь. Я посмотрел на место сплетения наших рук и едва заметно ей улыбнулся. Пелена ушла, остался только покой.
«Что же ты со мной делаешь, девочка?»
Я поднял глаза и встретился взглядом с мамой. Кажется, Нарцисса заметила то, что не должна была, однако за её маской величественности я так и не прочитал, что она думала по этому поводу.