«Ну же, слабак! Не позорь свою фамилию хоть в этот раз!» - я выдохнул и направился внутрь своего дома, в котором, как мне тогда казалось, я наверняка был в последний раз.
***
В комнате царил благородный полумрак и вежливые разговоры, но когда я туда вошёл, всё это сошло на нет: светильники загорелись сильнее от моей стихийной магии, а все присутствующие перевели свои взгляды на меня. Я отбросил свой страх, ведь я иду на это не ради себя, к тому же факт того, что в комнате находился человек, который меня поддёрживает, обнадёживал тоже.
- Драко! – прикрикнул мой отец, вставая с места во главе стола. – Я же тебе сказал привести себя в порядок!
Я безразлично обвёл взглядом тех, кто был за столом: моя мать напротив отца, с одной стороны – какой-то мужичок щуплого телосложения с дамой явно не самых благородных кровей, напротив них – Петтигрю и, очевидно, такая же полная – его жена.
- Прости, отец! Но сделки сегодня не будет. Как и не будет никогда. Я, Драко Люциус Малфой, имея право по крови и по первородству, бросаю тебе, Люциус Малфой II, вызов на Дуэль рода! Да рассудит Магия, кто из нас лучше подходит на роль главы рода! – я выдохнул, проговорив столь длинную формулу такого древнего и почти не используемого ритуала.
Где-то сбоку раздался шум битого стекла, он особо чётко был слышен на фоне гробовой тишины, - это Добби упустил поднос с супом.
- Да как ты смеешь?! – закричал отец, что на его лбу аж вздулись вены.
- Он в своём праве, Люциус! – возразил Абраксас, который появился не в своём подрамнике. – У тебя есть два варианта: либо признать за ним право стать новым лордом рода, либо пройти испытание.
Отец зло отбросил салфетку, которую всё ещё сжимал в руке, и направился ко мне.
- Тебе это так с рук не сойдёт… - зло прошептал он, выставляя вперёд руку с палочкой, которую ловким движением выудил из трости.
Я промолчал и сделал то же самое. Между нашими палочками было расстояние в несколько сантиметров.
- В таком случае, - улыбнулся мой дед, - я, Абраксас Малфой, становлюсь по праву родства вашим секундантом! И да свершится ритуал! – он хлопнул в ладони. – Всегда мечтал это сделать… - пробормотал он прежде, чем нас с отцом начала окутывать тьма.
Мы так и стояли с ним друг против друга, не решаясь начать.
- Ты посрамил мою честь пред моими гостями, - сказал мой оппонент.
- А ты не оставил мне выбора, - парировал я. – То, что я делаю, я делаю для семьи. И для тебя. Лучше я не буду видеть тебя из-за твоего гнева, но буду знать, что ты всё ещё жив и здравствуешь, а не убит из-за своих же доводов. Ты-то умер, а мать убивалась ещё долгие месяцы после этого.
- Ты сам напросился! – отец напал первым. Он беззвучно махнул палочкой, и моё тело пронзила боль. Я скривился и повторил то же движение. Теперь волна боли поглотила его.
Это не была дуэль в классическом её понимании, это была Дуэль рода. Это означает, что заклинания как такового нет. Маги просто бросают друг в друга сгустки своей духовной энергии, которая понемногу истощает противника. Это была энергия души, энергия эмоций, переживаний и опыта. Побеждает тот, у кого такого добра больше. Это будет значить, что он более достойный кандидат на главу рода.
Боль терзала меня и его, но свою я привык терпеть, я не был изнеженным ребёнком, как это казалось на первый взгляд. Это меня почти не обессиливало, в отличие от отца. Плюс ко всему, в последние годы у меня было чересчур много что тренировок, что настоящих дуэлей, где так или иначе энергетический потенциал мага расширяется. Конечно, до Воландеморта мне было далеко, но с годами я достиг таких высот, которых, я был уверен, отцу не достичь.
Я не знаю, сколько прошло времени, за эти промежутки я уже успел изрядно устать и покрыться испариной, однако, отцу приходилось хуже. Он едва дышал, а в какой-то момент завалился на колено. Он проиграл!
Когда он замахнулся палочкой в последний раз, я не почувствовал ничего. Его источник был осушен.
Тьма начала рассеиваться, и мы снова оказались в гостиной.
Все присутствующие шокировано уставились на картину перед ними, за исключением моей матери, которая, казалось, всего лишь в очередной раз убедилась в правоте моих слов.
- Что ж, засвидетельствуем нового главу рода Малфой – Драко Люциус Малфой! – торжественно произнёс Абраксас и улыбнулся в усы. – Верши дела мудро!
Я смотрел на поверженного отца, который, немного отдышавшись, схватился за стул, пытаясь встать. Когда ему это удалось, он выпрямился и с надменным величием посмотрел на меня.
- Признаю право нового Лорда рода Малфой! – произнёс он сквозь зубы, и во взгляде его читалось, что не видать мне прощения этому поступку никогда в жизни.
Грудь сдавили тиски, но я перевёл взгляд на Хвоста, а потом на человека напротив, вряд ли он представлял какую-то угрозу.
- Вон из моего дома, - тихо, но чётко проговорил я. – Отныне все сделки между Малфоями и вами разорваны. Так можете и передать Долохову.
- Сынок, - улыбнулся крыс, поднимаясь с места, - мне кажется, ты не понимаешь ситуацию до конца. Антонина нельзя просто так кинуть…
- Ты смеешь угрожать мне в моём доме? – спросил я, разворачиваясь к Петтигрю, тот начал пятиться, попутно шаря по карману, пытаясь выудить палочку. Я выждал, пока ему удалось нащупать её и напал: - Флиппендо! – Хвоста отбросило в другой конец гостиной. – Если Долохов имеет, какие-то претензии, он всегда может обратиться лично ко мне! – Сказал я, обращаясь к коллеге Петтигрю. – И я не сынок! – я развернулся на пятках и покинул комнату.
Всегда хотел так сделать, но вкус победы омрачала горечь личного поражения.
***
Я прошёлся по своей комнате. Ну, скажем так, она мало чем отличалась от той, к которой я привык. Все вещи были сложены с изящным педантизмом. Тут были полки с некоторыми книгами, шкаф с одеждой в основном чёрного цвета, и, что примечательно, ни одного плаката или колдографии, как пристало бы людям столь юного возраста.
Возле кровати стоял небольшой чемодан, куда я взмахом палочки отправил некоторую одежду, которая, как мне казалось, мне больше подходила.
Я почти с любовной нежностью провёл по столу, который немного отличался от того, что был у меня. И всё-таки, даже это нашло свой отклик в моей измученной душе в виде какого-то почти ностальгического чувства.
На столе стоял какой-то небольшой деревянный ящик. Я открыл его и удивился – это был футляр для сохранения пробирок с воспоминаниями. Самих пробирок не было, но футляр никогда не продавался один. Смею предположить, что я использовал его для сдачи экзаменов – некий аналог мошенничества – ведь я делал так и в прошлой жизни. Чтоб не учить материал по сто раз, ты его прочитываешь, воспоминания складываешь в пробирку, а потом перед экзаменами выпиваешь.
«Значит, необходимо провести ревизию под своей кроватью, где-то да должны быть мои воспоминания. Может, они дадут мне хоть какие-то ключи к этой жизни», - отметил я для себя.
Я закрыл футляр, дальше моя рука наткнулась на толстую книгу, открыв её, я улыбнулся – это был фотоальбом с колдографиями, моими, родителей, сестры. В груди что-то сжалось – такое непонятное ощущение. Я закрыл альбом.
- Новые поколения – новые правила. Всегда интересно за вами наблюдать, - в небольшом подрамнике, что висел на стене, появился Абраксас.
- Это типа твои наставления? – спросил небрежно я, отправляя взмахом палочки альбом в чемодан.
- Может быть. Если, конечно, тебе они вообще нужны, - мой дед хитро усмехнулся, намекая на то, что знает мою тайну. – Ты ведь и так всё решил, да?
- Да. И мне не нужно чьё-то одобрение! – раздражённо рявкнул я.
- О как? Малфоевская кровь играет, да? – Абраксас хохотнул. – Ну, посмотрим, как ты потом запоёшь, когда тебя будут в роду называть Драко Люциус Малфой Магглолюбец, - он снова засмеялся, а потом вдруг резко затих. – Если ты, конечно, доживёшь до всех своих великих целей, которые наметил…
- Что ты имеешь в виду? – я наконец-то посмотрел на него.
- А ты ничего не замечал? – вкрадчиво спросил он. – Присмотрись в зеркало!
Я фыркнул, думая, что это очередная шутка от деда, но всё же подошёл к большой отражающей поверхности, что служила дверью шкафа с одеждой.
С зеркала на меня смотрел я. Уставший, с тёмными кругами под красными глазами. Немного взлохмаченный. Ничего примечательного.
- И что? – нетерпеливо спросил я.
- А то! Тебе не кажется, что ты немного постарел?
- Ну, возможно… Когда я только попал в это тело, оно было более юным на вид. Но с его носителем и не происходило того дерьма, через которое я прошёл.
- Ага! Успокаивай себя! Ты превращаешься в себя из прошлой жизни! – в такой же манере, как и у меня, бросил Абраксас.
Я ещё раз пригляделся к зеркалу. И тут мне показалось, что платиновые волосы стали немного жёстче и короче, приобретя более тёмный оттенок, приближающийся к пшеничному, который всё ещё почти не был заметен. И хоть как бы я не хотел убедить себя, что это так свет падает, я всё же повернулся к деду и спросил:
- И что это значит?
- Это то, что называется «реверсивное возвращение». Я навёл тут некоторые справки среди других портретов, более старых и древних. Ты превратишься в свою копию из прошлой жизни.
- Хорошо. И чем это так плохо? Ну, умру от старости лет на семь-десять раньше, и что?
- Ты не умрёшь от старости, - тон Абраксаса был очень серьёзным. – Тех, кто был попаданцем из другого измерения, на самом деле было очень мало. Но большинство из них постигала плохая участь: они превращались в себя аж до момента смерти в прошлой жизни, который и перенёс их сюда. Ты будешь превращаться в себя, пока твоё тело не станет таким, как оно было, когда ты сделал последний вздох. Он станет для тебя последним и тут. Надеюсь, это понятно.
- То есть… если я умер от Сектусемпры там, то умру от неё и тут?
- Именно!
Я сжал переносицу и сел на кровать.
«Этого мне только не хватало для полного счастья! Блять!»
- Стоп! Ты сказал, что большинство умирали. Значит, были те, кто выживал?
- Ага.
- А как?
- Не знаю. Никто не знает.
- И сколько у меня времени?
- Этого тебе тоже никто не скажет, у каждого было по-разному.
- Ты хоть что-то знаешь? – вспылил я, на что мой дед лишь поднял голову, саркастически улыбнулся и вымолвил:
- Лишь то, что будет крайне скучно, если ты помрёшь, - после этих слов он исчез.
«Ну, спасибо! Этого только не хватало! Умереть второй раз! У суки судьбы прескверное чувство юмора!» - я запустил пятерню в волосы и застонал, раздался стук в дверь.
- Войдите! – раздражение бродило по венам.
- Драко? – в комнату зашла мама и обеспокоенно посмотрела на меня. – Как ты, сынок?
«Препаршиво, мам!»
- Сносно.
Она подошла, села рядом со мной и взяла меня за руку.
- Я верю тебе, верю в то, что ты делаешь, сынок, и надеюсь, что у тебя всё получится. Мне тоже никогда не нравились эти дела отца, но ты же знаешь, каким упрямым он бывает. Не падай духом!
- Я знаю, мам, - грустно улыбнулся я.
- Я попытаюсь поговорить со временем с отцом. Он обязательно тебя простит.
«Если успеет…»
- Хорошо.
- И, сынок… Будь помягче с сестрой. У неё сейчас очень сложный период, она пребывает под сильным влиянием идей отца и хочет добиться его расположения.
- Я заметил, - хмыкнул я.
- Ей просто нужна будет твоя поддержка и понимание. Особенно сейчас, когда ты стал новым главой рода.
- Я постараюсь, - я вздохнул, клетка, сжимающая сердце, прекратила сдавливаться, застыв в болезненной статике. Спасибо, хоть не становится хуже.
***
Покидал родной дом я с тяжёлым сердцем. Всё-таки, как ни крути, а умирать мне не хотелось, тем более, так болезненно, как в первый раз. Хотя, с другой стороны, была ли возможность того, что меня бы перебросили в лучшее измерение, где вот этих всех проблем не было? Где Грейнджер не боялась бы меня и не ненавидела, а просто любила бы меня, просыпалась бы со мной по утрам, а ночами мы бы вытворяли то, что с такой заядлой периодичностью приходит мне во снах?
«А если меня перенесёт туда, где ещё хуже?»
В любом случае, я ведь Малфой! Я не буду рыдать в тряпочку и ожидать, пока сдохну. Я сделаю всё, что могу, чтоб найти ответы на нужные вопросы, и авось я не помру.
«Авось не помру…»
Немного взбодрившись, я вышел из камина в кабинете крёстного.
- Профессор, я вернулся немного раньше! Произошли некоторые собы… - я осмотрел пустующее помещение, в котором даже светильники не горели.
«Странно, - отметил я и направился в гостиную Слизерина, - неужели старина Снейп наконец-то выполз из своей норы?»
Оставив чемодан с вещами на кровати, я спустился в пустующий зал. Очевидно, все были на занятиях, а поскольку у меня был ещё один день отгула, на занятия я не спешил.
Мимо меня пробежал парнишка, кажется, с моего курса.
- Эй, ты! – прикрикнул я. – Снейп сейчас не у нас урок проводит?
Мой однокурсник остановился, посмотрел на меня недоумённо, а потом ответил:
- В смысле? Снейп сейчас в больничном крыле.
Я буквально ощутил, как земля уходит из-под ног. Декан Слизерина никогда не брал отгулов. Он никогда не болел. Он никогда не попадал в больничное крыло.
***
Без лишних размышлений я направился в больничное крыло.
Войдя туда, я поморщился от неприятного запаха лекарств, которого ненавидел ещё с детства.
Я прошёлся мимо пустующих коек к тем, что были занавешены шторкой. За одной из шторок лежал какой-то студент Когтеврана, а за другой – гриффиндорец. Это я понял по их форме, аккуратно сложенной на стульях возле них.
Пройдя к самой последней больничной кровати, я увидел Снейпа. Тот был бледнее обычного, выглядел, как восковая статуя, но, тем не менее, грудная клетка его плавно поднималась и опускалась. Странно было видеть его не в извечной мантии, а в больничной пижаме. Создавалось впечатление, что он спит, правда, сон был не безмятежным, а напряжённым – потому как между бровей у него застыла морщина.
- Вам нельзя быть здесь, мистер Малфой, - сказала мадам Пофмри, материализовавшись за моей спиной.
- Что с ним? Я его крестник, я имею право знать! – бросил я, поворачиваясь к ней.
- То же, что и с ними, - женщина кивнула головой на студентов. – Они все в коме с огромным истощением жизненной энергии.
«Истощение?»
- А… а что произошло?
- Никто не знает. Тедди Крайслоу, - она кивнула на гриффиндорца, - нашли в туалете для мальчиков на третьем этаже. А профессора Снейпа и Джеремию Уиксона нашли в одном из пустынных коридоров на втором этаже.
- И что? Что-то говорят по этому поводу? – упорствовал я. Меня не было всего лишь гребаных полдня, а тут уже такое завертелось.
- Мистер Малфой, сомневаюсь, что это именно та информация, которую вам, как студенту, можно знать, - поджала губы Поппи и поспешила удалиться.
- Мадам Помфри! – окликнул я её. – А вы не знаете, те двое, они – грязнокровки?
Медсестра осуждающе посмотрела на меня и ответила прежде, чем скрыться у себя в подсобке:
- В такой ситуации предрассудки не уместны, мистер Малфой.
«Прекрасно! ВОСХИТИТЕЛЬНО! Спасибо за информацию! Мордредову мать!»
Я быстрым шагом направился к Дамблдору.
«Скорее всего, - размышлял я, - с записью на стене эти случаи никто не свяжет, поскольку одной из жертв почему-то стал декан Слизерина. Надо бы их подтолкнуть к такому решению, пока это всё не зашло слишком далеко!»
Почему я направился к директору? Да потому, что я, в отличие от Поттера, не герой и не святоша, готовый жертвовать своими скудными остатками жизни (кстати, сколько её вообще у меня осталось?), чтоб спасти всех и вся. И Дамблдор был единственным человеком после Снейпа, которому я хоть немного мог довериться (откровенно скрепя сердцем, конечно).
Но, увы! Кабинет был заперт, гаргулья меня не пропускала.